Родоначальник дома Романовых: некторые вопросы биографии четвертого патриарха (к 400-летию Дома Романовых)

Современная наука (в том числе историческая) находится в затяжном процессе поиска средств, методов, стратегий исследований. Отличительной чертой актуального исторического знания является признание того факта, что переписывание истории – не дань конъюнктуре, а явление неизбежное и позитивное .

Роль патриарха Филарета явилась прямым отражением роли Русской Православной Церкви в истории России, его роль в эпоху смуты всегда привлекала историков. Современниками святейшего патриарха Филарета и его потомками за четыре сотни лет проделана большая и разносторонняя работа по раскрытию личности четвертого патриарха. Предприняты многочисленные попытки разобраться в сущности его позиций по различным государственным и церковным вопросам как в период смуты, так и во время царствования его сына . Историческая наука в своем отношении к нему проделала путь от чрезмерной апологетики через обличительные оценки в русле «демифологизации и дегероизации личностей в истории России» к взвешенному взгляду. В связи с этим в изложении материала будем опираться на достижения современной историографии, не претендуя на сверхновое слово в исследовании этой личности.

Вместе с тем состояние источниковедческой базы позднего русского Средневековья накладывает определенные ограничения на полноту любого исследования, касающегося биографии четвертого патриарха. Для биографий многих выдающихся личностей этого периода характерно пестрое переплетение легенд, принятых на веру и переходящих из исследования в исследование мистификаций, ошибок и реальных фактов – все это вместе равным образом служит основанием для догадок историков.

Отношение к Филарету Никитичу историков можно разделить на три примерно равные группы.

Первую группу составляют те исследователи, кто оценивал патриарха положительно. В первую очередь, это – летописи XVII в., которые отличает возвышенный слог и апологетический стиль. Такая же оценка дается и в неопубликованной рукописи «Свидание Царя Михаила Феодоровича с родителем своим Митрополитом Филаретом в Москве, 1619 года» (XIX в.) Однако летописцы поют хвалу царскому родителю, но «страдальцем» Филарета окрестил народ, еще не зная, что его сыну предстоит взойти на престол. В фольклорных памятниках сохранились песни и сказания о гонениях и страдании митрополита Филарета, а также о его выкупе из плена и возвращении на родину . В XVIII – начале XIX в. о патриархе Филарете писали В.Н. Татищев, М.В. Ломоносов, М.М. Щербатов, И.И. Голиков, Н.М. Карамзин, игумен Ювеналий (Воейков) . Все авторы апологетически описывали страдания и деяния опального патриарха. О нем писал и С.М. Соловьев , ограничиваясь его положительной оценкой как государственного деятеля, «выступившего против злоупотреблений и поддержавшего людей, потрудившихся во время смуты за государство». Историк А.П. Смирнов нарисовал образ патриарха как традиционалиста и консерватора, очевидна его симпатия к своему герою. В многотомном сочинении митрополита Макария (Булгакова) отмечена подвижническая деятельность патриарха, сама личность которого изображена в восторженных тонах. Е.А. Белов охарактеризовал роль Филарета Никитича как важную и значительную. М.В. Толстой поставил его на первое место среди исповедников веры, засвидетельствовавших подвиг служения Отечеству, говоря, что «нашлась твердая рука для управления кормилом государства». Интересные изыскания о патриархе Филарете представил А.П. Богданов в своем биографическом сборнике о русских патриархах .

Наряду с научными апологетическими исследованиями можно выделить корпус популярных, тенденциозных сочинений о патриархе Филарете, выпущенных, главным образом, к 300-летнему юбилею царствования дома Романовых. Среди них можно назвать работы А.А. Воронова, П. Маслова, А.А. Покровского, Е. Поселянина, С.К. Чернышева .

Во вторую группу входят исследователи, дающие разные, но в целом нейтральные оценки деятельности патриарха: еще его современник наблюдательный архиепископ Астраханский и Терский Пахомий заметил, что Филарет был «нравом опалчив и мнителе, а владителен таков был, яко и самому царю боятися его, боляр же и всякого чина царского синклита зело томляше заточенми необратными и инемы наказанми», прибавляя, что «до духовного… чину милостив был и несребролюбив, всякими же царскими делами и ратными владел», а вот «божественного писания отчасти разумел» . Однако, пожалуй, самый популярный среди современных историков труд о патриархе Филарете создал С.Ф. Платонов , который в целом взвешенно оценивал своего героя. Во многом на эти выводы опирался А.Е. Пресняков , видевший в действиях патриарха продолжение дела царей Иоанна Грозного и Бориса Годунова. Интересно наблюдение историка о характере «великого государя»: в нем «не было гениальности, смелого и содержательного творчества; скорее надо видеть в нем умного и энергичного администратора, умевшего понять обстоятельства, чем реформатора, который умеет не только пользоваться данными условиями, но и творчески изменять их» . По мнению Е.Ю. Люткиной, патриарх Филарет был незаурядной личностью и крупным государственным деятелем . Обстоятельно рассмотрен период патриаршества Филарета Никитича у В.Г. Вовиной .

