Сколько погибло гражданского населения в вов. Потери ссср в войне без мифов и политиканства

Подсчет потерь СССР в Великой Отечественной войне остается одной из нерешенных историками научных задач. Официальная статистика – 26,6 млн. погибших, в том числе 8,7 млн. военнослужащих – занижает потери среди тех, кто был на фронте. Вопреки распространенным представлениям основную долю погибших составили именно военнослужащие (до 13,6 млн.), а не гражданское население Советского Союза.

По этой проблеме существует масса литературы, и, может быть, у кого-то создаётся впечатление, что она достаточно исследована. Да, действительно, литературы много, но и остаётся немало вопросов и сомнений. Слишком много здесь неясного, спорного и явно недостоверного. Даже достоверность нынешних официальных данных людских потерь СССР в Великой Отечественной войне (около 27 млн. человек) вызывает серьёзные сомнения.

История подсчёта и официального государственного признания потерь

Официальная цифра демографических потерь Советского Союза менялась неоднократно. В феврале 1946 года цифра потерь в 7 млн. человек была опубликована в журнале «Большевик». В марте 1946 года Сталин в интервью газете «Правда» заявил, что СССР потерял в годы войны 7 миллионов человек: «В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек». Опубликованный в 1947 году доклад «Военная экономика СССР в период Отечественной войны» председателя Госплана СССР Вознесенского людских потерь не указал.

В 1959 году проводится первая послевоенная перепись населения СССР. В 1961 году Хрущёв в письме премьер-министру Швеции сообщил о 20 миллионах погибших: «Разве мы можем сидеть, сложа руки и ждать повторения 1941 года, когда германские милитаристы развязали войну против Советского Союза, которая унесла два десятка миллионов жизней советских людей?». В 1965 году Брежнев на 20-летие Победы заявил о более чем 20 миллионах погибших.

В 1988–1993 гг. коллектив военных историков под руководством генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева провёл статистическое исследование архивных документов и других материалов, содержащих сведения о людских потерях в армии и на флоте, пограничных и внутренних войсках НКВД. Итогом работы стала цифра 8668400 человек потерь силовых структур СССР за время войны.

С марта 1989 года по поручению ЦК КПСС работала государственная комиссия по исследованию числа человеческих потерь СССР в Великой Отечественной войне. В комиссию входили представители Госкомстата, Академии наук, Министерства обороны, Главного архивного управления при Совете Министров СССР, Комитета ветеранов войны, Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца. Комиссия не подсчитывала потери, а оценила разницу между предполагаемым населением СССР на конец войны и предполагаемым населением, которое жило бы в СССР, если бы войны не было. Комиссия впервые обнародовала свою цифру демографических потерь в 26,6 млн. человек на торжественном заседании Верховного Совета СССР 8 мая 1990.

5 мая 2008 года Президент Российской Федерации подписал распоряжение «Об издании фундаментального многотомного труда „Великая Отечественная 1941–1945 годов“». 23 октября 2009 года Министр обороны Российской Федерации подписал приказ «О Межведомственной комиссии по подсчету потерь в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов». В состав комиссии входили представители Минобороны, ФСБ, МВД, Росстата, Росархива. В декабре 2011 года представитель комиссии озвучил общие демографические потери страны за военный период 26,6 млн человек , из них потери действующих вооруженных сил 8668400 человек .

Военнослужащие

По данным Министерства обороны России безвозвратные потери в ходе боевых действий на советско-германском фронте с 22 июня 1941 г. по 9 мая 1945 г. составили 8 860 400 советских военнослужащих. Источником послужили рассекреченные в 1993 году данные и данные, полученные в ходе поисковых работ Вахт Памяти и в исторических архивах.

Согласно рассекреченным данным 1993 года: убито, умерло от ран и болезней, небоевые потери – 6 885 100 чел., в том числе

Убиты – 5 226 800 чел.
Погибли от нанесённых ранений – 1 102 800 чел.
Погибли от различных причин и несчастных случаев, расстреляны – 555 500 чел.

Начальник Управления МО РФ по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества генерал-майор А. Кирилин 5 мая 2010 г. сообщил РИА «Новости», что цифры военных потерь – 8 668 400 , будут доложены руководству страны, с тем, чтобы они были озвучены 9 мая, в день 65-й годовщины Победы.

Согласно данным Г. Ф. Кривошеева, во время Великой Отечественной войны всего пропали без вести и попали в плен 3 396 400 военнослужащих (ещё около 1 162 600 были отнесены к неучтённым боевым потерям первых месяцев войны, когда боевые части не предоставили по этим потерям никаких донесений), то есть всего

без вести пропавших, попавших в плен и неучтенные боевые потери – 4 559 000;
вернулись из плена 1 836 000 военнослужащих, не вернулись (погибли, эмигрировали) – 1 783 300, (то есть, всего пленных – 3 619 300, что больше, чем вместе с пропавшими без вести);
ранее считавшиеся без вести пропавшими и были призваны вторично с освобождённых территорий – 939 700.

Таким образом, официальные безвозвратные потери (погибшие 6 885 100, согласно рассекреченным данным 1993 года, и не вернувшиеся из плена 1 783 300) составили 8 668 400 военнослужащих. Но из них нужно вычесть 939 700 повторно призванных, считавшихся пропавшими без вести. Получаем 7 728 700.

На ошибку указал, в частности, Леонид Радзиховский. Корректный подсчёт состоит в следующем: цифра 1 783 300 – это число не вернувшихся из плена и пропавших без вести (а не только не вернувшихся из плена). Тогда официальные безвозвратные потери (погибшие 6 885 100, согласно рассекреченным данным 1993 года, и не вернувшиеся из плена и пропавшие без вести 1 783 300) составили 8 668 400 военнослужащих.

По данным М. В. Филимошина во время Великой Отечественной войны попало в плен и пропало без вести 4 559 000 советских военнослужащих и 500 тыс. военнообязанных, призванных по мобилизации, но не зачисленных в списки войск. Из этой цифры подсчёт даёт тот же результат: если 1 836 000 вернулось из плена и 939 700 повторно призваны из числившихся безвестными, то пропали без вести и не вернулись из плена 1 783 300 военнослужащих. Таким образом, официальные безвозвратные потери (погибли 6 885 100, согласно рассекреченным данным 1993 года, и пропали без вести и не вернулись из плена 1 783 300) составляют 8 668 400 военнослужащих.

Дополнительные данные

Гражданское население

Группа исследователей под руководством Г. Ф. Кривошеева оценила потери гражданского населения СССР в Великой Отечественной войне приблизительно в 13,7 млн. человек.

Итоговое число 13 684 692 чел. складывается из следующих составляющих:

было истреблено на оккупированной территории и погибло в результате боевых действий (от бомбардировок, артобстрелов и т. п.) – 7 420 379 чел.
умерло вследствие гуманитарной катастрофы (голод, инфекционные болезни, отсутствие медицинской помощи и т. п.) – 4 100 000 чел.
погибло на принудительных работах в Германии – 2 164 313 чел. (ещё 451 100 чел. по разным причинам не возвратились и стали эмигрантами).

По оценкам С. Максудова, на оккупированных территориях и в блокадном Ленинграде погибло около 7 млн. человек (из них, 1 млн. в блокадном Ленинграде, 3 млн – евреи, жертвы Холокоста), а ещё около 7 млн. человек погибло в результате повышенной смертности на не оккупированных территориях.

Общие же потери СССР (вместе с мирным населением) составили 40–41 миллион человек. Эти оценки находят подтверждение в сравнении данных переписей населения 1939 и 1959 годов, поскольку есть основания полагать, что в 1939 году был весьма значительный недоучет мужчин призывных контингентов.

В общем, Красная армия в ходе Второй мировой войны потеряла погибшими, пропавшими без вести, умершими от ран, болезней и в плену 13 млн. 534 тыс. 398 бойцов и командиров.

Наконец, отметим ещё одну новую тенденцию в изучении демографических итогов Второй мировой войны. До распада СССР не было необходимости в оценке людских потерь для отдельных республик или национальностей. И только на исходе ХХ века Л. Рыбаковский попытался рассчитать приблизительную величину людских потерь РСФСР в её тогдашних границах. По его оценкам, она составила примерно 13 млн. человек – чуть меньше половины общих потерь СССР.

Национальность погибших военнослужащих	Число потерь (тыс. чел.)	% к общему числу безвозвратных потерь
Русские	5 756.0	66.402
Украинцы	1 377.4	15.890
Белорусы	252.9	2.917
Татары	187.7	2.165
Евреи	142.5	1.644
Казахи	125.5	1.448
Узбеки	117.9	1.360
Армяне	83.7	0.966
Грузины	79.5	0.917
Мордва	63.3	0.730
Чуваши	63.3	0.730
Якуты	37.9	0.437
Азербайджанцы	58.4	0.673
Молдаване	53.9	0.621
Башкиры	31.7	0.366
Киргизы	26.6	0.307
Удмурты	23.2	0.268
Таджики	22.9	0.264
Туркмены	21.3	0.246
Эстонцы	21.2	0.245
Марийцы	20.9	0.241
Буряты	13.0	0.150
Коми	11.6	0.134
Латыши	11.6	0.134
Литовцы	11.6	0.134
Народности Дагестана	11.1	0.128
Осетины	10.7	0.123
Поляки	10.1	0.117
Карелы	9.5	0.110
Калмыки	4.0	0.046
Кабардинцы и балкарцы	3.4	0.039
Греки	2.4	0.028
Чеченцы и ингуши	2.3	0.026
Финны	1.6	0.018
Болгары	1.1	0.013
Чехи и словаки	0.4	0.005
Китайцы	0.4	0.005
Ассирийцы	0,2	0,002
Югославы	0.1	0.001

Наибольшие потери на полях сражений ВОВ понесли русские и украинцы. Было много убито евреев. Но самой трагичной оказалась судьба белорусского народа. В первые месяцы войны вся территория Белоруссии была оккупирована немцами. В ходе войны Белорусская ССР потеряла до 30% своего населения. На оккупированной территории БССР гитлеровцами было уничтожено 2,2 млн. человек. (Данные последних исследований по Белоруссии такие: фашистами уничтожено мирных жителей – 1 409 225 человек, уничтожено пленных в немецких лагерях смерти – 810 091 человек, угнано в германское рабство – 377 776 человек). Также известно, что в процентном соотношении – количество погибших солдат/количество населения, среди советских республик большой урон понесла Грузия. Из 700 тыс. жителей Грузии, призванных на фронт, не вернулись почти 300 тысяч.

Потери Вермахта и войск СС

К настоящему времени не существует достаточно надежных цифр потерь немецкой армии, полученных прямым статистическим подсчетом. Объясняется это отсутствием по разным причинам достоверных исходных статистических материалов о немецких потерях. Более или менее ясна картина относительно числа военнопленных вермахта на советско-германском фронте. По российским источникам, советскими войсками было пленено 3 172 300 солдат вермахта, из них в лагерях НКВД находилось 2388443 немца. По подсчетам немецких историков, в советских лагерях военнопленных только немецких военнослужащих было около 3,1 млн.

Расхождение примерно в 0,7 млн. чел. Объясняется это расхождение различиями в оценке числа погибших в плену немцев: по российским архивным документам в советском плену погибло 356 700 немцев, а по оценке немецких исследователей примерно 1,1 млн. чел. Представляется, что более достоверной является российская цифра погибших в плену немцев, а недостающие 0,7 млн. пропавших без вести и не вернувшихся из плена немцев на самом деле погибли не в плену, а на поле боя.

