Содержание статьи

ФАШИЗМ, общественно-политических течение, возникшее в начале 20 в. К нему причисляют движения, идеи и политические режимы, которые в зависимости от страны и разновидности могли носить различные названия: собственно фашизм, национал-социализм, национал-синдикализм и др. Однако всем им присущ ряд общих черт.

Возникновение фашистских движений.

Психологической основой для роста предфашистских, а затем и фашистских настроений стало явление, которое известный философ Эрих Фромм определил как «бегство от свободы». «Маленький человек» ощущал одиночество и беспомощность в обществе, где над ним властвовали безликие экономические законы и гигантские бюрократические институты, а традиционные связи с его социальным окружением были размыты или разорваны. Утратив «цепи» соседского, семейного, общинного «единства», люди ощущали потребность в какой-то замене сообщества. Такую замену они нередко находили в чувстве сопричастности нации, в авторитарной и военизированной организации или в тоталитарной идеологии.

Именно на этой почве в начале 20 в. появились первые группы, которые стояли у истоков фашистского движения. Наибольшее развитие оно получило в Италии и Германии, чему способствовали нерешенные социальные, экономические и политические проблемы, резко обострившиеся на общем фоне мировых потрясений и кризисов эпохи.

Первая мировая война

сопровождалась националистическим и милитаристским угаром. Подготовленная десятилетиями пропаганды волна массового шовинизма захлестнула европейские страны. В Италии возникло движение сторонников вступления страны в войну на стороне держав Антанты (так называемые «интервенционисты»). В нем сомкнулись националисты, часть социалистов, представителей художественного авангарда («футуристов») и др. Вождем движения стал один из бывших лидеров Итальянской социалистической партии Муссолини , исключенный из ее рядов за призывы к войне. 15 ноября 1914 Муссолини начал выпускать газету «Пополо д"Италия», в которой призывал к «национальной и социальной революции», а затем возглавил движение сторонников войны – «фаши революционного действия». Члены фаши проводили бурные провоенные манифестации, которые в мае 1915 вылились в волну погромов, направленных против граждан Австро-Венгрии и Германии и сторонников сохранения нейтралитета страны, в нападение на парламент. В итоге им удалось втянуть Италию в войну, вопреки воле большинства населения и значительной части политиков. В последствии фашисты считали это выступление исходным моментом своего движения.

Ход и последствия Первой мировой войны стали шоком для европейского общества. Война вызвала глубокий кризис сложившихся норм и ценностей, были отброшены моральные ограничения; пересмотрены привычные человеческие представления, прежде всего о ценности человеческой жизни. Люди, вернувшиеся с войны, не могли обрести себя в мирной жизни, от которой успели отвыкнуть. Общественно-политическую систему поколебала революционная волна, охватившая в 1917–1921 Россию, Испанию, Финляндию, Германию, Австрию, Венгрию, Италию и другие европейские страны. В Германии к этому добавился идейный вакуум, возникший с падением монархии в ноябре 1918 и непопулярностью режима Веймарской республики. Положение усугублялось острым послевоенным экономическим кризисом, который особенно больно ударил по мелким предпринимателям, торговцам, лавочникам, крестьянам, служащим. Возникший комплекс общественных проблем связывался в общественном сознании с неудачным исходом войны: военным поражением и тяготами Версальского договора, в Германии, или с неблагоприятными результатами передела мира, в Италии (ощущение «украденной победы»). Широкие слои общества представляли себе выход из создавшегося положения на путях установления жесткой, авторитарной власти. Именно эту идею взяли на вооружение возникшие после войны в различных европейских странах фашистские движения.

Основной социальной базой этих движений служила радикальная часть мелких и средних предпринимателей и торговцев, лавочников, ремесленников, служащих. Эти слои были в значительной мере разочарованы в ходе конкурентной борьбы с крупными собственниками и с экономическими соперниками на мировой арене, а также в способности демократического государства обеспечить им благосостояние, стабильность и приемлемый социальный статус. Сомкнувшись с деклассированными элементами, они выдвинули собственных вождей, которые обещали решить их проблемы путем создания новой системы тотальной власти, сильной, национальной, соответствующей их взглядам и интересам. Однако феномен фашизма выходил далеко за пределы одного лишь слоя мелких и средних собственников. Он захватил и часть трудящихся, среди которых были также в значительной мере распространены нормы авторитарной и националистической психологии и ценностной ориентации. Чудовищное давление, оказываемое на членов общества постоянным напряжением, монотонным трудом, неуверенностью в завтрашнем дне, растущей зависимостью от мощных государственных и экономических структур контроля и подчинения, усиливает общую раздражимость и скрытую агрессивность, которая легко переводится в русло расизма и ненависти к «чужим» (ксенофобии). Массовое сознание оказалось в значительной мере подготовленным к восприятию тоталитаризма всей предшествующей историей развития общества.

Кроме того, распространение фашистских настроений было связано и с общим изменением роли государственной власти в 20 в. Она все больше брала на себя прежде несвойственные ей социальные и экономические функции, и это способствовало росту спроса на авторитарные, принудительные и силовые решения проблем. Наконец, фашистов поддержала и часть прежней экономической и политической элиты ряда стран, в надежде на то, что сильная диктаторская власть будет способствовать экономической и политической модернизации, поможет решить экономические трудности, подавить социальные движения трудящихся и посредством концентрации сил и ресурсов обогнать конкурентов на мировой арене. Все эти факторы и настроения способствовали приходу фашистов к власти в ряде европейских государств в 1920–1930-х годах.

Первым оформился итальянский фашизм. 23 марта 1919 на съезде бывших фронтовиков в Милане было официально провозглашено рождение фашистского движения во главе с Муссолини , получившим титул «вождя» – «дуче» (duce). Оно стало называться «Национальной фашистской партией». Отряды и группы «фаши» быстро возникли по всей стране. Всего через три недели, 15 апреля расстрелом левой демонстрации и разрушением редакции социалистической газеты «Аванти» фашисты, по существу, развязали «ползучую» гражданскую войну.

К этому же периоду относится и формирование фашистского движения в Германии. Здесь оно первоначально не было оформлено в единую организацию, но состояло из различных, часто соперничавших между собой группировок. В январе 1919 на базе радикально-националистических политических кружков была образована «Немецкая рабочая партия», которая позднее была переименована в «Национал-социалистическую немецкую рабочую партию» (НСДАП), а ее членов стали называть «нацистами». Вскоре вождем («фюрером») НСДАП стал выходец из армейских кругов Гитлер. Другими, не менее влиятельными в тот период организациями фашистского толка в Германии были «Черный рейхсвер», «Антибольшевистская лига», военизированные общества, группы приверженцев «консервативной революции», «национал-большевики» и др. Тактика немецких фашистов включала террор и подготовку вооруженного захвата власти. В 1923 ультраправые группы во главе с нацистами подняли мятеж в Мюнхене («пивной путч»), но он был быстро подавлен.

Установление фашистских диктатур.

Ни в одной из стран фашистским движениям не удалось придти к власти при поддержке подавляющего большинства населения. Победа фашистов всякий раз была результатом сочетания развернутой ими кампании террора и насилия, с одной стороны, и благоприятных для них маневров правящих политических и хозяйственных элит, с другой.

В Италии триумф партии Муссолини наступил в обстановке слабости и растущего кризиса системы либеральной демократии. Правящая система оставалась верхушечной, ее официальные цели и принципы оставались чуждыми и непонятными для широких масс населения; политическая неустойчивость росла, правительства сменялись одно за другим. Резко упало влияние традиционных партий, появление новых сил в значительной мере парализовало функционирование парламентских институтов. Массовые забастовки, захваты предприятий рабочими, крестьянские волнения, экономическая депрессия 1921, вызвавшая крах сталелитейных комбинатов и «Банка ди сконто», побудили крупных промышленников и аграриев склониться к идее жесткой внутренней и внешней политики. Но конституционная власть оказалась слишком слабой как для того, чтобы подавить растущее революционное движение, так и для того, чтобы осуществить глубокие социальные реформы, которые позволили бы массам примириться с существующим общественным строем.

Кроме того, либеральная система в Италии была не в состоянии обеспечить успешную внешнюю экспансию и колониальную политику, не могла смягчить неравномерность в развитии отдельных регионов и преодолеть местный и групповой партикуляризм, без чего было невозможно обеспечить дальнейший прогресс итальянского капитализма и завершение формирования национального государства. В этих условиях многие промышленные и финансовые корпорации, а также часть государственного, военного и полицейского аппарата выступили за «сильную власть», хотя бы даже в форме правления фашистов. Они активно финансировали партию Муссолини, попустительствовали погромам. Фашистские кандидаты были включены в правительственные избирательные списки на муниципальных выборах в ноябре 1920 и на парламентских в мае 1921. Министерскими декретами распускались левые муниципалитеты, до этого атакованные или разгромленные последователями Муссолини. На местах многие органы власти, армия и полиция открыто содействовали фашистам, помогали им доставать оружие и даже защищали их от сопротивления рабочих. После того, как в октябре 1922 власти пошли на новые экономические уступки трудящимся, в Милане состоялись решающие переговоры между Муссолини и представителями союза промышленников, на которых было согласовано создание нового правительства во главе с фашистами. После этого лидер фашистов объявил о проведении 28 октября 1922 «марша на Рим», и на следующий день король Италии поручил Муссолини сформировать такой кабинет.

Фашистский режим в Италии приобретал четко выраженный тоталитарный характер постепенно. На протяжении 1925–1929 было закреплено всевластие государства, установлена монополия фашистской партии, печати и идеологии, создавалась система фашистских профессиональных корпораций. Период 1929–1939 характеризовался дальнейшей концентрацией государственной власти и ростом ее контроля над экономическими и социальными отношениями, повышением роли фашистской партии в государстве и обществе, ускоренным процессом фашизации.

В Германии, напротив, фашистским группировкам не удалось захватить власть в начале 1920-х годов. Экономическая стабилизация после 1923 успокоила массы мелких собственников и привела к временному спаду влияния ультраправых. Ситуация вновь изменилась в условиях «великого кризиса» 1929–1932. На сей раз многообразие крайне правых организаций было вытеснено единой, мощной и сплоченной партией национал-социалистов. Поддержка нацистов стала стремительно расти: на парламентских выборах 1928 их партия получила всего 2,6% голосов, в 1930 – уже 18,3%, в июле 1932 – 34,7% голосов избирателей.

«Великий кризис» сопровождался почти во всех странах ростом тенденций к государственному вмешательству в экономическую и социальную жизнь, к созданию механизмов и институтов сильной государственной власти. В Германии главными претендентами на такую власть оказались национал-социалисты. Политическая система «Веймарской демократии» больше не удовлетворяла ни широкие массы населения, ни правящие элиты. В условиях кризиса экономические возможности для социального маневрирования и уступок наемным работникам были в значительной мере исчерпаны, а меры жесткой экономии, сокращения зарплаты и т.д. наталкивались на сопротивление мощных профсоюзов. Республиканские правительства, не имевшие с 1930 поддержки большинства ни в обществе, ни в парламенте, не обладали достаточной силой и полномочиями, чтобы сломить это противодействие. Экспансия германской экономики за рубежом сдерживалась политикой протекционизма, к которой перешли многие государства в ответ на мировой хозяйственный кризис, а капиталовложения в невоенную сферу оказались невыгодными из-за массовой безработицы и падения покупательной способности населения. Промышленные круги вступили в тесные контакты с нацистами, партия получила щедрые финансовые вливания. В ходе встреч с руководителями германской индустрии Гитлеру удалось убедить партнеров в том, что только возглавляемый им режим сможет посредством наращивания вооружений преодолеть проблемы инвестиций и подавить любые протесты со стороны трудящихся.

Признаки ослабления экономической депрессии в конце 1932 не заставили промышленников – сторонников Гитлера сменить курс. К продолжению той же линии их побуждала неравномерность в развитии различных отраслей, огромная безработица, справиться с которыми могли только государственная поддержка хозяйства и планирование, а также попытки части правящих кругов во главе с возглавившим правительство в декабре 1932 генералом Куртом Шлейхером договориться с профсоюзами. Антипрофсоюзные силы в предпринимательской среде предпочли побудить президента Пауля фон Гинденбурга передать власть нацистам. 30 января 1933 Гитлер был назначен главой правительства Германии.

Таким образом, установление фашистских режимов в Италии и Германии произошло вследствие соединения в чрезвычайных условиях экономического и государственно-политического кризиса двух различных факторов – роста фашистских движений и стремления части правящих кругов передать им власть в надежде использовать их в своих целях. Поэтому сам фашистский режим носил в какой-то мере характер компромисса между новыми и старыми властвующими элитами и социальными группами. Партнеры шли на взаимные уступки: фашисты отказывались от обещанных и поддержанных мелкими собственниками мер против крупного капитала. Крупный капитал допускал фашистов к власти и соглашался с мерами жесткого государственного регулирования экономики и трудовых отношений.

Идеология и социальная база фашизма.

В идейном отношении фашизм представлял собой смесь самых различных идеологий. Но это не означает, что он не имел своих собственных доктрин и характерных для него особенностей.

В основе фашистского взгляда на мир и общество лежало социал-дарвинистское понимание жизни отдельного человека, нации и человечества в целом как активной агрессии, биологической борьбы за существование. Побеждает, с точки зрения фашиста, всегда сильнейший. Таков высший закон, объективная воля жизни и истории. Социальная гармония для фашистов заведомо невозможна, а война – высшее героическое и облагораживающее напряжение человеческих сил. Они вполне разделяли мысль, выраженную лидером итальянского художественного направления «футуристов» автором первого манифеста футуризма Филиппо Маринетти Томазо, ставшего позднее фашистом: «Да здравствует война – только она может очистить мир». «Живите опасно!» – любил повторять Муссолини.

Фашизм отрицал гуманизм и ценность человеческой личности. Ее следовало подчинить абсолютному, тотальному (всеобъемлющему) целому – нации, государству, партии. Итальянские фашисты заявляли, что признают индивида лишь постольку, «поскольку он совпадает с государством, представляющим универсальное сознание и волю человека в его историческом существовании». Программа германской нацистской партии провозглашала: «Общая польза превыше личной пользы». Гитлер часто подчеркивал, что в мире происходит переход «от ощущения „я" к ощущению „мы", от прав личности к верности долгу и ответственности перед обществом». Такое новое состояние он и называл «социализмом».

В центре фашистской доктрины находился не человек, а коллектив – нация (у германских нацистов – «народное сообщество»). Нация – это «высшая личность», государство – «неизменное сознание и дух нации», а фашистское государство – «высшая и самая мощная форма личности», – писал Муссолини. При этом в различных теориях фашизма сущность и становление нации могли толковаться по-разному. Так, для итальянских фашистов определяющими моментами были не этническая природа, расовая принадлежность или общая история, а «единое сознание и общая воля», носителем которых и было национальное государство. «Для фашиста все в государстве, и ничто человеческое и духовное не существует и тем более не имеет ценности вне государства, – учил „дуче". – В этом смысле фашизм тоталитарен, и фашистское государство как синтез и единство всех ценностей истолковывает и развивает всю народную жизнь, а также усиливает ее ритм».

Немецкие нацисты исповедовали иной, биологический взгляд на нацию – так называемую «расовую теорию». Они полагали, что в природе существует «железный закон» пагубности смешения живых видов. Смешение («метизация») приводит к деградации и мешает образованию высших форм жизни. В ходе борьбы за существование и естественного отбора более слабые, «расово неполноценные» существа должны погибнуть, считали нацисты. Это, по их мнению, соответствовало «стремлению природы» к развитию вида и «улучшению породы». В противном случае слабое большинство вытеснило бы сильное меньшинство. Вот почему природа должна быть сурова к слабым.

Этот примитивный дарвинизм нацисты переносили на человеческое общество, считая расы естественными биологическими видами. «Единственной причиной вымирания культур было смешение крови и, как следствие, снижение уровня развития расы. Ибо люди гибнут не в результате проигранных войн, а в результате ослабления силы сопротивления, присущей только чистой крови», – утверждал Гитлер в своей книге Моя борьба . Отсюда следовал вывод о необходимости «расовой гигиены», «очистки» и «возрождения» германской «арийской расы» с помощью «народного сообщества людей немецкой крови и немецкого духа в сильном, свободном государстве». Другие «неполноценные» расы подлежали подчинению или уничтожению. Особенно «вредными», с точки зрения нацистов, были народы, живущие в разных странах и не имеющие собственного государства. Национал-социалисты с остервенением уничтожили миллионы евреев и сотни тысяч цыган.

Отрицая права и свободы личности как «бесполезные и вредные», фашизм защищал те проявления, которые он считал «существенными свободами» – возможность беспрепятственной борьбы за существование, агрессию и частную экономическую инициативу.

Фашисты заявляли, что «неравенство неизбежно, благотворно и благодетельно для людей» (Муссолини). Гитлер в одном из разговоров пояснил: «Не устранять неравенство между людьми, но усугубить его, поставив непроницаемые барьеры. Какой вид примет будущий социальный строй, я вам скажу... Будет класс господ и толпа разных членов партии, размещенных строго иерархически. Под ними – анонимная масса, низшие навсегда. Еще ниже – класс побежденных иностранцев, современные рабы. Над всем этим станет новая аристократия...».

Фашисты обвиняли и представительную демократию, и социализм, и анархизм в «тирании числа», в ориентации на равенство и «миф прогресса», в слабости, неэффективности и «коллективной безответственности». Фашизм провозглашал «организованную демократию», при которой подлинная воля народа находит свое выражение в национальной идее, реализуемой фашистской партией. Такая партия, «тоталитарно управляющая нацией», должна не выражать интересы отдельных социальных слоев или групп, а сливаться с государством. Демократические волеизъявления в форме выборов излишни. Согласно принципу «вождизма», фюрер или дуче и их окружение, а затем и вожди более низких рангов концентрировали в себе «волю нации». Принятие решений «верхами» (элитой) и бесправие «низов» считались в фашизме идеальным состоянием.

Фашистские режимы стремились опереться на активность масс, пронизанных фашистской идеологией. При посредстве разветвленной сети корпоративных, социальных и воспитательных учреждений, массовых собраний, торжеств и шествий тоталитарное государство стремилось преобразовать самую сущность человека, покорить и дисциплинировать его, захватить и полностью контролировать его дух, сердце, волю и разум, формировать его сознание и характер, воздействовать на его желание и поведение. Унифицированные пресса, радио, кино, спорт искусство были целиком поставлены на службу фашистской пропаганде, призванной мобилизовать массы на решение очередной задачи, поставленной «вождем».

Одна из ключевых в идеологии фашизма – идея единства нации-государства. Интересы различных общественных слоев и классов считались не противоречащими друг другу, а взаимодополняющими, что должно было быть закреплено в виде соответствующей организации. Каждой социальной группе с общими экономическими задачами (прежде всего, предпринимателям и трудящимся одной и той же отрасли) надлежало образовать корпорацию (синдикат). Социальное партнерство труда и капитала было объявлено основой производства в интересах нации. Так, немецкие нацисты провозгласили труд (включая предпринимательство и управленческую деятельность) «социальным долгом», охраняемым государством. «Первая обязанность каждого гражданина государства, – гласила программа нацистской партии, – трудиться духовно и физически ради общего блага». В основе социальных отношений должна была лежать «верность между предпринимателем и коллективом как между вождем и ведомыми для совместного труда, выполнения производственных задач и на благо народа и государства».

На практике в рамках фашистского «корпоративного государства» предприниматель рассматривался как «вождь производства», ответственный за него перед властью. Наемный работник утрачивал все права и обязан был проявлять исполнительскую активность, поддерживать трудовую дисциплину и заботиться о повышении производительности. Не повинующихся или сопротивляющихся ждало жестокое наказание. Со своей стороны, государство гарантировало определенные условия труда, право на отпуск, пособия, премии, страхование и т.д. Подлинный смысл системы сводился к тому, чтобы работник мог отождествить себя со «своим» производством через «национально-государственную идею» и некоторые социальные гарантии.

Программы фашистских движений содержали ряд положений, направленных против крупных собственников, концернов и банков. Так, итальянские фашисты обещали в 1919 ввести прогрессивный налог на доходы, конфисковать 85% военных прибылей, передать землю крестьянам, установить 8-часовой рабочий день, обеспечить участие рабочих в управлении производством, национализировать некоторые предприятия. Германские национал-социалисты в 1920 требовали уничтожить финансовую ренту и прибыли монополий, ввести участие рабочих в прибылях предприятий, ликвидировать «крупные универмаги», конфисковать доходы спекулянтов, огосударствить тресты. Однако в действительности фашисты оказались крайне прагматичными в том, что касалось экономики, тем более, что с целью установления и поддержания своих режимов они нуждались в союзе с прежними правящими элитами. Так, в 1921 Муссолини заявлял: «В экономическом вопросе мы – либералы в классическом смысле слова, то есть мы считаем, что судьба национальной экономики не может быть доверена более или менее коллективному бюрократическому руководству». Он призвал к «разгрузке» государства от хозяйственных задач, к денационализации путей сообщения и средств связи. В конце 1920-х – начале 1930-х годов дуче вновь выступил за расширение государственного вмешательства в экономику: по-прежнему считая частную инициативу фактором, «наиболее действенным и полезным для национального интереса», он расширял участие государства там, где считал деятельность частных предпринимателей недостаточной или неэффективной. В Германии нацисты очень быстро отказались от своих «антикапиталистических лозунгов» и пошли по пути сращивания предпринимательской и финансовой элиты с партийной верхушкой.

Подъем фашизма, Вторая мировая война и крах фашистских режимов.

Победа итальянского и германского фашизма вдохновила появление многочисленных фашистских движений во многих других странах Европы и Америки, а также правящие или претендующие на власть элиты ряда государств, которые, оказавшись в стесненных экономических или политических обстоятельствах, начали поиски новых путей и перспектив.

Фашистские или профашистские партии были созданы в Великобритании (1923), Франции (1924/1925), Австрии, а в начале 1930-х – в Скандинавских странах, Бельгии, Голландии, Швейцарии, в США, некоторых государствах Латинской Америки и т.д. В Испании в 1923 установилась диктатура генерала Примо де Ривера, который восхищался примером Муссолини; после ее падения возник испанский фашизм – «фалангизм» и «национал-синдикализм». Реакционные военные во главе с генералом Франсиско Франко, соединившись с фашистами, одержали победу в ходе ожесточенной гражданской войны в Испании; был установлен режим фашистского толка, продержавшийся до самой смерти диктатора Франко в 1975. В Австрии в 1933 возникла «австро-фашистская» система, в 1930-х происходит фашизация правящего диктаторского режима Салазара в Португалии. Наконец, к фашистским методам и элементам правления (корпоративизму, крайнему национализму, однопартийной диктатуре) нередко прибегали и авторитарные правительства в странах Восточной Европы и Латинской Америки.