Наконец, третья группа – это исследователи, дающие отрицательные оценки. В популярном очерке о патриархе Н.И. Костомарова дана емкая характеристика личности Филарета Никитича, в итоговой оценке отрицательная. Эту резкую линию в историографии продолжил В.О. Ключевский . К.Н. Бестужев-Рюмин вообще видел в событиях смуты результаты интриг Федора Никитича, охотно признавая за ним главенствующую политическую роль; вместе с тем автор не считал такую политическую линию удачной, так как «подкапывать под Годунова и отступать от расстриги не значит действовать для блага страны» . С.Б. Веселовский отметил реставраторскую сущность политики патриарха Филарета и недостатки его системы управления . Довольно критично обрисовал облик патриарха неизвестный автор в исследовании памятника XVII века о «Соборном изложении на латын 1620 г.» С.В. Бахрушин пришел к выводу, что патриарх Филарет вызывал недоверие широких масс населения, потому что как фактический глава правительства нес ответственность за все непорядки в управлении . Отрицательные черты в этой личности видели М.М. Богословский и М.А. Дьяконов . Е.Д. Сташевский именовал программу патриарха «диктатурой общего блага», которая принесла ощутимые положительные результаты; вместе с тем он отмечал его своенравность, властность натуры, действия не по соображениям практичности, а по личным симпатиям . Историк-эмигрант А.В. Карташев показал нетерпимость и ограниченность патриарха Филарета . Р.Г. Скрынников обрисовал эту личность как властного, честолюбивого политика и интригана. Примерно также считал В.В. Маландин, по его мнению, Филарет Никитич был ловким и беспринципным политиком . В. Ульяновский склонен считать, что многие известия о жизни Филарета легендарны . Во всех бедах Русского государства периода смуты обвинял патриарха Н.А. Лобанов . Л.Е. Морозова провела мысль о сопротивлении многих представителей тогдашней знати поставлению Филарета в патриархи, а его последующая политика, по мнению исследовательницы, не принесла стране большой пользы . А.Н. Сахаров связал с личностью патриарха первые абсолютистские тенденции в политике московского правительства .

В «критическую» группу вошли и представители зарубежной историографии. Д. Кип сосредоточился исключительно на негативных результатах правления патриарха Филарета, отметил неудачи в церковной, налоговой и внешней политике . Д. Черска считает патриарха Филарета, прежде всего, активным участником борьбы за престол .

Таковы основные итоги изучения жизни и деятельности патриарха Филарета.

Очертим круг тех вопросов, которые невозможно решить наверняка ввиду отсутствия точных указаний источников. Безусловно, на большинство из них уже предложены ответы, но это лишь гипотезы, которые иногда красивы и остроумны, но порой слишком идеологизированы, причем большинство как «хвалителей», так и хулителей патриарха заостряют свое внимание именно на этих вопросах, подтверждая выводы-домыслы удобными им гипотезами.

1. Федор Никитич Романов: первые сорок лет жизни

В силу особенностей источников и познавательного инструментария за пределами исследования остаются жизнь и деяния патриарха Филарета в первые сорок лет.

О юности и семье святейшего патриарха мы знаем бесспорно только то, что семья Никиты Романовича Захарьина-Юрьева, отца будущего патриарха, славилась образцом старинных добродетелей, которому был чужд пьяный разгул и разврат, свойственный опричнине и московскому двору того времени. Об этом свидетельствует фольклор. Никита Романович зовется в народных песнях «добрым боярином», «славным дядюшкой» и т.п. После смерти Никиты, кстати, принявшего перед смертью монашеский постриг с именем Нифонт, наследником народной любви стал его старший сын Феодор. Чего стоит одно только упоминание его имени при желании, например, кого-либо похвалить: «вылитый Феодор Никитич», или «второй Феодор Никитич», или «Ты теперь совершенно Федор Никитич!», и другие присказки и поговорки с именем Федора.

В пользу старшего сына Романова говорит и тот факт, что он женился на дочери небогатого костромского помещика, не погнушавшись неравенством. После смерти царя Федора Ивановича 7 января 1598 г., оставшись вдвоем с Борисом Годуновым высшими лицами в государстве, Федор Никитич ни разу открыто не заявил свои претензии на вакантный престол. Он безропотно молчал, будучи оскорбленным при раздаче чинов после венчания нового царя, когда получил более низкие должности, чем имел и заслуживал. Он не сделал ни одного жеста, могущего стать формальным поводом для царского гнева. Подобное душевное качество позволяет видеть в Федоре Романове все же не просто царедворца и политика, а личность, способную к нравственной оценке ситуации, стремящейся не переступить морально-нравственные принципы.

2. Филарет Никитич Романов при Лжедмитрии I

Также неизвестно ни одного факта из жизни Филарета Никитича с начала 1605 г. (последних месяцев власти Годуновых) до лета 1606 г. Однако это не мешает большому числу пишущих на исторические темы развлекать читателей выдуманными переживаниями Филарета Никитича при дворе Лжедмитрия и наукообразными рассуждениями, «что тут он как будто изменил самому себе и, уж во всяком случае, пребывал в каком-то неестественном для себя состоянии» .

Основной вопрос этого периода – когда был поставлен Филарет Никитич в митрополиты Ростовские и Ярославские, третью церковную степень после патриарха и митрополита Новгородского? Это могло произойти во время межпатриаршества: между патриархами Иовом и Игнатием или между патриархами Игнатием и Гермогеном (с 9 мая по 3 июля 1606 г.), а также во время царствования Лжедмитрия или время царствования Василия Шуйского.