Существует другая статистика потерь – статистика захоронений солдат вермахта. Согласно приложению к закону ФРГ «О сохранении мест захоронения», общее число немецких солдат, находящихся в зафиксированных захоронениях на территории Советского Союза и восточноевропейских стран, составляет 3 млн. 226 тыс. чел. (на территории только СССР – 2 330 000 захоронений). Эта цифра может быть принята в качестве исходной для расчета демографических потерь вермахта, однако и она нуждается в корректировке.

Во-первых, эта цифра учитывает только захоронения немцев, а в составе вермахта воевало большое число солдат других национальностей: австрийцев (из них погибло 270 тыс. чел.), судетских немцев и эльзасцев (погибло 230 тыс. чел.) и представителей других национальностей и государств (погибло 357 тыс. чел.). Из общего числа погибших солдат вермахта не-немецкой национальности на долю советско-германского фронта приходится 75-80%, т. е. 0,6–0,7 млн. чел.
Во-вторых, эта цифра относится к началу 90-х годов прошлого столетия. За прошедшее с тех пор время поиск немецких захоронений в России, странах СНГ и странах Восточной Европы продолжался. А появлявшиеся на эту тему сообщения были недостаточно информативны. Так, например, российская Ассоциация военных мемориалов, созданная в 1992 году, сообщила, что за 10 лет своего существования передала Немецкому союзу по уходу за воинскими захоронениями сведения о захоронениях 400 тыс. солдат вермахта. Однако были ли это вновь обнаруженные захоронения или они уже учтены в цифре 3 млн. 226 тыс. неясно. К сожалению, обобщенной статистики вновь обнаруженных захоронений солдат вермахта найти не удалось. Ориентировочно можно принять, что число вновь обнаруженных за последние 10 лет захоронений солдат вермахта находится в пределах 0,2–0,4 млн. чел.
В третьих, многие захоронения погибших солдат вермахта на советской земле исчезли или умышленно были уничтожены. Ориентировочно в таких исчезнувших и безымянных могилах могло быть захоронено 0,4–0,6 млн. солдат вермахта.
В четвертых, в эти данные не включены захоронения немецких солдат, убитых в боях с советскими войсками на территории Германии, и западноевропейских стран. По данным Р. Оверманса, только за последние три весенних месяца войны погибло порядка 1 млн. чел. (минимальная оценка 700 тыс.) В целом, на германской земле и в западноевропейских странах в боях с Красной Армией погибло примерно 1,2–1,5 млн. солдат вермахта.
Наконец, в пятых, в число захороненных вошли и солдаты вермахта, умершие «естественной» смертью (0,1–0,2 млн. чел.)

Примерный порядок расчета общих людских потерь Германии

Население в 1939 г. – 70,2 млн. человек.
Население в 1946 г. – 65,93 млн. человек.
Естественная смертность 2,8 млн. человек.
Естественный прирост (рождаемость) 3,5 млн. человек.
Эмиграционный приток 7,25 млн. человек.
Итого потери {(70,2 – 65,93 – 2,8) + 3,5 + 7,25 = 12,22} 12,15 млн. человек.

Выводы

Напомним, что споры о количестве погибших ведутся и по сей день.

Во время войны погибло почти 27 миллионов граждан СССР (точное число – 26.6 миллиона). В это количество включили:

убитых и умерших от ранений военнослужащих;
умерших от болезней;
казненных через расстрел (по результатам различных доносов);
пропавших без вести и попавших в плен;
представителей мирного населения, как на оккупированных территориях СССР, так в других областях страны, в которой из-за шедших в государстве боевых действий наблюдалась повышенная смертность от голода и заболеваний.

Сюда же относят и тех, кто во время войны эмигрировал из СССР и не вернулся на родину после победы. Подавляющее число погибших составляли мужчины (около 20 миллионов). Современные исследователи утверждают, что к концу войны из мужчин, родившихся в 1923г. (т.е. тех, кому в 1941 было 18 лет и их могли призвать в армию) в живых осталось около 3%. К 1945 г. женщин в СССР было вдвое больше, чем мужчин (данные для людей в возрасте от 20 до 29 лет).

Кроме собственно умерших, к человеческим потерям можно отнести и резкое падение рождаемости. Так, по официальным подсчетам, если бы уровень рождаемости в государстве остался хотя бы на прежнем уровне, население Союза к концу 1945 г. должно было составлять на 35 – 36 миллионов человек больше, чем было в реальности. Несмотря на многочисленные исследования и подсчеты, точное количество погибших во время войны вряд ли когда-нибудь будет названо.

Газета "Завтра" уточняет итоги Второй мировой войны, для нас - Отечественной. Как обычно, это прроисходит в полемике с историческими фальсификациями .

Профессор, академик РАЕН Г. А. Куманёв и специальная комиссия Министерства обороны СССР и Отделения истории АН СССР, пользуясь ранее закрытыми статистическими данными в 1990 году установила, что человеческие жертвы в Вооружённых Силах СССР, а также пограничных и внутренних войсках страны в ходе Великой Отечественной войны составили 8 668 400 человек, что лишь на 18 900 человек превышает число потерь вооружённых сил Германии и её союзников, сражавшихся против СССР. То есть потери в войне военнослужащих Германии с союзниками и СССР были практически одинаковыми. Известный историк Ю. В. Емельянов считает верным указанное количество потерь.

Участник Великой Отечественной войны доктор исторических наук Б. Г. Соловьёв и кандидат наук В. В. Суходеев (2001 год) пишут: «За годы Великой Отечественной войны (включая и кампанию на Дальнем Востоке против Японии в 1945 году) общие безвозвратные демографические потери (убиты, пропали без вести, попали в плен и не вернулись из него, умерли от ран, болезней и в результате несчастных случаев) советских Вооружённых Сил вместе с пограничными и внутренними войсками составили 8 миллионов 668 тысяч 400 человек… Наши безвозвратные потери по годам войны выглядят следующим образом: 1941 год (за полгода войны) - 27,8%; 1942 год - 28,2%; 1943 год - 20,5%; 1944 год - 15,6%; 1945 год - 7,5 процентов от общего количества потерь. Следовательно, как считают вышеуказанные историки, наши потери за первые полтора года войны составили 57,6 процентов, а за остальные 2,5 года - 42,4 процента».

Они тоже поддерживают результаты серьёзной научно-исследовательской работы, проведённой группой военных и гражданских специалистов, в том числе и работников Генерального штаба, опубликованной в 1993 году в труде под названием: «Гриф секретности снят. Потери Вооружённых сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах» и в публикациях генерала армии М. А. Гареева.

Обращаю внимание читателя на то, что указанные данные являются не личным мнением влюблённых в Запад мальчиков и дядей, а научным исследованием, проведённым группой учёных с глубоким анализом и скрупулёзным подсчётом безвозвратных потерь советской армии в годы Великой Отечественной войны.

«В войне с фашистским блоком мы понесли огромные потери. Их с великой скорбью воспринимает народ. Тяжёлым ударом они обрушились на судьбы миллионов семей. Но это были жертвы, принесённые во имя спасения Родины, жизни грядущих поколений. И грязные спекуляции, развернувшиеся в последние годы вокруг потерь, умышленное, злорадное раздувание их масштабов глубоко аморально. Они продолжаются и после опубликования ранее закрытых материалов. Под ложной маской человеколюбия скрыты продуманные расчёты любыми способами осквернить советское прошлое, великий подвиг, совершённый народом», - написали вышеуказанные учёные.

Наши потери были оправданными. В то время это понимали даже некоторые американцы. «Так, в приветствии, полученном из США в июне 1943 года, подчёркивалось: «Многие молодые американцы остались живы благодаря тем жертвоприношениям, которые были совершены защитниками Сталинграда. Каждый красноармеец, обороняющий свою советскую землю, убивая нациста, тем самым спасает жизнь и американских солдат. Будем помнить об этом при подсчёте нашего долга советскому союзнику».

На безвозвратные потери советских военнослужащих в количестве 8млн. 668 тыс. 400 человек указывает учёный О. А. Платонов. В указанное количество потерь вошли безвозвратные потери Красной Армии, Военно-Морского флота, пограничных войск, внутренних войск и органов государственной безопасности.

Академик РАН Г. А. Куманёв в своей книге «Подвиг и подлог» писал, что на Восточный фронт приходится 73% процента людских потерь немецко-фашистских войск за время 2-й мировой войны. Германия и её союзники на советско-германском фронте потеряли 75% своей авиации, 74% своей артиллерии и 75% своих танков и штурмовых орудий.

И это при том, что они на Восточном фронте не сдавались в плен сотнями тысяч, как на Западном, а ожесточённо сражались, боясь в плену расплаты за совершённые на советской земле преступления.

О наших потерях в 8,6 млн. человек, включая умерших от несчастных случаев, болезней и умерших в немецком плену, пишет и замечательный исследователь Ю. Мухин. Это количество в 8 млн. 668 тыс. 400 человек безвозвратных потерь Красной Армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов признаётся большинством русских учёных, историков и исследователей. Но, по-моему, указанные потери советских военнослужащих значительно завышены.

Немецкие потери большинством русских учёных, историков и исследователей указываются в количестве 8 млн. 649 тыс. 500 человек.

Г. А. Куманёв обращает внимание на огромное число советских потерь военнослужащих в немецких лагерях для военнопленных и пишет следующее: «В то время как из 4 миллионов 126 тысяч взятых в плен военнослужащих немецко-фашистских войск умерло 580 тысяч 548 человек, а остальные вернулись домой, из 4 миллионов 559 тысяч советских военнослужащих, взятых в плен, вернулись на родину лишь 1 миллион 836 тысяч человек. От 2,5 до 3,5 миллиона погибли в немецко-фашистских лагерях». Может удивить количество умерших пленных немцев, но надо учитывать, люди умирают всегда, а среди пленных немцев много было обмороженных и истощённых как, например, под Сталинградом, а также раненых.

В. В. Суходеев пишет о том, что из немецкого плена возвратились 1 млн. 894тыс. 65 человек, а в немецких концлагерях погибли 2 млн. 665 тыс. 935 советских солдат и офицеров. По причине уничтожения немцами советских военнопленных Вооружённые Силы Советского Союза во время Великой Отечественной войны имели безвозвратные потери примерно равные потерям вооружённых сил Германии и её союзников, воевавших с СССР.

Непосредственно в боях с германскими вооружённые силами и армиями их союзников Советские Вооружённые силы потеряли в период с 22.06.1941 года по 09.05.1945 года на 2 миллиона 655 тысяч 935 советских солдат и офицеров меньше. Это объясняется тем, что в немецком плену погибло 2 млн. 665 тыс. 935 советских военнопленных.

Если бы советской стороной в советском плену было убито 2 млн. 094 тыс. 287 (дополнительно к умершим 580 тыс. 548) военнопленных фашистского блока, то потери Германии с её союзниками превысили бы потери советской армии на 2 млн. 094 тыс. 287 человек.

Только преступное убийство немцами наших военнопленных привело почти к равным безвозвратным потерям военнослужащих германской и советской армий во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.