Неотъемлемым элементом фашистских режимов был институт открытого и систематического террора против политических, идеологических и (в нацистском варианте) – «национальных» противников. Для этих репрессий были характерны самые чудовищные масштабы. Так, на совести нацистской диктатуры в Германии около 100 тыс. человеческих жизней и более миллиона арестованных в самой стране и миллионы убитых на территориях, оккупированных Германией впоследствии в ходе Второй мировой войны , умерщвленных и замученных в концентрационных лагерях. Жертвами правления генерала Франсиско Франко в Испании стали от 1 до 2 млн. человек.

Между фашистскими режимами и движениями различных стран существовали разногласия и нередко вспыхивали конфликты (одним из них стала аннексия Австрии нацистской Германией в 1938 (см . АВСТРИЯ) . Однако, в конечном счете, они скорее тяготели друг к другу. В октябре 1936 было достигнуто соглашение между нацистской Германией и фашистской Италией («ось Берлин – Рим»); в ноябре того же года Германия и Япония заключили «Антикоминтерновский пакт», к которому в ноябре 1937 примкнула Италия (в мае 1939 заключила с Германией «Стальной пакт»). Фашистские державы приступили к бурному наращиванию военной промышленности, превратив ее в мотор для развития своей экономики. Этому курсу соответствовала и открыто экспансионистская внешняя политика (нападение Италии на Эфиопию в октябре 1935, захват Рейнской области Германией в марте 1936, германо-итальянская интервенция в Испании в 1936–1939, присоединение Австрии к нацистской Германии в марте 1938, германская оккупация Чехословакии в октябре 1938 – марте 1939, захват Албании фашистской Италией в апреле 1939). Столкновение интересов фашистских государств с внешнеполитическими устремлениями держав, победивших в Первой мировой войне (прежде всего, Великобритании, Франции и США), с одной стороны, и СССР, с другой, привело, в конечном счете, в сентябре 1939 ко Второй мировой войне.

Ход войны оказался первоначально благоприятным для фашистских государств. К лету 1941 германские и итальянские войска захватили большую часть Европы; лидеры местных фашистских партий были поставлены в органы управления оккупированных Норвегии, Голландии и других стран; сотрудничали с оккупантами фашисты Франции, Бельгии, Дании, Румынии. Стала «независимым государством» фашистская Хорватия. Однако с 1943 чаша весов стала склоняться в пользу блока СССР и Западных демократий. После военных поражений в июле 1943 пал режим Муссолини в Италии, а фашистская партия была запрещена (созданное в сентябре 1943 лидером итальянских фашистов марионеточное правительство на Севере Италии продержалось при германской поддержке до конца войны). В последующий период германские войска были изгнаны со всех захваченных ими территорий, а вместе с ними разгромлены и местные фашисты. Наконец, в мае 1945 потерпел полное военное поражение и нацистский режим в Германии, национал-социалистическая диктатура была уничтожена.

Неофашизм.

Режимы фашистского типа, установленные в 1930-х годах в Испании и Португалии, пережили Вторую мировую войну. Они проделали медленную и длительную эволюцию, постепенно избавляясь от ряда фашистских черт. Так, во франкистской Испании была в 1959 проведена хозяйственная реформа, которая покончила с экономической замкнутостью страны, в 1960-х развернулась экономическая модернизация, за которой последовали умеренные политические преобразования по «либерализации» режима. Аналогичные меры предпринимались и в Португалии. В конце концов, в обеих странах была восстановлена парламентская демократия: в Португалии – после революции, совершенной вооруженными силами 25 апреля 1974, в Испании – после смерти диктатора Франко в 1975.

Разгром германского и итальянского фашизма, запрет Национал-социалистической и Национальной фашистской партий и проведенные после Второй мировой войны антифашистские преобразования положили конец «классическому» фашизму. Однако он возродился в новом, модернизированном облике – «неофашизма» или «неонацизма».

Наиболее крупные и влиятельные из этих организаций официально не связывали себя с историческими предшественниками, поскольку открытое признание этого факта могло бы повлечь за собой запрет. Однако преемственность было легко проследить по программным положениям и личности лидеров новых партий. Так, созданное в 1946 Итальянское социальное движение (ИСД) призывало к замене капитализма «корпоративной» системой, при этом резко нападая на социализм и выступая с националистических позиций. В течении 1950–1960-х годов ИСД получало на выборах от 4 до 6 процентов голосов. Однако с конца 1960-х наблюдался заметный подъем неофашизма в Италии. С одной стороны, ИСД стало демонстрировать свою ориентацию на легальные методы действий. Объединившись с монархистами и пользуясь растущим недовольством традиционными партиями, оно собрало в 1972 почти 9 процентов голосов; на протяжении 1970–1980-х годов неофашистов поддерживали от 5 до 7 процентов избирателей. Одновременно происходило своеобразное «разделение труда» между «официальным» ИСД и возникавшими экстремистскими фашистскими группировками («Новый порядок», «Национальный авангард», «Национальный фронт» и др.), которые широко прибегали к террору; в результате различных актов насилия и покушений, организованный неофашистами, погибли десятки человек.

В Западной Германии неонацистские партии, также отрицавшие открытую преемственность по отношению к гитлеровскому национал-социализму, стали возникать уже в 1940–1950-х годов. (Немецкая правая партия в 1946, Социалистическая имперская партия в 1949–1952, Немецкая имперская партия в 1950). В 1964 различные организации крайне правых в ФРГ объединились в Национал-демократическую партию (НДП). Выступая с ультранационалистическими лозунгами, национал-демократы смогли в конце 1960-х провести депутатов в парламенты семи западногерманских земель и получить более 4 процентов голосов на выборах 1969. Однако уже в 1970-х влияние НДП быстро пошло на спад. В ФРГ появились новые крайне правые группировки, составившие конкуренцию национал-демократам (Немецкий народный союз, Республиканцы и др.). В то же время, как и в Италии, активизировались экстремисты, которые открыто ссылались на наследие гитлеризма и прибегало к террористическим методам.

Организации неофашистского или неонацистского толка появились и в других странах мира. В некоторых из них им удавалось в 1970–1980-х годах провести депутатов в парламент (в Бельгии, Нидерландах, Норвегии, Швейцарии и др.).

Еще одной особенностью периода после Второй мировой войны стало возникновение течений, которые пытались соединить фашистские идеи и ценности с некоторыми элементами из мировоззрения традиционных или «новых левых». Эта тенденция получила название «новой правой».

«Новые правые» стремятся выступить с идейным обоснованием теорий национализма, приоритета целого над личностью, неравенства и торжества «сильнейшего». Они обрушились с резкой критикой на современную западную индустриальную цивилизацию, обвинив ее в бездуховности и ползучем материализме, который губит все живое. Возрождение Европы «новые правые» связывают с «консервативной революцией» – возвращением к духовным традициям, восходящим к дохристианскому прошлому, а также мистицизму средних веков и нового времени. С большой симпатией они относятся и к мистическим элементам традиционного фашизма. Национализм у «новых правых» выступает под флагом отстаивания «разнообразия». Они любят повторять, что все нации хороши, но... только у себя дома и когда они не смешиваются с другими. Смешение, усреднение и равенство для этих идеологов – одно и то же. Один из духовных отцов течения Ален де Бенуа заявлял, что эгалитаризм (идея равенства) и универсализм – фикции, пытающиеся унифицировать реально многообразный мир. История человечества – это не последовательная линия, имеющая некий смысл, а движение по поверхности шара. Человек, по Бенуа, – не только индивид, но и «социальное животное», порождение определенной традиции и среды, наследник норм, которые складывались веками. У каждого народа, у каждой культуры, подчеркивают «новые правые», – своя этика, свои нравы, своя мораль, свои представления о должном и красоте, свои идеалы. Вот почему эти народы и культуры ни в коем случае не должны смешиваться вместе; им следует блюсти свою чистоту. Если традиционные нацисты делали упор на «чистоту расы и крови», то «новые правые» утверждают, что носители иных культур просто «не вписываются» в европейскую культуру и европейское общество и тем самым разрушают их.

«Новые правые» выступают не в качестве оформленных политических группировок, а как своеобразная интеллектуальная элита правого лагеря. Они стремятся наложить отпечаток на представления, идеи и ценности, господствующие в западном обществе, и даже захватить «культурную гегемонию» в нем.

Профашистские движения на рубеже тысячелетий.

Глубокие изменения, произошедшие в мире с начала 1990-х (прекращение раскола мира на два противостоящих военно-политических блока, падение режимов компартий, обострение социальных и экономических проблем, глобализация), привели и к серьезной перегруппировке в лагере ультраправых.

Наиболее крупные из праворадикальных организаций предприняли серьезные усилия для того, чтобы вписаться в существующую политическую систему. Так, Итальянское социальное движение в январе 1995 было преобразовано в Национальный альянс, который осудил «любую форму авторитаризма и тоталитаризма», заявив о своей приверженности принципам демократии и либеральной экономики. Новая организация продолжает выступать с позиций воинствующего национализма, особенно в вопросах ограничения иммиграции. Коррекцию своих программных и политических лозунгов произвела и основная партия французских ультраправых – основанный в 1972. Национальный фронт (НФ). НФ объявил себя «социальной..., либеральной, народной... и, разумеется, прежде всего, национальной альтернативой». Он провозглашает себя демократической силой, выступает за рыночную экономику и снижение налогов с предпринимателей, а социальные проблемы предлагает решать за счет сокращения числа иммигрантов, которые якобы отнимают работу у французов и «перегружают» систему социального страхования.

Тема ограничения иммиграции в Европу из бедных стран (в первую очередь, – из государств «Третьего мира») стала в 1990-х лейтмотивом крайне правых. На волне ксенофобии (страха перед иностранцами) они сумели добиться внушительного влияния. Так, Национальный альянс в Италии получал на парламентских выборах в 1994–2001 от 12 до 16 процентов голосов избирателей, французский НФ собирал на президентских выборах 14–17 процентов голосов, Фламандский блок в Бельгии – от 7 до 10 процентов голосов, список Пима Фортайна в Голландии набрал в 2002 ок. 17 процентов голосов, превратившись во вторую по силе партию страны.

Характерно, что крайне правым в значительной мере удалось навязать обществу предлагаемые ими темы и вопросы. В новом, «демократическом» обличье они оказались вполне приемлемы для политического истэблишмента. В результате бывшие неофашисты из Национального альянса были включены в правительство Италии в 1994 и 2001, список Фортайна вошел в 2002 в правительство Голландии, а французский НФ нередко вступал в соглашения с правыми парламентскими партиями на местном уровне.

На позиции крайнего национализма, близкие к ультраправым, перешли с 1990-х и некоторые партии, которые прежде относили к либеральному спектру: Австрийская партия свободы, Швейцарская народная партия, Союз демократического центра Португалии и т.д. Эти организации также пользуются солидным влиянием среди избирателей и участвуют в правительствах соответствующих стран.

В то же время, продолжают действовать и более «ортодоксальные» неофашистские группы. Они усилили работу в молодежной среде (среди так называемых «скинхэдов», футбольных болельщиков и т.д.). В Германии влияние неонацистов существенно выросло в средине 1990-х, причем в немалой степени этот процесс захватил территорию бывшей ГДР. Но и на землях, которые входили в состав ФРГ до воссоединения Германии в 1990, неоднократно происходили нападения на иммигрантов, поджоги их домов и общежитий, что привело к человеческим жертвам.

Однако и открытые ультраправые существенно модифицируют свою политическую линию, делая упор на борьбу с глобализацией. Так, немецкая Национал-демократическая партия призывает к противодействию «мировой гегемонии США», а отколовшаяся от Итальянского социального действия группировка «Пламя» провозглашает союз с левыми противниками империализма и подчеркивает социальные мотивы в своей программе. Активизировались и приверженцы маскировки фашистских взглядов заимствованиями из идейного багажа левых – «национал-революционеры», «национал-большевики» и т.д.

На территории современной России группы неофашистского толка стали появляться в период Перестройки и в особенности после распада СССР. В настоящее время активно действуют и пользуются влиянием в определенных кругах такие организации, как Русское национальное единство, Национал-большевистская партия, Народная национальная партия, Русская национальная социалистическая партия, Русская партия и пр. Но им до сих пор не удалось добиться существенного успеха на выборах. Так, в 1993 в Государственную думу РФ был избран один депутат, состоявший в профашистской Национально-республиканской партии. В 1999 ультраправый список «Русское дело» собрал на выборах всего 0,17 процентов голосов.

Вадим Дамье

ПРИЛОЖЕНИЕ. ИЗ РЕЧИ ГИММЛЕРА НА СОВЕЩАНИИ ГРУППЕНФЮРЕРОВ СС В ПОЗНАНИ 4 НОЯБРЯ 1943.

Лишь один принцип должен, безусловно, существовать для члена СС: честными, порядочными, верными мы должны быть по отношению к представителям нашей собственной расы и ни к кому другому.

Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Мы возьмем от других наций ту кровь нашего типа, которую они смогут нам дать. Если в этом явится необходимость, мы будем отбирать у них детей и воспитывать в нашей среде. Живут ли другие народы в довольствии или они подыхают с голоду, интересует меня лишь постольку, поскольку они нужны нам как рабы для нашей культуры; в ином смысле это меня не интересует.

Если десять тысяч баб упадут от изнеможения во время рытья противотанковых рвов, то это будет интересовать меня лишь в той мере, в какой будет готов этот противотанковый ров для Германии. Ясно, что мы никогда не будем жестоки и бесчеловечными, поскольку в этом нет необходимости. Мы, немцы, являемся единственными на свете людьми, которые прилично относятся к животным, поэтому мы будем прилично относиться к этим людям-животным, но мы совершим преступление против своей собственной расы, если будем о них заботиться и прививать им идеалы с тем, чтобы нашим сыновьям и внукам было еще более труднее с ними справиться. Когда ко мне придет кто-нибудь из вас и скажет: «Я не могу рыть противотанковый ров силами детей или женщин. Это бесчеловечно, они от этого умирают», – я вынужден буду ответить: «Ты являешься убийцей по отношению к своей собственной расе, так как если противотанковый ров не будет вырыт, погибнут немецкие солдаты, а они сыновья немецких матерей. Они наша кровь».

Это как раз то, что я хотел внушить СС и, как я полагаю, внушил в качестве одного из самых священных законов будущего: предметом нашей заботы и наших обязанностей является наш народ и наша раса, о них мы должны заботиться и думать, во имя них мы должны работать и бороться и ни для чего другого. Все остальное нам безразлично.

Я хочу, чтобы СС именно с данной позиции относилось к проблеме всех чужих, негерманских народов, и, прежде всего, к русскому. Все остальные соображения – мыльная пена, обман нашего собственного народа и препятствие к скорейшей победе в войне…

… Я хочу также поговорить здесь с вами со всей откровенностью об очень серьезном деле. Между собой мы будем говорить совершенно откровенно, но публично никогда не будем упоминать об этом... Я сейчас имею в виду эвакуацию евреев, истребление еврейского народа. О таких вещах легко говориться: «Еврейский народ будет истреблен, – говорит каждый член нашей партии. – И это вполне понятно, ибо записано в нашей программе. Искоренение евреев, истребление их – мы делаем это». …

…Ведь мы знаем, какое зло причинили бы себе, если б у нас и сегодня в каждом городе – при налетах, при тяготах и лишениях военного времени – оставались евреи в качестве тайных диверсантов, агитаторов и подстрекателей. Вероятно, мы вернулись бы теперь к стадии 1916–1917 годов, когда евреи еще сидели в теле германского народа.

Богатства, которые были у евреев, мы отобрали. Я отдал строжайший приказ, чтобы эти богатства, как нечто само собой разумеющееся, без остатка перешли в пользу рейха; обергруппенфюрер СС Поль привел данный приказ в исполнение...

… У нас было моральное право, у нас был долг перед своим народом уничтожить этот народ, который хотел уничтожить нас. … И это не причинило никакого вреда нашей внутренней сущности, нашей душе, нашему характеру…

Что касается победоносного окончания войны, то все мы должны осознавать следующее: войну нужно выиграть духовно, напряжением воли, психологически – только тогда как следствие придет ощутимая материальная победа. Лишь тот, кто капитулирует, кто говорит – у меня нет больше веры в сопротивление и воли к нему, – проигрывает, складывает оружие. А тот, кто до последнего часа проявит упорство и будет сражаться еще в течение часа после наступления мира, выиграл. Здесь мы должны применить все присущее нам упрямство, являющееся нашим отличительным свойством, всю нашу стойкость, выдержку и упорство. Мы должны показать, наконец, англичанам, американцам и русским, что мы упорнее, что именно мы, СС, будем теми, кто всегда устоит... Если мы сделаем это, многие последуют нашему примеру и также устоят. Нам нужно, в конечном счете, иметь волю (и мы ее имеем) к тому, чтобы хладнокровно и трезво уничтожать тех, кто на какой-то стадии не захочет идти в Германии вместе с нами – а такое при определенном напряжении может случиться. Пусть лучше мы столько-то и столько-то человек поставим к стенке, чем впоследствии в определенном месте возникнет прорыв. Если у нас будет все в порядке в духовном отношении, с точки зрения нашей воли и психики, то мы выиграем эту войну по законам истории и природы – ведь мы воплощаем высшие человеческие ценности, самые высокие и устойчивые ценности, существующие в природе.

Когда война будет выиграна, тогда обещаю вам – начнется наша работа. Когда именно война придет к концу, нам неизвестно. Это может произойти внезапно, но может быть и нескоро. Будет видно. Одно могу предсказать вам сегодня: когда внезапно смолкнут орудия и наступит мир, пусть тогда никто не думает, что он может почивать сном праведника. …

…Когда мир будет окончательно установлен, мы сможем приступить к нашей великой работе на будущее. Мы начнем создавать поселения на новых территориях. Мы будем прививать молодежи устав СС. Я считаю абсолютно необходимым для жизни нашего народа, чтобы в будущем мы воспринимали понятия «предки», «внуки» и «будущее» не только с их внешней стороны, но и как часть нашего существа... Само собой разумеется, что наш орден, цвет германской расы, должен иметь самое многочисленное потомство. За двадцать-тридцать лет нам необходимо действительно подготовить смену руководящих работников для всей Европы. Если мы, СС, вместе... с нашим другом Бакке осуществим переселение на Восток, то нам удастся без каких-либо помех, в большом масштабе... через двадцать лет перенести нашу границу на пятьсот километров на Восток.

Я уже сегодня обратился к фюреру с просьбой, чтобы СС – если мы до конца выполним свою задачу и свой долг – было предоставлено преимущественное право стоять на самой дальней германской восточной границе и охранять ее. Полагаю, что этого преимущественного права у нас никто не будет оспаривать. Там мы будем иметь возможность практически обучать обращению с оружием каждый молодой призывной возраст. Мы будем диктовать Востоку наши законы. Мы будем рваться вперед и постепенно дойдем до Урала. Я надеюсь, что это успеет сделать наше поколение, надеюсь, что каждому призывному возрасту придется сражаться на Востоке, что любая наша дивизия каждую вторую или третью зиму будет проводить на Востоке... Тогда у нас будет происходить здоровый отбор на все будущие времена.

Этим мы создадим предпосылки к тому, чтобы весь германский народ и вся Европа, ведомая, упорядоченная и направляемая нами, на протяжении поколений смогла выстоять в борьбе за свою судьбу с Азией, которая, несомненно, снова выступит. Нам неизвестно, когда это будет. Если в то время с другой стороны выступит людская масса в 1–1, 5 миллиарда человек, то германский народ, численность которого, я надеюсь, будет составлять 250–300 миллионов, а вместе с другими европейскими народами – общей численностью 600–700 миллионов человек и плацдармом, растянувшимся до Урала, а через сто лет и за Урал, выстоит в борьбе за существование с Азией...

