События начала 18 века. История России XVIII век

2 е тысячелетие до н. э. XX век до н. э. XIX век до н. э. XVIII век до н. э. XVII век до н. э. XVI век до н. э. 1809 1808 1807 1806 … Википедия

Серия памятных монет Банка России «Эпоха Просвещения. XVIII век» Основная статья: Памятные монеты России Содержание 1 Эпоха Просвещения. XVIII век 1.1 3 рубля Троицкий собор … Википедия

3 тыс. лет до н.э. - XVIII век н.э. - 3 тыс. лет до н.э. XVIII век н.э. XIX век 1900 1950 1950 1980 1980 2000 XXI век Около 3 тысяч лет до н.э. Древние египтяне, жители Междуречья и обитатели государств Ближнего Востока собирают … Нефтегазовая микроэнциклопедия

1702, октябрь. Взятие русскими войсками в ходе Северной войны крепости Нотебург (Орешек). 1702 1704. Восстание камизаров в провинции Лангедок (Франция). 1702 1714. Правление в Англии королевы Анны последней из династии Стюартов. 1703, апрель.… … Энциклопедический словарь

- «Век женщин» (XVIII век) Маркиза де Помпадур. Часто в исторической литературе используется этот термин для характеристики XVIII столетия. Несмотря на то, что миром по прежнему правили мужчины, женщины начали играть заметную роль в жизни общества … Википедия

2 тысячелетие XVI век XVII век XVIII век XIX век XX век 1690 е 1691 1692 1693 1694 1695 1696 1697 … Википедия

2 тысячелетие XVI век XVII век XVIII век XIX век XX век 1690 е 1691 1692 1693 1694 1695 1696 1697 … Википедия

2 тысячелетие XVI век XVII век XVIII век XIX век XX век 1690 е 1691 1692 1693 1694 1695 1696 1697 … Википедия

Книги

• XVIII век как зеркало других эпох. XVIII век в зеркале других эпох , . В сборнике опубликованы статьи участников X Международной научной конференции `XVIII век как зеркало других эпох. XVIII век в зеркале других эпох`, проведенной кафедройистории зарубежной…
• XVIII век. Топосы и пейзажи , . В сборнике помещены статьи участников IX Международной научной конференции XVIII ВЕК. ТОПОСЫ И ПЕЙЗАЖИ, прошедшей на филологическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова 27-29 марта 2014 г. в…

Итак, для начала ответим на далеко не новый вопрос, который возникает у многих школьников и не только: "XVIII - какой это век?" Попробуем в этом разобраться в рамках данной статьи.

Тайна латинских чисел, или Ответ на вопрос: "XVIII - какой это век?"

Часто люди жалуются, что римские цифры для них очень сложны. На самом деле, ничего трудного здесь нет. Все подчиняется вполне понятной логике.

Итак, в случае с числом XVIII его надо расшифровывать, начиная с самого начала. Так, X - это десять. Соответственно, число будет явно больше 10, поскольку остальные цифры стоят справа от главной. Дело в том, что если бы у нас было число IX, то это было бы уже 9, так как единица слева отнимается от 10. Итак, разбираемся дальше. V - это 5, а последняя часть, соответственно, 3. Все элементы суммируются и получаем готовое число - 18. Но параллельно с вопросом о том, XVIII - какой это век, возникает и другая трудность. Какой год можно отнести к 18-му веку - 1750-й или 1829-й? Ответ тут только один: 1750, поскольку 1829 будет уже 19-м веком.

История 18-го века. Просвещение

Итак, когда мы разобрались, где какой век, остановимся на истории этого периода. Начнем с того, что Европа в XVIII веке переживала грандиозное событие в своей истории - Просвещение. Этот термин знаком многим. Можно задаваться вопросом: XVIII - какой это век, однако нельзя не знать особенностей данного явления. У каждой страны оно происходило по-своему. Но то, что было общим для всех, - это крушение феодализма.

Просвещение - естественный процесс, который неизбежно начинался при падении феодального строя. Оно гуманистично и тяготеет к формальному праву, усматривая в нем гарантию свободы и лучшей жизни. Просвещение как явление не только повлияло на умственное развитие Европы. Оно смело критиковало отжившие и устаревшие формы быта и уклада жизни, сохранившиеся еще со времен средневековья.

Основные идеи английского Просвещения

Так, Локк выдвинул на первый план моральные качества и ориентиры, рассматривая государство как соглашение людей. Он считал, что единственным естественным регулятором межличностных и общественных отношений являются нормы нравственности, морали и поведения.

Они должны были установиться, по мнению философа, "по всеобщему молчаливому согласию". История XVIII века полностью определила дальнейший путь развития многих стран, в том числе и Великобритании. Английские деятели считали, что высшая цель - не счастье общества, а счастье отдельного человека, личное возвышение.