О поставлении Филарета Никитича на митрополию патриархом Игнатием ни один источник не говорит. Это не мешает историкам всех последних столетий исходить из представлений о мотивах Лжедмитрия I, якобы инициировавшего это поставление, что позволяет красочно живописать душевные переживания Филарета Никитича, оказавшегося якобы перед сложными моральными проблемами. Подчеркивая этот факт, А.П. Богданов иронизирует: «Как видим, Филарет был поставлен историками на Ростовскую митрополию. Легко заметить, что вымышленные проблемы были бы более сложны, а поведение Филарета – значительно оригинальнее, ежели бы он отказался сотрудничать с Лжедмитрием (или самозванец попросту «забыл» бы своего бывшего хозяина в ссылке). Но историки, как справедливо заметил Анатоль Франс (сам профессиональный историк), “переписывают друг друга… Оригинально мыслящий историк вызывает всеобщее недоверие, презрение и отвращение”» .

К сожалению, нет данных и о том, как относился митрополит Филарет к посягательствам самозванца на Церковь, и было ли такое посягательство, как он смотрел на брак Лжедмитрия с Мариной Мнишек и т.п. Известно лишь только, что тогда молчали многие, знавшие лично и царевича, и расстригу – может быть, почти все.

3. Митрополит Филарет в плену у Лжедмитрия II

Отсутствуют сведения о пребывании митрополита Филарета в Тушинском лагере. Одни объясняют это целенаправленной политикой власти, скрывавшей «нелицеприятные» факты жизни патриарха Филарета, другие, наоборот, с общеизвестностью этого факта в то время. Известно только, что Ростовский митрополит стал в Тушине наиглавнейшим среди «к врагам причастных» священнослужителей. Именно он возглавил православное духовенство в Русских землях, временно подчинявшихся самозванцу, став «нареченным патриархом». В то же время патриарх Гермоген управлял Церковью на территориях, контролируемых Шуйским. «Нареченный патриарх» и митрополит Ростовский Филарет, как он сам себя называет в единственном сохранившемся послании этого времени, отдавал распоряжения и посылал грамоты «за нашею печатью» духовенству не только своей старой епархии. Действия «нареченного патриарха», как можно предположить, простирались даже на сбор даней с духовенства в пользу самозванца . Филарет пользовался, по крайней мере, видимыми почестями и властью, жил в роскоши и обменивался любезностями с Лжедмитрием: по словам Конрада Буссова, даже подарил ему «свой посох, в котором был восточный рубин ценою в бочку золота» , а во время богослужений самозванец поминался и здравствовался как законный «царь Дмитрий Иоаннович».

Вместе с тем он мог отказаться от предложенной ему роли и пострадать подобно таким архиереям, как Тверской архиепископ Феоктист (прославлен на Архиерейском Соборе 2000 г.), Коломенский епископ Иосиф, множество безвестных священнослужителей. Обличить означало погибнуть, молчать – идти на компромисс, сделку с совестью. Служение Филарета Никитича при Лжедмитрии II «нареченным патриархом» представлялось многим если не преступным, то уж точно морально сомнительным. Такое поведение настолько не укладывается в новейшие представления о прозорливом политике, что дает возможность некоторым говорить о его душевном смятении, «раздвоении», даже злодеянии. Выдвигаются обвинения в том, что митрополит, принеся многие жизни и имущество ростовской паствы в жертву собственным политическим амбициям, приобрел, с одной стороны, ореол страдальца, почти мученика, а с другой, – служа в Тушино, мог рассчитывать на патриарший престол: такова, примерно, логика многих исследователей.

Но против этих догадок и гипотетических выводов есть авторитетнейший источник – две грамоты патриарха Гермогена от февраля 1609 г. Горестно укоряя добровольно перешедших на сторону Лжедмитрия и, таким образом, отпавших от Бога и Церкви, архипастырь противопоставляет им других обитателей тушинского лагеря: «А которые взяты в плен, как и Филарет-митрополит и прочий, не своею волею, но нуждею, и на християнский закон не стоят, и крови православных братии своих не проливают… таковых мы не порицаем, но и молим о них Бога, елика сила, чтоб Господь от них и от нас отвратил праведный свой гнев и полезная б подал им и нам по велицей Его милости» . Есть еще одно свидетельство – благодарный Филарету Авраамий Палицын в своем «Сказании» отважился рассказать о жизни митрополита в Тушино с целью представить его плененным мучеником, но он воспринимается сегодня как лицо заинтересованное.

Бесспорно одно, что никакие политические соображения не заставили бы патриарха Гермогена превозносить митрополита Ростовского, если бы крутой нравом патриарх заподозрил нарушение пастырского долга. Но очевидно, что ни малейших сомнений в поведении митрополита Филарета у патриарха Гермогена не возникало. Он, это известно, абсолютно доверял Филарету Никитичу как до этого плена, так и в дальнейшем. Примечателен и следующий факт: воззвания патриарха Гермогена, которые он рассылал по стране, дошли до нас только в списках, рассылавшихся по епархии митрополитом Филаретом. Митрополит Ростовский поддерживал все известные нам акции патриарха.