Литература:

Рахшмир П.Ю. Происхождение фашизма. М.: Наука, 1981
История фашизма в Западной Европе . М.: Наука, 1987
Тоталитаризм в Европе ХХ века. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления . М.: Памятники исторической мысли, 1996
Галкин А.А. Размышления о фашизме // Социальные трансформации в Европе ХХ века . М., 1998
Дамье В.В. Тоталитарные тенденции в ХХ веке // Мир в ХХ веке . М.: Наука, 2001



итал. fascismo, от fascio – пучок, связка, объединение) – одна из форм реакц. антидемократич. бурж. движений и режимов, характерных для эпохи общего кризиса капитализма. Ф. у власти – "...это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала" (Программа КПСС, 1961, с. 53). Особенностью Ф., по сравнению с режимами воен. диктатуры, личной власти, бонапартизма и др., является осуществление насилия над массами через всеобъемлющую гос.-политич. машину, включающую систему массовых орг-ций и разветвленный аппарат идеологич. воздействия, дополняемых системой массового террора. Ф. широко использует псевдореволюционные и псевдосоциалистические лозунги и формы организации масс для маскировки тотального насилия. Появление Ф. на политич. арене – результат кризиса социально-экономич., политич. и культурного развития бурж. общества, страха правящей буржуазии перед натиском революц. социализма. Ф. "...усиливает свою активность в момент обострения кризиса империализма, когда возрастает стремление реакции применять методы грубого подавления демократических и революционных сил" (Междунар. Совещание коммунистич. и рабочих партий. Док-ты и мат-лы, 1969, с. 322). Неравномерность темпов и форм развития этого кризиса, упадок или неразвитость демократически-парламентских форм политич. жизни, противоречия между степенью идеологич. организованности и уровнем культуры масс, "новейшие" средства мобилизации старых массовых предрассудков – характерные элементы почвы, на к-рой растет Ф. Не случайно Ф. утвердился в условиях наибольшей остроты указанных противоречий, благоприятных для вовлечения сравнительно широких слоев гл. обр. мелкобурж. населения в политич. акции в качестве "толпы". При всем известном истории или возможном многообразии фашистских движений (отличающихся друг от друга различными вариантами сочетания военной и парт. диктатуры, террористич. и идеологич. принуждения, национализма и этатизма и т.д.) общим условием их формирования является кризис демократич. форм бурж. гос-ва при отсутствии или же недостаточности иных эффективных форм регулирования социальных отношений. Свойственная всей эпохе монополистич. капитализма, отмечавшаяся Лениным тенденция к ликвидации или выхолащиванию демократии составляет необходимое условие, при к-ром развивается и идет к власти Ф., к-рый "...начинает с оголтелого антикоммунизма, чтобы, изолировав и разгромив партии рабочего класса, раздробить силы пролетариата и бить их по частям, а затем покончить со всеми другими демократическими партиями и организациями, сделать народ слепым орудием политики капиталистических монополий" (Программа КПСС, 1961, с. 53). Формы Ф. зависят от целого ряда специфических для каждой страны обстоятельств: обострения классовых конфликтов при неспособности бурж. гос-ва воздействовать на них, кризиса бурж. парламентского строя в условиях раскола или деполитизации рабочего класса, значимости националистич. и реваншистских факторов в идеологич. атмосфере подготовки мировой войны. В Зап. Европе (Германия, Италия) фашистские движения возникали как форма реакции на угрозу социалистич. революции; в Лат. Америке неоднократно складывались близкие к Ф. политич. режимы; в нек-рых странах Азии и Африки возникают известные условия для паразитирования антидемо-кратических, в т.ч. и фашистских, форм на нац. движениях и лозунгах. Неверно, однако, было бы видеть в Ф. неизбежную стадию социально-политич. развития совр. капитализма. Его господство оказалось возможным лишь в нек-рых странах и в определ. период, хотя присущие Ф. методы массового политич. и идеологич. насилия получили широкое распространение. Установление Ф. свидетельствует как о слабостях рабочего и демократич. движения, так и о неспособности господств, класса – буржуазии – удерживать свою власть демократич. парламентскими методами. Фашистские режимы соединяют политич. насилие над массами с чрезвычайно интенсивным и д е о л о г и ч е с к и м принуждением. Используя и подогревая исторически сложившиеся предрассудки масс, Ф. навязывает массовому сознанию свои идеологич. стереотипы (расизм, шовинизм, милитаризм, культ силы и т.д.), стремится заново создать или возродить активную систему идейного и ритуального принуждения. Ф. нарочито отказывается от претензий на "научность" своей идейной опоры, резко разграничивая (не только в пропаганде, но и на практике) систему "полезных" (для гос-ва, нации) знаний и убеждений от "разлагающего объективизма" науч. мышления, пригодного лишь для служебных целей. "Мировоззрение не имеет ничего общего со знанием, – утверждал Геббельс. – Чем больше обо всем знаний, тем – как это часто бывает – меньше решимость выступить в пользу определенного мировоззрения. Мировоззрение – это специфический взгляд на мир, предпосылкой его является подход к событиям под одним и тем же углом зрения". По такому же образцу строились рассуждения идеологов итал. фашизма Дж. Джентиле или А. Рокко о вреде "интеллектуализма" для Ф., к-рый опирается на "действие и чувство"; аналогичными суждениями обосновывал свое недоверие к "интеллигентам и интеллигентности" и Гитлер ("человек может умирать лишь за ту идею, которой он не понимает" – цит. по кн.: Adornо Т. [а. о.], The autoritarian personality, N. Y., 1950, p. 733). Один из стандартных тезисов фашистских теоретиков состоял в том, что Ф. "не нуждается в доказательствах", поскольку он подтверждается лишь собств. практикой и тем противостоит либеральным или социалистич. учениям, ищущим своего обоснования в теоретич. подходах к обществу. Претендуя на "историч." обоснование своих взглядов, идеологи Ф. ссылались на теорию сильной власти Макиавелли, концепцию общества-гос-ва Гоббса, сакрализацию гос. идеи у Гегеля; для идеологов нем. Ф. наиболее характерны ссылки на органицизм в социологии 19 в., рассматривавший нацию и гос-во как "биологич. организм" (см. Органическая школа в социологии), философию человека у Ницше, псевдоисторизм Г. Трейчке, "социализм" Шпенглера и т.д. На деле из теоретич. наследия Ф. отобрал лишь то, что оказалось пригодным для воздействия на массовое сознание в соответств. условиях; реакц. системы прошлого он взял лишь в их "практически-массовом" значении. Так, аристократич. миф Ницше о "белокурой бестии", "сверхчеловеке", направленный против "толпы", превратился в идеологии Ф. в оправдание тотального подчинения личности "массе", а на деле – фашистской партийно-гос. машине. Ф. и его идеология – типичный продукт империализма 20 в. Он нуждался прежде всего в идеологии "стадного" типа и конструктировал ее из подручного историч. материала. Составными частями идеологии Ф. являются доктрины тоталитарного гос-ва и агрессивного этноцентризма. Ее важным звеном обычно выступает квази-религ. политич. культ. Т о т а л и т а р н о е г о с - в о изображается в фашистской идеологии высшей и универсальной формой обществ. жизни. Подчиняя себе или включая в себя все прочие формы социальной организации, фашистское гос-во отождествляет себя с "обществом", "народом", "нацией"; социальные институты, группы, личности имеют право существовать лишь как органы и элементы этого универсального целого. "Для фашизма общество – цель, индивиды – средство, и вся жизнь состоит в использовании индивидов для социальных целей", – утверждал Рокко ("Communism, fascism, and democracy", ed. by Cohen, N. Y., 1963, p. 343). По словам Муссолини, "для фашиста все в государстве и ничто человеческое и духовное не имеет ценности вне государства. В этом смысле Ф. тоталитарен, и фашистское государство, синтезируя и объединяя все ценности, интерпретирует их, развивает и придает силы всей жизни народа" (там же, р. 361). Лидеры нем. Ф., ориентировавшиеся на захват территорий чужих гос-в, усиленно подчеркивали "приоритет" нации или народа ("фольк") по отношению к гос-ву. "Нация есть первое и последнее, которому подчинено все остальное" (Rosenberg А., там же, р. 398). На деле от имени "нации" и "народа" выступал фашистский режим, для к-рого ссылки на "мистич." характер нац. единства служили оправданием тотальной гос. системы, где высшим источником власти выступал вождь, якобы воплощавший волю и дух народа. В строжайше централизованной гос. машине Ф., в к-рой каждый орган отвечал лишь перед вышестоящим, отсутствовало традиционное для бурж. общества разделение властей, а законодательство и исполнение "законов", судебный и внесудебный террор, административное и идейное принуждение сосредоточивались в одних руках. Доктрина тоталитарного гос-ва исключала автономность к.-л. сфер или ценностей обществ. жизни – религии, морали, иск-ва, семьи и т.д.; все подлежало гос. контролю и регулированию. В этой доктрине не было места для личности вне гос. организации; человек существует лишь как "гос. человек", как принадлежность наличной, т.е. фашистской, социальной машины. Выношенные – и опошленные – бурж. развитием идеи неотъемлемых прав личности, свободы и борьбы мнений и т.д. Ф. отверг с порога. "В государстве не существует больше свободного состояния мыслей, – заявлял Геббельс. – Просто имеются мысли правильные, мысли неправильные и мысли, подлежащие искоренению..." (Poljakov L., Wulf J., Das Dritte Reich und seine Denker, В., 1959, S. 15). Волна агрессивного шовинизма, возведенного Ф. в ранг гос. политики и захлестнувшая сравнительно широкие слои населения, – одно из наиболее важных и трудно объяснимых явлений идеологич. климата Ф. В фашистской идеологии ущербные моменты нац. самосознания – этнич. ограниченность, предубеждения, т.н. комплекс неполноценности и т.д. – превращаются в активные факторы массовой пропаганды и политики. "Фашизм – это... неосознанное пробуждение нашего глубокого расового инстинкта", – утверждал А. Рокко (см. Cohen, указ. работа, р. 335). Социально-психологич. структуры, связанные с низшими уровнями обществ. сознания, сформировавшиеся в условиях этнич. разобщенности, Ф. выводит на поверхность идеологии, оформляет при помощи расистских и "органических" теорий. Лозунг нации ("народа – нации", тотально организованного политически) выполнял по меньшей мере три функции: 1) обосновывал "классовый мир" и интеграцию общества, противостоящего "зримому врагу", 2) обеспечивал психологич. самоутверждение того среднего слоя, к-рый Ф. превратил в главную массовую опору режима, 3) оправдывал попытку порабощения, а в определ. случаях и поголовного истребления др. народов. В этой политике нашли свое логич. завершение установки Ф., по к-рым "польза" гос-ва или достойного управлять народа ("арийцев") является единств. источником моральной оценки и правопорядка. Свобода и существование отд. личностей, этнич. групп, других гос-в не представляют ценности и рассматриваются лишь под углом зрения их "пользы" для этого гос-ва и его идеологии. Эти установки объясняли, в частности, обыденную для нацизма практику скрупулезного холодного расчета эффективности уничтожения людей; расходы на патроны и печи аккуратно сопоставлялись с доходами от труда обреченных, реализации ценных вещей, золы и т.д. Чудовищные преступления Ф. против человечества – развязывание мировой войны, истребление целых народов, невероятно расчетливая жестокость в отношении пленных и мирного населения и т.д. – осуществлялись при массовом соучастии в этих рационально-планируемых злодеяниях. М и л и т а р и з а ц и я всех обществ., в т.ч. идеологич., отношений – характерная черта фашистского режима. Ф. рождается в обстановке напряженности, нуждается в ней и создает эту обстановку, поскольку она содействует поддержанию казарменной дисциплины и военно-командных методов управления, оправдывает тотальную мобилизацию, требует отказа от классовых и индивидуальных интересов, самоотречения во имя фикции нац. интеграции. Установка на постоянную "борьбу", притом борьбу со "зримым", т.е. очевидным для обывателя, даже персонифицированным внутренним и внешним врагом (инородная этнич. группа, чужое гос-во) стала образом жизни в условиях Ф. Наиболее широко употребляемой формой идеологич. оправдания Ф. служила "историческая" мифология, превращавшая опыт прошлого в обоснование права на господство "избранной" расы, нации, гос. системы. Откровенно формулировавшаяся цель фашистской историографии состояла в том, чтобы "заново пересмотреть и переписать историю человечества" (Rosenberg A., Der Mythus des XX. Jahrhunderts, Munch., 1933, S. 4); этот пересмотр сводился к тому, что "избранной" нации и расе приписывалась ведущая роль в гос. строительстве, воен. деле, культуре и т.д. Другой момент "переписывания" истории состоял в изображении фашистского режима "завершающей" стадией социального развития ("тысячелетний рейх"). Выступая душителем революц. и демократич. движений и прежде всего – коммунистич. движения, Ф. в то же время широко рекламировал свою идеологию как "революционную" и "социалистическую". Ближайшая цель лозунгов такого типа состояла в том, чтобы воспользоваться антикапиталистич. настроениями масс, в частности созданными обстановкой экономич. кризиса, для ликвидации парламентаризма, конституц. свобод и прав личности во имя возвышения фашистского гос-ва. Провозглашая себя "революционным", Ф. стремился использовать определ. лозунги, тактич. приемы и организац. формы, связанные по своему происхождению с рабочим и освободит. движением. Фашистский "социализм" противопоставлял формальной, парламентской, юридич. системе бурж. гос-ва некий неформальный, бесструктурный, опирающийся не на закон, а на "волю масс, нации, народа", тоталитарный механизм "народного" гос-ва, суда, "фюрера". В определ. мере "социализм" Ф. может оцениваться как идеологич. реализация шпенглеровского принципа "всеобщего чиновничества": "Социализм, если рассматривать его с технической точки зрения, – это принцип чиновничества. В конечном счете, каждый рабочий приобретает статус чиновника вместо статуса продавца. То же самое происходит и с предпринимателем" (Spengler О., Politische Schriften. Preussentum und Sozialismus, M?nch., 1933, S. 4). Венцом всей системы идеологич. и политич. отношений, характерных для Ф., является культ вождя, носителя абсолютной верховной власти, облеченного сверхъестеств. полномочиями, стоящего над обществом, над обыденным сознанием, над правом, непосредственно воплощающего в своей персоне "дух нации", "историч. судьбу" и т.п. По утверждению Дж. Джентиле, "вождь выражает словами то, что остается невыраженным в глубине сердца народа" (см. Cohen, указ. работа, р. 382). Этим "доказывалась" абс. правота вождя и требование абс. доверия к нему. Одна из "заповедей" итал. солдата, разработанных фашистской пропагандой, гласила: "10. Муссолини всегда прав". По словам Геринга, нацисты должны верить, что вождь непогрешим в делах нации, подобно тому, как католики верят в непогрешимость папы. Миф о вожде персонифицировал доктрину тотальной идеологии и тотального гос-ва, способствуя ее доведению до массового сознания, в к-ром стремление возложить ответственность за свои судьбы на высочайший личный авторитет фюрера служило закономерным следствием разрушения существовавшей ранее системы идеологич. отношений и ценностей. Эти "запросы" фашистского режима обусловили отбор и выдвижение на ведущие роли деятелей определенного психологич. типа (параноич. склад психики, уверенность в собств. непогрешимости, мания преследования, авторитарность личности и т.д.). Неизбежные продукты такой ситуации – личный произвол "вождя", к-рый терпит и считает полезным правящая клика; вождь отвечает надеждам находящихся под его влиянием масс, жаждущих авторитета. В лит-ре о Ф. культ определ. "вождя" иногда служит характеристикой соответствующего режима (гитлеризм, франкизм). Поверхностность подобных точек зрения, игнорирующих социальную природу Ф., очевидна; они фиксируют гл. обр. типичный для Ф. личный произвол, бесспорно накладывающий глубокий отпечаток едва ли не на все стороны деятельности фашистского режима и придающий ему видимость личной диктатуры (диктатор выступает как единств, "личность" во всей системе). Ф. не сводится к личной тирании "вождя", это сложная иерархич. система организованного массового насилия получает в культе "вождя" свое организационное и идеологич. завершение. В этом один из важных факторов нестабильности фашистского режима, поскольку устранение вождя может вести к дискредитации всей системы господства Ф. (ср. падение Ф. в Италии в 1943). По структуре и способам воздействия на массовое сознание идеология Ф. может быть отнесена к определ. системе религиозных (культовых) отношений. Именно так рассматривали Ф. многие его создатели и идеологи. Ф., по словам Муссолини, есть религиозная концепция, в которой человек рассматривается в его внутренней связи с высшим законом и объективной волей (см. "Fascismo", в кн.: Enciclopedia Italiana, v. 14, Mil., 1932). В Германии А. Розенбергом было организовано "Нем. религ. движение" (Deutsche Religionsbewegung), провозгласившее следование нацистской доктрине и "фюреру" высшей культовой нормой. Культовый характер идеологич. системы Ф. определялся не заявлениями или стремлениями его проповедников, а такими ее чертами, как универсальный мифологизм доктрины, канализация эмоций и – шире – подсознания масс через разветвленный механизм ритуальных действий (символич. шествия, съезды, гимны и т.д. – "коричневый культ"), харизматич. тип лидерства. Особенностью Ф. как идеологич. системы служит ярковыраженный политич. культ, присущий более древним религиям (непосредств. сакрализация власти вождя, социальной общности, противостоящая персонализму и космополитизму христианства). С этим связаны неизбежные, более или мене" сильно выражавшиеся противоречия между Ф. и христ. церковью, иногда – известная осторожность режима в прокламировании своей идеологии (особенно в Италии, Испании). Фашистский р е ж и м представляет собой централизованно-иерархич. систему антидемократич. диктатуры, осуществляемой через аппарат массового политич. и идеологич. принуждения и террора. Важнейшими элементами структуры Ф. выступают фашистская партия – единств. политич. орг-ция режима, подчиняющая своему контролю или прямо поглощающая органы гос. управления, и широкие по составу массовые многомиллионные орг-ции – проф., молодежные, женские, спортивные и др. В Германии фашистская партия (нем. национал-социалистич. рабочая партия – НСДАП) насчитывала в сер. 30-х гг. 5 млн. членов. Все рабочие и служащие страны были охвачены орг-цией "трудового фронта" (ок. 30 млн.). Вся молодежь с 10 лет объединялась нацистскими союзами (мальчики 10–14 лет – в "дейчес юнгфольк", 14–18 лет – в "гитлерюгенд", девочки 10–14 лет – в "союз девочек", 14–21 года – в "союз нем. девушек"), насчитывавшими до 10 млн. чел. Система женских, благотворительных, спортивных, научных и др. союзов призвана была провести фашистское влияние во все сферы обществ. жизни. В Италии имелась подобная структура (1943): 4770 тыс. членов фашистской партии, 4500 тыс. в трудовых союзах ("дополаворо"), 1200 тыс. в женских орг-циях и т.д. Другую опору фашистского режима составляла система специализированных органов массового террора: штурмовые отряды, тайная полиция, осведомители, цензоры, тайные суды, концлагеря. Фашистская партия, являвшаяся центр, звеном политич. механизма Ф., отличается от буржуазно-парламентских партий не только по ориентации, но и по структуре своей деятельности. Подчиняя строго централизованному идейно-политич. контролю миллионы своих членов, фашистская партия делает их практическими и моральными соучастниками действий правящей клики во главе с диктатором; при этом к.-л, влияние партийно-организованной массы на руководство режимом исключено. В своей борьбе за власть фашистская партия получает поддержку определ. групп монополистич. капитала и в то же время активно использует недовольство и брожение масс, в основном средних слоев. Придя к власти и став монополистом в политич. жизни страны, фашистская партия, многочисленными узами связанная с крупным капиталом, служит средством политического контроля над всем обществом и государством. Не "партия правит" в такой системе, а через партию и контролируемые ею массовые орг-ции правит народом и страной узкая клика, сплоченная честолюбием, фанатизмом, подозрительностью и страхом потерять доверие диктатора. Эта функция фашистской партии во многом объясняет ее социальный состав. Если, напр., в гитлеровской партии в 1935 насчитывалось 20% самостоят, хозяев, 13% чиновников, 21% служащих, 32% рабочих и 11% крестьян, то это еще никоим образом не говорит о степени участия соответств. группы в управлении режимом: здесь видно лишь, на кого влиял и через кого проводил свою политику Ф. в Германии. Гос. механизм Ф. в высших своих инстанциях фактически и формально сливается с верхушкой парт. иерархии, парламентские (рейхстаг в Германии) или монархические (в Италии) институты превращаются в простое прикрытие тоталитарного режима. Ликвидируя представительность, разделение властей и всякую открытую политич. борьбу (единственной внутренней ее формой для Ф. являются нескончаемые интриги внутри правящей клики), Ф. сохранил и включил в свою систему чиновничье-бюрократический исполнит. аппарат, военную и полицейскую орг-ции. В то же время при Ф. происходит нарочитая "идеологизация" гос. машины, к-рая объявляется выразителем общего "нац." духа, а не чьих-либо групповых интересов. Ликвидировав все иные формы политич. и идеологич. организации в обществе, Ф. уничтожил избират. систему, нар. представительство, борьбу мнений; в условиях монополии власти организуемые режимом плебисциты (в Германии в 1934–38) оказывались средством создания атмосферы массовой поддержки Ф. и его "фюрера". С о ц и а л ь н а я с т р у к т у р а фашистского режима определяется тем, что система обществ. разделения труда, сформировавшаяся на совр. этапе капиталистич. развития, находит дополнение и завершение в структуре тоталитарного политич. и идеологич. механизма. Хотя сами по себе бурж. социально-экономич. отношения не претерпевают к.-л. существ. изменений (доля гос.-монополистич. капитала в экономике фашистской Германии не превосходила обычных для совр. капитализма величин), значительно изменились формы и возможности гос. и монополистич. контроля над хозяйством, особенно в условиях войны. Социально-экономич. ориентация Ф. предполагает не только гос.-экономич., но прежде всего гос.-идеологич. и политич. регулирование классовых отношений, направленное на подавление классовой борьбы трудящихся. С этой целью проводилось принудит. решение трудовых споров, рассасывание безработицы, в частности при помощи мобилизации рабочей силы на сооружение объектов воен. значения, действовала система пособий многосемейным и т.п. меры, имевшие как экономическое, так и идеологич. значение. В то же время происходило (искусственно созданное и раздуваемое пропагандой) смещение всей направленности социальных интересов. Насаждавшееся Ф. представление о непосредств. ответственности каждого перед гос. машиной противопоставлялось "фикции" классовой борьбы, якобы созданной враждебными силами. Ф. насаждал систему "сотрудничества" рабочих, предпринимателей, специалистов, жандармов и т.д. в качестве служителей "интересов нации". В Германии эта система обеспечивалась трудовой повинностью и гос.-парт. контролем над предприятиями, в Италии – "корпоративным" строем. Совершенствуя средства эксплуатации рабочего класса, Ф. убеждал рабочих ставить превыше всего долг перед "нацией" (т.е. фашистским режимом). Крест. массу Ф. связал системой гос. повинностей, представителей интеллигентного труда (специалисты, художники и др.) превратил в платных и контролируемых слуг тотального гос-ва. В предельно циничной форме использовал Ф. интеллектуальные силы общества. Отрицая всякую претензию науки и интеллекта на ведущую роль, Ф. нуждался в услугах высококвалифицированных специалистов для воен. х-ва, пропаганды и т.д. и умел получать такие услуги. Порожденное прусской дисциплиной, прямым принуждением (исследовательские лаборатории создавались не только в концлагерях, но и в лагерях уничтожения для наиболее эффективного использования направляемых туда науч. сил), подачками и националистич. угаром служение Ф. определ. части научной и художеств. элиты бурж. "массового" общества – наглядный пример далеко зашедшего отличия дипломированных его слуг от интеллигентов-подвижников и просветителей прошлого. "Прусский учитель", к-рый, по известному изречению Бисмарка, победил под Садовой, стал аккуратным строителем газовых камер, квалифицированным лакеем режима и одной из важнейших его опор (из всех социальных групп учителя в наибольшей мере – на 30% – были вовлечены в НСДАП). В различных слоях общества Ф. встречал более или менее интенсивное сопротивление; особую роль играли подпольные группы, руководимые коммунистами. Глубокая внутр. нестабильность Ф. как режима нашла наиболее резкое, выражение в том, что условием сохранения его господства было нагнетание военной напряженности и развязывание мировой войны, в которой фашистские режимы Германии и ее сателлитов были уничтожены. Лишенный милитаристских стимулов Ф. (напр., в Испании) ведет к стагнации экономич. и политич. жизни; тем самым режим обрекает себя на разложение и перерождение. Поражение фашистских гос-в во второй мировой войне под ударами Советской Армии и сил союзников и последующее развитие двух систем на междунар. арене показали бесперспективность Ф. в тех его формах, к-рые сложились в 20–30-х гг. в Италии и Германии, но отнюдь не ликвидировали фашистских тенденций и течений в капиталистич. странах. Наследием гитлеризма служат неонацистские движения в ФРГ и др. странах. Коммунистич. движение, как указывается в документах Междунар. совещаний марксистско-ленинских партий, считает актуальной задачей борьбу против опасности Ф., учитывает возможности появления новых его форм. Анализ Ф. как социального явления представляет одну из актуальных задач социологии и социальной психологии. Марксистский подход к проблеме Ф. был выработан КПСС и мировым коммунистич. движением после преодоления нек-рых ошибок, связанных с недооценкой опасности Ф. как особой формы бурж. строя. Принципиальная оценка? как террористич. диктатуры бурж реакции была изложена в докладе Г. M. Димитрова на 7-м конгрессе Коминтерна, выразившем ориентацию коммунистич. движения на создание единого демократич. антифашистского фронта. Тем самым была создана предпосылка для правильного понимания идеологии и политич структуры Ф., для выяснения каналов его воздействия на массовое сознание. При совр. многообразии "рассеянных" форм Ф. особенно важным становится понимание всего комплекса социальных, политических, личностных и др. условий появления фашистских тенденций, такой анализ приобретает все большее значение для определения наиболее эффективных путей борьбы с?. и сплочения всех демократич. и прогрессивных сил в единый антифашистский фронт. "Борьба против фашистских режимов является существенной частью действий против империализма, за демократические свободы. Общая задача всех демократов, всех сторонников свободы, независимо от их политической позиции, мировоззрения и религиозных убеждений, – увеличивать реальную поддержку национальным прогрессивным силам, борющимся против таких очагов реакции и фашизма, как правительства Испании и Португалии, реакционная хунта полковников в Греции, военно-олигархические клики в Латинской Америке, против всех тиранических режимов, состоящих на службе империализма США" (Междунар. совещание коммунистич. и рабочих партий Док-ты и мат-лы, 1969, с. 323). Лит.: Программа КПСС (Принята XXII съездом КПСС), M., 1967, Димитров Г. М., В борьбе за единый фронт против фашизма и войны, ?., 1937, Ульбрихт В., К истории новейшего времени пер с нем., т. 1, ?., 1957; Итоги второй мировой войны. Сб. ст., пер. с нем., ?., 1957; Документы совещания представителей коммунистич и рабочих партий, ?., 1960; Галкин А. А., Фашизм и буржуазное об-во (Политич. и социальные корни германского фашизма), M., 1966 (Дисс.); его же, Германский фашизм, ?., 1967; Замошкин Ю. А., Митрохин Л. Н., Социально-психологич. корни антикоммунизма в США, "ВФ", 1966, No 10, Бурлацкий?. ?., Это не должно повториться. Социологич. заметки об идеологии?., ?., 1967, Лопухов Б., Фашизм и рабочее движение в Италии, ?., 1968, Neumann F., Behemoth. The structure and practice of national socialism, Toronto, 1942; Вayle F., Psychologie et ?thique du national-socialisme, ?., 1953, Luk?cs G., Die Zerst?rung der Vernunft, В., 1955, Chaveau H., Les origines du fascisme "Cahiers du communisme", 1958, No 7; Gamm H.-J., Der braune Kult, Hamb., 1962, ?olte ?., Der Faschismus in seiner Epoche, M?nch, 1963, Aquarone A., L´organizzazione dello Stato totalitario, Torino, 1965, Salvemini G., Le origini del fascismo in Italia, Мil., , Arendt ?., The origins of totalitarianism, ?. ?., 1966, Schoenbaum D., Hitler´s social revolution. Class and status in Nazi Germany 1933–1939, N.Y., 1966; Bauer О. , Faschismus und Kapitalismus Theorien ?ber die sozialen Urspr?nge und die Funktion des Faschismus, Fr./?., 1967; Theorien ?ber den Faschismus, K?ln–?., 1967; Weiss J., The fascist tradition. Radical right-wing extremism in modern Europe, N. Y.–, 1967; Carsten F. L., The rise of fascism, Berk.–Los. Ang., 1967; ?ibes G., Le fascisme italien. Etat des travaux depuis 1945, "Revue fran?aise de science politique", 1968, No 6. Ю. Левада. Москва.