Локк также подчеркивал, что все люди рождаются с набором сил и способностей, которые помогут им достичь практически всего. Но только постоянные усилия, как считал философ, способствуют реализации заложенного в каждом потенциала. Только личное творческое старание поможет человеку преуспеть в жизни. Говоря так, 18-го века очень точно уловили потребность общества в тот период.

Французское Просвещение

В отличие от идей английских просветителей, Руссо выдвигает на первый план социум, а не одного индивида. Согласно его идеям, изначально обществу принадлежала вся власть, но потом оно предало власть правителям, чтобы те действовали в его интересах. Руссо был сторонником демократическо-республиканского государства. Гражданское равенство будет достигнуто только тогда, когда каждый гражданин сможет участвовать в управлении.

Монтескье, в свою очередь, настаивает на том, что любой страны должно адаптироваться и к климату, и к религии, и к характеру народа. Также философ считает самой лучшей формой государственного устройства республиканскую форму. Но, не видя в современных государствах возможности ее воплотить, останавливается на В таком случае правителю будет принадлежать только исполнительная власть, а законодательная - выборному парламенту.

Страница 1 из 2

Наиболее полная справочная таблица основных дат и событий истории России 18 века . Данную таблицу удобно использовать школьникам и абитуриентам для самоподготовки, при подготовке к зачетам, экзаменам и ЕГЭ по истории.

Нет, ты не будешь забвенно, столетье безумно и мудро!..
А.Н. Радищев

В череде столетий европейской истории 18 век занимает особое место. Были времена более грандиозных свершений, но не было эпохи более завершенной стилево, более, так сказать, «целокупной». Известный искусствовед Н. Дмитриева называет его последним веком господства аристократической культуры. Отсюда его рафинированность и эта самая «стильность», порой в ущерб глубине. И одновременно это эпоха утверждения новых ценностей в жизни европейцев, – ценностей, которые живы и ныне и которые, собственно говоря, определяют сегодняшнее лицо европейской цивилизации.
Под мелодичные перезвоны клавесинов и арф в быту, головах и сердцах европейцев совершилось одновременно несколько революций, из которых только две мы обычно называем собственно «революциями»: Великую французскую и войну за независимость Соединенных Штатов Америки. Между тем, они лишь поставили пропахшие кровью и порохом точки в предложениях, которые Европа прилежно писала весь 18 век.
Итак, сперва немного о революциях.

Революция на столах

Главное достижение «осьмнадцатого столетия» состоит в том, что оно в принципе покончило с голодом на территории основных стран Европы. «Хлебные бунты» в Париже пускай нас не очень смущают: чаще бунтовали из-за отсутствия или дороговизны уже привычного белого хлеба. Так что легкомысленная фраза Марии Антуанетты («Если у народа нет хлеба, пусть ест пирожные») в чем-то не так уж и легкомысленна. Да, перебои с поставками хлеба в крупные города случались, однако по части совсем уж голода Европа отстрелялась сполна в самом начале 18 столетия, когда во время неурожая даже к столу мадам Ментенон стали подавать черный хлеб.
В 18 веке кардинально меняется меню европейца. Старая триада (хлеб – мясо – вино) дополняется новыми продуктами: картофелем, кукурузой, шпинатом, зеленым горошком, чаем, кофе и шоколадом (которые становятся все более популярными лакомствами). Да и прежние три «кита» европейской диеты существенно меняют свое «лицо». С середины 18 века во Франции ржаной хлеб вытесняется пшеничным на молоке (знаменитые «французские будки» принесли в Европу на своих штыках солдаты Наполеона).
С улучшением животноводства постепенно насыщается рынок мяса, крайне стесненный мощным приростом населения в предыдущие три века. Конечно, для большинства европейцев мясо еще доступно не в самой полезной форме: в виде солонины и всяких копченостей. Однако с рыбой пока было еще сложней: говорили, что бедняки могли лишь наслаждаться ароматом свежей рыбы.
Наконец, климат и вкусовые предпочтения определили и особенности потребления алкогольных напитков. Юг и юго-запад Европы выбрали вино, север и северо-запад – пиво, а самый лихой и холодный северо-восток – разумеется, водочку.
Приток сахара (вообще говоря, пока весьма недешевого) позволил заготавливать впрок фрукты и ягоды (и витамины на зиму). Правда, в начале 18 века варенье было еще таким редкостным и ценным продуктом, что, например, парижане преподнесли его в дар Петру Великому.
Все эти, казалось бы, чисто кулинарные новшества произвели настоящую революцию. Достаточно сказать, что не знавшая дефицита мясных продуктов Британия во многом именно этому обязана мощным приростом населения в 18 веке, – без чего, собственно, не случилось бы и Британской империи. А любовь американских колонистов к чаю привела к их возмущению взлетом пошлин на чай, введенном английскими чиновниками (так называемое «Бостонское чаепитие»). Говоря фигурально, из чашки разлитого чая и родились Соединенные Штаты Америки.
Революция на столах двигала вперед развитие общества. Без нее Европа и Северная Америка не стали бы в 19 веке гегемоном остального мира.
(К слову сказать, 18 век вплотную занялся и сервировкой европейского стола, чему так поспособствовало производство фарфора, гурманство взамен обжорства и повышение гигиенических норм. Правила поведения за столом, посуда и столовые принадлежности явились к нам (во всяком случае, на уровне посольских и ресторанных банкетов) оттуда, – из «осьмнадцатого столетья»).