Каково же тогда оправдание митрополиту Филарету, признанное обоими архиереями? Оно только одно, и найдено еще автором «Нового летописца»: приведенный в лагерь самозванца как пленник митрополит Филарет обрел там великое множество православных, гибнущих душами без пастырского наставления, и счел своим долгом продолжить архиерейское служение. Пленный пастырь праведно действовал среди пленных и заблудших, но не отлученных от Русской Православной Церкви «детей своих». Это очень перекликается с поступком митрополита Сергия (Страгородского) в 1927 г. – за счет своей репутации не дать погибнуть другим (кстати, 14 декабря 1925 года (10.12 был арестован свщмч. Петр) будущий патриарх Сергий вступил в управление Русской Церковью на правах Патриаршего Местоблюстителя).

4. Митрополит Филарет в польском плену

Мало что известно о времени польского плена митрополита Филарета. Его конструктивную деятельность на посольском поприще нельзя подвергнуть сомнению. Летописец назвал его «твердым адамантом». «Ни пяди русской земли» – вот девиз митрополита Филарета и всего русского посольства. Узнав о пленении патриарха Гермогена и о разорении и сожжении Москвы, митрополит Филарет стал еще тверже: «Коли Гермоген под стражей – его посланцам говорить с панами не о чем. Теперь Смоленск точно не пойдет ни на какие уступки!»

Сейчас трудно сказать, какие уступки при заключении Деулинского перемирия 1618 г. были вызваны военно-политической слабостью России, а какие - родственными чувствами царя к плененному отцу. Сам митрополит Филарет не отдал бы ничего. Узнав о последних требованиях польской стороны, он заявил, что лучше вернется в великое утеснение, нежели пожертвует за свою свободу хоть пядью русской земли.

5. Патриаршество Филарета Никитича

Описывая патриаршество Филарета Никитича, историки опять-таки пребывают в большом затруднении. Документальных и повествовательных материалов – масса; живописных сцен и драматических конфликтов предостаточно. Ограничить патриарха Филарета одними церковными делами совершенно невозможно, рассказ о его государственной деятельности превращается в монографию о политической истории России. Однако соправительство Михаила Федоровича и Филарета было социально обусловлено, и в нем обнаруживается меньше индивидуальной инициативы патриарха, чем принято считать.

Филарет Никитич ощущал себя главой правящей семьи. Переписка выявляет это с полной несомненностью.

Одним из главнейших державных шагов патриарха Филарета было утверждение имперской идеологии, «восстановление» династического единства власти Рюриковичей и Романовых. Тут патриарх не стеснялся позаимствовать слова из знаменитой молитвы Бориса Годунова, не шутя заставлявшего публику «на трапезах и вечерях» поднимать за него заздравную чашу с предлинным текстом, который прилагался. Ослушники наказывались.

Итог

Одна человеческая жизнь, если приглядеться к ней повнимательнее, иногда может больше поведать о трагизме эпохи, чем перечисление самых ужасных и многократно повторяющихся кошмаров.

Смута заставила патриарха Филарета служить семи царям, двое из которых были самозванцами, а при двух других он годами находился в изгнании, дважды - в плену. Из каждого испытания он выходил не только «сухим из воды», но и поднимался по ступеням власти, твердо уверенный в необходимости созидательной работы на благо России. Имени патриарха Филарета нет среди Пожарских и Мининых, отстаивавших народные интересы в исторический момент смуты. Патриарх Филарет вел себя на войне, как на войне, при этом сам был создан для мирного времени. Когда расцвели его таланты религиозного государственника, политика и дипломата – его восшествие на патриарший престол совпало с завершением смуты и стало началом восстановления государственности в России, началом новой церковной политики, явившейся особой заслугой патриарха Филарета и перед Церковью, и перед страной.

Он стал официально признанным вторым государем, играя ведущую роль в управлении государством, однако его не следует считать узурпатором, он не был тираном – он был соправителем, хоть подчас и с правом решающего голоса. Гибкость и дальновидность вынуждали его быть терпимым, что давало ему шанс вмешиваться в развитие исторической судьбы страны. Его внутренняя и внешняя политика была направлена на восстановление мощи государства и укрепление социальной нравственности. Став во главе Церкви, патриарх Филарет решительно принялся за восстановление ее канонических основ и русского общества в целом. Меры патриарха Филарета по христианскому просвещению Сибири предполагали учреждение сибирской Тобольской епархии. Как и раньше, при участии в открытии мощей святого благоверного царевича Димитрия Угличского, в воцерковлении Сибири патриарх Филарет показал себя тонким государственным и церковным деятелем, которого современники сравнивали со святителем Леонтием Ростовским.

Заботы о торговле и купечестве, строительстве, книгопечатании, решение национальных вопросов в многонациональной России и вопросов нравственности в пошатнувшейся в своих устоях стране, опека над внешней политикой – таковы направления деятельности патриарха Филарета.

При подготовке торжеств 300-летия Дома Романовых только по глубокой, даже глубинной порядочности последнего императора Всероссийского был закрыт вопрос о канонизации непосредственного родоначальника династии. Его заслуги перед Церковью и Отечеством превышают, а жесткость и компромиссность значительно менее бросаются в глаза, чем у некоторых уже прославленных государственных и церковных деятелей. Думаю, что этот вопрос должен быть поставлен уже сегодня, чтобы к 400-летию кончины святейшего патриарха Филарета в 2033 г. этот вопрос мог быть разрешен «Собором и Духом Святым».

Усачев A.C . Long durée российской историографии // Общественные науки и современность. 2002. № 2. С. 110.