ФАШИЗМ

(итал. fascismo, от fascio - пучок, связка, объединение) - политич. течение, возникшее в капиталистич. странах в период общего кризиса капитализма и выражающее интересы наиболее реакционных и агрессивных сил империалистич. буржуазии. Ф. у власти - открыто террористич. диктатура самых реакционных кругов монополистич. капитала, осуществляемая с целью сохранения капиталистич. строя. Важнейшие отличительные черты P. - использование крайних форм насилия для подавления рабочего класса и всех трудящихся, воинствующий антикоммунизм, шовинизм, расизм, широкое использование гос.-монополистич. методов, максимальный контроль над всеми проявлениями обществ, и личной жизни граждан, разветвленные связи с достаточно многочисленной частью населения, не относящейся к правящим классам, способность мобилизовать и политически активизировать ее в интересах эксплуататорского строя. Внешняя политика Ф. - политика империалистич. захватов.

Общность черт, присущих Ф. как политич. направлению, не исключает существования различных его форм, определяемых очень часто степенью преобладания в той или иной форме Ф. политич. или милитаристских сил. Преобладание милитаристских сил характерно для военно-фашистских режимов. Определяющая роль политич. фашистских сил отличала "классические" фашистские режимы (Италия в 1922-43, гитлеровская Германия). В борьбе за создание массовой социальной базы Ф. выдвинул систему взглядов, составивших т. н. фаш. идеологию. Эта идеология представляет собой беспринципный конгломерат реакц. учений и теорий, сложившихся до появления Ф. Ею были широко использованы расистские идеи А. Гобино (Франция), В. де Лапужа (Франция) и X. Чемберлена (Германия), антисемитские измышления К. Е. Дюринга (Германия), К. А. Грингмута и В. М. Пуришкевича (царская Россия). Важной составной частью идеологич. багажа Ф. стали взгляды т. н. геополитич. школы - Ф. Ратцель (Германия), Ю. Р. Челлен (Швеция), К. Хаусхофер (Германия). Теоретич. оправдание антидемократизма заимствовано фашистами из работ Ф. Ницше и О. Шпенглера (Германия). Большое влияние на идеологию герм. Ф. оказали идеи пангерманизма, получившие широкое распространение в Германии в последней трети 19 - нач. 20 вв.

В центре фаш. идеологии - идеи воен. экспансии, расового неравенства, клас. гармонии (теория "народного сообщества" и "корпоративности"), вождизма ("принцип фюрерства"), всевластия гос. машины (теория "тотального государства"). В наиболее концентрированном виде эти идеи были выражены в книге А. Гитлера "Mein Kampf" (1925). Весьма существенная черта фаш. идеологии - стремление выступать под чужим флагом с целью маскировки своего истинного содержания. Этой цели служила, в частности, спекуляция фашизма на популярности идей социализма в массах.

Возникнув как реакция на революц. подъем, наступление к-рого возвестила Вел. Окт. социалистич. революция, Ф. превратился в ожесточенного и опасного противника всего прогрессивного человечества и прежде всего междунар. революц. рабочего движения. Первые фаш. орг-ции появились весной 1919 в Италии. Они были сформированы в виде полувоен. дружин из националистически настроенных бывших фронтовиков; название этих дружин - "фаши ди комбаттименто" ("fasci di combattimento") - дало наименование всему фаш. движению. Фаш. движение зародилось в Италии в обстановке крайнего экономич. упадка и серьезного политич. кризиса. В стране ширились революц. выступления рабочего класса и крестьянства. Стремясь создать себе в таких условиях возможно более широкую массовую базу, фашисты широко использовали социалистич. фразеологию; они выступили с демагогич. программой (экспроприация земли, рудников и транспорта, 8-часовой рабочий день, республика, социальное страхование, прогрессивный налог), рассчитанной на обман масс, в первую очередь широких слоев мелкой буржуазии. Одновременно они установили связи с влиятельными группировками правящих классов, от к-рых получали мощную финанс. и политич. поддержку (Ассоциация итал. промышленников не только поддерживала, но и в значит, мере направляла фаш. политику в период прихода фашистов к власти и в годы фаш. диктатуры). В интересах правящих классов фашисты призывали итал. народ к новым терр. захватам с целью удовлетворения империа-листич. притязаний Италии, будто бы обделенной после 1-й мировой войны, и создания т. н. "Великой Италии".

В нач. 20-х гг. фаш. движение в Италии превратилось в крупную политич. силу. С весны 1921 итал. фашисты развернули подлинную гражд. войну против организованного рабочего класса и всех демократич. сил страны. В нояб. 1921 на очередном съезде фаш. орг-ций была создана Фашистская национальная партия. В окт. 1922 фашистами был инсценирован вооруженный "поход на Рим", давший правящим кругам Италии предлог для передачи осн. рычагов политич. власти фашистам. 31 окт. 1922 главарь итал. фашистов ("дуче") Б. Муссолини был назначен премьер-министром. В течение последующих четырех лет фаш. руководство шаг за шагом ликвидировало бурж.-демократич. свободы в стране. В нояб. 1926 в Италии были окончательно запрещены все антифаш. партии, а их депутаты исключены из парламента. Коммунистич. депутаты и руководители компартии были заключены в тюрьму. В стране воцарился режим бесправия и беззакония и установлено полное самовластие фаш. олигархии. В области внешнеполитической фаш. пр-во вскоре после прихода к власти встало на путь безудержной империалистич. экспансии. Уже в авг. 1923 Италия предприняла попытку захватить греч. о-в Корфу (см. Корфу инцидент 1923). В сент. 1923 войска фаш. Италии вступили в югосл. город Риека (Фиуме); в 1926-27 был установлен фактич. протекторат Италии над Албанией. В 1935 фаш. Италия развязала войну против Эфиопии, после захвата к-рой (1936) приняла участие в интервенции против респ. Испании (1936-39). В 1939 Италией была захвачена Албания. В окт. 1940 Италия напала на Грецию, а еще раньше, в июне того же года, объявила войну Франции, вступив тем самым во 2-ю мировую войну, в ходе к-рой крайне обострились все внутренние противоречия итал. фашистского государства и фашистский режим в Италии потерпел крушение (1943).

Нем. фашистская партия (официальное название - "Национал-социалистская рабочая партия Германии (НСДАП)") возникла в 1919. Принятое партией название отражало стремление ее организаторов использовать в интересах крайней реакции влияние идей социализма среди герм. трудящихся. Составленная в 1920 первая программа партии, отличавшаяся особенно беззастенчивой демагогичностью, содержала ряд далеко идущих требований (национализация трестов, безвозмездная конфискация земель для коммунальных целей, уничтожение "процентного рабства", упразднение нетрудовых доходов и конфискация воен. прибылей, смертная казнь для ростовщиков и спекулянтов и др.). Уже в нач. 20-х гг. нацисты стали получать субсидии от крупнейших германских (Ф. Тиссен и др.) и зарубежных (напр., Г. Форд) монополистов. Первая крупная попытка нацистов захватить господствующие позиции в гос-ве силой - мюнхенский путч в нояб. 1923 - окончилась провалом, вызвавшим разброд в национал-социалистской партии, к-рый она преодолела только в 1927. Экономич. кризис 1929-33, с особой силой поразивший Германию (в 1932 объем пром. продукции в стране был на 40% с лишним ниже 1929, а безработица охватила 45% герм. пролетариата), и последовавший за ним политич. кризис привели, наряду со значительным усилением компартии, к быстрому росту влияния национал-социалистов. Используя новые тяготы, к-рые экономич. кризис обрушил на герм. трудящихся, лидеры национал-социалистской партии, рядившиеся под "друзей народа", щедро раздавали обещания всем недовольным и обездоленным. Рабочим они обещали "справедливую" зарплату и уничтожение безработицы; крестьянам - снижение процентов по ипотечным долгам; мелким торговцам и ремесленникам - ликвидацию универмагов, разорявших их своей конкуренцией, освобождение от гнета "еврейского капитала", гос. субсидии и снижение цен на сырье. Спекулируя на ущемленном нац. чувстве немцев, национал-социалисты стремились предстать перед герм. народом в роли самых решительных борцов против Версальского мирного договора.

В обстановке углублявшегося политич. кризиса в стране прокламируемые фашистами методы управления нашли активную поддержку влиятельной группы крупных монополий. После образования 11 окт. 1931 "Гарцбургского фронта" (объединение сил крайней реакции, созданное на конференция национал-социалистов, националистов и организации "Стальной шлем") и организованного Тиссеном 27 января 1932 выступления "фюрера" (вождя) национал-социалистов А. Гитлера перед крупнейшими предпринимателями в Дюссельдорфе эта поддержка, как финансовая, так и политическая, еще больше усилилась. Опираясь на нее и заключив союз с влиятельными кругами в руководстве рейхсвера, герм. фашисты сумели получить мандат на формирование пр-ва. В конце янв. 1933 президент Гинденбург поручил Гитлеру сформировать правительство. Инсценировав поджог рейхстага и приписав вину за него коммунистам, германские фашисты в течение неск. месяцев полностью "унифицировали" страну, обрушив на нее всеобъемлющий кровавый террор. Вслед за коммунистич. партией были запрещены социал-демократич. и все традиц. бурж. партии. Были распущены все обществ. орг-ции, и прежде всего профсоюзы, лишен своих прерогатив парламент, отменены все формы обществ. контроля за гос. администрацией. В отличие от Италии, где процесс уничтожения буржуазной демократии и становления неограниченной фашистской диктатуры растянулся на ряд лет, в Германии национал-социалисты осуществили "унифи- кацию" страны сравнительно быстро - на протяжении одного года.

Одновременно, стремясь укрепить свои позиции в стране, руководство национал-социалистской партии провело ряд демагогич. мероприятий, рассчитанных на дезориентацию нар. масс. В условиях массовой безработицы широко пропагандировалась как мера, направленная на ее смягчение, созданная национал-социалистами система рабочих лагерей. Рост занятости, связанный с выходом Германии из стадии экономич. кризиса и форсированной милитаризацией, использовался как доказательство "эффективности" экономич. политики фашизма. Этим же целям наряду с другими мероприятиями служили разработанная фашистами система защиты от увольнений, облегчение выплаты задолженности нек-рым группам крестьян. Для успокоения ремесленников были ликвидированы мастерские при универсальные магазинах, некоторым категориям ремесленников были предоставлены займы. Играя на низменных, националистических инстинктах, национал-социалисты натравливали своих сторонников на еврейское население Германии, провоцируя погромы и потворствуя массовому грабежу, осуществляемому под маркой "аризации" еврейского имущества. В демагогич. целях фаш. Германия была провозглашена гос-вом рабочих умственного и рабочих физич. труда, (Arbeiter der Stirn und Arbeiter der Faust). При этом рабочими умств. труда были объявлены все "арийские" предприниматели.

Созданный национал-социализмом механизм диктатуры включал в себя аппарат террора (CA, CC, Гестапо, а также "Народный трибунал" и др. органы фаш. юстиции), осн. задачей к-рого было подавление и физич. уничтожение всех действительных и потенциальных противников режима, аппарат организац. воздействия на население (НСДАП, Национал-социалистский женский союз, Гитлеровская молодежь, Немецкий рабочий фронт, организация "Сила через радость" и т. д.), к-рый обеспечивал контроль над всеми формами обществ. деятельности, и аппарат по пропагандистской обработке широких нар. масс (Мин-во пропаганды). Незамедлительно был взят курс на милитаризацию экономики страны и вскоре разорваны междунар. соглашения, ограничивавшие вооружение Германии. В 1935 фаш. Германия восстановила всеобщую воинскую повинность. В 1936-39 Германия совместно с Италией участвовала в интервенции против респ. Испании. В 1938 было осуществлено насильств. присоединение (аншлюсе) Австрии, в 1938-39 жертвой фашистской агрессии стала Чехословакия. Нападением на Польшу в сентябре 1939 фашистская Германия развязала 2-ю мировую войну.

Оказавшись у власти, фаш. партии Италии и Германии поставили под свою эгиду многочисленные симпатизирующие фашизму группы и движения за рубежом, а в ряде случаев стали просто создавать их. В нек-рых странах капиталистич. мира эти движения и группы, несмотря на поддержку извне, так и остались маловлиятельными политич. сектами (фаш. партии Англии, Швеции, Норвегии и т. д.). Кое-где они выросли в серьезную угрозу бурж.-демократич. режимам и только благодаря решительному отпору объединившихся демократич. сил не сумели овладеть властью (напр., во Франции). В нек-рых гос-вах Вост. и Центр. Европы (в Австрии, Польше, Румынии, прибалтийских гос-вах и т. д.) были установлены режимы, носившие фаш. черты. Решающую роль в них играли партии, явно симпатизировавшие фашизму. Под влиянием Италии и Германии развивалось фаш. движение в Испании. Летом 1936, опираясь на поддержку фаш. держав, исп. фашисты в союзе с реакц. военщиной подняли мятеж против респ. пр-ва и после кровопролитной гражд. войны, длившейся ок. 3 лет, установили в стране фаш. диктатуру Франко. Еще до этого в Португалии утвердилась фаш. диктатура Салазара.

Установление фаш. режимов сопровождалось самым широким применением гос.-монополистич. регулирования с целью "оздоровления" капиталистич. экономики, укрепления позиций монополий и создания предпосылок для внешнеполитич. экспансии. В фаш. Германии, напр., была проведена целая серия мероприятий по косвенному воздействию на экономику, прежде всего - резкое увеличение т. н. "общественных" инвестиций (военные цели, транспорт, управление и др.). Одновременно был установлен и непосредственный адм. контроль над хоз. развитием. Постепенно был создан сложный и громоздкий механизм управления, к-рый позволил фаш. руководству в сравнительно короткие сроки перевести экономику страны на воен. рельсы, создать заново или существенно расширить важные в стратегич. отношении отрасли пром-сти, накопить воен. запасы. В качестве рычагов гос.-монополистического регулирования были использованы созданные фашистами "сословные" органы - имперское "сословие продовольствия", имперское "сословие ремесла" и т. д.

В др. странах с фаш. режимом гос.-монополистич. система не приобрела столь всеобъемлющего характера, как в Германии, однако подобные тенденции проявлялись и в них.

Массовой базой Ф., резервуаром, из к-рого фашисты пополняли свою элиту, являлись средние слои капиталистич. общества, занимающие промежуточное положение между буржуазией и рабочим классом. В ряде стран (прежде всего в Италии и Германии) фаш. режимам удавалось привлечь на свою сторону и отдельные, политически незрелые группы рабочего класса. В целом, однако, рабочий класс явился осн. силой антифаш. нар. фронта.

К сер. 30-х гг. Ф. вырос в смертельную угрозу не только для рабочего и демократич. движения отд. стран, но и для всего человечества. Под ударом оказались политич. и социальные завоевания рабочего класса, всех трудящихся - результат многих десятилетий упорной борьбы. Агрессивная политика фаш. держав поставила под вопрос самое существование многих народов Европы, и не только Европы - создала прямую угрозу человеческой цивилизации.

Осознание серьезности этой угрозы привело к возникновению широкого антифаш. движения, осн. на сплочении всех политич. сил, готовых оказать сопротивление Ф. Решающую роль в организации такого сопротивления сыграли коммунистич. партии. Во Франции возникший по инициативе коммунистов Нар. фронт предотвратил захват власти фашистами и провел ряд важных реформ в интересах трудящихся. В Испании нар. фронт (создан по инициативе компартии в нац. масштабе в янв. 1936) возглавил Нац.-революц. войну 1936-39 и осуществил глубокие социально-экономич. преобразования. В тех странах, где Ф. находился у власти, коммунисты встали во главе подпольного антифаш. движения. Ширилось междунар. антифаш. движение в поддержку борьбы Исп. республики против франкистских мятежников и итало-герм. интервентов; сражавшиеся на стороне Республики Интернациональные бригады оказали значит. военную, моральную и политич. помощь исп. респ. армии. В годы 2-й мировой войны фаш. террор на оккупированных территориях, геноцид, лагеря смерти, преднамеренное уничтожение миллионов людей во всей полноте раскрыли бесчеловечную сущность Ф., к-рый навлек на себя ненависть народов всего мира. В фаш. тылу - на оккупированных терр. и в самих фаш. странах - возникло антифаш. Движение Сопротивления, подрывавшее боевую мощь фаш. армий и прочность фаш. режимов.

Разгром Германии и ее союзников силами антигитлеровской коалиции при решающем участии Сов. Союза нанес тяжелый удар по Ф. Однако в нек-рых капиталистич. странах (Испании, Португалии) правящим классам удалось сохранить диктаторские режимы фаш. типа. В странах, входивших в фаш. блок, корни Ф. были ликвидированы неполностью. Начавшаяся после 2-й мировой войны "холодная война" привела к оживлению фаш. элементов и в тех капиталистич. гос-вах, к-рые входили в прошлом в состав антигитлеровской коалиции.

Не менее важно и то, что социальные и политич. процессы, породившие фашизм и превратившие его на определенном ист. этапе в весьма влиятельную силу, продолжают происходить и в совр. капиталистич. обществе. Политич. неустойчивость империализма, порождающая тенденцию к реакции, не только не уменьшилась, но, напротив, возросла. В ходе разгрома Ф. в ряде стран произошли нар.-демократич., а затем и социалистич. революции. Во многих других странах основы капитализма оказались расшатанными. Произошел распад колониальной системы империализма. Заметно продвинулось вперед развитие гос.-монополистич. капитализма, что приводит к дальнейшей централизации управления хоз. жизнью и быстрому усилению гос. машины. Намного по сравнению с довоен. периодом возросло влияние милитаристской касты. Отсюда - характерная для послевоен. лет тенденция к "вымыванию демократии" в капиталистич. странах, к-рой противодействуют рабочий класс и все демократич. силы. Эта тенденция находит свое выражение и в усилении политической роли органов государственной безопасности и в чрезвычайном законодательстве, существенно подрывающем право граждан на свободное политич. волеизъявление, оппозиц. деятельность и ограничивающем возможности экономич. борьбы рабочего класса. Важной формой "вымывания" демократии является характерная для большинства промышленно развитых капиталистич. гос-в тенденция к уменьшению роли парламента. В капиталистич. странах, правящие круги к-рых придерживаются традиц. методов правления, сложилась более или менее влиятельная крайне правая оппозиция, в ряде случаев откровенно фаш. или полуфашистская по своему характеру. Сила и влияние этой оппозиции справа колеблются в зависимости от изменения экономич. конъюнктуры и состояния междунар. обстановки, возрастая при обострении кризисных явлений внутри страны и на междунар. арене и ослабевая при смягчении напряженности.

В нек-рых случаях фаш. и полуфаш. элементы в союзе с милитаристскими силами предпринимают попытки захватить господствующие позиции путем воен. переворотов.