Так какая же армия лучше воевала? Конечно, советская Красная Армия. При примерном равенстве пленных она в бою уничтожила более чем на 2 млн. больше солдат и офицеров противника. И это при том, что наши войска брали штурмом крупнейшие в Европе города и взяли саму столицу Германии - город Берлин.

Наши отцы, деды и прадеды блестяще вели боевые действия и проявили высшую степень благородства, пощадив немецких военнопленных. Они имели полное моральное право за совершённые преступления их в плен не брать, расстреливая на месте. Но русский солдат никогда не проявлял жестокости по отношению к поверженному врагу.

Главный приём либералов-ревизионистов при описании потерь - это написать любую цифру и пусть русские доказывают её несостоятельность, а они за это время придумают новую фальшивку. Да и как доказывать? Ведь истинных обличителей либералов-ревизионистов на телевидение не допускают.

Кстати, они без устали кричат, что всех вернувшихся пленных и угнанных на работы в Германию людей в СССР судили и направляли в исправительно-трудовые лагеря. Это тоже очередная ложь. Ю. В. Емельянов на основании данных историка В. Земскова пишет, что к 1 марта 1946 года 2 427 906 вернувшихся из Германии советских людей были направлены к месту жительства, 801 152 - на службу в армию, а 608 095 - в рабочие батальоны Наркомата обороны. Из общего числа вернувшихся 272 867 человек (6,5%) были переданы в распоряжение НКВД. Это, как правило, были те, кто совершил уголовные преступления, в том числе принимал участия в боях против советских войск, как, например, «власовцы».

После 1945 года на спецпоселения поступило 148 тысяч «власовцев». По случаю победы их освободили от уголовной ответственности за измену Родине, ограничившись ссылкой. В 1951-1952 годах из их числа было освобождено 93,5 тысяч человек.

Большинство литовцев, латышей и эстонцев, служивших в немецкой армии рядовыми и младшими командирами, были отпущены по домам до конца 1945 года.

В. В. Суходеев пишет о том, что в действующую армию было возвращено до 70% бывших военнопленных, аресту и отправке в штрафные батальоны подверглись лишь 6% бывших военнопленных, сотрудничавших с фашистами. Но, как видно, и из них многих простили.

Но США со своей 5 колонной внутри России самую гуманную и справедливую в мире советскую власть представили самой жестокой и несправедливой властью, а самый добрый, скромный, мужественный и свободолюбивый в мире русский народ представили народом рабов. Да так представили, что сами русские в это поверили.

Давно уже пора нам сбросить пелену с глаз и увидеть Советскую Россию во всём блеске её великих побед и достижений.

Примечание редакции . На протяжении 70 лет сначала высшее руководство СССР (переписав историю), а позже правительство Российской Федерации поддерживали чудовищную и циничную ложь о величайшей трагедии ХХ века — Второй мировой войне, главным образом приватизировав победу в ней и умолчав о её цене и роли других стран в исходе войны. Сейчас в России из победы сделали парадную картинку, на всех уровнях поддерживают победобесие, а культ георгиевской ленты достиг настолько уродливой формы, что фактически перерос в откровенное глумление над памятью миллионов павших людей. И пока весь мир скорбит по тем, кто погиб, сражаясь с нацизмом, или же стал его жертвой, эРэФия устраивает кощунственный шабаш. И за эти 70 лет так окончательно и не выяснено точное количество потерь советских граждан в той войне. Кремлю это не интересно, как и не заинтересован он в обнародовании статистики погибших военных ВС РФ на Донбассе, в российско-украинской войне, которую он же и развязал. Лишь некоторые, кто не поддался влиянию роспропаганды, пытаются выяснить точное количество потерь в ВМВ.

В статье , которую мы предлагаем вашему вниманию, самое важное то, что на судьбы скольких миллионов людей плевала советская и российская власть, при этом всячески пиарясь на их подвиге.

Оценки потерь советских граждан во Второй мировой имеют огромный разброс: от 19 до 36 млн. Первым подробные подсчёты произвёл русский эмигрант, демограф Тимашев в 1948-м — у него получилось 19 млн. Максимальную цифру называл Б. Соколов — 46 млн. Последние подсчёты показывают, что только военных СССР потерял 13,5 млн человек, всего же потери — свыше 27 млн.

По окончании войны, задолго до каких-либо историко-демографических исследований, Сталин назвал цифру — 5,3 млн человек военных потерь. Он включил в неё и пропавших без вести (очевидно, в большинстве случаев — пленных). В марте 1946 года в интервью корреспонденту газеты «Правда» людские потери были оценены генералиссимусом в 7 млн. Увеличение произошло за счёт гражданских лиц, умерших на оккупированной территории или угнанных в Германию.

На Западе эта цифра была воспринята скептически. Уже в конце 1940-х появились первые, противоречащие советским данным, расчёты демографического баланса СССР за военные годы. Показательный пример — исчисления русского эмигранта, демографа Н. С. Тимашева, опубликованные в нью-йоркском «Новом журнале» в 1948 году. Вот его методика.

Всесоюзная перепись населения СССР 1939 года определила его численность в 170,5 млн. Прирост в 1937-1940 гг. достигал, по его предположению, почти 2% за каждый год. Следовательно, население СССР к середине 1941-го должно было достигнуть 178,7 млн. Но в 1939-1940 гг. к СССР были присоединены Западная Украина и Белоруссия, три балтийских государства, карельские земли Финляндии, а Румыния вернула Бессарабию и Северную Буковину. Поэтому, за вычетом карельского населения, ушедшего в Финляндию, поляков, бежавших на Запад, и немцев, репатриированных в Германию, эти территориальные приобретения дали прирост населения в 20,5 млн. Учитывая, что уровень рождаемости на присоединённых территориях была не более 1% в год, то есть ниже, чем в СССР, а также принимая во внимание краткость временного отрезка между их вхождением в СССР и началом Второй мировой войны, автор определил прирост населения для этих территорий к середине 1941 года в 300 тыс. Последовательно сложив вышеприведённые цифры, он получил 200,7 млн., проживавших в СССР накануне 22 июня 1941 года.

Далее Тимашев разделил 200 млн на три возрастные группы, опять же опираясь на данные Всесоюзной переписи 1939 года: взрослые (старше 18 лет) — 117,2 млн, подростки (от 8 до 18 лет) — 44,5 млн, дети (моложе 8 лет) — 38,8 млн. При этом он учёл два немаловажных обстоятельства. Первое: в 1939-1940 гг. из детского возраста перешли в группу подростков два очень слабых годовых потока, родившихся в 1931-1932 гг., во время голода, который охватил значительные пространства СССР и негативно сказался на численности подростковой группы. Второе: в бывших польских землях и балтийских государствах лиц старше 20 лет оказалось больше, нежели в СССР.

Эти три возрастные группы Тимашев дополнил числом советских заключённых. Сделал он это следующим образом. Ко времени выборов депутатов Верховного Совета СССР в декабре 1937 года население СССР достигало 167 млн, из них избиратели составили 56,36% от общей цифры, а население старше 18 лет, по данным Всесоюзной переписи 1939 года, достигло 58,3%. Полученная разница в 2%, или 3,3 млн, по его мнению, и составила население ГУЛАГа (включая число расстрелянных). Это оказалось близко к истине.

Далее Тимашев перешёл к послевоенным цифрам. Численность избирателей, включенных в списки для голосования по выборам депутатов Верховного Совета СССР весной 1946 года, составила 101,7 млн. Прибавив к этой цифре 4 млн вычисленных им заключённых ГУЛАГа, он получил 106 млн взрослого населения в СССР на начало 1946 года. Рассчитывая подростковую группу, он взял за основу 31,3 млн учащихся начальной и средней школы в 1947/48 учебном году, сопоставил с данными 1939 года (31,4 млн школьников в границах СССР до 17 сентября 1939 года) и получил цифру в 39 млн. Рассчитывая детскую группу, он исходил из того, что к началу войны рождаемость в СССР составляла приблизительно 38 на 1000, во второй четверти 1942 она сократилась на 37,5%, а за 1943-1945 гг. — наполовину.

Вычитая из каждой годовой группы процент, полагающийся по нормальной таблице смертности для СССР, он получил на начало 1946 года 36 млн детей. Таким образом, по его статистическим выкладкам, в СССР в начале 1946 года проживало 106 млн взрослых, 39 млн подростков и 36 млн детей, а всего — 181 млн. Вывод Тимашева таков: численность населения СССР в 1946 года была на 19 млн меньше, чем в 1941 году.

Примерно к таким же результатам приходили и другие западные исследователи. В 1946 году под эгидой Лиги Наций вышла книга Ф. Лоримера «Население СССР». По одной из его гипотез, в ходе войны население СССР уменьшилось на 20 млн.

В опубликованной в 1953 году статье «Людские потери во Второй мировой войне» немецкий исследователь Г. Арнтц пришёл к заключению, что «20 млн человек — это наиболее приближающаяся к истине цифра общих потерь Советского Союза во Второй мировой войне». Сборник, включающий эту статью, был переведён и в 1957 году издан в СССР под заглавием «Итоги Второй мировой войны». Таким образом, спустя четыре года после смерти Сталина советская цензура пропустила в открытую печать цифру 20 млн, тем самым косвенно признав её верной и сделав её достоянием, по крайней мере, специалистов: историков, международников и т.д.

Лишь в 1961 году Хрущёв в письме шведскому премьер-министру Эрландеру признал, что война с фашизмом «унесла два десятка миллионов жизней советских людей». Таким образом, по сравнению со Сталиным Хрущёв увеличил советские людские потери почти в 3 раза.

В 1965 году, по случаю 20-летия Победы, Брежнев сказал о «более 20 миллионах» человеческих жизней, потерянных советским народом в войне. В изданном тогда же 6-м, заключительном, томе фундаментальной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза» было заявлено, что из 20 млн погибших почти половину «составляют военные и мирные жители, убитые и замученные гитлеровцами на оккупированной советской территории». По сути, спустя 20 лет после окончания войны Министерство обороны СССР признавало гибель 10 млн советских военнослужащих.

Спустя четыре десятилетия руководитель Центра военной истории России Института российской истории РАН профессор Г. Куманев в подстрочном комментарии поведал правду о подсчётах, которые проводили военные историки в начале 1960-х при подготовке «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза»: «Наши потери в войне были тогда определены в 26 млн. Но высокими инстанциями оказалась принятой цифра "свыше 20 млн"».

В результате «20 миллионов» не только прижились на десятилетия в исторической литературе, но и стали частью национального самосознания.

В 1990 году М. Горбачёв обнародовал новую цифру потерь, полученную в результате исследований учёных-демографов, — «почти 27 миллионов человек».

В 1991 году вышла книга Б. Соколова «Цена победы. Великая Отечественная: неизвестное об известном». В ней прямые военные потери СССР исчислялись примерно в 30 млн, в том числе 14,7 млн военнослужащих, а «действительные и потенциальные потери» - в 46 млн, включая 16 млн не родившихся детей».

Чуть позже Соколов уточнил эти цифры (вывел новые потери). Цифру потерь он получил следующим образом. Из численности советского населения на конец июня 1941 года, определённого им в 209,3 млн., он вычел 166 млн, проживавших, по его мнению, в СССР на 1 января 1946 года, и получил 43,3 млн погибших. Затем из полученного числа вычел безвозвратные потери Вооружённых сил (26,4 млн) и получил безвозвратные потери мирного населения — 16,9 млн.