См., например: Зверев Сергий, диакон . Феодор Никитич Романов до польского плена: фундамент политики будущего патриарха // Угрешский сборник. Труды преподавателей НУПДС. Вып. 2. М., 2012. С. 39–53 и множество др.

Криничная Н. А . Народные исторические песни начала XVII века. Л., 1974; Песни, собранные П. В. Рыбниковым. Ч. 1. М., 1861; Буслаев Ф.И . Очерки русской народной словесности. Т. 1. СПб., 1861. С. 518–519.

Татищев В.Н . История Российская. Т. 6–7. М.; Л., 1966–1968; Ломоносов М.В .: 1) Идеи для живописных картин из Российской истории // Ломоносов М.В . Полное собрание сочинений. Т. 6. М.; Л., 1952; 2) Краткий российский летописец // Там же; Щербатов М.М. История Российская от древнейших времен. Т. 7.Ч.1. СПб.: Типография М.М.Стасюлевича, 1904; Ч. 2. СПб.: Иждивением Императорской Академии Наук, 1791.; Голиков И.И . Деяния Петра Великого. Т. 12. 2-е изд. М., 1840; Карамзин Н.М . История государства Российского. Т. 11–12. М., 2002–2003; Ювеналий (Воейков), игумен : 1) Краткое описание о произшествии знаменитаго рода Юрьевых-Романовых, и жизни великаго государя святейшаго Филарета Никитича, патриарха Московскаго и всея России. М., 1798; Он же . Дополнения к краткому описанию жизни великаго государя, святейшаго Филарета Никитича Романова, патриарха Московскаго и всея России, во удовольствие некоторых знаменитых особ. М., 1798.

Со смертью царя Федора Ивановича в 1598 г. пресеклась династия Рюриковичей . На московском престоле за короткое время сменилось несколько царей (Борис Годунов, Василий Шуйский, Лжедмитрий I). Россия пережила тяжелейший период хозяйственной разрухи, гражданской войны, интервенции. Окончание Смутного времени связано с утверждением династии Романовых , основателя которой - Михаила избрали «на царство» в 1613 г. по решению Земского собора . Трем первым царям новой династии - Михаилу Федоровичу (1613–1645), Алексею Михайловичу (1645–1676) и Федору Алексеевичу (1676–1682) - выпала особая роль в истории нашей страны. За время их правления Россия прошла путь от полного «разоренья» в начале XVII в. до создания в конце столетия прочной базы для петровских преобразований .

В области внутренней политики несомненные успехи у первых Романовых также нередко перемежались с крупными неудачами. К числу бесспорных достижений следует отнести быстрое «замирение» страны при Михаиле Федоровиче. К 1620‑м гг. непримиримые противники укрепления российской государственности (И. Заруцкий и др.) были уничтожены, герои-патриоты (в том числе К. Минин и князь Д. Пожарский) щедро награждены, а весьма многочисленная группа лиц (от родовитых бояр до рядовых казаков), служивших ранее и самозванцам, и интервентам, но выражавших лояльность новой династии, не только не преследовалась, но и принималась на «государственную службу» с соответствующим «породе» и «чину» вознаграждением. Упорядочивалось центральное и местное управление , налаживался регулярный сбор налогов , в хозяйственный оборот вводилась огромная масса земель - как старых, заброшенных в годы «смуты», так и новых, расположенных на юге и в Сибири. Правительством принимались действенные меры к поискам и разработке полезных ископаемых, к дальнейшему развитию ремесла, мануфактурного производства и торговли . Посадская реформа 1649–1652 гг. ликвидировала в городах «белые слободы», жители которых, находясь в личной зависимости от феодалов , ранее освобождались от общегородских налогов и повинностей, хотя и занимались ремеслом и торговлей . Теперь и «беломестцы» стали нести посадское тягло, что облегчало его тяжесть для всей массы городского населения, содействуя развитию в России «торгов и промыслов». На состоянии последних благоприятно сказался и Торговый устав 1653 г., вводивший в России единую торговую пошлину , отменивший ряд внутренних проезжих пошлин и увеличивший пошлины с иноземных купцов. В еще большей степени ограждал русское купечество от иностранной конкуренции Новоторговый устав 1667 г. В стране началось формирование общероссийского экономического рынка.

При всем том главной заботой первых Романовых оставалось обеспечение интересов высших разрядов «служилых людей» (бояр, дворян и т. д.), т. е. господствующего феодального класса , с благополучием которого связывалось благоденствие всего российского общества. Постоянная внешняя угроза вообще заставляла уделять повышенное внимание росту численности и укреплению боеспособности армии, что требовало от еще не окрепшей страны огромных средств и не раз приводило к крупным социальным потрясениям. Налоги и различные повинности постоянно увеличивались, а с целью максимального учета тяглецов и налогоплательщиков регулярно проводились описания земель.

По принятому в 1649 г. Соборному уложению сельские и городские жители постоянно прикреплялись к месту своего жительства и устанавливался бессрочный сыск беглых крестьян и посадских людей. Благодаря этому в огромной, но редконаселенной стране (к 1678 г. в России проживало около 10,5 млн человек) могла функционировать система содержания костяка русской армии - дворянского ополчения - за счет взимания податей с крепостных, черносошных, дворцовых крестьян и посадских людей. Традиционным для России того времени был принцип посошного налогообложения , ставивший размер податей в зависимость от количества и качества земли, находившейся во владении налогоплательщика. Правительство первых Романовых взяло курс на замену поземельного обложения подворным, что давало возможность шире привлекать к несению государственных повинностей тех, кто землей не владел (торговцев и ремесленников). Эта реформа, проведенная при Федоре Алексеевиче (в 1679–1681 гг.), позволила значительно увеличить доходы государства.