Действуя в новых условиях, фаш. силы, естественно, принимают новое обличье. Поэтому, говоря о совр. Ф., чаще всего употребляют термин "неофашизм". В неофашизме можно выделить два осн. направления. Первое представляет собой лишь слегка трансформированное "традиционное" фаш. движение, пытающееся сохранить все, что только возможно, из идеологии и методов герм. национал-социализма и итал. фашизма 30-40-х гг. К этому направлению примыкают фаш. группы и группки в разных странах, объединившиеся вокруг журнала "Nation Europa" (ФРГ) и междунар. неофаш. центров в Мальме ("Мальмский интернационал"), Мадриде и Буэнос-Айресе. К нему же следует отнести созданное в сер. 60-х гг. междунар. неофашистское объединение (Мировой союз национал-социалистов).

Участники таких групп и группок - это прежде всего лица, игравшие видную роль в фаш. движении в 30-40-х гг. и замешанные в воен. и иных преступлениях. Нек-рые из них отбывали в первые послевоен. годы наказание, будучи осуждены либо воен. судами союзников, либо судами своих собственных стран. Большую роль в этих группах и группках играют фаш. эмигранты, в т. ч. - эмигранты из ныне социалистических стран, прежде всего из Восточной и Юго-Восточной Европы (Югославии, Венгрия, Румынии и др.).

В целом, однако, позиции Ф. после 2-й мировой войны гораздо слабее, чем до нее. Расстановка клас. сил в промышленно развитых капиталистич. странах исключает в ряде случаев неограниченное самовластие монополистич. буржуазии. Тенденции к сдвигу вправо, форсируемой власть имущими, противостоит тенденция к сдвигу влево, к расширению демократии, являющаяся результатом упорной и в ряде случаев успешной борьбы нар. масс и прежде всего рабочего класса. В массах широко распространились антифаш. настроения; в этих условиях правящие классы промышленно развитых капиталистич. стран считают опасным отказываться от бурж.-демократич. форм правления, тем более, что в целом они пока обеспечивают более или менее нормальное функционирование механизма власти. Не исключено, однако, что при определенных обстоятельствах правящие круги капиталистич. гос-в могут отказаться от бурж. парламентаризма и во имя спасения капиталистич. строя обратиться к открыто фашистским методам. Поэтому деятельность крайне правых, полуфашистских и неофашистских сил в капиталистических странах представляет серьезную опасность даже в тех случаях, когда эти силы внешне не играют сколько-нибудь серьезной политической роли. Важнейшая преграда на пути к возрождению Ф. в каждой стране - создание сплоченного фронта демократических сил.

С момента своего появления Ф. стал объектом пристального внимания со стороны междунар. коммунистич. движения. В то время как многие бурж. и правосоциалистич. идеологи, не распознав клас. содержания Ф. или сознательно не желая делать это, рассматривали его как политич. направление, выражавшее взгляды и интересы определенных групп трудящихся, коммунисты сразу же увидели в Ф. политич. агентуру непримиримого клас. врага. Коммунистич. партии с самого начала оценили фаш. движение как явление, характерное не только для одной страны (Италия), но и как порождение определенного этапа в развитии капитализма. Большой вклад в изучение фашизма был внесен такими деятелями междунар. коммунистич. движения, как Г. Димитров, А. Грамши, П. Тольятти, К. Цеткин, Э. Тельман, В. Пик, П. Датт и др. Наиболее развернутый анализ Ф. был дан VII конгрессом Коммунистич. Интернационала, выдвинувшим идею создания народного антиимпериалистич. фронта против Ф. и войны.

Наряду с документами VII конгресса, вскрывающими классовое содержание Ф., показывающими социальную базу Ф. и его связь с войной, серьезную помощь в изучении различных аспектов политики и клас. сущности Ф. оказывает исследование с марксистско-ленинских позиций современных социально-экономических процессов (напр., изучение нынешнего этапа развития гос.-монополистич. капитализма), в частности исследование новых форм антидемократич., фаш. и профаш. движений. Это позволяет с высоты современных знаний и современного развития науки взглянуть и на определенные процессы, проходившие в капиталистическом обществе некоторое время тому назад.

Сов. ученые опубликовали в 30-е гг., в годы 2-й мировой войны и послевоен. годы ряд конкретных исследований, освещающих различные аспекты политики Ф., прежде всего герм. Ф. После войны исследование проблемы Ф. историками-марксистами развернулось в ГДР, ФРГ, Италии и др. странах (см. раздел Источники и литература).

В бурж. историографии Ф. значит. место занимают работы, критикующие Ф. с позиций защиты основ капиталистич. системы. Среди представителей этого направления имеются как консерваторы, так и либералы (особенно отчетливо наличие указанного подразделения выявляется в зап.-герм. историографии). Все эти группы, за небольшим исключением, объединяет концепция "тоталитаризма", позволяющая многим бурж. исследователям, враждебным социалистич. идее и тем более подверженным антикоммунизму, совместить антифашизм с клеветой на революц. пролетарское движение. Делается это при помощи широкого толкования понятия "тоталитаризм", как явления, включающего в себя и различные формы фашизма, и коммунистич. движение в капиталистич. гос-вах, и гос. строй социалистич. стран. Для доказательства подобной "общности" используется метод произвольного сопоставления отд. признаков. Для консервативных исследователей Ф. - это частное выражение пагубного развития человеческого общества, вызванного расшатыванием традиц. устоев. Один из представителей этой группы исследователей- консервативный публицист Г. Раушнинг - бывший председатель Данцигского сената от национал-социалистской партии, порвавший впоследствии с Гитлером (Н. Rauschning, Die Revolution des Nihilismus, Z. - N. Y., 1958; его же, Die Zeit des Deliriums, Z., 1947). По Раушнингу, в ходе развития человечества в последние столетия были подорваны все позитивные понятия и нормы и даже понятие о нормативной функции разума. Освобождение человека от традиций и привычек привело будто бы к тотальной идеологич. дезориентации, сопровождаемой тотальной анархией ценностей. Вызванный всем этим величайший кризис совр. цивилизации, утверждает Раушнинг, неизбежно толкает человечество на путь создания "авторитарного, арбитрарного и в конечном счете абсолютистского и тоталитарного государства". По существу не выходит за пределы этой трактовки Ф. как историч. и социального явления зап.-герм. консервативный историк Г. Риттер (G. Ritter, Die Dämonie der Macht, Münch., 1947; его же, Geschichte als Bildungsmacht, Stuttg., 1946). Г. Риттер, доходивший одно время до прямого восхваления нацистского руководства, постоянно проводит в своих работах идею о "тотальном" гос-ве как "нар. гос-ве" и о нар. факторе как определяющем будто бы стихийно-воинственные формы нац. самосознания. В его трудах мы постоянно находим традиционные для консервативной историографии Ф. ссылки на Вел. франц. революцию как "прародителя" милитаристских, фаш. принципов и спекулятивное, классово обусловленное смешение рево-люц. и контрреволюц. движений, к-рые трактуются как выразители иррационального стремления к насилию, характерного для широких масс. В этом же духе выдержаны конкретные исследования Г. Буххайта (G. Bucliheit, Das dritte Reich, Münch., 1958; его же, Soldatentum und Rebellion, Rotstadtt, 1961) и В. Гёрлица (W. Görlitz, Die Waffen - SS, В., 1960). На несколько менее консервативных позициях стоит К. Д. Брахер (см., напр., К. D. Bracher, Die Auflösung der Weimarer Republik, Stuttg., 1955).

Среди либеральных исследователей враждебность к массам не проявляется столь открыто. Нек-рые из них категорически отрицают утверждение, будто Ф. привели к власти массы, и идут довольно далеко в критике представителей правящих классов (см., напр., G. W. F. Hallgarten, Hitler, Reichswehr und die Industrie, Fr./M., 1955). Однако за небольшим исключением они в основном поддерживают концепцию "тоталитаризма", что практически лишает их возможности научного изучения Ф. как социального и политич. явления.

Особое место среди бурж. ученых, интересующихся проблемами Ф., занимает Эрнст Нольте (ФРГ). Его осн. работа "Фашизм как выражение эпохи" (Е. Nolte, Der Faschismus in seiner Epoche, Münch., 1963) представляет собой исследование истоков различных нац. форм Ф. Оставаясь противником марксизма, консерватором, неокантианцем по философским воззрениям, Нольте отвергает концепцию "тоталитаризма" как бесплодную и не соответствующую действительности. Ф. выступает у Нольте как весьма конкретная политич. форма совр. капитализма, хотя сам Нольте по возможности старается избежать такого определения. Наиболее крупный недостаток работы Нольте - явная недооценка необходимости экономич. и конкретно-социологич. анализа источников и корней Ф. Сосредоточивая гл. внимание на проблемах фаш. идеологии, Нольте по существу рассматривает всю внутр. и внеш. политику фашизма лишь как ее практич. воплощение.

В итал. немарксистской историографии Ф. широкое распространение получила бурж.-либеральная концепция Б. Кроче, к-рый, игнорируя социально-экономич. и историч. предпосылки Ф. в Италии, рассматривает Ф. как историч. разрыв в поступательном развитии Италии на пути к расширению демократии, обусловленный 1-й мировой войной. В написанном с антифаш. либеральных позиций фундаментальном труде Л. Сальваторелли и Дж. Мира (L. Salvatorelli e G. Mira, Storia d"Italia nel periodo fascista, Torino, 1956), а также в ряде других итал. работ отстаивается тезис о мелкобурж. характере Ф. Своеобразная концепция выдвигается в работе американца С. М. Липсета (S. М. Lipset, Political man, L., 1960), к-рая содержит попытку социологич. анализа Ф. Изучение социального базиса различных совр. массовых движений, утверждает Липсет, позволяет прийти к выводу, что каждая большая социальная страта (слой) - а таких страт он насчитывает три (низшая, средняя и высшая) - имеет два политич. выражения: демократическое и экстремистское ("тоталитарное").

Липсет уверен, что подобная классификация политич. движений позволяет ему преодолеть односторонность концепции "тоталитаризма". Относя коммунизм и Ф. к различным стратам (соответственно-низшей и средней), он как бы признает различную социальную сущность обоих движений. В то же время, причисляя их в одинаковой степени к числу экстремистских политич. движений, он выполняет и стоящую перед ним задачу: пусть попутно, но ошельмовать коммунизм, поставив его на одну доску с Ф. Клас. предубежденность Липсета сказывается не только в этом, но и в том, что в своей классификации он практически возводит стену между правящими эксплуататорскими классами (высшая страта) и Ф.

Сторонники социально-психологич. направления в исследовании Ф. (Г. Пауэлл, В. Райх, Т. Адорно, Э. Фром) рассматривают Ф. преимущественно как психопатологический феномен.

Целый ряд работ, вышедших в США и Англии, посвящен конкретным вопросам истории Германии в период фаш. режима. Наибольший интерес среди них представляют книги Буллока (A. Bullock, Hitler. A study in tyranny, L., 1952), Крэнкшоу (E. Crankshaw, The Gestapo. Instrument of tyranny, L., 1956), Сибэри (Р. Seabury, The Wilhelmstrasse, Los Ang., 1954), Тейлора (T. Taylor, Sword and swastika, N. Y., 1952), Тревор-Ропера (H. Trevor-Roper, The last days of Hitler, L., 1947). Большой фактич. материал по герм. P. содержится в книге Ширера (W. Shirer, Aufstieg und Fall des Dritten Reiches, Bd 1-2, Münch. - Z., 1963) и Швейцера (A. Schweitzer, Big business in the Third Reich, Bloomington, 1964).

Среди работ бурж. историков есть и работы, рассматривающие проблемы Ф. с воинствующе реакционных, в т. ч. откровенно фашистских и профашистских позиций. Эти работы отличаются игнорированием общеизвестных фактов и документов, полным отсутствием научной добросовестности, откровенной фальсификацией, неприкрытой апологетикой Ф. вообще и национал-социализма в частности.

В целом бурж. историография не смогла, в силу несостоятельности ее методологич. концепций, установить действительное место Ф. в жизни совр. бурж. общества. Только марксистская историч. наука показала, что Ф., будучи диктатурой наиболее реакц. кругов империалистич. буржуазии, политич. надстройкой более или менее развитых гос.-монополистич. отношений, не является фатально неизбежным, оставаясь альтернативой другой, бурж.-демократич. формы реализации власти правящих классов капиталистич. общества.

Источн. и лит.: Резолюция VII Всемирного конгресса Коммунистического Интернационала, М., 1935; VII Kongress der Kommunistischen Internationale, Moskau, 1935; VII Congress of the Communist International. Abridged stenographic report of proceedings, Moscow, 1939; О фашистской диктатуре в Германии, (M.), 1934 (Коминтерн в документах); Грамши A., Избр. произв., т. 1-3, М., 1957-59; Датт Пальм, Фашизм и социалистическая революция, пер. с англ., М., 1935; Димитров Г., В борьбе за единый фронт против фашизма и войны. Статьи и речи 1935-1937, М., 1937; его же, Избранные произведения, пер. с болг., т. 1-2, М., 1957; Куусинен О., Фашизм, опасность войны и задачи коммунистических партий, М., 1934; Пик В., Избранные произведения, пер. с нем., М., 1956; Тельман Э., Избранные статьи и речи, пер. с нем., т. 1-2, М., 1957-1958; Тольятти П., О задачах Коммунистического Интернационала в связи с подготовкой империалистами новой мировой войны, М., 1935; Эрколи (П. Тольятти), Какова была социальная база фашизма?,"Коммунистический Интернационал", 1926, No 4; Ульбрихт В., К истории новейшего времени, пер. с нем., М., 1957; Ufaricht W., Der faschistische deutsche Imperialismus (1933-1945), В., 1956; Zetkin C., Gegen Faschismus und imperialistischen Krieg, В., 1955; Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сб. мат-лов, т. 1-7, М., 1957-61; Der Hitler-Putsch. Bayerische Dokumente zum 8/9 November 1923, Stuttg., 1962; Jochmann W., Nationalsozialismus und Revolution. Dokumente, Fr./M., 1963; Hofer W., Der Nationalsozialismus. Dokumente, 1933-1945, Fr./M., 1957; Бухенвальд. Док-ты и сообщения, M., 1962; Враг всего мира. Факты и док-ты, пер. с нем., М., 1962; Zur Geschichte der deutschen antifaschistischen Widerstandsbewegung. 1933-1945, В., 1958; Die Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4-5, В., 1966; Антонов Д. A., Очерки фашизма в Италии, М., 1923; Безыменский Л. A., Германские генералы - с Гитлером и без него, М., 1961; Бланк А. С., Коммунистическая партия Германии в борьбе против фашистской диктатуры (1933-1945), М., 1964; Волков Л. В., Политическая доктрина и практика современного фашизма. Канд. дисс, М., 1967; Галкин A. A., Германский фашизм, М., 1967; Генри Э., Есть ли будущее у неофашизма?, М., 1962; Гинцберг Л. И., Тень фашистской свастики. Как Гитлер пришел к власти, М., 1967; Гинцберг Л. И., Драбкин Я. С, Немецкие антифашисты в борьбе против гитлеровской диктатуры (1933-1945), М., 1961; Джулио Ю., Фашистская Италия, (пер. с итал.), М.-Л., 1929; Зорин B. C., Американские ультра, М., 1964; Лопухов Б. Р., Фашизм и рабочее движение в Италии 1919-1929, М., 1968; Магеровский Д. A., Фашистское государство, М., 1928; Мельников Д., Заговор 20 июля 1944 года в Германии, М., 1965; Мировой фашизм, М., 1923; НДП - новая нацистская партия. Сборник статей, пер. с нем., М., 1968; Розанов Г. Л., Германия под властью фашизма (1933-1939), 2 изд., М., 1964; Розенталь М., Лицо и маска фашизма, (Свердл.), 1942; Сандомирский Г. Б., Теория и практика европейского фашизма, М.-Л., 1929; Сегалл Я., Авантюристическая политика и идеология германского фашизма, М., 1939; Сидоров А. Н., Фашизм и городские средние слои Германии, М.-Л., 1936; Слободской С., Социальная сущность фашизма, М.-Л., 1928; Трайнин И. П., Механизм немецко-фашистской диктатуры, Ташкент, 1942; Ушаков В. Б., Внешняя политика гитлеровской Германии, M., 1961; Ромин В. Т., Агрессия фашистской Германии в Европе. 1933-1939, М., 1963; Современный фашизм и реальность его угрозы, "ПМ и С", 1973, No 4-5; Аквила Д., Фашизм в Италии, пер. с нем., М., 1923; Алатри П., Происхождение фашизма, пер. с итал., М., 1961; Винцер О., 12 лет борьбы против фашизма и войны, пер. с нем., М., 1956; Гейден К., История германского фашизма, пер. с нем., М., 1935; The authoritarian personality, N. Y., 1950; Arendt H., Elemente und Ursprünge totaler Herrschaft, Pr./M., 1958; Bardeche M., Qu"estce que le fascisme?, P., 1961; Barth H., Masse und Mythos. Die Theorie der Gewalt, Hamb., 1959; Bauer O. (u. a.), Faschismus und Kapitalismus, Fr./М., 1967; Bell D. (ed.), The radical right, N. Y., 1963; Bracher К. D., Sauer W., Schulz G.. Die nationalsozialistische Machtergreifung, Köln - Opladen, 1960; Bracher K. D., Deutschland zwischen Demokratie und Diktatur, Bern - Münch., 1964; Carsten F. L., Der Aufstieg des Faschismus in Europa, Fr./M., 1968; Communism, fascism and democracy. The theoretical foundations, N. Y., 1962; Eisenberg D., The reemergence of fascism, Worcester - L., 1967; Erbe R., Die nationalsozialistische Wirtschaftspolitik 1933-1939 im Lichte der modernen Theorie, Z., 1958; Faschismus. Nationalsozialismus. Ergebnisse und Referate der 6. italienisch-deutschen Historiker-Tagung in Trier, Braunschweig, 1964; Faschismus und Kapitalismus. Theorien über die sozialen Ursprünge und die Funktion des Faschismus, Fr./M. - W., 1967; FaSismus a Evropa..., Praha, 1969-70; De Felice R., Le interpretezioni del fascismo, 2 ed., Bari, 1970; Rechtsradikalismus, Fr./M., 1967; Grebing H., Der Nationalsozialismus. Ursprung und Wesen, Münch., 1959; Hindels J., Hitler war kein Zufall. Ein Beitrag zur Soziologie der Nazibarbarei, W., 1962; Der Nationalsozialismus, Dokumente 1933-1945, Fr./M., 1967; Kis A., Az olasz fasizmus törtenete, (Bdpst), 1970; Kühnl R., Die NPD. Struktur, Programm und Ideologie einer neofaschistischen Partei, В., 1967; Lochner L. P., Die Mächtigen und der Tyran. Die deutsche Industrie von Hitler bis Adenauer, Darmstadt, 1955; Nolte E., Die faschistischen Bewegungen. Die Krise des liberalen Systems und die Entwicklung der Faschismen, Münch., 1966; Scheuch E. K., Klingemann H. D., Materialien zur Entwicklung des Rechtsradikalismus in der Bundesrepublik. 1966, Köln, 1967; Strasser O., Der Faschismus. Geschichte und Gefahr, Münch., 1965; Tetens Т. Н., The new Germany and the old Nazis, N. Y., 1961.

Все словари Автомобильный словарь Архитектурный словарь Астрономический словарь Библейская энциклопедия Бизнес словарь Биографический словарь Большой бухгалтерский словарь Джинсовый словарь Кулинарный словарь Медицинский словарь Морской словарь Полиграфический словарь Политический словарь Психологический словарь Религиозный словарь Сексологический словарь Словарь воровского жаргона Словарь географических названий Словарь Даля Словарь Ефремовой Словарь имён Словарь иностранных слов Словарь компьютерного жаргона Словарь курортов Словарь лекарственных растений Словарь логики Словарь мер Словарь моды Словарь молодёжного слэнга Словарь народов Словарь нумизмата Словарь Ожегова Словарь по искусству Словарь по ландшафтному дизайну Словарь по мифологии Словарь русских фамилий Словарь символов Словарь синонимов Словарь фразеологизмов Словарь эпитетов Строительный словарь Толковый словарь Ушакова Финансовый словарь Энциклопедический словарь Энциклопедия Кольера Этимологический словарь Фасмера Этнографический словарь

Что такое Фашизм? Значение и толкование слова fashizm, определение термина

2) Фашизм - - политическое течение, возникшее в капиталистических странах в период общего кризиса капитализма, выражающее интересы наиболее реакционных и агрессивных сил империалистической буржуазии. Идеология фашизма - вождизм, антидемократизм, антикоммунизм, крайний национализм, оправдание геноцида, всевластие государственной машины, крикливая демагогия для затушевывания обеспечения привилегий элиты. При своем становлении фашизм опирается на идеологию мелкой буржуазии. Методы фашизма - жесткая диктатура, применение крайних форм насилия и массового террора. В условиях общего кризиса капиталистического способа производства, глобальной диктатуры монополистического капитала, а также ряда кризисов глобального масштаба (демографического, социального, сырьевого, экологического и т.п.) возможность установления фашистской диктатуры в пределах всего земного шара становится реальной. Остановить ее может только объединение трудящихся всех стран с целью в дальнейшем вообще покончить с капитализмом и товарным способом производства, как исчерпавшими себя, и противопоставление идеологии фашистской идеологии пролетарской.