Революция в головах

18 век обычно называют эпохой Просвещения, хотя само это слово слишком вяло и приблизительно определяет те процессы, что шли в головах европейцев между 1700 и 1804 годами (указываю год смерти И. Канта).
Европейские мыслители порывают с богословием и отграничивают сферу собственно философии от естествознания. Согласно ньютоновой механистической картине мира, бог нужен лишь как тот, кто дал первотолчок развитию природы, и дальше мир покатился от него вполне уже сепаратно.
18 век – век практиков, вот почему мыслителей не удовлетворяют пустые схоластические умствования. Критерием истины выступает опыт. Любой пафос и риторика кажутся неуместными ни при каких обстоятельствах. Умирая от рака, маркиза, у которой служил Руссо, испускает газы, заявляет, что женщина, способная на такое, еще поживет, – и отдает богу душу, можно сказать, с дерзко беспечной улыбкой.
Философы восхищаются совершенством мира (Лейбниц) и немилосердно критикуют его (энциклопедисты), поют осанну разуму и прогрессу цивилизации (Вольтер) и объявляют прогресс и разум врагами естественных прав человека (Руссо). Но все эти теории сейчас, на дистанции лет, не кажутся взаимоисключающими. Все они вертятся вокруг человека, его способности понять окружающий мир и преобразовать его в соответствии со своими потребностями и представлениями о «наилучшем».
При этом весьма долго философы пребывают в уверенности, что человек разумен и благ от природы, что в его несчастьях виноваты лишь «обстоятельства». Грамотность и картошку насаждают сами монархи. Общий настрой европейской философии 18 века можно назвать «осторожным оптимизмом», а ее лозунгом – призыв Вольтера каждому «возделывать свой сад».
Увы, кровавые ужасы Французской революции заставят в корне пересмотреть благодушное заблужденье философов, – но сделает это уже следующее столетие. Однако чисто европейская идея прав личности утвердится тогда, в 18 веке, – утвердится как самая базовая ценность.

Революция в сердцах

«Век разума» не состоялся бы во всем своем блеске без революции в сердцах. Личность постепенно эмансипируется, осознает свой внутренний мир как важный и ценный. Эмоциональная жизнь европейцев становится все насыщенней и утонченней.
Бессмертным свидетельством этого стала великая музыка 18 века, – быть может, одно из высочайших достижений в истории человечества.
Замечательный французский композитор начала 18 века Ж.Ф. Рамо первым сформулировал самоценную роль музыки, которая прежде считалась лишь подспорьем для слова. Он писал: «Чтобы по-настоящему насладиться музыкой, мы должны полностью раствориться в ней» (цит. по: Г. Кенигсбергер, с. 248).
Музыка гораздо точнее и тоньше выражала эмоции времени, чем зажатое условностями подцензурное слово. Для образованного европейца она стала насущной необходимостью. В библиотеках чешских и австрийских замков наравне с книгами теснятся на полках нотные папки: музыкальные новинки читались здесь с листа, как газеты, – и так же жадно!
Музыка 18 века еще полна массой условностей, заданных формул. Именно наличие этих общих мест позволяло композиторам быть такими плодовитыми (свыше 40 опер у Г.Ф. Генделя, более 200 концертов для скрипки у А. Вивальди, более 100 симфоний у И. Гайдна!) Одновременно она еще настолько демократична, что дает шанс даже и дилетантам: Ж.Ж. Руссо сочиняет оперу, которая пользуется успехом при дворе, и сам король, страшно фальшивя, напевает оттуда свою любимую ариетку.
Музыка 18 века теснейшим образом была связана с жизнью и бытом. Бах рассчитывал, что его духовную музыку может исполнить хор прихожан в церкви, а самый любимый бытовой танец менуэт становится неотъемлемой частью любой симфонии вплоть до эпохи Бетховена…
Каждая страна в 18 веке именно через музыку осознает свою самобытность. Немец Г.Ф. Гендель привез пышную итальянскую оперу-сериа в туманный Лондон. Но античные сюжеты показались британской публике чересчур отвлеченными и нежизненными. Практически не меняя музыкальную форму, Гендель переходит к созданию ораторий, – которые как бы являются теми же операми, но только в концертном исполнении, при этом они написаны на горячо пережитые слушателями сюжеты из Библии. И самая широкая публика с восторгом откликается на это, – духовные оратории Генделя делаются национальным достоянием, их исполнение выливается в патриотические манифестации.
Итогом музыкального развития 18 века становится творчество В.А. Моцарта. Гениальный австриец вводит в музыку новую тему – тему судьбы своего творца, то есть вводит личность современника с его простыми и насущными желаниями, радостями и страхами. «Вообще Человек – тварь божья» благодаря этому превращается в музыке в человека конкретной эпохи, обретает черты реальной личности и судьбы…