«Можно назвать близкое к действительности число убитых красноармейцев за всю войну, если определить тот месяц 1942 года, когда потери Красной Армии погибшими учитывались наиболее полно и когда она почти не имела потерь пленными. По ряду соображений в качестве такого месяца мы выбрали ноябрь 1942 года и распространили полученное для него соотношение числа погибших и раненых на весь период войны. В результате мы пришли к цифре в 22,4 млн убитых в бою и умерших от ран, болезней, несчастных случаев и расстрелянных по приговору трибуналов советских военнослужащих».

К полученным таким способом 22,4 млн он прибавил 4 млн бойцов и командиров Красной армии, погибших в неприятельском плену. Так и получилось 26,4 млн безвозвратных потерь, понесённых Вооружёнными силами.

Помимо Б. Соколова, аналогичные расчеты провели Л. Поляков, А. Кваша, В. Козлов и др. Методическая слабость подобного рода расчётов очевидна: исследователи исходили из разницы между численностью советского населения в 1941 году, которая известна очень приблизительно, и численностью послевоенного населения СССР, которую точно определить практически невозможно. Именно эту разницу они и сочли общими людскими потерями.

В 1993 году вышло в свет статистическое исследование «Гриф секретности снят: потери Вооружённых сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах», подготовленное коллективом авторов, который возглавлял генерал Г. Кривошеев. Основным источником статистических данных стали ранее секретные архивные документы, прежде всего — отчётные материалы Генерального штаба. Однако потери целых фронтов и армий в первые месяцы, и авторы оговорили это особо, были получены ими расчётным путём. К тому же в отчётность Генерального штаба не вошли потери подразделений, организационно не входивших в состав советских Вооружённых сил (армия, флот, пограничные и внутренние войска НКВД СССР), но принимавших непосредственное участие в боях: народное ополчение, партизанские отряды, группы подпольщиков.

Наконец, явно преуменьшено и число военнопленных и пропавших без вести: эта категория потерь, по отчётности Генерального штаба, насчитывает 4,5 млн, из которых 2,8 млн остались живы (были репатриированы после окончания войны или вторично призваны в ряды Красной армии на освобождённой от оккупантов территории), и, соответственно, общее число не возвратившихся из плена, включая и тех, кто не пожелал вернуться в СССР, составило 1,7 млн.

В итоге статистические данные справочника «Гриф секретности снят» сразу были восприняты как нуждающиеся в уточнениях и дополнениях. И в 1998 году благодаря публикации В. Литовкина «В годы войны наша армия потеряла 11 млн 944 тыс. 100 человек» эти данные пополнились на 500 тысяч запасников-резервистов, призванных в армию, но ещё не зачисленных в списки воинских частей и погибших по пути на фронт.

В исследовании В. Литовкина говорится, что с 1946 по 1968 годы специальная комиссия Генерального штаба, возглавляемая генералом С. Штеменко, готовила статистический справочник о потерях 1941-1945 гг. По окончании работы комиссии Штеменко доложил министру обороны СССР маршалу А. Гречко: «Принимая во внимание, что статсборник содержит сведения государственной важности, обнародование которых в печати (включая и закрытую) или иным путём в настоящее время не вызывается необходимостью и нежелательно, сборник предполагается хранить в Генеральном штабе как особый документ, к ознакомлению с которым будет допускаться строго ограниченный круг лиц». И подготовленный сборник находился за семью печатями, пока коллектив под руководством генерала Г. Кривошеева не обнародовал его сведения.

Исследование В. Литовкина посеяло ещё большие сомнения в полноте сведений, опубликованных в сборнике «Гриф секретности снят», ибо возник закономерный вопрос: все ли данные, содержащиеся в «статсборнике комиссии Штеменко», были рассекречены?

Например, по приведённым в статье данным, за годы войны органами военной юстиции было осуждено 994 тысячи человек, из них 422 тысячи направили в штрафные подразделения, 436 тысяч — в места заключения. Оставшиеся 136 тысяч, по-видимому, были расстреляны.

И всё же справочник «Гриф секретности снят» существенно расширил и дополнил представления не только историков, но и всего российского общества о цене Победы 1945 года. Достаточно сослаться на статистическую выкладку: с июня по ноябрь 1941-го Вооружённые силы СССР ежесуточно теряли 24 тыс. человек, из них 17 тыс. убитыми и до 7 тыс. ранеными, а с января 1944 по май 1945-го — 20 тыс. человек, из них 5,2 тыс. убитыми и 14,8 тыс. ранеными.

В 2001 году появилось значительно расширенное статистическое издание — «Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооружённых сил». Авторы дополнили материалы Генштаба донесениями войсковых штабов о потерях и извещениями военкоматов о погибших и пропавших без вести, которые рассылались родственникам по месту жительства. И полученная им цифра потерь возросла до 9 млн 168 тыс. 400 человек. Эти данные были воспроизведены во 2 томе коллективного труда сотрудников Института российской истории РАН «Население России в ХХ веке. Исторические очерки», изданном под редакцией академика Ю. Полякова.

В 2004 году увидело свет второе, исправленное и дополненное, издание книги руководителя Центра военной истории России Института российской истории РАН профессора Г. Куманева «Подвиг и подлог: Страницы Великой Отечественной войны 1941-1945». В ней приведены данные о потерях: около 27 млн советских граждан. А в подстрочных комментариях к ним появилось то самое, упомянутое выше, дополнение, разъясняющее, что подсчёты военных историков ещё в начале 1960-х дали цифру в 26 млн, но «высокие инстанции» предпочли принять за «историческую правду» иное: «свыше 20 млн».

Между тем историки и демографы продолжали искать новые подходы к выяснению величины потерь СССР в войне.

Интересным путём пошёл историк Ильенков, служивший в Центральном архиве Министерства обороны РФ. Он попытался вычислить безвозвратные потери личного состава Красной армии на основании картотек безвозвратных потерь рядового, сержантского и офицерского составов. Эти картотеки начали создаваться, когда 9 июля 1941 года был организован отдел учёта персональных потерь в составе Главного управления формирования и комплектования Красной армии (ГУФККА). В обязанности отдела входили персональный учёт потерь и составление алфавитной картотеки потерь.

Учёт вели по следующим категориям: 1) погибшие — по донесениям воинских частей, 2) погибшие — по донесениям военкоматов, 3) пропавшие без вести — по донесениям воинских частей, 4) пропавшие без вести — по донесениям военкоматов, 5) умершие в немецком плену, 6) умершие от болезней, 7) умершие от ран — по донесениям воинских частей, умершие от ран — по донесениям военкоматов. Одновременно учитывались: дезертиры; военнослужащие, осуждённые на заключение в исправительно-трудовые лагеря; приговорённые к высшей мере наказания — расстрелу; снятые с учёта безвозвратных потерь как оставшиеся в живых; находящиеся на подозрении в том, что служили у немцев (так называемые «сигнальные»), и бывшие в плену, но оставшиеся в живых. Эти военные не включались в перечень безвозвратных потерь.

После войны картотеки поступили на хранение в Архив Министерства обороны СССР (ныне Центральный архив Министерства обороны РФ). С начала 1990-х в архиве приступили к подсчёту учётных карточек по буквам алфавита и категориям потерь. На 1 ноября 2000 года было обработано 20 букв алфавита, по оставшимся необсчитанными 6 буквам был проведён предварительный подсчёт, имеющий колебания в большую или меньшую сторону на 30-40 тысяч персоналий.

Обсчитанные 20 букв по 8 категориям потерь рядового и сержантского состава Красной армии дали следующие цифры: 9 млн 524 тыс. 398 человек. При этом 116 тыс. 513 человек были сняты с учёта безвозвратных потерь как оказавшиеся живыми по донесениям военкоматов.

Предварительный подсчёт по 6 необсчитанным буквам дал 2 млн 910 тыс. человек безвозвратных потерь. Итог подсчётов получился таким: 12 млн 434 тыс. 398 красноармейцев и сержантов потеряла Красная армия в 1941-1945 гг. (Напомним, что это без потерь Военно-морского флота, внутренних и пограничных войск НКВД СССР.)

По такой же методике обсчитывалась алфавитная картотека безвозвратных потерь офицерского состава Красной армии, которая также хранится в ЦАМО РФ. Они составили около 1 млн 100 тыс. человек.

Таким образом, Красная армия в ходе Второй мировой войны потеряла погибшими, пропавшими без вести, умершими от ран, болезней и в плену 13 млн 534 тыс. 398 бойцов и командиров.

Эти данные на 4 млн 865 тыс. 998 человек превышают безвозвратные потери Вооружённых сил СССР (списочный состав) по данным Генерального штаба, куда вошли Красная армия, военные моряки, пограничники, внутренние войска НКВД СССР.

Наконец, отметим ещё одну новую тенденцию в изучении демографических итогов Второй мировой войны. До распада СССР не было необходимости в оценке людских потерь для отдельных республик или национальностей. И только на исходе ХХ века Л. Рыбаковский попытался рассчитать приблизительную величину людских потерь РСФСР в её тогдашних границах. По его оценкам, она составила примерно 13 млн человек — чуть меньше половины общих потерь СССР.

(Цитаты: С. Голотик и В. Минаев — «Демографические потери СССР в Великой Отечественной войне: история подсчётов», «Новый исторический вестник», №16, 2007.)

В 1993 году после развала СССР на свет появилась первая публичная советская статистика потерь во время Второй мировой войны, созданная под руководством генерала Григория Кривошеева по приказу министерства обороны СССР. Вот статья петербургского историка-любителя Вячеслава Красикова о том, что же собственно подсчитал советский полководческий гений.

Тема советских потерь во Второй мировой войне до сих пор остается в России табуированной, прежде всего, из-за неготовности общества и государства взглянуть на эту проблему по-взрослому. Единственным «статистическим» исследованием на эту тему является вышедшая в 1993 году работа «Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах». В 1997 году вышло англоязычное издание исследования, а в 2001 году появилось второе издание «Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах».

Если не обращать внимание на позорно позднее появление вообще статистики о советских потерях (спустя почти 50 лет после окончания войны), работа Кривошеева, возглавлявшего коллектив сотрудников министерства обороны, большого фурора в научном мире не произвела (разумеется, для пост-советских автохтонов она стала бальзамом на душу, поскольку выводила советские потери на один уровень с германскими). Одним из основных источников данных коллектива авторов под руководством Кривошеева является фонд Генштаба в центральном архиве минобороны РФ (ЦАМО), который до сих пор засекречен, и куда доступ исследователям закрыт. То есть, проверить точность работы военных архивистов объективно невозможно. По этой причине на Западе к работе Кривошеева научное сообщество, занимающееся уже почти 60 лет проблематикой потерь во Второй мировой войне, отнеслось прохладно и ее просто даже не заметили.

В России предпринимались неоднократно попытки критиковать исследование Григория Кривошеева – критики упрекали генерала в методологических неточностях, использовании непроверенных и бездоказательных данных, чисто арифметических нестыковках и так далее. Как пример, можно посмотреть . Мы хотим предложить нашим читателям не столько очередную критику самого труда Кривошеева, сколько попытку ввести в оборот новые, дополнительные данные (например, партийную и комсомольскую статистику), которые позволят пролить больше света на размер общих советских потерь. Возможно, это будет способствовать в дальнейшем их постепенному приближению к реальности и развитию нормальной, цивилизованной научной дискуссии в России. Статью Вячеслава Красикова, в которой проставлены все ссылки, полностью можно скачать . Все сканы книг, на которые он ссылается,

Советская историография: сколько осталось незабытых?