3) Фашизм - - (от итал.fascismo - пучок, связка, объединение) - вариант тоталитарного политического режима, особенностью которого является стремление к установлению жесткой, иерархически структурированной власти, проповедь беспрекословного подчинения авторитету вождя, оправдание применения крайних мер принуждения для обеспечения в стране стабильности и порядка, введение однопартийной системы, ставка на огосударствление всех сторон жизни и идеологическую монополию. Родиной фашизма является Италия и Германия. Он возник в 1919 году в Италии, в 20-30-е годы фашистские партии захватили власть в Италии и Германии, а также в других капиталистических странах и установили в них открыто террористическую диктатуру. Партия Муссолини взяла в качестве символа фасции - пучки прутьев с топором в середине, связанные ремнем, - знаки достоинства древнеримских магистратов. Идеология фашизма - это антидемократизм и антимарксизм. Все фашистские программные документы содержат тезис об идейном и фактическом банкротстве либерализма и социализма. Все фашистские идеологи - от Муссолини, Гитлера до Н.Устрялова - клеймили парламентскую демократию. Муссолини заявлял, что послевоенный опыт знаменует поражение либерализма. Русский идеолог фашизма Н.Устрялов проповедовал, что в России и Италии "можно править помимо и против всякой либеральной идеологии... Люди устали от свободы...есть другие слова, вызывающие обаяние, гораздо более величественно: порядок, иерархия, дисциплина". Политологи предпринимали не одну попытку дать классификацию признаков, вбирающих в себя такое явление как фашизм. Так или иначе, к ним можно отнести: абсолютизацию власти; ненависть или неприязнь к иным нациям; опора не на гражданское общество, а на авторитет вождя, его волю, силовые структуры и т.д. Одна из плодотворных попыток такого рода принадлежит российскому ученому В.Ядову. Он дал развернутую характеристику фашистской системы взглядов, выделил основные черты этой идеологии, которые совмещаются с принципами практического их осуществления и призваны удовлетворять определенные социальные интересы. К ним относятся: 1. Безусловная доминанта национального интереса над какими-либо иными, т.е. интернациональными или общечеловеческими. 2. Утверждение особой миссии данного народа (избранного, согласно философии Ницше) в создании справедливого порядка либо во всем мире, либо как минимум в зоне "геополитических интересов" данного народа. Отсюда - принцип разделения мира на сферы влияния, что составляло важный элемент известного пакта стран фашистской "оси". 3.Отвержение демократической системы как формы государственного устройства в пользу сильной диктаторской власти, каковая в интересах всей нации обеспечивает справедливый порядок и гарантирует благополучие всем слоям населения, включая малоимущих и нетрудоспособных (отсюда "социализм"). 4.Установление особого, национального кодекса нравственных и моральных принципов, решительное отвержение каких-либо общечеловеческих нравственных норм. 5. утверждение принципа использования силы (военной силы, репрессивного режима внутри страны и в зоне геополитических интересов данной нации) для подавления инакомыслия и тем более сопротивления установленному порядку путем практических действий. 6. безудержная демагогия как стиль пропаганды, т.е. обращение к обыденным интересам простых людей и обозначение в зависимости от ситуации национального противника (люди другой расы, иных политических взглядов, иного вероисповедания и т.д.). Постоянное фиксирование внимания на определенном (или нескольких) опасном противнике долженствует содействовать сплочению нации, утверждению общенациональной солидарности, освящаемой данной идеологией. 7. Наконец, культ харизматического лидера, вождя, каковой наделяется чертами прозорливости, данной свыше, безусловной преданностью национальным интересам, решительностью, неподкупностью и чувством безусловной справедливости в рамках национального кодекса нравственных принципов. Острота переживаемых социальных проблем порождает почву для фашизма. Если нация чувствует себя ущемленной, люди подавлены ощущением тревоги из-за наступающего хаоса, они не верят власть имущим, тогда есть реальные социально-психологические предпосылки для фашизма и экстремизма, как бы они не назывались.

4) Фашизм - - крайне антидемократическое, радикально-экстремистское политическое течение, тяготеющее к установлению террористической диктатуры.

5) Фашизм - (от лат. "фашио" - пучок, связка, объединение) - идейно-политическое течение правоэкстремистского толка, прославляющее тоталитарное государство, вождизм и превосходство одной нации.

6) Фашизм - (итал. fascismo fascio пучок, связка, объединение) - категория для обозначения определенных типов тоталитарных политических движений, партий и режимов, возникших вскоре после окончания Первой мировой войны в странах Европы, а также соответствующей им идеологии. Важнейшей причиной развития этого феномена является глобальный долговременный кризис, поражающий все основные социальные группы общества. Ф. является попыткой быстрого и относительно эффективного выхода из кризиса. Но цена, которую общество соглашается платить за решение своих проблем новой фашистской элитой, является столь высокой, что приводит в конечном итоге к разложению и краху самого общества. Ф. - это определенная идеология национальной мобилизации и солидаризма, поиск "места под солнцем" для стран, проигравших Первую мировую войну. Это набор во многом мистических идеологий, по-новому организующих и структурирующих общество, это во многом мистический этатизм и государственный патернализм, это предельные из известных формы национализма и расизма. Это обязательное разделение любого социального целого по принципу "свой - чужой" с обязательной направленностью уничтожения всего "чужого", культивированием образа врага, ксенофобией, расизмом, милитаризмом. Это идеология мифологической ориентации на традиционные моральные ценности при тенденции к действительной их утрате. Ф. - это массовое политическое движение, и поэтому он с необходимостью порождает специфический технологический комплекс управления массовым поведением, стержнем которого является огромный агитационно-пропагандистский аппарат. От иных форм реакционных диктатур Ф. отличает наличие относительно широкой социальной поддержки в большинстве социальных слоев, каждому из которых лидеры Ф. обещают определенные социальные выгоды. Социальную базу фашистских движений и режимов составляют в первую очередь представители социальных групп, в наибольшей степени пострадавших от кризиса, поэтому в различных странах эта база может быть относительно различной, но это обязательно средние и низшие слои социальной структуры. Ф. Бауэр считает, что в Ф. проявился антагонизм средних классов по отношению к элите, их " бунт " против ущемления собственных интересов в период индустриализации. По мнению С. Липсета, социальной базой Ф. является экстремистская часть среднего класса. Ф. создает особый тип тоталитарной или авторитарной политической культуры, особый тип отношений между людьми в семье, в быту, на производстве, который проявляется в практике воздействия фашистской партии на все сферы общественной жизни. Общность черт, присущих Ф. как политическому движению и режиму, не исключает реализацию различных его форм, таких, как монархо - фашизм, военно-фашистские режимы и др.

7) Фашизм - - система политических идей, или реальная политическая практика, основанные на представлениях об интеллектуальном, моральном, историческом превосходстве одних рас или наций над другими.

8) Фашизм - Террористическая диктатура наиболее реакционной и агрессивной буржуазии. Фашизм уничтожает демократические права и свободы внутри страны, милитаризует государственный аппарат, общественную жизнь, проводит политику развязывания войны. Идеология фашизма - расизм и шовинизм. Впервые фашистский режим был установлен в 1922 в Италии; в 1933 фашисты пришли к власти в Германии; в 1939 - в Испании. Разгром гитлеровской Германии во второй мировой войне (1939-45) спас народы многих стран от фашистского рабства и подорвал силы реакции.

Политическое течение, возникшее в капиталистических странах в период общего кризиса капитализма, выражающее интересы наиболее реакционных и агрессивных сил империалистической буржуазии. Идеология фашизма - вождизм, антидемократизм, антикоммунизм, крайний национализм, оправдание геноцида, всевластие государственной машины, крикливая демагогия для затушевывания обеспечения привилегий элиты. При своем становлении фашизм опирается на идеологию мелкой буржуазии. Методы фашизма - жесткая диктатура, применение крайних форм насилия и массового террора. В условиях общего кризиса капиталистического способа производства, глобальной диктатуры монополистического капитала, а также ряда кризисов глобального масштаба (демографического, социального, сырьевого, экологического и т.п.) возможность установления фашистской диктатуры в пределах всего земного шара становится реальной. Остановить ее может только объединение трудящихся всех стран с целью в дальнейшем вообще покончить с капитализмом и товарным способом производства, как исчерпавшими себя, и противопоставление идеологии фашистской идеологии пролетарской.

- (от итал.fascismo - пучок, связка, объединение) - вариант тоталитарного политического режима, особенностью которого является стремление к установлению жесткой, иерархически структурированной власти, проповедь беспрекословного подчинения авторитету вождя, оправдание применения крайних мер принуждения для обеспечения в стране стабильности и порядка, введение однопартийной системы, ставка на огосударствление всех сторон жизни и идеологическую монополию. Родиной фашизма является Италия и Германия. Он возник в 1919 году в Италии, в 20-30-е годы фашистские партии захватили власть в Италии и Германии, а также в других капиталистических странах и установили в них открыто террористическую диктатуру. Партия Муссолини взяла в качестве символа фасции - пучки прутьев с топором в середине, связанные ремнем, - знаки достоинства древнеримских магистратов. Идеология фашизма - это антидемократизм и антимарксизм. Все фашистские программные документы содержат тезис об идейном и фактическом банкротстве либерализма и социализма. Все фашистские идеологи - от Муссолини, Гитлера до Н.Устрялова - клеймили парламентскую демократию. Муссолини заявлял, что послевоенный опыт знаменует поражение либерализма. Русский идеолог фашизма Н.Устрялов проповедовал, что в России и Италии "можно править помимо и против всякой либеральной идеологии... Люди устали от свободы...есть другие слова, вызывающие обаяние, гораздо более величественно: порядок, иерархия, дисциплина". Политологи предпринимали не одну попытку дать классификацию признаков, вбирающих в себя такое явление как фашизм. Так или иначе, к ним можно отнести: абсолютизацию власти; ненависть или неприязнь к иным нациям; опора не на гражданское общество, а на авторитет вождя, его волю, силовые структуры и т.д. Одна из плодотворных попыток такого рода принадлежит российскому ученому В.Ядову. Он дал развернутую характеристику фашистской системы взглядов, выделил основные черты этой идеологии, которые совмещаются с принципами практического их осуществления и призваны удовлетворять определенные социальные интересы. К ним относятся: 1. Безусловная доминанта национального интереса над какими-либо иными, т.е. интернациональными или общечеловеческими. 2. Утверждение особой миссии данного народа (избранного, согласно философии Ницше) в создании справедливого порядка либо во всем мире, либо как минимум в зоне "геополитических интересов" данного народа. Отсюда - принцип разделения мира на сферы влияния, что составляло важный элемент известного пакта стран фашистской "оси". 3.Отвержение демократической системы как формы государственного устройства в пользу сильной диктаторской власти, каковая в интересах всей нации обеспечивает справедливый порядок и гарантирует благополучие всем слоям населения, включая малоимущих и нетрудоспособных (отсюда "социализм"). 4.Установление особого, национального кодекса нравственных и моральных принципов, решительное отвержение каких-либо общечеловеческих нравственных норм. 5. утверждение принципа использования силы (военной силы, репрессивного режима внутри страны и в зоне геополитических интересов данной нации) для подавления инакомыслия и тем более сопротивления установленному порядку путем практических действий. 6. безудержная демагогия как стиль пропаганды, т.е. обращение к обыденным интересам простых людей и обозначение в зависимости от ситуации национального противника (люди другой расы, иных политических взглядов, иного вероисповедания и т.д.). Постоянное фиксирование внимания на определенном (или нескольких) опасном противнике долженствует содействовать сплочению нации, утверждению общенациональной солидарности, освящаемой данной идеологией. 7. Наконец, культ харизматического лидера, вождя, каковой наделяется чертами прозорливости, данной свыше, безусловной преданностью национальным интересам, решительностью, неподкупностью и чувством безусловной справедливости в рамках национального кодекса нравственных принципов. Острота переживаемых социальных проблем порождает почву для фашизма. Если нация чувствует себя ущемленной, люди подавлены ощущением тревоги из-за наступающего хаоса, они не верят власть имущим, тогда есть реальные социально-психологические предпосылки для фашизма и экстремизма, как бы они не назывались.

Крайне антидемократическое, радикально-экстремистское политическое течение, тяготеющее к установлению террористической диктатуры.

(от лат. "фашио" - пучок, связка, объединение) - идейно-политическое течение правоэкстремистского толка, прославляющее тоталитарное государство, вождизм и превосходство одной нации.

(итал. fascismo fascio пучок, связка, объединение) - категория для обозначения определенных типов тоталитарных политических движений, партий и режимов, возникших вскоре после окончания Первой мировой войны в странах Европы, а также соответствующей им идеологии. Важнейшей причиной развития этого феномена является глобальный долговременный кризис, поражающий все основные социальные группы общества. Ф. является попыткой быстрого и относительно эффективного выхода из кризиса. Но цена, которую общество соглашается платить за решение своих проблем новой фашистской элитой, является столь высокой, что приводит в конечном итоге к разложению и краху самого общества. Ф. - это определенная идеология национальной мобилизации и солидаризма, поиск "места под солнцем" для стран, проигравших Первую мировую войну. Это набор во многом мистических идеологий, по-новому организующих и структурирующих общество, это во многом мистический этатизм и государственный патернализм, это предельные из известных формы национализма и расизма. Это обязательное разделение любого социального целого по принципу "свой - чужой" с обязательной направленностью уничтожения всего "чужого", культивированием образа врага, ксенофобией, расизмом, милитаризмом. Это идеология мифологической ориентации на традиционные моральные ценности при тенденции к действительной их утрате. Ф. - это массовое политическое движение, и поэтому он с необходимостью порождает специфический технологический комплекс управления массовым поведением, стержнем которого является огромный агитационно-пропагандистский аппарат. От иных форм реакционных диктатур Ф. отличает наличие относительно широкой социальной поддержки в большинстве социальных слоев, каждому из которых лидеры Ф. обещают определенные социальные выгоды. Социальную базу фашистских движений и режимов составляют в первую очередь представители социальных групп, в наибольшей степени пострадавших от кризиса, поэтому в различных странах эта база может быть относительно различной, но это обязательно средние и низшие слои социальной структуры. Ф. Бауэр считает, что в Ф. проявился антагонизм средних классов по отношению к элите, их " бунт " против ущемления собственных интересов в период индустриализации. По мнению С. Липсета, социальной базой Ф. является экстремистская часть среднего класса. Ф. создает особый тип тоталитарной или авторитарной политической культуры, особый тип отношений между людьми в семье, в быту, на производстве, который проявляется в практике воздействия фашистской партии на все сферы общественной жизни. Общность черт, присущих Ф. как политическому движению и режиму, не исключает реализацию различных его форм, таких, как монархо - фашизм, военно-фашистские режимы и др.

Система политических идей, или реальная политическая практика, основанные на представлениях об интеллектуальном, моральном, историческом превосходстве одних рас или наций над другими.

Террористическая диктатура наиболее реакционной и агрессивной буржуазии. Фашизм уничтожает демократические права и свободы внутри страны, милитаризует государственный аппарат, общественную жизнь, проводит политику развязывания войны. Идеология фашизма - расизм и шовинизм. Впервые фашистский режим был установлен в 1922 в Италии; в 1933 фашисты пришли к власти в Германии; в 1939 - в Испании. Разгром гитлеровской Германии во второй мировой войне (1939-45) спас народы многих стран от фашистского рабства и подорвал силы реакции.

Возможно Вам будет интересно узнать лексическое, прямое или переносное значение этих слов:

Юрисдикция - 1) Компетенция судебных органов по рассмотрению гражданских, уголовных...

Код нашей кнопки.

Для большинства современных «россиян» само слово «фашизм» в массовом сознании традиционно ассоциируется с гитлеровской Германией 1933-1945 годов и с соответствующими атрибутами этого режима - горами трупов, концлагерями, газовыми камерами, сожжёнными городами и сёлами. Данная точка зрения, сильно идеологизированная и политизированная, очень долго и тщательно вдалбливалась в умы наших сограждан, буквально на всём протяжении как военного, так и послевоенного периодов существования СССР вплоть до настоящего времени. Между тем ошибочность этой точки зрения очевидна и легко объяснима, т. к. здесь происходит явная путаница и подмена понятий - «фашизм» и «нацизм». Путаница эта восходит к определению, сформулированному в августе 1935 года на VII Конгрессе Коминтерна, согласно которому различные проявления фашизма и германский национал-социализм, отождествляясь, представляли собой не что иное как «открытую террористическую диктатуру наиболее реакционных, наиболее шовинистических элементов финансового капитала».

Во многом схожая точка зрения господствует и в зарубежных научных кругах, где также слабо осознают или, скорее, не желают осознавать, по вполне понятным политическим и идеологическим причинам, разницу между этими двумя столь различными явлениями. А отсюда и неприличное замалчивание, игнорирование трудов немногочисленных авторов, пытающихся разобраться в этом вопросе, и весьма активное желание навязать эту точку зрения и нам, благо для этого есть подходящие условия.

Актуальность постановки этой проблемы обусловлена также и тем, что в последнее время в различных СМИ с планомерной периодичностью идёт раздувание и нагнетание очередной волны истерии относительно мифической угрозы прихода к власти в России представителей крайних националистических течений, именуемых в разной степени справедливо или несправедливо «русскими фашистами». При всём этом абсолютно непонятно, что тот или иной автор статьи или репортажа понимает под этим словом, поскольку нет единого, общепринятого определения фашизма.

Обобщая всё вышеизложенное и суммируя различные определения фашизма в целом, можно выделить четыре аспекта трактовки этого явления. Первый, слишком широкий, трактующий фашизм как синоним мирового зла, представляет собой набор определённых идеологических установок, рассчитанных на внедрение в сознание обывателя, а потому не является научным и лежит вне сферы научной полемики. Второй, слишком узкий, трактует фашизм как локально исторический феномен итальянской истории 1915-1944 гг., что легко опровергается при самом поверхностном анализе политической ситуации, сложившейся в Европе в первой половине XX века.

Наибольший интерес для нас представляют последующие два аспекта трактовки фашизма. Третий, господствующий как в нашей, так и в зарубежной науке, трактующий фашизм как название-обозначение правого варианта тоталитаризма. И, наконец, четвёртый, трактующий фашизм как народное военизированное политическое движение, ставящее себе целью воссоздание традиционного государственного строя посредством широкомасштабных социально-экономических и политических реформ, возрождения утраченных корпоративных связей в обществе.

Четвёртый аспект трактовки фашизма не является общепринятым, хотя именно он объективен и наиболее полон. Не охарактеризовывая фашизм как правый вариант тоталитаризма, он, однако, не исключает трансформации в последний, но считает это искажением, отступлением от нормы, т. к. создание тоталитарного государства отнюдь не является целью деятельности фашистских движений. На фоне большинства стран, где фашизм одержал победу (Португалия, Румыния, Испания и др.), ярким примером такого отступления от нормы являются нацистская Германия и Италия, которые, безусловно, являлись тоталитарными государствами. Утверждая это, мы автоматически напрочь отвергаем весьма упрощённый и идеологизированный 3-й аспект трактовки фашизма, который не может, да и не пытается объяснить этот весьма интересный факт, т.к. это опровергает весьма удобную для многих идеологическую картину. Фашизм, сразу же следует оговориться, вообще, не является синонимом определённого государственного строя или типа государств, хотя, как массово-полити-ческое движение, во многом определяет их.

Мы заострим наше внимание на этом моменте, поскольку сразу же возникает необходимость определить и подробно разъяснить, а что же такое - тип государства? Как он соотносится с исследуемым нами явлением?

Обычно в политологии под типом государства понимают совокупность трех взаимосвязанных между собой и дополняющих друг друга компонентов: формы правления, формы государственного устройства и политико-правового режима. При характеристике любого из трех типов государства (авторитарный, тоталитарный, «демократический») форма правления и форма государственного устройства не являются определяющими компонентами. Специфическим компонентом, позволяющим отличить тот или иной тип государства, является политико-правовой режим.

Политико-правовой режим представляет собой совокупность приемов и способов, к которым прибегает государство для организации управления делами общества. Разновидностей политико-правовых режимов не так уж много - всего три: авторитарный, тоталитарный и либерально-демократический. Каждый из них определяет свой особый тип государства: авторитарный определяет традиционный тип государства, тоталитарный - тоталитарный тип государства, либерально-демократический - «демо-кратический» тип государства.

Если пользоваться терминологией Л. Н. Гумилёва, то тоталитаризм и либеральный демократизм (явления истории сугубо XX века) есть стопроцентные химеры; как и любые химеры, недолговечные и во многом схожие. Авторитаризм, в свою очередь, представляет собой изначально традиционную форму общежития, строй, при котором человечество жило на протяжении всей своей истории. Отличительным признаком каждого из этих режимов является культивирование им определённых ценностей. Тоталитаризм культивирует идеологию создания Царства Божия на земле, создает псевдорелигию, претендующую на абсолютную истину и непогрешимость.

Либеральный демократизм культивирует власть «золотого тельца», эгоцентризм под аккомпанемент фраз о «правах человека» и религиозной свободе.

Получившая же распространение в «демократических» кругах привычка определять тоталитаризм и авторитаризм как диктатуру довольно-таки некорректна, поскольку ни особая система построения государственных органов, ни степень силы государственной власти не годится для характеристики того или иного режима. В то же время, определяя авторитаризм и тоталитаризм как диктатуру, т. е. «не демократию», идеологи «демократов», однако выпускают из виду, что и либерально-демократический режим можно охарактеризовать как диктатуру. Но если авторитаризм можно охарактеризовать, как диктатуру личности или группы личностей, тоталитаризм как диктатуру идеи, то «демократизм» можно определить как диктатуру «золотого тельца» и эгоцентризма. Думается, что любой здравомыслящий человек при предоставившейся ему возможности выбора, при каком режиме ему жить, отдаст предпочтение авторитаризму, так как личность лучше и ближе для восприятия, чем аморфная идея или пачка банкнот.

Тоталитаризм крайне нетерпим к традиции и всегда противопоставляет себя ей. Фашизм же культивирует традиционные ценности и пытается адаптировать их к новым реалиям, тем самым, отвергая и либерал-демократизм, другую химеру. Таким образом, фашизм предстаёт перед нами как своеобразный антипод химероидным режимам и аналог авторитаризма. Но, так как фашизм, как уже было выше оговорено, не есть обозначение определённого государственного строя, то вполне уместны два вопроса: в чём суть фашизма? Почему фашизм приводит к тоталитаризму, как это было на примере Италии и Германии?

Немаловажным фактором для понимания сущности фашизма является этимология этого слова. Термин «фашизм» производен от латинского слова fascis, что в переводе означает «связка, пучок, объединение». Фасциями в Древнем Риме назывались плотно связанные пучки прутьев, которые носили ликторы - низшие должностные лица Римской республики. Ликтор с пучком фасций, применяя современную аналогию, охранник-телохранитель, сопровождал высших римских должностных лиц - консулов и диктаторов - и являлся внешним выражением их власти, а впоследствии стал символом традиции и могущества Древнего Рима.

Выбор этого слова в качестве названия новых политических сил был довольно-таки логичным и удачным. Логичным, потому что римская символика наиболее органично вписывалась именно в идеологические построения итальянских фашистов - первых фашистов в мировой истории. Удачным, потому что наиболее полно раскрывает сущность и характер этого нового политического движения, быстро распространившегося по всему миру. А сущность его проста.

Фашизм - это, прежде всего, «союз», «объединение» различных политических сил. Он примиряет, объединяет в своих рядах как умеренных традиционалистов-консервато-ров, так и крайних представителей националистической идеи, т. е. нацистов. Ужиться этим диаметрально противоположным силам весьма сложно, а потому фашизм - вре-менное явление.

Нацизм представляет собой абсолютную противоположность классическому консерватизму. Нацизм есть особая форма крайнего национализма, ибо она основана на развитой идее национального превосходства, подкреплённого различными теоретическими выкладками. Идеология нацизма носит ярко выраженный расистский характер, нетипичный для традиционных обществ, во многом противопоставляющий себя им. Культивируя и возводя в абсолют идеи расизма, нацизм стремится не к обновлению старого строя путём реформирования и приспособления его к новым политическим реалиям, чего, в частности, желают консерваторы, а к построению нового тоталитарного строя. Именно нацизм, создающий очередную псевдорелигию, а как следующий шаг - «химеру», и есть правый вариант тоталитаризма.