Ранее, при Алексее Михайловиче, доходы казны пытались увеличить и введением огромного косвенного налога на соль , и заменой серебряных денег медными. Однако «Соляной бунт» (1648) и «Медный бунт» (1662) заставили отменить эти нововведения. Сильное брожение в обществе вызвал церковный раскол. Начало ему положили реформы патриарха Никона, осуществленные в 1653–1656 гг. при поддержке царя Алексея Михайловича.

Царствование Алексея Михайловича отмечено серией народных восстаний . К 1670 г. они переросли в широкомасштабную крестьянскую войну (под предводительством Разина) , и это дало историкам все основания называть XVII век «бунташным». Однако не следует забывать, что годы правления первых Романовых одновременно явились временем общей стабилизации жизни в России, укрепления экономики, усиления военной мощи и централизации страны. Вместо острого соперничества отдельных группировок феодалов , столь характерного для XVI - начала XVII в., все отчетливее наблюдалось их сближение. По Соборному уложению 1649 г. поместное (в основном дворянское) землевладение приобретало отличительные черты вотчинного. Принцип знатности происхождения при назначении на ответственные государственные и военные должности все чаще нарушался, а в 1682 г. было торжественно заявлено об отмене местничества, что полностью подготовило скорое слияние дворянства и боярства в единое сословие.

Важным органом государственного управления в России XVII в. надолго стали земские соборы , но в правление Алексея Михайловича их роль в жизни страны неуклонно уменьшалась. Это свидетельствовало об упрочении царской власти, уже не стремившейся, как прежде, заручаться поддержкой различных слоев населения. Падало и значение Боярской думы , (лишь в короткое правление Федора Алексеевича оно опять на время возросло). Зато резко усилилось влияние центральных государственных учреждений - приказов, где все более крепла новая общественная сила - служилая бюрократия, полностью зависимая от «великого государя» и ревностно служившая ему. При Алексее Михайловиче особую значимость в управлении страной приобрел учрежденный им и подконтрольный только ему Приказ тайных дел, выполнявший роль всемогущей царской канцелярии.

Долгое время верховная власть в России ограничивалась властью церкви . Михаил Федорович находился под сильным влиянием своего отца - патриарха Филарета (1619–1633 гг. даже называют временем двоевластия). При Алексее Михайловиче большую роль в государственном управлении играл патриарх Никон, однако претензии этого «пастыря» на превосходство духовной власти над светской («священство выше царства») были отвергнуты, а самого его по решению церковного собора 1666 г. лишили патриаршего сана и сослали. Государственные интересы вновь решительно возобладали над церковными, что стало еще одним шагом на пути превращения сословно-представительной монархии в России в абсолютную (полностью этот процесс завершился лишь в начале XVIII в.). С петровской эпохой правление первых Романовых сближает еще ряд явлений, особенно четко обозначившихся в царствование Алексея Михайловича и его сына Федора. Так, в местном управлении активно проходило формирование более крупных, чем уезды, военно-административных округов - «разрядов», предвосхитивших будущее деление страны на губернии. Сократилось число приказов, они сливались или объединялись под руководством одного лица, что вело к дальнейшему усилению централизации.

Резко возрос приток в Россию иностранных специалистов. Их приглашали для поиска полезных ископаемых, устройства оружейных заводов, а главное - для преобразований в вооруженных силах. Первые Романовы не раз предпринимали попытки создать в стране регулярную армию и довольно далеко продвинулись в этом направлении. Солдатские, рейтарские и драгунские полки «нового строя» в значительной степени формировались путем принудительного набора, получившего дальнейшее развитие при Петре уже в виде рекрутской системы. Они вооружались и обучались главным образом иноземными офицерами по иноземным же образцам и в царствование Федора Алексеевича уже становились основной военной силой в стране. Но «государевой казны» еще не хватало на их содержание в мирное время, и регулярными войсками в полном смысле слова они так и не стали. Не получило до Петра I необходимого развития и строительство морских судов европейского типа, начатое еще в 1667 г. на Дедиловской верфи на Оке, где был спущен на воду корабль «Орел» (сожженный разинцами в Астрахани).

Веяния нового времени все сильнее сказывались и на развитии русской культуры. К концу XVII в. она стала приобретать более светский, чем ранее, характер. При безусловном господстве церковных канонов усиливались реалистические тенденции изобразительного искусства (см. Средневековая русская культура). Московский печатный двор стал выпускать книги не только церковно-богослужебного и духовно-назидательного, но и «мирского» содержания.

При Федоре Алексеевиче был поставлен вопрос об открытии в Москве университета . В 1687 г. эта идея нашла частичное воплощение в создании Славяно-греко-латинской школы. Появился придворный театр. Впрочем, и здесь политика первых Романовых не всегда отличалась последовательностью. Так, при Алексее Михайловиче запрещались музыка, в том числе западноевропейская, европейские костюмы, прически, бритье бород и т. п. По меткому определению русского историка В. О. Ключевского , этот царь «одной ногой… еще крепко упирался в родную православную старину, а другую уже занес было за её черту, да так и остался в этом нерешительном переходном положении». Федор Алексеевич продвинулся в «европеизации» страны дальше отца, и, возможно, лишь ранняя смерть не позволила ему осуществить реформы, сопоставимые по значению с преобразованиями

Кем были Романовы по отношению к Русской Церкви - благодетелями или же разрушителями?