Революция в манерах

Строго иерархизированное феодальное общество всегда уделяет особое внимание этикету. Он – средство подчеркнуть статус (упорядоченное неравенство) общественного положения.
Конечно, этикет продолжает господствовать в отношениях между людьми и в 18 веке. Послы задерживают вручение верительных грамот, если вовремя не приходят бумаги, подтверждающие, что их дворянство восходит как минимум к 14 столетию. В противном случае при церемонии представления в Версале король не сможет обнять и поцеловать жену посла, а только ее поприветствует! Этикет до такой степени владеет умами придворных, что иные из них на полном серьезе уверяют, будто Великая французская революция разразилась из-за того, что генеральный контролер финансов Неккер явился к королю в туфлях с бантами, а не с пряжками!
Однако сами монархи уже порядком устали от всех этих условностей. Людовик Пятнадцатый прячется от уз этикета в будуарах возлюбленных, Екатерина Великая – в своем Эрмитаже, а Мария Антуанетта не может проглотить и куска на традиционной публичной королевской трапезе и насыщается после, уже в одиночестве.
Двору противостоит салон, аристократический и буржуазный, где хозяева и гости общаются накоротке. Тон задают августейшие особы. Регент Франции Филипп Орлеанский-младший провозглашает на своих оргиях: «Здесь запрещено все, кроме наслаждения!»
Но льдина феодального этикета тает медленно и неравномерно. Еще в 1726 году лакеи знатного сеньора могут поколотить палками модного автора де Вольтера за дерзкий ответ их господину. Еще в 1730 году церковь может отказать в погребении знаменитой актрисе Адриенне Лекуврер (невзирая на то, что это – любовница маршала Франции), ибо при жизни она занималась «позорным ремеслом лицедейки».
Но уже спустя двадцать лет в той же Франции статус художника меняется, – художник буквально заставит короля уважать свое человеческое достоинство. А дело было так. Разобидевшись на Людовика Пятнадцатого, знаменитый мастер пастельного портрета Латур долго отказывался увековечить «саму» маркизу Помпадур. Когда же ей удалось уломать капризулю, художник разоблачился при ней почти до рубашки. Во время сеанса вошел король. «Как, мадам, вы клялись мне, что нам не будут мешать!» – завопил Латур и бросился собирать мелки. Король и его метресса едва уломали виртуоза пастели продолжить сеанс.
Конечно, в феодальном обществе все определяет звание, а не талант. Моцарт пишет, что за столом зальцбургского архиепископа его место выше лакея, но ниже повара. Но в это примерно время уже буржуазная Англия хоронит «лицедея», великого актера Д. Гаррика, в Вестминстерском аббатстве!
Кризис феодального общества порождает новое представление о человеке. Теперь идеалом является не феодальный сеньор или придворный вельможа, а частное лицо, «добрый человек» во Франции, джентльмен в Англии. К концу века в этих странах не знатность, а успех, талант и богатство определяют статус личности в обществе.
Вот характерный анекдот на эту тему. Наполеон терпеть не мог композитора Керубини. Как-то на приеме во дворце, после представления всех присутствующих, император снова демонстративно осведомился о фамилии «этого господина». «Все еще Керубини, сир!» – резко ответил ему маэстро.
В остальных странах на эмансипацию личности уйдет едва ли не половина следующего столетия…

Петр открывает Европу

В 18 веке на европейскую политическую сцену вышла очередная великая держава – Россия. «Презентация» нового политического гиганта состоялась весной и летом 1717 года, когда посольство все еще загадочных, но уже чуть европезированных «московитов» посетило ряд европейских столиц.
Увы, ни в Париже, ни в Берлине русскими богатырями во главе с царем Петром очарованы не были.
А теперь подробности.
В конце апреля того года русские явились на французскую границу. Версаль выслал навстречу им одного из самых элегантных своих придворных маркиза де Майли-Несле. Маркиз нашел русских… естественно, в кабаке, храпящих и заблеванных. Языком ворочал лишь Петр.