Нацизм и фашизм - явления взаимосвязанные, но в то же время различные. Фашизм более широкое понятие. Фашистское движение не обязательно приводит к тоталитаризму (нацизму), но опасная тенденция скатывания к нему всегда в нём присутствует. Это и понятно: фашизм -такое же аномальное явление истории XX века, как тоталитаризм или либеральный демократизм.

Аномальность его заключается в том, что он представляет собой реакцию на угрозу победы коммунизма -левого варианта тоталитаризма - или впадения в разврат либерал-демократизма. Только перед их угрозой в нём могли объединиться две столь противоположные друг другу силы. Сплотила их одна цель - борьба с общим врагом. А отсюда и недолговечность фашизма, ибо это союз до момента победы. А позже одна из этих сил берёт верх над другой. От того, кто победит в этой борьбе, зависит и построение конкретного типа государства. Если победу одерживает консерватизм, что, как правило, и происходит, становится неизбежным возрождение во многом обновлённого авторитарного строя. После чего роль фашистских движений постепенно сходит на нет, т. к. главная их цель уже достигнута. Как говорится, «Мавр сделал своё дело, мавр может уходить». Если же победу одерживают нацисты, также неизбежным становится и построение тоталитарного нацистского строя. Таким образом, фашизм, как движение за авторитаризм, постепенно может перерасти в правый вариант тоталитаризма.

В Германии, например, победил нацизм. Победив, он расправился со своими бывшими союзниками, вынудив слиться с собой или самораспустить их партийные организации. Распускаются Народная, Баварская народная партии, католическая партия «Центр» и ряд других партий. В структуру нацистской партии вливается «Стальной Шлем» - самая боевая военизированная организация германских фашистов. Подлежит запрету «Чёрный Фронт» братьев Штрассеров.

К нацизму постепенно скатывается и режим Муссолини, но, так как в Италии влияние традиционализма было весьма велико, это произошло только к концу правления дуче, да и то при поддержке германских штыков. Только эволюцией режима Муссолини от авторитаризма к нацизму и можно, в частности, объяснить принятие серии антисемитских законов, весьма сильно шокировавших итальянцев, т. к. решение еврейского вопроса никогда никого в Италии особенно не волновало. Антисемитизм был чужд для сознания большинства населения Италии, а потому нацизм был обречён. И хотя попытка построения тоталитарного государства при помощи немецких штыков имела место («республика Сало»), она в силу ряда обстоятельств не удалась. К тому же консервативное крыло итальянского фашистского движения весьма активно противостояло наступающей волне нацизма. Именно консерваторы во главе с маршалом Бадальо и отстранили 25 июля 1943 г. Муссолини от власти. Правда немцы заново восстановили власть Муссолини, но режим его был обречён.

Опасность скатывания к нацизму была и в испанском фашистском движении после победы генерала Франко, режим которого «демократ» Ж. Желев почему-то назвал тоталитарным. Однако Франко, как талантливый политик, сумел остановить этот процесс. Фашистская партия «Фаланга» была лишена самостоятельности. Её военизированные подразделения были подчинены армейскому командованию. Непокорных ждала быстрая расправа. К тому же «республиканцы» облегчили ему работу в этом направлении, убив его главного конкурента - лидера пронацистского крыла испанского фашизма Хосе Антонио Примо де Ривера. Придя к власти, Франко, справедливо опасаясь кре-на в сторону нацизма, продолжает свой курс, направленный на постепенное отстранение от власти фашистской партии. Использовав «Фалангу», Франко без сожаления расстаётся с ней, начав в 1955 г. процесс «дефашизации» страны. Нетоталитарность же режима Франко подчёркивает весьма сильное антифашистское партизанское движение, мешавшее во многом стабилизации обстановки в стране. Сам факт того, что за относительно мирные 1945-1949 гг. партизанами было проведено около 5.000 боевых операций, настолько противоречит представлениям о тоталитарности этого режима, что выводы Ж. Желева кажутся весьма поверхностными и необоснованными.

Не допустил скатывания к нацизму и португальский премьер-министр, лидер фашистского движения Португалии Салазар. А вот его австрийскому коллеге канцлеру Дольфусу это не удалось, хотя это произошло не по его вине. Он был убит в июле 1934 г. во время нацистского путча. Его преемник канцлер Шушниг как политик оказался гораздо слабее его и не смог противостоять победе нацизма и последующему аншлюсу с Германией.

Вообще говоря, личность (характер, нравственные качества) руководителя фашистских движений во многом определяла их судьбу. Бездуховность и тщеславие вели напрямую к нацизму. Яркий пример этому - Гитлер и Муссолини. Правда, путь Муссолини к нацизму был долог и стал реальностью только к концу его правления, да и то при поддержке немецких штыков, хотя построить аналог гитлеризма в Италии ему всё-таки не удалось.

Сила духа, развитое религиозно-нравственное сознание вождя предохраняли от скатывания к нацизму, помогая ему наиболее последовательно исполнять свой долг. Именно к такому типу фашистского вождя относятся такие весьма колоритные фигуры, как Франко, Салазар, Дольфус.

Фашизм: реальность и мифы

Фашизм, как явление мировой истории XX века, представляет собой довольно-таки сложный социально-политический феномен, возникновение которого напрямую сопряжено с рядом внутренних особенностей и закономерностей развития западноевропейской «великой» культуры.

Став первой и единственной в истории секулярной «великой» культурой, западноевропейская «великая» культура сменяет вектор иерархии ценностей «великих» культур на прямо противоположный. Поднятый ею на штыки идеал «американского образа жизни», с необыкновенной напористостью продвигаемый и навязываемый ныне во все иные культурные центры человечества, способствует разрушению традиционного образа их жизни. Стремление к стандартизации и унификации фактически всех сфер человеческой жизнедеятельности, характерное для стадии старения («вторичного упрощения» - по К. Н. Леонтьеву) любой «великой» культуры, выходит за рамки внутренней стороны жизни Запада, распространяясь и на иные культурные пространства.

Результатом всех этих процессов явилось рождение на рубеже XIX-XX веков «нового» типа человеческого общества, а именно «массового общества». Рождение его сопровождалось (получившей условное название «восстание масс») ломкой традиционной, устоявшейся структуры общества и появлением целого ряда либерально-демократи-ческих и тоталитарных «химер». Реакцией-противодей-стви-ем этим разрушительным процессам, в свою очередь, и явилось возникновение фашизма как социально-политиче-ского феномена XX века.

Фашизм как реакция-противодействие на «восстание масс» представляет собой народное военизированное политическое движение («союз», «объединение» различных политических сил) ставящее себе целью воссоздание традиционного (авторитарного) строя посредством широкомасштабных социально-экономических и политических реформ, возрождения утраченных корпоративных связей в обществе.

Этот союз, объединяющий в своих рядах, как умерен-ных националистов (консерваторов), так и крайних представителей националистической идеи, т. е. нацистов, носит, что характерно для фашистских движений, временный характер - до момента победы над химерами. После победы одна из этих сил, как правило, консерваторы берёт верх над другой, проводя в жизнь свои политические программы.

Нацизм, представляя собой идеологию и практику расового неравенства народов, получает своё полное выражение в создании очередной псевдорелигии и химеры правого варианта тоталитаризма. Ни о каком реформировании традиционного (авторитарного) строя и возрождении корпораций, чего хотят и добиваются консерваторы, речи попросту нет. А потому отождествлять и путать эти понятия, как у нас принято делать, отнюдь не следует.

К изучению исторического опыта, символики классических образцов фашистских движений (западноевропейские варианты фашизма), а также низвержению ряда мифов о нём, мы и обратимся.

Корпоративизм и диктатура

На начальных этапах своего развития западноевропейский фашизм, как социально-политический феномен, ничем особенным не выделялся, являясь продолжением традиций европейского национального консерватизма.

Программы фашистских движений, а нам представляется, что более точно следует говорить именно о программах, а не об «идеологии» фашизма (в силу того, что это был кратковременный союз различных сил и идеологических систем, которые могли иметь только определённые точки соприкосновения в поставленных перед собой целях и задачах, реализуемых в этих программах, но не целостную идеологию), ратовали за воссоздание традиционных устоев жизнедеятельности общества, посредством «реанимационного лечения» традиционной корпоративной системы.

К типичным целям и задачам фашистских движений относятся, например, цели и задачи, которые лидер фашистского движения и диктатор Португалии профессор Антониу ди Оливейра Салазар стремился достичь и решить для своей страны: «...национальное единство; понимание важности семьи как ячейки всего общества, крепкая власть и уверенные в себе лидеры, приоритет духовных ценностей, должное уважение к каждому индивидууму, право на работу для каждого, обязательное стремление к нравственному совершенству, осознание сущности религиозной веры». «Мы», - говорил он, - «против всех форм интернационализма, коммунизма, социализма, синдикализма и всего того, что может раздробить, ослабить или разбить семью»(1). «Мы...полны решимости создать корпоративное государство... и превыше всего хотим, чтобы наша система управления была национальной, чисто португальской...» (2).

Свою практическую реализацию данные программные положения получали в создании при активной поддержке государства, корпоративной системы, состоящей из профсоюзов, общественных объединений, а также органов местного самоуправления. Классическими примерами, образцами успешной реализации данных программных положений являются фашистская Италия (до попытки учреждения тоталитарного режима), а также «франкистская» Испания. Именно в этих странах была создана эффективно работающая довольно длительное время государственная корпоративная система (её испанский аналог - «вертикальные синдикаты»), а также система молодёжного воспитания. Успехи фашистских движений в этой области нельзя не признать.

Так, в Испании с мая 1941 года создан и успешно действует «Молодёжный фронт» - официальная организация, занимающаяся патриотическим воспитанием молодёжи. Фронт объединял в своих рядах детей и подростков от 7 до 17 лет. Воспитание проводилось шестью структурными подразделениями, организациями «Фронта», в зависимости от пола и возраста ребёнка. Для мальчиков: первая ступень - «стрела»; вторая - «пелалос», третья - «ка-дет». Для девочек: первая - «ромашка»; вторая - «стре-ла»; третья - «синяя стрела». Студентов ВУЗов официально объединял СЭУ (Испанский университетский профсоюз). Молодёжь, занятая на производстве, становилась членами «Вертикального синдиката».

В Италии молодёжь с детства также была приобщена к той или иной организации ДЖИЛ («Итальянская молодёжь ликторы»):

1. Дети в возрасте до 8 лет - «Сын Волчицы»;

2. Дети в возрасте с 8 до 13 лет - «Балилла»;

3. С 13 до 21 года - «Авангард».

В обоих случаях данные организации успешно функционировали, имели значимый авторитет. Следует отметить также и тот факт, что необходимость существования подобного рода организаций особенно остро ощущается в настоящее время у нас в России в связи с распадом во многом схожей системы патриотического воспитания молодёжи, которую в прошлом успешно проводили в жизнь пионерские и комсомольские организации.

Реализация программ фашистских движений в тех странах Европы, где он одерживал победы, напрямую способствовала стабилизации социально-экономической и политической обстановки в них. Естественно, что всё это происходило, да и не могло не происходить, при жёстком контроле государства над политической системой общества, не исключавшем методы силового воздействия.

Победа фашистского движения в той или иной стране автоматически знаменовала собой неизбежность установления аппарата личной диктатуры того или иного лица, как правило, лидера фашистского движения. В Италии им стал Муссолини, впоследствии, как и Гитлер в Германии, переквалифицировавшийся в «тираны», в Испании - Франко, в Португалии - Салазар, в Венгрии - контр-адмирал Хорти, в Австрии - Дольфус, в Словакии - Тисо.

Личность (характер, нравственные качества) руководителя фашистских движений во многом определяла их судьбу. Бездуховность и тщеславие вели напрямую к нацизму. Яркий пример этому - Гитлер и Муссолини, хотя путь Муссолини к нацизму был долог и стал реальностью только к концу его правления, да и то при поддержке немецких штыков.

Умело используя военную силу и карающую мощь государства, диктаторам на некоторое время удавалось приостановить и локализовать процесс «восстания масс». Применение военной силы являлось подчас жизненно необходимым и единственно возможным действием в целях ликвидации угрозы национальной безопасности. В то же время окончательно подавить «восстание масс» в тех странах, где он даже победил, европейский фашизм так и не смог. Процесс «вторичного упрощения» (по К. Н. Леонтьеву), в который вступила западноевропейская культура, был уже в принципе необратим. Фашизм только приостановил, замедлил его ход.

Пример Португалии и Испании - последних сохранившихся после Второй мировой войны европейских государств, в которых фашизм одержал победу, является более чем достаточным доказательством этого факта.

Несмотря на ряд общепризнанных социально-эконо-мических успехов правительств Салазара и Франко, оба они, в конечном счёте, были вынуждены пойти на ослабление таможенных барьеров и предоставление более свободного доступа иностранного капитала в свои страны. Всё это означало процесс включения Испании и Португалии в интегрированную Западную Европу, а, соответственно, и постепенной потери её экономической самостоятельности.

Наметившийся в области внутренней политики курс «либерализации» приводит к значительному росту профсоюзного и «демократического» (в Португалии также и пацифистского) движения, усиления влияния оппозиции. Массы снова начинают выдвигаться на политическую авансцену.

Последующий рост оппозиционных настроений в Ис-пании продолжался вплоть до самой смерти Франко и провозглашения королём Испании Хуана Карлоса де Бурбона. С его приходом начинается процесс легализации оппозиционных движений и проведения в жизнь либеральных реформ. В результате их проведения страна оказывается в полной кабале у иностранного капитала, теряя свою независимость. Начинается моральная и интеллектуальная деградация испанского общества, купленного посредством так долго остававшимися недоступными для масс внешними свободами и материальным благополучием, или, вернее, идеалом личного бытового комфорта. Восшествие на испанский престол Хуана Карлоса де Бурбона знаменовало собой фактическое падение авторитарного и установление в Испании «химероидного» либерально-демократического режима.

В Португалии при схожих обстоятельствах произошло свержение в ходе вооружённого восстания правительства премьер-министра Марселу Каэтану, сменившего на этом посту поражённого параличом Салазара.

Западная Европа продолжила свой путь по намеченной траектории. «Закат Европы» был неотвратим.

Символика фашизма и мифы о нём

Немаловажным фактором для понимания сущности фашизма является рассмотрение символики различных фашистских движений. Наиболее изученной является символика европейских фашистских движений, хотя её очень часто путают или сознательно отождествляют с символикой германского национал-социализма.

Следует сказать, что символика европейского фашизма и её прославление во многом способствовали тому, что именно термин «фашизм», а не «нацизм» становится синонимом мирового зла для современных «цивилизованных сообществ». Предметные образы и глубинный смысл символов фашизма напрямую апеллируют к тем ценностям и образу жизни, которые стремилась уничтожить «секулярная» западная культура.

Наиболее выразительными, с этой точки зрения, являлись официальные формы приветствия фашистов. Так, например, в Испании «правые» обращались друг к другу
и заканчивали свои речи боевым кличем: «ARRIBA ESPANA!» («Воспрянь, Испания!»). Этим они как бы подчёркивали своё нежелание мириться и стремление бороться с теми волнами безбожия, анархии и вседозволенности, которые нёс в себе процесс «восстания масс». «Они», - пи-шет П. Тулаев, - «призывали соотечественников очнуться от кошмарного сна обыденщины, поднять очи к духовному небу («ARRIBA!») и, вооружившись мечом Христовым, любой ценой вырваться из вавилонского плена интернациональной революции»(3).

Ориентация на духовное возрождение и процветание нации присутствовала в приветствиях итальянских фашистов. В ответ на риторический вопрос «A chi Italia?» («Кому принадлежит Италия?») следовал полный символичности ответ - «A noi!» («Нам!»). Разница же между фашистской и нацистской символикой отчётливо заметна в той форме приветствия которая присутствовала у германских нацистов. Это уже было открытое восхваление обожествляемого вождя-«сверхчеловека» Адольфа Гитлера («Hail Hitler!»), а не призыв к духовному возрождению.

Одним из главных символов европейских фашистских движений следует признать чёрную рубашку - цвет смерти и террора. «Однако смерть, которую подразумевает фашист», - пишет немецкий историк А. Мёллер, - «это, прежде всего, его смерть, а также смерть достойного в его глазах противника. Очевидно, что здесь не имеется в виду уничтожение на промышленной основе беззащитных людских масс, отобранных по абстрактным принципам... Для этого ещё необходимо «осознание» особой миссии, что наделяет её носителей судебной функцией, т. е. функцией мщения и очищения. Такое осознание миссии у нацеленного на состязание с противником фашиста отсутствует. Мало отношения фашист имеет к тем общим принципам, по которым делят на чёрное и белое. Не дуализм, а единство в многообразии для фашиста - нечто само собою разумеющееся»(4).

А. Мёллер выделяет особую форму фашистского насилия, к которой вполне применим термин «прямое действие», истоки которой он видит в характерных для христианского Запада и Востока корпоративных системах. Эта форма насилия «... проявляется, например, в покушениях, путчах, в пресловутом марше на Рим, в карательных экспедициях против скопления врагов. Анонимная же ликвидация масс, что практиковалась русским большевизмом с начала Гражданской войны и национал-социализмом в военной фазе, не встречаются в режимах с сильным фашистским акцентом. Они не являются сторонниками нагнетания атмосферы страха, изнуряющего и заползающего во все щели, введения института комиссарства, специальных карточек, короче - анонимного террора. Фашистская власть носит прямой, внезапный и демонстративный характер» (5).

Неслучайным в связи с этим является и тот факт, что термином «фашист» в Третьем Рейхе клеймили различных «попутчиков-отступников» от ортодоксальной линии национал-социализма. Германские нацисты чётко проводили границу между своим движением и фашизмом. Для многих немецких фашистов, как, например, для братьев Штрассеров и Артура Марауна, лидера «Младонемецкого ордена», всё это окончилось весьма трагично. Да, впрочем, и цвет рубашек, как формы насилия и мировоззрения у нацистов был другой - коричневый.

Отдельно следует сказать несколько слов о свастике. Она никогда не была использована в качестве символа ни одним фашистским движением в мире, хотя именно с ней фашизм и ассоциируется в массовом сознании обывателей. Германские нацисты были первыми, кто использовал этот древний знак как основной символ своего политического движения. При этом свастика как герб Третьего Рейха была перевёрнута, т. е. вращалась в направлении, противоположном общепринятому при её использовании в значении солнечного и полярного знака.

Употребление этого символа (свастики) само по себе ничего плохого за собой не несёт. Его можно увидеть, например, в интерьерах и на фасадах многих старинных московских домов и церквей, а также на православных иконах и облачениях священнослужителей. Присутствовала свастика и на денежных знаках, введённых Временным Правительством, так называемых «керенках». Используют этот символ фактически повсеместно - во всех частях мира, не находя в этом ничего постыдного. Но вот употребление его как политической символики в настоящее время вызывает ассоциации исключительно с Третьим Рейхом.

Рассмотрим и пару мифов о фашизме. Одним из самых ангажированных и широко известных мифов, созданных политическими противниками фашизма, является миф об исключительных изуверствах и жестокости методов, применяемых фашистами по отношению к своим противникам. Закрывая глаза на целый ряд «преступлений против человечества», совершённых различными «химероидными» режимами, в частности, США - в Хиросиме и Нагасаки, НАТО (целой группы таких режимов) - по отношению к СРЮ, и длительное время «большевиков» - по отношению к русскому народу, фашистам, хотя они в принципе не совершали подобного рода преступлений, приписывают весь спектр зверств германского национал-социализма. Доказать надуманность подобных обвинений не составляет большого труда.

Действительно, как мы уже отмечали, фашизму была присуща определённая форма насилия. Впрочем, использованием подобных методов удивить кого-нибудь в XX веке было очень сложно: к насилию привыкли абсолютно все. Обращает на себя внимание иное - крайне однобокий и необъективный подход различных СМИ и «придворных» политологов в освещении направленности и масштабов этого насилия. Так, например, Салазар, отвечая на вопрос журналиста Ферро о жестокости своего режима при обращении с политическими противниками, отметил, что все они «всегда или почти всегда террористы и экстремисты; те, кто делал бомбы, и те, кто прятал оружие» (6). «Неужели», - вопрошал он, - «спасённые жизни беззащитных людей и маленьких детей не оправдали несколько грубого обращения с дюжиной матёрых преступников?» (7).

Закрытие всех тайных обществ в Италии, прежде всего, масонских и разгром мафии, вынужденной бежать в США, как однозначно положительные аспекты правления Муссолини, - также почему-то не нравятся и не принимаются в расчёт этими господами. Испанский пример не является исключением в этой череде.

Режиму генерала Франко часто ставятся в вину и приписываются многочисленные расправы со своими политическими противниками в годы гражданской войны и, в особенности, по её окончании. При этом абсолютно не берутся в расчёт следующие факторы: во-первых, любая гражданская война жестока сама по себе и подобного рода расправы являются обычной практикой для них; во-вторых, «республиканцы» первыми перешли к использованию данных методов в отношении к своим противникам - нацио-налистам, а, следовательно, подобные меры представляли собой ни что иное, как ответ, реакцию на них; в-третьих, гражданская война в Испании фактически закончилась не в 1939 году, а в начале 50-х годов, приобретя на этот период характер партизанской войны.

Для того чтобы окончательно опровергнуть нелепость подобных обвинений, приведём один пример, способный поколебать и развенчать сложившийся стереотип восприятия этого мифа о фашизме. Речь идёт об одном из героических эпизодов обороны франкистами замка Алькасар в Толедо 23 июля 1936 года:

«В этот день (телефонная связь ещё действовала) коменданту Алькасара полковнику Москардо позвонил командир осаждающих крепость красных отрядов. Он потребовал от Москардо сдачи Алькасара, пригрозив в случае отказа расстрелять находящегося в их руках его сына. Для подтверждения своих слов он передал последнему трубку. Состоялся следующий разговор. Сын: «Папа!» - Москар-до: «Да, сын, в чём дело?» - Сын: «Они говорят, что расстреляют меня, если ты не сдашь крепость». - Москардо: «Тогда вручи свою душу Господу, крикни: «Да здравствует Испания!» и умри как патриот». - Сын: «Я обнимаю тебя, папа». - Москардо: «И я обнимаю тебя, сын». Заканчивая разговор, он говорит снова взявшему трубку командиру красных: «Ваш срок ничего не значит. Алькасар никогда не будет сдан». После этого он бросает трубку. И внизу, в городе, расстреливают его сына» (8).