Чего больше принес Церкви Синодальный период - разумные реформы или необоснованные унижения?

Московское царство

Ранние Романовы - прежде всего рачительные хозяева. Все они - от Михаила Федоровича до царевны Софьи - были богобоязненны, « мнихолюбивы» и обожали паломнические поездки по древним обителям. Но «хозяйственная жилка» время от времени брала верх над благочестием.

Церковь обладала в ту пору полной автономией от государственного аппарата и владела обширными землями. Церковные владения давали колоссальные доходы, а у царской казны потребность в деньгах не иссякала. Их требовалось крайне много - после великого разорения смутных лет, в условиях многочисленных войн с Польшей, Швецией, Турцией и Крымским ханством. Поэтому с середины XVI столетия начинается настоящее «перетягивание каната» между монархами и главами Церкви.

На этой почве появился Монастырский приказ. Так называлось государственное учреждение, властно вмешивавшееся в финансовые, кадровые и судебные вопросы, которые раньше были исключительно внутрицерковным делом.

При государе Алексее Михайловиче Патриарх Никон, ненадолго превратившийся в могучую политическую фигуру, оказался в опале, а потом и в ссылке.

При государе Федоре Алексеевиче патриарх Иоаким едва отбил проект полной перестройки Церкви на основаниях, никак не соответствовавших давно устоявшемуся ее быту.

Но при всем самовластии, при всем желании ограничить богатство и независимость Церкви, первые монархи из рода Романовых оставались добрыми христианами. Они воспитаны были на старинном укладе жизни, какой царил в боярских вотчинах, на богомольности, на почтении к высшему духовенству. Они мыслили себя первейшими защитниками Церкви и Православия. А потому царствование первых четырех Романовых явилось довольно благополучным временем для Церкви.

Совсем другая эпоха настала, когда исчезло Московское царство и на его месте возникла Российская империя. «Петербургская держава» по духу оказалась намного секулярнее Допетровской Руси. Она гораздо больше власти давала государственному аппарату и гораздо меньше автономии - Церкви.

Михаил Ф едорович (1613– 1645)

Патриарх Филарет (1619– 1633)

Алексей Михайлович (1645– 1676)

Тяготы Синодальной эпохи

Тяжелее всего Русской Церкви приходилось в XVIII веке. Это черный период ее истории.

Среди российских монархов того времени были и ни во что не верующие люди, и те, кто воспитывался в протестантской среде, а потому не очень понимал, например, зачем нужно монашество, и те, кто, при личной преданности Православию, не видел нужды церемониться с духовенством.

Наша знать, двор и верхушка дворянства стремительно набирались западной культуры. Вместе с нею приобреталось скептическое отношение к Церкви и взгляд на православную догматику как на «варварство», примитивизм. К давлению на Церковь сверху добавлялось давление снизу: не утихала ожесточенная борьба со старообрядчеством, возникали всё новые тяжелые секты. Простонародье с головой уходило в безобразные выдумки какого-нибудь самозваного «духовного учителя» и принималось травить местных священников.

А бороться с грубыми домыслами мрачных сектантов и утонченной критикой вельможных атеистов силой живой полемики было до крайности трудно: духовное просвещение стояло близ точки замерзания. Русская духовная школа, да и Академия первой половины XVIII века встали на фундамент провинциального малороссийского образования. Это значит, что учебный процесс там основывался, главным образом, на знании латыни и западной схоластики. Притом последняя в богословии самой Европы уже уходила в прошлое.

Допетровская Русь создала и собственную духовную школу, и собственную Академию, где учащиеся приобретали универсальное славяно-греко-латинское образование. При Петре I и его ближайших преемниках обучение нашего духовенства сделало шаг назад. По словам протоиерея Георгия Флоровского, «...от славянского языка почти что отвыкали в этой латинской школе - ведь даже тексты Писания на уроках чаще приводились на латыни. Грамматика, риторика и пиитика изучались латинские <...> российская риторика присовокупляется к ним <...> поздно. И не трудно понять потому, что и родители с таким недоверием отсылали детей "в эту проклятую семинарию на муку", а дети предпочитали попасть хоть в острог, лишь бы избыть этой ученой службы. Ибо создавалось гнетущее впечатление, что в этой нововводной школе меняют если еще и не веру, то национальность...».

Весьма долго наши государи прикладывали ничтожно мало усилий для защиты Церкви. А вот обижали ее часто.

При Петре I Русская Церковь стала частью государственной машины. С 1721 года она лишилась духовного главы - Патриарха. Церковным организмом теперь правил Синод - фактически «коллегия по делам веры», госучреждение. Надзирал за его деятельностью обер-прокурор (светский чиновник). Порой он назначался из персон, бесконечно далеких не только от православия, а и от любой разновидности христианства. Пять лет обер-прокурором числился крупный и весьма энергичный масон Иван Иванович Мелиссино (1763–1768). Потом еще шесть лет обер-прокурором состоял Петр Петрович Чебышев - не только масон, но еще и открытый проповедник безбожия (1768–1774). Позднее, при Александре I, в обер-прокуроры был поставлен князь Александр Николаевич Голицын, по отзывам современников, - «веселый эротоман» и сторонник идеи «универсального христианства».