После войны в цивилизованных странах обычно осмысливают ход сражений, подвергая их критическому обсуждению в свете ставших доступными документов противника. Подобная работа, разумеется, требует максимум объективности. Иначе просто нельзя сделать верные выводы, чтобы не повторять прошлых ошибок. Однако труды, которые издавались в СССР в первое послевоенное десятилетие, назвать историческими исследованиями нельзя даже с большой натяжкой. Состояли они преимущественно из штампов на тему неизбежности победы под руководством партии большевиков, изначального превосходства советского военного искусства и гениальности товарища Сталина. Мемуары при жизни «вождя народов» почти не издавались, а то немногое, что выходило из печати, больше походило на фантастическую литературу. Серьезной работы у цензуры в такой ситуации по существу не было. Разве что выявлять недостаточно усердных в деле прославления. Поэтому к неожиданностям и метаморфозам суматошной хрущевской «оттепели» этот институт оказался совершенно не подготовленным.

Впрочем, информационный взрыв 50-х годов – заслуга не одного Никиты Сергеевича. Вышеописанную благостную идиллию уничтожило банальное людское честолюбие.

Дело в том, что на Западе процесс осмысления недавних боевых действий шел нормальным цивилизованным путем. Генералы рассказывали о своих достижениях и делились с общественностью умными мыслями. Советской военной верхушке, конечно, тоже хотелось участвовать в столь интересном и увлекательном процессе, однако «кремлевский горец» не любил такого рода занятий. Но после марта 1953 года данное препятствие исчезло. В итоге на советскую цензуру немедленно обрушился приказ публиковать переводы некоторых работ о Второй мировой войне, написанных бывшими противниками и союзниками. В данном случае ограничились лишь купюрами особо неприятных страниц и редакционными комментариями, помогавшими советским читателям «правильно» понимать творчество «склонных к фальсификациям» иностранцев. Но когда вслед за этим и большое количество собственных золотопогонных авторов получили дозволение напечатать мемуары, процесс «осмысления» окончательно вышел из-под контроля. И привел к совершенно неожиданным для его инициаторов результатам. Достоянием общественности стало множество событий и цифр, которые, дополняя и уточняя друг друга, складывались в совершенно иную мозаику, чем существовавшая ранее картина войны. Чего стоит лишь одно трехкратное увеличение официальной цифры общих потерь СССР с 7 до 20 миллионов человек.

Конечно, пишущие сами понимали «что к чему» и старались обходить молчанием собственные неудачи. Но о подобных моментах в боевом пути бывших соратников кое-что сообщали. В связи, с чем появились и побочные эффекты. Такие, как публичный скандал с письменными жалобами друг на друга в ЦК КПСС маршалов Жукова и Чуйкова, не поделивших победные лавры. К тому же и любой приятный, на первый взгляд, факт может одним махом уничтожить годами создаваемый миф. Например, лестная для высокопоставленных «тружеников тыла» информация, что советская промышленность все время выпускала больше техники, чем германская, неизбежно ставила под сомнение генеральское бахвальство о победах «не числом, а умением».

Таким образом, военно-историческая наука сделала, по масштабам Советского Союза, гигантский шаг вперед. После чего вернуться к сталинским временам стало уже невозможно. Тем не менее, с приходом к власти Брежнева дела в области освещения событий Великой Отечественной войны вновь постарались упорядочить.

Таким образом, к середине 80-х годов окончательно сформировалась интеллектуальная среда отечественной историографии Второй мировой войны. Ее традициями вскормлены и большинство специалистов, которые сегодня разрабатывают эту тему. Нельзя, конечно, утверждать, что все историки продолжают цепляться за стереотипы «времен Очакова и покоренья Крыма». Достаточно вспомнить «перестроечную» эйфорию разоблачений, завершившуюся грандиозным скандалом 1991 года, когда для ублажения генералов от истории, буквально зашедшихся в «охранительной» истерике, была устроена чистка редколлегии новой 10-томной «Историей Великой Отечественной войны», поскольку ее авторы захотели подняться до объективного анализа, выполненного по западным научным стандартам. В результате последовало отлучение «безродных космополитов» от архивов, а также соответствующие оргвыводы. Начальник Института военной истории генерал Д. А. Волкогонов был освобожден от своей должности, а большинство его молодых помощников – уволены из армии. Был ужесточен контроль над работой по подготовке 10-томника, для чего к ней подключили испытанных и проверенных по прежней деятельности маршалов и генералов. Тем не менее, достаточно большому объему статистической информации на данную тему в течение послевоенных десятилетий удалось вырваться за архивные двери. Попробуем ее систематизировать.

Официальные советские цифры

Если внимательно отследить историю того, как менялись в СССР «числовые эквиваленты» жертв Второй мировой войны, то мы сразу же обнаружим, что эти изменения носили не характер беспорядочного цифрового хаоса, а подчинялись легко прослеживаемой взаимосвязи и строгой логике.

До конца 80-х годов прошлого века эта логика сводилась к тому, что пропаганда, хотя и очень-очень медленно, но постепенно все же уступала место науке – пусть и чрезмерно идеологизированной, однако основанной на архивных материалах. Поэтому сталинские 7.000.000 общих военных потерь СССР при Хрущеве превратились в 20.000.000, при Брежневе в «более 20.000.000», а при Горбачеве в «более 27.000.000». В том же направлении «плясали» и цифры потерь Вооруженных сил. В результате уже в начале 60-х годов официально признали, что только на фронте (не считая тех, кто не вернулся из плена) погибло более 10.000.000 солдат. В 70-е годы прошлого века цифра «более 10.000.000 погибших на фронте» (не считая погибших в плену) стала общепринятой. Ее приводили в самых авторитетных изданиях того времени. В качестве примера достаточно вспомнить статью члена-корреспондента Академии медицинских наук генерал-полковника медицинской службы Е. И. Смирнова, опубликованную в сборнике, который был подготовлен совместными усилиями Академии наук СССР и Института военной истории Министерства обороны СССР, а свет увидел в издательстве «Наука».

Кстати, в том же году на суд читателей была предъявлена и другая «этапная» книга – «Советский Союз в Великой Отечественной войне 1941—1945″, где были обнародованы цифры потерь армии и погибших в плену красноармейцев. К примеру, только в немецких концлагерях погибло до 7 миллионов мирного населения (?) и до 4 миллионов пленных красноармейцев, что дает в совокупности до 14 миллионов погибших красноармейцев (10 миллионов на фронте и 4 миллиона в плену). Здесь, видимо, уместно еще напомнить, что тогда в СССР каждая подобная цифра являлась официально-государственной – обязательно проходила сквозь строжайшее цензурное «сито» – многократно перепроверялась и часто воспроизводилась в различных справочно-информационных изданиях.

В принципе, в СССР в 70-е годы, по сути, признали, что потери армии погибшими на фронте и в плену за 1941—1945 годы составили примерно 16.000.000 – 17.000.000 человек. Правда, статистика публиковалась в несколько завуалированном виде.

Вот в 1-м томе Советской Военной Энциклопедии (статья «Боевые потери») сказано: «Так, если в 1-й мировой войне было убито и умерло от ран около 10 миллионов человек, то во 2-й мировой войне только потери убитыми на фронтах составили 27 миллионов человек » . Это именно армейские потери, поскольку общее количество погибших во Второй мировой войне в том же издании определено в 50 миллионов человек.

Если отнять от этих 27.000.000 потери Вооружённых сил всех участников Второй мировой войны, кроме СССР, то остаток получится порядка 16-17 миллионов. Именно данные цифры и есть признанное в СССР число погибших военнослужащих (на фронте и в плену). Подсчитать «всех, кроме СССР», тогда можно было по книге Бориса Урланиса «Войны и народонаселение Европы», которая в первый раз была опубликована в Союзе в 1960 году. Сейчас её легко найти в Интернете под названием «История военных потерь» .

Вся вышеприведённая статистика по армейским потерям неоднократно воспроизводилась в СССР до конца 80-х годов. Но в 1990 году российский Генштаб опубликовал итоги собственных новых «уточненных» подсчетов безвозвратных армейских утрат. Удивительно, но они каким-то загадочным образом получились не больше прежних «застойных», а меньше. Причем, меньше круто – практически в 2 раза . Конкретно – 8 668 400 человек. Разгадка ребуса здесь проста – в период горбачевской перестройки история вновь до предела политизировалась, превратившись в инструмент пропаганды. И «большие лампасы» из Министерства обороны решили таким манером «под шумок» улучшить «патриотическую» статистику.

Поэтому никаких объяснений столь странной арифметической метаморфозы не последовало. Наоборот, вскоре эти 8.668.400 (опять-таки без объяснений) были «детализированы» в справочнике «Гриф секретности снят» , который затем дополнялся и переиздавался. И что самое поразительное – про советские цифры мгновенно забыли – они просто тихо исчезли из книг, издаваемых под патронажем государства. Но вопрос к логическому абсурду подобной ситуации остался:

Получается, что в СССР в течение 3-х десятилетий старались «очернить» одно из своих главнейших свершений – победу над гитлеровской Германией – делали вид, что воевали хуже, чем на самом деле и публиковали для этого ложные данные об армейских потерях, завышенные в два раза.

А реальную «красивую» статистику хранили под грифом «секретно»…

Гриф секретности, поедающий мёртвых

Анализируя все удивительные данные кривошеевского «исследования» можно написать несколько солидных монографий. Разные авторы чаще всего увлекаются примерами разбора итогов отдельных операций. Это, разумеется, хорошие наглядные иллюстрации. Однако они ставят под сомнение лишь частные цифры – на фоне общих потерь не очень большие.

Основную массу потерь Кривошеев прячет среди «повторно призванных». В «Грифе секретности» он указывает их количество, как «более 2-х миллионов», а в «Россия в войнах» вообще выкидывает из текста книги указание на численность этой категории призывников. Просто пишет, что общее количество мобилизованных 34.476.700 человек – без учёта повторно призванных. Точное число повторно призванных – 2.237.000 человек – названо у Кривошеева только в одной статье, опубликованной в малотиражном сборнике уже шестнадцать лет назад.

Кто такие «повторно призванные»? Это, например, когда человека серьёзно ранили в 1941 году и после долгого лечения «списали» из армии «по здоровью». Но, когда во второй половине войны людские ресурсы уже подходили к концу, то врачебные требования пересмотрели и понизили. В результате, мужчину опять признали годным к службе и призвали в армию. А в 1944 году его убили. Таким образом, этого человека Кривошеев учитывает в мобилизованных всего один раз. Но из рядов армии «выводит» дважды – сначала в числе инвалидов, а затем в качестве убитого. В конечном счёте, получается, что одного из «выведенных» прячет от учёта в сумме общих безвозвратных потерь.

Другой пример. Человека мобилизовали, но вскоре передали в войска НКВД. Через несколько месяцев эту часть НКВД перевели обратно в РККА (например, на Ленинградском фронте в 1942 году из НКВД в РККА перевели сразу целую дивизию – просто сменили номер). Но Кривошеев-то этого солдата в первоначальной передаче из армии в НКВД учитывает, а обратную передачу из НКВД в РККА не замечает (поскольку повторно призванные у него исключены из списка мобилизованных). Поэтому получается, что человек опять «спрятан» – в армии послевоенного времени фактически состоит, а Кривошеевым не учтен.