Мужество, героизм, сила духа, проявленные полковником Москардо и его сыном, не могут не вызывать чувства восхищения ими, как, в свою очередь, и чувства отвращения к действиям и методам командира «республиканцев». Вакханалия бесчинств, обрушившаяся на Испанию после победы на выборах 1936 года Народного фронта и получившая своё наиболее полное выражение в поджогах храмов, монастырей и надругательств над священниками, должна была получить решительный отпор со стороны истинных патриотов своего отечества. Генерал Франко, полковник Москардо с сыном и многие другие, сражавшиеся бок о бок с ними, по праву могут быть отнесены к таковым, в отличие, например, от «пламенной» революционерки Долорес Иббарури, совершившей, по слухам, одно из самых тяжких и отвратительных преступлений - убийство священника, чуть ли не перегрызя ему горло.

Другим распространённым мифом о фашизме, созданным благодаря чрезмерным усилиям его противников, является миф об агрессивном характере и постоянном стремлении фашизма к достижению мирового господства. Поводом к возникновению этого мифа, по видимому, послужило участие ряда стран, в которых фашизм одержал победу, во Второй мировой войне на стороне гитлеровской Германии. К ним относятся: Италия, Венгрия, Румыния, Словакия и, в определённой мере, Испания. Но по-настоя-щему упрекнуть в наличие подобного рода устремлений можно, пожалуй, только Италию. Именно Муссолини, находясь под влиянием «головокружительных» успехов своего соседа (Гитлера) и начиная склоняться в сторону утверждения в Италии нацистского государства, впал в ту «манию грандиозу» (по И. А. Ильину), которая и привела, в конечном счёте, к гибели его самого и его режима. Так, в одной из своих речей, он вещал:

«Если нам не хватает пространства, мы должны получить его». «Если требования Италии не будут осуществлены путём переговоров, то они будут осуществлены при помощи оружия. Италия требует от Франции не больше, но и не меньше того, что должно принадлежать ей в силу исторического права: Тунис, Суэц и Джибути. Кроме того, следует урегулировать вопрос о Корсике. Итальянский народ убеждён в том, что этот остров принадлежит ему» (9).

Упрекать руководство иных стран - «сателлитов» Германии в подобного рода устремлениях глупо; они в силу «Мюнхенского сговора» и «Пакта Молотова - Риббен-т-ропа» оказались в прямой зависимости от Германии, за исключением только Испании. А потому были вынуждены принять участие в навязанной им Гитлером войне. Франко же умело ушёл от навязчиво предлагаемого ему участия в войне, ограничившись посылкой на Восточный Фронт на недолгое время «Голубой дивизии», состоящей целиком и полностью из добровольцев. Неудачные попытки румынского короля Михая и контр-адмирала Хорти в1944 году выйти из-под опеки Гитлера путём заключения перемирия и перехода их войск на сторону «союзных» держав лишний раз подтверждают этот факт.

За пределами Европы

Фашизм не есть сугубо европейское явление. Его можно встретить как в исламском мире в виде такого аномального для ислама явления, как «исламский фундаментализм», так и в виде большинства национально-освободи-тельных движений в странах «третьего мира». Приступая к рассмотрению различных форм и разновидностей неевропейских фашистских движений, прежде всего, следует отметить, что вследствие взаимного влияния «великих» культур друг на друга и непрекращающейся духовной агрессии Запада в иных культурных пространствах процессы массообразования становятся постоянным фактором общественной жизни не только стран Западной Европы, но и всего мира.

Специфическим моментом здесь, правда, является то, что нарушение, уничтожение традиционных корпоративных связей в обществе происходило под целенаправленным воздействием внешних сил (читай - Запада) или созданных с целью планомерного уничтожения традиционных устоев жизнедеятельности данного общества «химероидных» образований (например, различных коммунистических режимов). К тому же в отличие от европейских фашистских движений неевропейские движения в тех странах, где они одерживали победу, довольно успешно справлялись и справляются с поставленными перед ними целями и задачами. В самой Европе фашизм так и не смог подавить «восстание масс». Процесс «вторичного упрощения» (по К. Н. Леонтьеву), в который вступила западноевропейская культура, был уже в принципе необратим.

Первой страной за пределами ареала распространения западноевропейской культуры, в которой успешно развивался процесс «восстания масс», стала Российская империя. Противодействием ему и прообразом фашистских движений в мире, на взгляд И. А. Ильина, являлось «Белое движение», хотя одержать победу оно так и не смогло. Вслед за Россией пришёл черёд целого ряда государств в различных культурных регионах мира.

В то же время яркой особенностью развития целого ряда неевропейских фашистских движений следует признать умелое использование и направление в нужное русло лидерами этих движений процесса «восстания», бунта масс в этих странах. Имеется в виду изменения направления энергии масс в сторону защиты, а не разрушения традиционных устоев жизнедеятельности общества, избавления его от иностранной (колониальной) зависимости и влияния. Особенно хорошо это видно на примере исламской революции в Иране 1979 года, а также ряда национально-осво-бодительных движений в странах Азии и Африки.

Отдельно, на наш взгляд, следует отметить и рассмотреть то явление, которое в настоящее время принято обозначать термином «исламский фундаментализм». Обыч-но его употребляют применительно к деятельности исламских террористических организаций, а также в отношении стран, в которых исламские фашистские движения успешно добивались поставленных перед собою целей (например, Афганистан или Иран).

«Фундаментализм», - пишет Л. С. Васильев (10), -«это не просто возвращение к истокам, к чистоте подлинного древнего ислама, когда был жив великий пророк и не было деления правоверных на шиитов и суннитов, хотя и это очень важно для его сторонников. Фундаментализм - это, прежде всего, требование единства мусульман в качестве ответа на вызов современности. Тем самым выдвигается претензия на создание мощного консервативного политического потенциала. Фундаментализм в его крайних формах ведёт речь, таким образом, об объединении всех правоверных в их решительной борьбе с изменившимся миром за возврат к нормам очищенного от поздних наслоений и искажений настоящего ислама, и в этом он чем-то напоминает распространённые в прошлом идеи панисламизма».

Исламский фундаментализм представляет собой такое же аномальное явление истории XX века, как и фашизм, хотя отождествлять их на этом основании отнюдь не стоит. Фундаментализм имеет целый ряд общих черт с фашизмом, но, по сути дела, он является ничем иным, как вариантом нацизма в мире ислама. Особенно хорошо это видно на примере пришедшего к власти в Афганистане исламского фундаменталистского движения «Талибан».

Афганский вариант

Феномен «талибов» возник вне Афганистана - в Пакистане. Начиная с 1984 года, в различных центрах мусульманского образования при активной финансовой и организационной помощи спецслужб Пакистана и США начинается подготовка и формирование элиты «Движения Талибан» из числа молодых пуштунов-пакистанцев и молодёжи из лагерей афганских беженцев. Воспитание их проводилось в специальных лагерях, и, как правило, связь ребёнка с семьёй на этом обрывалась. К моменту вывода советских войск из Афганистана это уже были идеологически подкованные в своей ненависти к «шоурави» («советским») и прошедшие отменную военную подготовку «воины ислама», перед которыми стояла одна цель - превра-тить Афганистан в «истинно», как им объясняли их наставники, исламское государство.

После низвержения режима Наджибуллы оппозиционным (по своей сути фашистским) движением моджахедов при всесторонней помощи США и Пакистана «Талибан» начинает укреплять свои позиции, превращаясь в доминирующую военно-политическую силу страны. Приход движения к власти ознаменовал собой создание в Афганистане новой социальной реальности. Реальности, в которой этническая принадлежность человека, традиционно значимая для этого общества, уступает своё место религиозной (исламу суннитского толка). Для афганского общества это отнюдь не обычная ситуация. Показательным моментом здесь является то, что противниками «талибов» оказались именно лидеры различных национальных движений Афганистана, такие как Р. Дустум и Ахмад Шах Масуд.

Аномальность феномена «талибов» состоит в том, что они, очутившись на момент в роли государствообразующей «нации», нацией ни в коем разе не являются. «Талибан» - на языке дари означает «студент», но «Движение Талибан» давно уже перестало быть как студенческим, так и молодёжным. И уж точно никогда не было национальным. Следовательно, это есть ни что иное, как очередная искусственно создаваемая, в данном случае извне, «химера». Однозначно массовый характер этого движения, а также нетрадиционность для афганского общества исповедуемой «талибами» идеологии отвергает последние сомнения в его чисто нацистских корнях.

Тот факт, что большинство фундаменталистских движений и группировок в мире существуют за счёт активной поддержки и финансовых вливаний США, лишний раз подтверждает выдвинутый нами тезис. Косвенным подтверждением ему является и специфика используемых ими форм и методов насилия. «Фундаменталисты», как правило, не брезгуют никакими средствами для достижения поставленных перед собой целей, часто символично нарушая и попирая ногами привычный для данного общества уровень допустимой жестокости. Исламские традиционалисты (или «исламисты», как их очень часто называют) стараются не нарушать его. Красочной иллюстрацией этому факту является различное отношение афганских моджахедов и «талибов» («фундаменталистов») к своему поверженному врагу - Наджибулле: если моджахеды, придя к власти, не только пощадили его, но даже предлагали ему войти в формируемое ими коалиционное правительство, то «талибы» казнили его при первой представившейся возможности.

Иранский вариант

Если же говорить о ситуации в Иране, то Иран, конечно же, не является и никогда не был фундаменталистким государством, хотя его и пытаются изобразить таковым в целях дискредитации неугодного США режима Хомейни. Любой человек, познакомившись с «иранским материалом», не может не заметить необъективности в подходе к изучаемому явлению и очевидной надуманности выдвигаемых обвинений.

До 1979 года Иран являлся типичным азиатским государством прозападной ориентации. Положение его на международной арене было схоже с позициями большинства аравийских монархий. Внутри страны под руководством «западников»-министров из окружения шаха проводилась политика реформирования, «модернизации» различных сфер человеческой жизнедеятельности, в том числе и идеологической (религиозной).

Насильственная ломка традиционного образа жизни и уклада не могли не вызвать недовольства у населения страны. Уничтожения традиционной корпоративной системы знаменовало собой начало процесса массообразования в иранском обществе. Ответом на эти шаги правительства явилась резкая активизация оппозиционных движений, обретающих всё большую и большую поддержку в массах.

Реформы 60-х - начала 70-х годов нарушили традиционные принципы и основы взаимоотношения мечети и государства. В шиитском государстве, в отличие от суннитских, духовенство традиционно было в оппозиции к власти, которая не была для неё сакрально санкционируемой. Если в суннитских странах глава государства считался не только политическим, но и духовным лидером и религиозным авторитетом для всего общества, то в шиитских странах духовно-религиозным вождём считался «скрытый имам», тогда как шах был исключительно временным, до возвращения имама, руководителем страны. Выступающие как бы от лица «скрытого имама» лидеры шиитского духовенства, во главе которых с 1961 года стал аятолла (обладатель высшего религиозного знания - «отражение Аллаха») Хомейни, не одобряли проводимые шахом преобразования, видя в них реальную угрозу традиционным ценностям и исламскому образу жизни.

В своих проповедях и посланиях Хомейни в резкой форме выступает против уравнения женщин в правах с мужчинами (что предполагал проводимый реформаторами закон о выборах); предоставления женщинам избирательных прав и использования их на армейской службе и в полиции; экспроприации без согласия духовенства вакуфных земель, принадлежащих религиозным и благотворительным учреждениям, и продажи их государственным чиновникам; против чрезмерного влияния американцев, «вестернизации» страны и демонстрации аморальных фильмов.

Оппозиционные выступления шиитского духовенства получили широкий отклик в народе, особенно среди тех, кто был задет проводимыми правительством преобразованиями, ломкой веками складывавшегося привычного образа жизни и уклада.

Неудивительно в связи с этим и то, что к концу 70-х годов в стране сложилась предреволюционная ситуация. Репрессии властей только подливали масло в огонь. «Восстание масс» уже ничто не могло остановить.

Победа вооружённого восстания положила конец единству в рядах оппозиции. Хомейни, умело воспользовавшись плодами победы, оказывается у руля власти и начинает постепенно подавлять «восстание масс». Так, он берёт под контроль и превращает в опору режима организации, созданные в ходе революции: легальными становятся позиции территориальных исламских комитетов, революционные суды стали исламскими революционными трибуналами. Вооружённой опорой режима стал Корпус стражей исламской революции, под контроль взяты сохранившееся органы полиции, а также армия. Низовую опору режима составили «исламские комитеты» (орган самоуправления на предприятиях и учреждениях, во главе которого стоит мулла) и территориальные комитеты при мечетях. Тем самым Хомейни воссоздавал уничтоженную реформами шаха систему корпораций. Умело использован был и революционный подъём масс. Их всё сметающая энергия была направлена и использована не внутри страны, а за её пределами в 8-летней войне с Ираком. Под шумок же были разгромлены коммунистические и иные «левые» организации, прежде всего федаины и моджахедины. Иран полностью освободился от финансовой кабалы Запада, обретя независимость и сохранив свою самобытность.

Индонезийский и иные варианты

Несколько иная ситуация была в Индонезии. Там после деколонизации и обретения государственной независимости началась острая борьба между «правыми» и «левыми» силами, до этого единым фронтом сражавшимися с колонизаторами. В этих условиях президент страны Сукарно осуществлял лавирование между ними, провозгласив в 1957 году курс «направляемой демократии», предусматривающей усиление исполнительной власти президента, создания правительства национального единства из представителей всех крупных партий, включая коммунистов. Конечной целью курса являлось построение «индонезийского социализма».

Внешнеполитическая позиция Сукарно, обозначившийся курс на превращение Индонезии в «революционный образец» и «маяк» для стран «третьего» мира, получила полную поддержку со стороны руководства КНР. Начинается сближение внешней политики Джакарты и Пекина одновременно с ростом влияния коммунистов в стране. В подобных условиях слух о подготовке неким «советом генералов» государственного переворота, распространившийся в 1965 г., стал толчком к открытому столкновению.

Стремясь предупредить свержение Сукарно, группа левацки настроенных офицеров арестовывает, а затем и расстреливает ряд высших военачальников по обвинению в заговоре с целью свержения законного президента. Было объявлено о роспуске правительства и переходе власти в стране к «Революционному совету». В ответ армейские части во главе с командующим стратегическим резервом генералом Сухарто за один день разгромили мятежников. Деятельность КПИ на территории Индонезии была запрещена, многие её члены были убиты или арестованы. Активную помощь Сухарто оказали различные организации «правых», в особенности организации мусульманской молодёжи. 11 марта 1966 года президент Сукарно был вынужден передать всю полноту власти Сухарто, а впоследствии уступил ему и своё место. Попытка «восстания масс» в 60-х была подавлена на корню. Генерал Сухарто по праву может быть назван лидером фашистского движения в Индонезии. В 80-х годах им же были подавлены попытки фундаменталистского переворота. В 90-х годах сделать подобное Сухарто уже не смог, хотя острый экономический и политический кризис, в который была ввергнута Индонезия, произошёл не по его вине, а в силу внешнего воздействия со стороны Запада.

Отдельно следует сказать о военном перевороте под руководством генерала Пиночета в Чили, осуществлённом 11 сентября 1973 года. В нашей политологической литературе до сих пор можно встретить закрепившееся с коммунистических времён утверждение, что это был «военно-фашистский переворот». В то же время, ознакомившись с материалами и документами того времени, становится очевидно, что Пиночет опирался исключительно на военную силу и мощь западных стран. Никакого фашистского движения в Чили на тот период не было. Поэтому от употребления данного идеологического штампа следует отказаться.

По многим признакам и показателям фашистским движением являлось движение Гоминьдан во главе с его лидером Чан-Кай-ши, которому длительное время удавалось сдерживать процесс «восстания масс», несмотря на активную помощь СССР его противникам - коммунистам. Известно высказывание Чан-Кай-ши, сделанное им в 1932 году: «Фашизм - это то, что Китаю сейчас нужно больше всего». Но осуществить свою мечту Чан-Кай-ши так и не смог.

Безусловно, фашистским движением является индийское национально-освободительное движение во главе с Махатмой Ганди. В борьбе с английскими колонизаторами Ганди сумел объединить в единый фронт фактически все общественно-политические силы страны и добился обретения ею независимости. Но подробно рассматривать это, а также другие варианты и разновидности неевропейского фашизма в форме национально-освободительных движений в иных странах мы не будем. Об этом написано довольно большое количество соответствующей литературы, достать которую не составляет особого труда.

Куда интереснее, на наш взгляд, рассмотреть ситуацию в современной России, в связи с активно создаваемым нашими СМИ мифом о так называемом «русском фашизме».

Миф о «русском фашизме»

Обращаясь к рассмотрению общественно-политиче-ской ситуации и анализу реалий, сложившихся в нашей стране, можно с полной уверенностью констатировать, что на данный момент в нынешней России нет никакого фашистского движения.

Те же, кто называют себя «фашистами», как правило, являются представителями крайне малочисленных нацистских группировок, вряд ли способных существенно влиять на сложившуюся политическую ситуацию в России. Те же, кого называют «фашистами», т. е., как правило, националистов-консерваторов, сторонников «русской идеи», называть так неправомерно, т. к. классический вариант консерватизма, который они исповедуют, в принципе не приемлет нацистских построений. А потому союз между ними вряд ли возможен, хотя возможность возникновения фашистского движения у нас в стране всё же имеется.

Единственное, что на данный момент сближает представителей «русской идеи» с классическими вариантами фашистских движений, - это одна и та же цель деятельности: борьба с все разрушающими химероидными явлениями. Но это отнюдь не основание отождествлять их.

Абсурдным для нашей политической действительности является и употребление, пусть даже в словесном обиходе, самого словосочетания «русский фашизм». Фашизм для подавляющего большинства русских людей тождественен и напрямую ассоциируется с гитлеризмом и теми многочисленными бедами и трагедиями, которые он принёс на нашу землю. Поэтому никакого «русского фашизма» как значимого общественного явления в природе не существует. В нацизме (гитлеризме) в принципе не может быть ничего русского, хотя организации подобного типа в России существуют. К ним относятся: Русское Национальное Единство (РНЕ), возглавляемое А. Баркашовым, Русский Национальный Союз (РНС), возглавляемый К. Касимов-ским, Партия Русских Националистов (ПРН) А. Фёдорова, а также ряд других маргинальных группировок и организаций.

Подозрительно повышенное внимание СМИ к деятельности этих политических организаций, а также бережное отношение к ним наших властей (в особенности к РНЕ). Очень похоже на то, что вся искусственно создаваемая шумиха вокруг них направлена на отвлечение внимания общества от проявлений действительного нацизма или чего-то худшего. Миф о «русском фашизме» нужен нашим нынешним правителям для отвлечения внимания общества от ряда насущных проблем, а также как хороший предлог для борьбы с оппозицией и инакомыслием. Иными словами «русским фашистом» назовут любого русского человека, который всерьёз замахнётся на власть предержащих или же просто предъявит им свои вполне законные требования.

Отдельно хотелось бы отметить и ряд факторов, характеризующих деятельность этих организаций. Во-пер-вых, несмотря на своё уже многолетнее существование, ни одна из них, за исключением РНЕ в 1993 году, не отметилась сколь-нибудь заметным и значимым участием в политической жизни нашей страны. Во-вторых, для большинства из них характерен определённый крен, отклонения в сторону неоязычества, что в принципе нехарактерно для нашего общества. В-третьих, само существование подобного рода организаций, в первую очередь, может быть выгодно исключительно нашим нынешним правителям как «образец» проявления того самого мифического «русского фашизма». В-четвёртых, вся их деятельность, как показывает опыт, легко подвергается контролю со стороны спецслужб, которые умело используют эти структуры, выполняя, как и СМИ, социальный заказ, полученный ими от наших олигархов.

Косвенным подтверждением этому факту является откровенное попустительство и подчёркнутое игнорирование нашими властями самого существования, а так-
же активной деятельности инороднических нацистских, шовинистических и сионистских организаций на территории РФ.

На фоне откровенного попустительства бесчинствам «дудаевских» боевиков в Чечне, участия вооружённой сионистской организации «Бейтар» в октябрьских событиях 1993 года и откровенно русофобской позиции различных политических лидеров РФ меркнут и кажутся незначительными эпатирующие публику бутафорные свастики на рукавах «соратников» РНЕ. А потому кричать о мифической угрозе «русского фашизма» выгодно, прежде всего, этим, а также иным врагам русского народа. Идеологи, заправляющие этой кампанией, рискуют, посеяв ветер, пожать бурю, которая сметёт их вместе с милой их сердцу концепцией приобщения России к «цивилизованному миру». Впрочем, они того заслужили!

Таким образом, можно констатировать, что фашизм как социально-политический феномен истории XX века представляет собой малоизученное, разнообразное явление, негативное восприятия которого является результатом внедрения в сознание обывателей определённых идеологических установок с явной целью манипулирования общественным сознанием людей. Перед лицом всепроникающей пропаганды «американского образа жизни» - стандартизи-рованного идеала западноевропейской культуры - всегда возможно и будет происходить сплочение и консолидация сил фашистского толка.

Разнообразие неевропейских форм сопротивления насаждению этого идеала в иных культурных пространствах говорит о большом потенциале фашизма как явления общественной жизни нашего времени. Наличие в фашистских движениях положительной составляющей, имеющей возможность довести процесс общественного развития до «выздоровления» от инфекции «прогрессизма» больного западного общества, позволяет надеяться на успешный результат в борьбе с этой болезнью. Фашизм представляет собой перспективное, отнюдь не изжитое явление, имеющее тенденцию возрождаться вновь и вновь, в том числе и в различных культурных пространствах.

При изучении и в оценке фашизма следует избегать крайностей, выпячивая только отрицательные или положительные черты фашистских движений. Не следует также забывать и того, что одним из главных недостатков фашизма является возможность образования собственной химеры в виде нацистского государства, разновидности правого варианта тоталитаризма.

Примечания:

1. В. А. Пруссаков. «Салазар: «Правда и власть восходят к абсолюту»» // Газета «Завтра». № 31. С. 3.

2. Там же. С. 3.

3. П. Тулаев. Консервативная революция в Испании. М., 1994. С. 3.

4. А. Мёллер. Фашистский стиль // Журнал «Золотой лев». № 5-6. 1999. С. 66.

5. Там же. С. 66

6. В. А. Пруссаков. «Салазар: «Правда и власть восходят к абсолюту»» // Газета «Завтра». № 31. С. 3.

7. Там же С.3.

8. А. Мёллер. Фашистский стиль // Журнал «Золотой лев». № 5-6. 1999. С. 66-67.

9. Ф. Далем. Накануне Второй мировой войны. М., 1982. Т. 2. С. 14.

10. Л . С. Васильев. История Востока. В 2-х томах. М., 1993. Т. 2. С. 363.