Еще пример. Человека мобилизовали, но в 1941 году он пропал без вести – остался в окружении и «прижился» у мирного населения. В 1943 году эту территорию освободили, а «примака» вновь призвали в армию. Однако в 1944-м ему оторвало ногу. В итоге инвалидность и списание «по чистой». Кривошеев этого человека вычитает из 34.476.700 аж трижды – сначала в качестве пропавшего без вести, потом в числе 939.700, призванных на бывшей оккупированной территории окруженцев, и еще в качестве инвалида. Получается, что «прячет» две потери.

Перечислять все ухищрения, использованные в справочнике для «улучшения» статистики можно долго. Но намного продуктивнее самим пересчитать те цифры, которые Кривошеев предлагает в качестве базовых. Но пересчитать в нормальной логике – без «патриотического» лукавства. Для этого вновь обратимся к статистике, которая указана генералом в уже упомянутом выше малотиражном сборнике о потерях.

Тогда мы получим:
4.826.900 – численность РККА и РККФ на 22 июня 1941 года.
31.812.200 – Количество мобилизованных (вместе с повторно призванными) за всю войну.
Всего – 36.639.100 человек.

После окончания боевых действий в Европе (на начало июня 1945-го) всего в РККА и РККФ числилось (вместе с ранеными в госпиталях) – 12.839.800 человек. Отсюда можно узнать общие потери: 36.639.100 – 12.839.800 = 23.799.300

Далее сосчитаем тех, кто по разным причинам выбыл из Вооруженных сил СССР живым, но не на фронте:
3.798.200 – комиссованные по состоянию здоровья.
3.614.600 – переданы в промышленность, МПВО и ВОХР.
1.174.600 – переданы в НКВД.
250.400 – переданы в армии союзников.
206.000 – отчислены, как неблагонадёжные.
436.600 – осужденные и отправленные в места заключения.
212.400 – не разыскано дезертиров.
Всего – 9.692.800

Отнимем этих «живых» от общих потерь и таким образом узнаем, сколько человек погибло на фронте и в плену, а также было освобождено из плена в последние недели войны.
23.799.300 – 9.692.800 = 14.106.500

Чтобы установить окончательное число демографических потерь, пришедшихся на долю Вооруженных сил, надо из 14.106.500 вычесть тех, кто вернулся из плена, но вторично в армию не попал. Кривошеев с подобной целью вычитает 1.836.000 человек, учтенных органами репатриации. Это очередная хитрость. В сборнике «Война и общество», подготовленном Российской академией наук и Институтом российской истории опубликована статья Земскова В. Н. «Репатриация перемещённых советских граждан», где подробно раскрываются все составляющие интересующей нас цифры военнопленных.

Оказывается, что 286.299 пленных освободили на территории СССР еще до конца 1944 года. Из них 228.068 человек повторно мобилизовали в армию. А в 1944—1945 годах (в период боевых действий за рубежами СССР) освободили и мобилизовали в армию 659.190 человек. Проще говоря, они уже тоже учтены среди повторно призванных.

То есть 887.258 (228.068 + 659.190) бывших пленных на начало июня 1945 года находились в числе 12.839.800 душ, служивших в РККА и РККФ. Следовательно, из 14.106.500 надо вычесть не 1,8 млн, а примерно 950.000, освобождённых из плена, но не мобилизованных вторично в армию в период войны.

В результате мы получаем не менее 13.150.000 военнослужащих РККА и РККФ, которые погибли за 1941—1945 годы на фронте, в плену и оказались в числе «невозвращенцев». Однако и это еще не всё. Кривошеев также «прячет» потери (убитых, умерших в плену и невозвращенцев) в числе списанных по состоянию здоровья. Вот, «Гриф секретности снят» стр. 136 (или «Россия в войнах…» стр. 243). В цифре 3.798.158 комиссованных инвалидов он учитывает и тех, кто был отправлен в отпуск по ранению. Иными словами, из армии люди не увольнялись – фактически числились в её рядах, а справочник их исключает и таким образом «прячет» еще не менее нескольких сотен тысяч убитых.

То есть, если исходить из тех цифр, которые сам Кривошеев предлагает в качестве изначальной базы для расчётов, но обращаться с ними без генеральских подтасовок, то мы получим не 8.668.400 погибших на фронте, в плену и «невозвращенцев», а около 13.500.000.

Через призму партийной статистики

Впрочем, те данные о количестве мобилизованных в 1941—1945 годах, что заявлены Кривошеевым в качестве «базовых» цифр для расчёта потерь, тоже представляются заниженными. Подобный вывод напрашивается, если проверить справочник сведениями официальной статистики ВКП(б) и ВЛКСМ. Эти выкладки намного точнее армейских отчетов, поскольку в РККА люди зачастую даже не имели документов и даже посмертных медальонов (блог Толкователя частично затрагивал сопряженную тему жетонов в РККА). А коммунистов и комсомольцев учитывали несравнимо лучше. Каждый из них обязательно имел на руках партийный билет, регулярно участвовал в партсобраниях, протоколы которых (с указанием поименной численности «ячейки») отсылались в Москву.

Эти данные шли отдельно от армейских – по параллельной партийной линии. И эту цифирь в хрущевско-брежневском СССР публиковали намного охотнее – цензура относилась к ней снисходительнее – как к показателям идеологических побед, где даже потери воспринимались, как доказательство единства общества и преданности народа системе социализма.

Суть расчёта сводится к тому, что потери Вооруженных сил СССР по части комсомольцев и коммунистов известны достаточно точно. Всего к началу войны в СССР насчитывалось немногим менее 4.000.000 членов ВКП(б) . Из них находилось в Вооруженных силах 563.000. За годы войны в партию вступило 5.319.297 человек. И сразу после завершения боевых действий в её рядах состояло около 5.500.000 человек. Из которых 3.324.000 служили в Вооруженных силах.

То есть, общие потери членов ВКП(б) составили более 3.800.000 человек. Из которых около 3.000.000 погибли на фронте в рядах Вооруженных сил. Всего через Вооруженные силы СССР в 1941—1945 годах прошло примерно 6.900.000 коммунистов (из 9.300.000 имевшихся в партии за тот же период времени). Эта цифра складывается из 3.000.000 погибших на фронте, 3.324.000 находившихся в Вооруженных силах сразу после окончания боевых действий в Европе, а также около 600.000 инвалидов, комиссованных из Вооруженных сил в 1941—1945 годах.

Здесь весьма полезно обратить внимание на соотношение убитых и инвалидов 3.000.000 к 600 000 = 5:1. А у Кривошеева 8.668.400 к 3.798.000 = 2,3:1. Это очень красноречивый факт. Еще раз повторим, что члены партии учитывались несравнимо тщательнее, чем беспартийные. Им в обязательном порядке выдавался партийный билет, в каждом подразделении (вплоть до ротного звена) организовывалась своя партийная ячейка, которая брала на учёт каждого вновь прибывшего члена партии. Поэтому партийная статистика была намного точнее обычной армейской. А разница в этой самой точности наглядно иллюстрируется соотношением между убитыми и инвалидами у беспартийных и коммунистов в официальных советских цифрах и у Кривошеева.

Теперь перейдём к комсомольцам. На июнь 1941 года в ВЛКСМ насчитывалось 1.926.000 человек из состава РККА и РККФ. Еще, как минимум, несколько десятков тысяч человек числилось в комсомольских организациях войск НКВД. Поэтому можно принять, что всего в Вооружённых силах СССР к началу войны было около 2.000.000 членов ВЛКСМ.

Еще более 3.500.000 членов ВЛКСМ было призвано в Вооружённые силы за годы войны. В самих Вооруженных силах за годы войны были приняты в ряды ВЛКСМ более 5.000.000 человек.

То есть, всего через ВЛКСМ в Вооруженных силах прошло в 1941—1945 годах более 10.500.000 человек. Из них вступило в ВКП(б) 1.769.458 человек. Таким образом, получается, что всего через Вооруженные силы в 1941—1945 годах прошло не менее 15.600.000 коммунистов и комсомольцев (около 6.900.000 коммунистов + более 10.500.000 комсомольцев – 1.769.458 вступивших в ВКП(б) комсомольцев).

Это примерно 43% от 36.639.100 человек, которые по утверждению Кривошеева прошли через Вооруженные силы за годы войны. Однако официальная советская статистика 60-80-х годов подобного соотношения не подтверждает. Она гласит, что на начало января 1942 года в Вооруженных силах насчитывалось 1.750.000 комсомольцев и 1.234.373 коммуниста. Это немногим более 25% от численности всех вооруженных сил, насчитывавших около 11,5 миллионов человек (вместе с ранеными, находившимися на излечении).

Даже спустя двенадцать месяцев доля коммунистов и комсомольцев составляла не более 33%. На начало января 1943-го в Вооруженных силах числилось 1.938.327 коммунистов и 2.200.200 комсомольцев. То есть, 1.938.327 + 2.200.000 = 4.150.000 коммунистов и комсомольцев из Вооруженных сил, имевших примерно 13.000.000 человек.

13.000.000, поскольку сам Кривошеев утверждает, что с 1943 года СССР поддерживал армию на уровне 11.500.000 человек (плюс примерно 1.500.000 в госпиталях). В середине 1943-го доля коммунистов и беспартийных возросла не очень заметно, достигнув в июле всего 36%. На начало января 1944-го в Вооруженных силах числилось 2.702.566 коммунистов и примерно 2.400.000 комсомольцев. Более точной цифры пока не нашел, но в декабре 1943-го было именно 2.400.000 – наивысшее число за всю войну. То есть, в январе 1943-го больше быть не могло. Получается – 2.702.566 + 2.400.000 = примерно 5.100.000 коммунистов и комсомольцев из армии в 13.000.000 человек – около 40%.

На начало января 1945-го в Вооруженных силах имелось 3.030.758 коммунистов и 2.202.945 комсомольцев. То есть, на начало 1945 года доля коммунистов и комсомольцев (3.030.758 + 2.202.945) от армии примерно в 13.000.000 человек опять-таки примерно 40%. Здесь также уместно вспомнить, что основная масса потерь РККА и РККФ (соответственно и число мобилизованных, призванных им на замену) пришлась на первые полтора года войны, когда доля ВКП(б) и ВЛКСМ составляла менее 33%. То есть, получается, что в среднем за войну доля коммунистов и комсомольцев в Вооруженных силах составляла не более 35%. Иными словами, если взять за основу общую численность коммунистов и комсомольцев (15.600.000), то количество людей прошедших через Вооруженные силы СССР в 1941—1945 годах, составит примерно 44.000.000. А не 36.639.100, как указано у Кривошеева. Соответственно возрастут и общие потери.

Кстати, общие потери Вооружённых сил СССР за 1941—1945 годы тоже можно приблизительно подсчитать, если оттолкнуться от официальных советских данных потерь среди коммунистов и комсомольцев, обнародованных в 60-80-х годах. Они гласят, что армейские организации ВКП(б) потеряли примерно 3.000.000 человек. А организации ВЛКСМ примерно 4.000.000 человек. Иными словами, 35% армии потеряли 7.000.000. Следовательно, все Вооружённые силы утратили около 19.000.000 – 20.000.000 душ (убитыми на фронте, погибшими в плену и ставшими «невозвращенцами»).

Потери 1941 года

Анализируя динамику численности коммунистов и комсомольцев в Вооруженных силах можно достаточно внятно рассчитать и советские фронтовые потери по годам войны. Они тоже, как минимум, в два раза (чаще более чем в два) выше, чем те данные, которые опубликованы в кривошеевском справочнике.

Вот, например, Кривошеев сообщает, что в июне-декабре 1941 года Красная Армия безвозвратно потеряла (убитыми, пропавшими без вести, умершими от ран и болезней) 3.137.673 человека. Данную цифру легко проверить. В энциклопедии «Великая Отечественная война 1941—1945» сообщается, что к июню 1941-го в армии и на флоте было 563 тысячи коммунистов. Далее указывается, что за первые шесть месяцев войны погибло свыше 500.000 членов ВКП (б). И что на 1 января 1942 года в армии и на флоте числилось 1.234.373 партийца.

Как узнать, какое значение кроется под «свыше»? В двенадцатом томе «Истории Второй мировой войны 1939—1945» утверждается, что за первые полгода войны с «гражданки» в армейские и флотские организации влилось более 1.100.000 коммунистов. Получается: 563 (на 22 июня) + «более» 1.100.000 (мобилизовано) = «более» 1.663.000 коммунистов.
Далее. В шестом томе «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945» из таблички «Численный рост партии» можно узнать, что военными парторганизациями принято в свои ряды за июль—декабрь 1941-го 145.870 человек.

Получается: «Более» 1.663.000 + 145.870 = «более» 1.808.870 коммунистов было задействовано в Красной Армии в июне-декабре 1941 года. Теперь из этой суммы вычтем то количество, что было на 1 января 1942:
«Более»1.808.870 – 1.234.373 = «более» 574.497

Это мы получили безвозвратные потери ВКП(б) – убитые, пленные, пропавшие без вести.

Теперь определимся с комсомольцами. Из «Советской военной энциклопедии» можно узнать, что в армии и на флоте к началу войны было 1.926.000 членов ВЛКСМ. Энциклопедия «Великая Отечественная война 1941—1945» сообщает, что за первые шесть месяцев войны в армию и на флот призвано свыше 2.000.000 комсомольцев и указывает, что вдобавок в комсомол уже в рядах РККА и РККФ приняли 207.000 человек. Там же видим, что к концу 1941 года организации ВЛКСМ в Вооруженных силах насчитывали 1.750.000 человек.

Подсчитываем – 1.926.000 + «свыше» 2.000.000 + 207.000 = «свыше» 4.133.000. Это общее число комсомольцев, прошедших через Вооруженные Силы в 1941 году. Теперь можно узнать безвозвратные потери. От общего количества отнимем то, что имелось на 1 января 1942 года: «Свыше» 4.133.000 – 1.750.000 = «свыше» 2.383.000.

Это мы получили убитых, пропавших без вести, пленных.

Впрочем, здесь цифру надо немного уменьшить – на число выбывших из ВЛКСМ по возрасту. То есть, примерно на одну десятую часть от оставшихся в строю. Еще необходимо отнять комсомольцев, вступивших в ВКП(б) – примерно 70.000 человек. Таким образом, по весьма осторожной оценке безвозвратные потери РККА и РККФ среди коммунистов и комсомольцев составили не менее 2.500.000 душ. А у Кривошеева в данной графе стоит цифра 3.137.673. Разумеется, вместе с беспартийными.

3.137.673 – 2.500.000 = 637.673 – это остается на беспартийных.

Сколько в 1941 году было мобилизовано беспартийных? Кривошеев пишет, что к началу войны в Красной Армии и Военно-Морском флоте числилось 4.826.907 душ. Кроме того, на сборах в рядах РККА в это время находилось еще 805.264 человек. Получается – 4.826.907 + 805.264 = 5.632.171 человек к 22 июня 1941.

Сколько было мобилизовано людей в июне – декабре 1941? Ответ находим в статье генерала Градосельского, опубликованной в «Военно-историческом журнале». Из анализа приведенных там цифр можно сделать вывод, что в ходе двух мобилизаций 1941 года в РККА и РККФ пришло (без учета ополченцев) более 14.000.000 человек. А всего таким образом в армии в 1941 году было задействовано 5.632.171 + более 14.000.000 = примерно 20.000.000 человек. Значит, от 20.000.000 отнимаем «более» 1.808.870 коммунистов и около 4.000.000 комсомольцев. Получаем около 14.000.000 беспартийных.

И, если посмотреть на эти цифры через статистику потерь кривошеевского справочника, то выходит, что 6.000.000 коммунистов и комсомольцев безвозвратно потеряли 2.500.000 человек. А 14.000.000 беспартийных 637.673 человека…

Проще говоря, потери беспартийных занижены, как минимум, раз в шесть. А общие безвозвратные потери советских Вооруженных сил в 1941 году должны составить не 3.137.673, а 6-7 миллионов. Это по самым минимальным прикидкам. Скорее всего, больше.

В данной связи полезно вспомнить, что Вооруженные силы Германии в 1941 году потеряли на Восточном фронте убитыми и пропавшими без вести порядка 300.000 человек. То есть, за каждого своего солдата немцы забирали у советской стороны не менее 20 душ. Скорее всего, больше – до 25. Это примерно такое же соотношение, с которым европейские армии XIX-ХХ веков били африканских дикарей в колониальных войнах.

Примерно также выглядит и разница в информации, которую правительства сообщали своим народам. Гитлер в одном из своих последних публичных выступлений в марте 1945 года объявил, что Германия потеряла в войне 6.000.000 человек. Ныне историки считают, что это не сильно отличалось от реальности, определяя конечный итог в 6.500.000-7.000.000 погибших на фронте и в тылу. Сталин в 1946-м сказал, что советские потери составили около 7.000.000 жизней. За последующие полвека цифра людских утрат СССР возросла до 27.000.000. И есть сильное подозрение, что это еще не предел.

Оценки потерь советских граждан в Великой Отечественной имеют огромный разброс: от 19 до 36 млн. Первым подробные подсчёты произвёл русский эмигрант, демограф Тимашев в 1948-м - у него получилось 19 млн. Максимальную цифру называл Б.Соколов - 46 млн. Последние подсчёты показывают, что только военных СССР потерял 13,5 млн. человек, всего же потери - свыше 27 млн.

По окончании войны, задолго до каких-либо историко-демографических исследований, Сталин назвал цифру: 5,3 млн. человек военных потерь. Он включил в неё и пропавших без вести (очевидно, в большинстве случаев - пленных). В марте 1946 года в интервью корреспонденту газеты «Правда» людские потери были оценены генералиссимусом в 7 млн. Увеличение произошло за счёт гражданских лиц, умерших на оккупированной территории или угнанных в Германию.

На Западе эта цифра была восприняты скептически. Уже в конце 1940-х появились первые, противоречащие советским данным, расчёты демографического баланса СССР за военные годы. Показательный пример - исчисления русского эмигранта, демографа Н.С.Тимашева, опубликованные в нью-йоркском «Новом журнале» в 1948 году. Вот его методика:

Всесоюзная перепись населения СССР 1939 года определила его численность в 170,5 млн. Прирост в 1937-1940 достигал, по его предположению, почти 2% за каждый год. Следовательно, население СССР к середине 1941-го должно было достигнуть 178,7 млн. Но в 1939-1940 к СССР были присоединены Западная Украина и Белоруссия, три балтийских государства, карельские земли Финляндии, а Румыния вернула Бессарабию и Северную Буковину. Поэтому за выгчетом карельского населения, ушедшего в Финляндию, поляков, бежавших на запад, и немцев, репатриированных в Германию, эти территориальные приобретения дали прирост населения в 20,5 млн. Учитывая, что рождаемость на присоединеннык территориях была не более 1% в год, то есть ниже, чем в СССР, а также принимая во внимание краткость временного отрезка между их вхождением в СССР и началом Великой Отечественной войны, автор определил прирост населения для этих территорий к середине 1941 года в 300 тыс. Последовательно сложив вышеприведённые цифры, он получил 200,7 млн., проживавших в СССР накануне 22 июня 1941 года.

Далее Тимашев разделил 200 млн на три возрастные группы, опять же опираясь на данные Всесоюзной переписи 1939 года: взрослые (старше 18 лет) -117,2 млн., подростки (от 8 до 18 лет) - 44,5 млн., дети (моложе 8 лет) - 38,8 млн. При этом он учёл два немаловажных обстоятельства. Первое: в 1939-1940 из детского возраста перешли в группу подростков два очень слабых годовых потока, родившихся в 1931-1932 гг., во время голода, который охватил значительные пространства СССР и негативно сказался на численности подростковой группы. Второе: в бывших польских землях и балтийских государствах лиц старше 20 лет оказалось больше, нежели в СССР.

Эти три возрастные группы Тимашев дополнил числом советских заключённых. Сделал он это следующим образом. Ко времени выборов депутатов Верховного Совета СССР в декабре 1937 года, население СССР достигало 167 млн., из них избиратели составили 56,36% от общей цифры, а население старше 18 лет, по данным Всесоюзной переписи 1939 года, достигло 58,3%. Полученная разница в 2%, или 3,3 млн., по его мнению, и составила население ГУЛАГа (включая число расстрелянных). Это оказалось близко к истине.

Далее Тимашев перешёл к послевоенным цифрам. Численность избирателей, включенных в списки для голосования по выборам депутатов Верховного Совета СССР весной 1946 года, составила 101,7 млн. Прибавив к этой цифре 4 млн. вычисленных им заключённых ГУЛАГа, он получил 106 млн. взрослого населения в СССР на начало 1946 года. Рассчитывая подростковую группу, он взял за основу 31,3 млн. учащихся начальной и средней школы в 1947/48 учебном году, сопоставил с данными 1939 года (31,4 млн школьников в границах СССР до 17 сентября 1939) и получил цифру в 39 млн. Рассчитывая детскую группу, он исходил из того, что к началу войны рождаемость в СССР составляла приблизительно 38 на тысячу, во второй четверти 1942 она сократилась на 37,5%, а за 1943-1945 - наполовину.

Вычитая из каждой годовой группы процент, полагающийся по нормальной таблице смертности для СССР, он получил на начало 1946 года 36 млн детей. Таким образом, по его статистическим выкладкам, в СССР в начале 1946 года проживало 106 млн. взрослых, 39 млн. подростков и 36 млн. детей, а всего - 181 млн. Вывод Тимашева таков: численность населения СССР в 1946 года была на 19 млн меньше, чем в 1941 году.

Примерно к таким же результатам приходили и другие западные исследователи. В 1946 году под эгидой Лиги Наций вышла книга Ф.Лоримера «Население СССР». По одной из его гипотез, в ходе войны население СССР уменьшилось на 20 млн.

В опубликованной в 1953 году статье «Людские потери во Второй мировой войне» немецкий исследователь Г.Арнтц пришел к заключению, что «20 млн человек - это наиболее приближающаяся к истине цифра общих потерь Советского Союза во Второй мировой войне». Сборник, включающий эту статью, был переведен и в 1957 году издан в СССР под заглавием «Итоги Второй мировой войны». Таким образом, спустя четыре года после смерти Сталина советская цензура пропустила в открытую печать цифру 20 млн., тем самым косвенно признав её верной и сделав её достоянием по крайней мере специалистов - историков, международников и т.д.

В 1965 году, по случаю 20-летия Победы, Брежнев сказал о «более 20 миллионах» человеческих жизней, потерянных советским народом в войне. В изданном тогда же 6-м, заключительном, томе фундаментальной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза» было заявлено, что из 20 млн. погибших почти половину «составляют военные и мирные жители, убитые и замученные гитлеровцами на оккупированной советской территории». По сути, спустя 20 лет после окончания войны Министерство обороны СССР признавало гибель 10 млн. советских военнослужащих.

Спустя четыре десятилетия руководитель Центра военной истории России Института российской истории РАН профессор Г.Куманев, в подстрочном комментарии поведал правду о подсчётах, которые проводили военные историки в начале 1960-х при подготовке «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза»: «Наши потери в войне были тогда определены в 26 млн. Но высокими инстанциями оказалась принятой цифра «свыше 20 млн».

В 1990 году М.Горбачёв обнародовал новую цифру потерь, полученную в результате исследований ученых-демографов, - «почти 27 миллионов человек».

В 1991 году вышла книга Б.Соколова «Цена победы. Великая Отечественная: неизвестное об известном». В ней прямые военные потери СССР исчислялись примерно в 30 млн., в том числе 14,7 млн военнослужащих, а «действительные и потенциальные потери» - в 46 млн., включая 16 млн. не родившихся детей».

Чуть позже Соколов уточнил эти цифры (вывел новые потери). Цифру потерь он получил следующим образом. Из численности советского населения на конец июня 1941, определённого им в 209,3 млн., он вычел 166 млн., проживавших, по его мнению, в СССР на 1 января 1946 года и получил 43,3 млн погибших. Затем из полученного числа вычел безвозвратные потери вооруженных сил (26,4 млн.) и получил безвозвратные потери мирного населения - 16,9 млн.

«Можно назвать близкое к действительности число убитых красноармейцев за всю войну, если определить тот месяц 1942 года, когда потери Красной Армии погибшими учитывались наиболее полно и когда она почти не имела потерь пленными. По ряду соображений в качестве такого месяца мы выбрали ноябрь 1942 года и распространили полученное для него соотношение числа погибших и раненых на весь период войны. В результате мы пришли к цифре в 22,4 млн. убтых в бою и умерших от ран, болезней, несчастных случаев и расстрелянных по приговору трибуналов советских военнослужащих».

К полученным таким способом 22,4 млн. он прибавил 4 млн. бойцов и командиров Красной армии, погибших в неприятельском плену. Так и получилось 26,4 млн безвозвратный потерь, понесённых вооруженными силами.

Помимо Б.Соколова аналогичные расчеты провели Л.Поляков, А.Кваша, В.Козлов и др. Методическая слабость подобного рода расчётов очевидна: исследователи исходили из разницы численности советского населения в 1941 году, которая известна очень приблизительно, и численностью послевоенного населения СССР, которую точно определить практически невозможно. Именно эту разницу они и сочли общими людскими потерями.

В 1993 году вышло в свет статистическое исследование «Гриф секретности снят: потери Вооружённых сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах», подготовленное коллективом авторов, который возглавлял генерал Г.Кривошеев. Основным источником статистических данных стали ранее секретные архивные документы, прежде всего - отчётные материалы Генерального штаба. Однако потери целых фронтов и армий в первые месяцы, и авторы оговорили это особо, были получены ими расчётным путем. К тому же в отчётность Генерального штаба не вошли потери подразделений, организационно не входивших в состав советских вооружённых сил (армия, флот, пограничные и внутренние войска НКВД СССР), но принимавших непосредственное участие в боях - народное ополчение, партизанские отряды, группы подпольщиков.

Наконец, явно преуменьшено и число военнопленных и пропавших без вести: эта категория потерь, по отчётности Генерального штаба, насчитывает 4,5 млн., из которых 2,8 млн. остались живы (были репатриированы после окончания войны или вторично призваны в ряды Красной армии на освобожденной от оккупантов территории), и, соответственно, общее число не возвратившихся из плена, включая и тех, кто не пожелал вернуться в СССР, составило 1,7 млн.

В итоге статистические данные справочника «Гриф секретности снят» сразу были восприняты как нуждающиеся в уточнениях и дополнениях. И в 1998 году благодаря публикации В.Литовкина «В годы войны наша армия потеряла 11 млн. 944 тысячи 100 человек» эти данные пополнились на 500 тысяч запасников-резервистов, призванных в армию, но ещё не зачисленных в списки воинских частей и погибших по пути на фронт.

В исследовании В.Литовкина говорится, что с 1946 по 1968 годы специальная комиссия Генерального штаба, возглавляемая генералом С.Штеменко, готовила статистический справочник о потерях 1941-1945. По окончании работы комиссии Штеменко доложил министру обороны СССР маршалу А.Гречко: «Принимая во внимание, что статсборник содержит сведения государственной важности, обнародование которых в печати (включая и закрытую) или иным путем в настоящее время не вызывается необходимостью и нежелательно, сборник предполагается хранить в Генеральном штабе как особый документ, к ознакомлению с которым будет допускаться строго ограниченный круг лиц». И подготовленный сборник находился за семью печатями, пока коллектив под руководством генерала Г.Кривошеева не обнародовал его сведения.

Исследование В.Литовкина посеяло ещё большие сомнения в полноте сведений, опубликованных в сборнике «Гриф секретности снят», ибо возник закономерный вопрос: все ли данные, содержащиеся в «статсборнике комиссии Штеменко», были рассекречены?

Например, по приведённым в статье данным, за годы войны органами военной юстиции было осуждено 994 тысячи человек, из них 422 тысячи направили в штрафные подразделения, 436 тысяч - в места заключения. Оставшиеся 136 тысяч по-видимому были расстреляны.

И всё же справочник «Гриф секретности снят» существенно расширил и дополнил представления не только историков, но и всего российского общества о цене Победы 1945. Достаточно сослаться на статистическую выкладку: с июня по ноябрь 1941 Вооружённые силы СССР ежесуточно теряли 24 тысячи человек, из них 17 тысяч убитыми и до 7 тысяч ранеными, а с января 1944 по май 1945 -20 тысяч человек, из них 5,2 тысячи убитыми и 14,8 тысячи ранеными.

В 2001 году появилось значительно расширенное статистическое издание - «Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил». Авторы дополнили материалы Генштаба донесениями войсковых штабов о потерях и извещениями военкоматов о погибших и пропавших без вести, которые рассылались родственникам по месту жительства. И полученная им цифра потерь возросла до 9 млн. 168 тысячи 400 человек. Эти данные были воспроизведены во 2 томе коллективного труда сотрудников Института российской истории РАН «Население России в ХХ веке. Исторические очерки», изданном под редакцией академика Ю.Полякова.

В 2004 году увидело свет второе, исправленное и дополненное, издание книги руководителя Центра военной истории России Института российской истории РАН профессора Г.Куманева «Подвиг и подлог: Страницы Великой Отечественной войны 1941-1945». В ней приведены данные о потерях: около 27 млн советских граждан. А в подстрочных комментариях к ним появилось то самое, упомянутое выше, дополнение, разъясняющее, что подсчёты военных историков ещё в начале 1960-х дали цифру в 26 млн., но «высокие инстанции» предпочли принять за «историческую правду» иное: «свыше 20 млн.»

Между тем историки и демографы продолжали искать новые подходы к выяснению величины потерь СССР в войне.

Интересным путём пошёл историк Ильенков, служивший в Центральном архиве Министерства обороны РФ. Он попытался вычислить безвозвратные потери личного состава Красной армии на основании картотек безвозвратных потерь рядового, сержантского и офицерского составов. Эти картотеки начали создаваться, когда 9 июля 1941 был организован отдел учёта персональных потерь в составе Главного управления формирования и комплектования Красной армии (ГУФККА). В обязанности отдела входили персональный учет потерь и составление алфавитной картотеки потерь.

Учёт вели по следующим категориям: 1) погибшие - по донесениям воинских частей, 2) погибшие - по донесениям военкоматов, 3) пропавшие без вести - по донесениям воинских частей, 4) пропавшие без вести - по донесениям военкоматов, 5) умершие в немецком плену, 6) умершие от болезней, 7) умершие от ран - по донесениям воинских частей, умершие от ран - по донесениям военкоматов. Одновременно учитывались: дезертиры; военнослужащие, осуждённые на заключение в исправительно-трудовые лагеря; приговоренные к высшей мере наказания - расстрелу; снятые с учёта безвозвратных потерь, как оставшиеся в живых; находящиеся на подозрении в том, что служили у немцев (так называемые «сигнальные») и бывшие в плену, но оставшиеся в живых. Эти военные не включались в перечень безвозвратных потерь.

После войны картотеки поступили на хранение в Архив Министерства обороны СССР (ныне Центральный архив Министерства обороны РФ). С начала 1990-х в архиве приступили к подсчёту учётных карточек по буквам алфавита и категориям потерь. На 1 ноября 2000 года было обработано 20 букв алфавита, по оставшимся не обсчитанными 6 буквам был проведён предварительный подсчет, имеющий колебания в большую или меньшую сторону на 30-40 тысяч персоналий.

Обсчитанные 20 букв по 8 категориям потерь рядового и сержантского состава Красной армии дали следующие цифры: 9 млн. 524 тысячи 398 человек. При этом 116 тысяч 513 человек было снято с учёта безвозвратных потерь, как оказавшиеся живыми по донесениям военкоматов.

Предварительный подсчёт по 6 необсчитанным буквам дал 2 млн. 910 тысяч человек безвозвратных потерь. Итог подсчётов получился таким: 12 млн. 434 тысяч 398 красноармейцев и сержантов потеряла Красная армия в 1941-1945 (Напомним, что это без потерь Военно-морского флота, внутренних и пограничных войск НКВД СССР.)

По такой же методике обсчитывалась алфавитная картотека безвозвратных потерь офицерского состава Красной армии, которая также хранится в ЦАМО РФ. Они составили около 1 млн. 100 тысяч человек.

Таким образом, Красная армия в ходе Великой Отечественной войны потеряла погибшими, пропавшими без вести, умершими от ран, болезней и в плену 13 млн. 534 тысячи 398 бойцов и командиров.

Эти данные на 4 млн. 865тысяч 998 человек превышают безвозвратные потери Вооружённых сил СССР (списочный состав) по данным Генерального штаба, куда вошли Красная армия, военные моряки, пограничники, внутренние войска НКВД СССР.

Наконец, отметим ещё одну новую тенденцию в изучении демографических итогов Великой Отечественной войны. До распада СССР не было необходимости в оценке людских потерь для отдельных республик или национальностей. И только на исходе ХХ века Л.Рыбаковский попытался рассчитать приблизительную величину людских потерь РСФСР в её тогдашних границах. По его оценкам, она составила примерно 13 млн. человек - чуть меньше половины общих потерь СССР.

(Цитаты: С.Голотик и В.Минаев - «Демографические потери СССР в Великой Отечественной войне: история подсчётов», «Новый исторический вестник», №16, 2007)

Понравилась статья? Поделитесь ей

Распечатать статью