Церкви навязали «Духовный регламент» с «прибавлениями», построенный в очень значительной степени на опыте протестантизма и мало связанный с живой церковной практикой Православия. Как пишет тот же отец Георгий Флоровский, «в "Регламенте" много желчи. Это книга злая и злобная. В ней слишком много брезгливости и презрения... и чувствуется в нем болезненная страсть разорвать с прошлым - и не только отвалить от старого берега, но еще и сломать самый берег за собою, чтобы и другой кто не надумал вернуться». Крушащим молотом прошелся «Духовный регламент» по Русской Церкви. Не разбирая пользы и вреда, он обрушивался на всё, что устоялось, словно задачей его было привести Церковь в состояние руины, а потом на ее месте построить новую Церковь. Но если по части разрушения «Духовный регламент» оказался эффективен, то созидательные его функции получили самое незначительное применение.

Более века русское иночество находилось в состоянии упадка.

Петр I запретил учреждать новые монастыри, строить скиты, постригать во инокини женщин моложе 50 лет, ограничил количество монахов произвольными штатами.

При Анне Иоанновне издевательство над русским монашеством продолжалось. Обители «вычищались» от «лишних» иноков, дабы у правительства появились новые работники на рудниках и новые солдаты. По закону запрещалось постригать во иночество кого-либо, кроме вдовых священников.

Словами историка Церкви протоиерея Владислава Цыпина, «...в результате этих гонений число монашествующих сократилось почти вдвое: в 1724 г. в монастырях насчитывалось 25 207 монахов и монахинь вместе с послушниками и послушницами, а в конце бироновщины в них осталось лишь 14 282 насельника... В 1740 г., после смерти царицы Анны, Синод докладывал регентше (Анне Леопольдовне. - Д. В.), что одни монастыри стоят совсем пустые, а в других остались только дряхлые старики и некому совершать богослужение, что множество настоятелей взято под стражу и управление монастырское в плачевном состоянии, что вся жизнь монастырей в крайнем расстройстве». Процесс сокращения иночества несколько затормозился, но остановить его не удавалось. К началу 1760-х по всем обителям числилось уже около 11 000 монашествующих.

Главнейшее доверенное лицо Петра I по церковным делам, Феофан Прокопович, устраивал гонения на своих противников. В годы правления Анны Иоанновны он провел несколько «архиерейских процессов». Те, кто ему не угодил, лишались сана, подвергались побоям, пыткам, ссылке и тюремному заключению. Церковь стонала от его дикого, необузданного деспотизма. Но два монарших покровителя Феофана Прокоповича - Петр I и царица Анна - вечно вставали на сторону этого тирана.

Екатерина II отобрала у храмов и монастырей землю. Без малого 600 обителей предполагалось упразднить, и, действительно, в итоге екатерининской реформы множество обителей просто исчезли, оставшись без источников пропитания.

На заре XVIII века в России было 1200 обителей. Их число сокращалось стремительно. К середине 1760-х у нас осталось 536 обителей. Из них содержание от государства получали 226, а прочим 310 позволялось влачить существование на пожертвования. К началу XIX века общее число монастырей уменьшилось приблизительно до 450.

Можно констатировать: XVIII век - время, когда правящая династия усвоила в отношении Церкви чудовищную бесцеремонность как норму, как нечто само собой разумеющееся.

В XIX столетии дела русского духовенства несколько выправились, но случались времена, когда оно, волей очередного государя, оказывалась на дне тяжелого унижения. Так, «просвещенный» император Александр II, творец «великих реформ», закрыл около двух тысяч приходов, и общее число русских дьяконов уменьшил на треть.

Чья вина в том, что наша иерархия и наше монашество перестали видеть в государях своих защитников и покровителей? - Нескольких венценосных особ, совершенно не желавших для себя такой роли.

В свою очередь, и сама монархия более не имела в духовенстве столь прочной опоры, каковой оно служило для нее в допетровские времена. Не это ли роковым образом сказалось на судьбе царствующего дома в 1917 году?

Петр I Великий (1721– 1725)

Екатерина II Великая (1762– 1796)

«Светлые полосы»

Столь многие примеры утеснения Церкви со стороны Романовых могут создать впечатление какой-то жуткой, растянутой на три столетия катастрофы. Будто государи Романовы беспрерывно проводили одну линию в политике: подавлять церковный организм, отбирать у него ресурсы для самостоятельного существования, лишать его всякой обороны от идейных нападок извне.

Впечатление это будет совершенно ложным. Да, Московский дом Рюриковичей проявлял к Русской Церкви больше заботы и почтения, нежели династия Романовых. Но это - если рассматривать нашу историю громадными периодами. Если сравнивать три столетия господства Рюриковичей на московском престоле и три столетия царствования Романовых. Оставив в стороне столь крупный масштаб, вникнув в подробности, нетрудно разглядеть: очень многое зависело от личности монарха. Не от умонастроения всего царственного рода, не от каких-то семейных традиций, а от конкретной личности. Персональная религиозность государя и его политические устремления порой оказывались решающим земным фактором для судеб Православия в нашей стране. А среди Романовых были и государи благочестивые, были и те, кто стал для Церкви истинным благодетелем. Время от времени разорение духовенства сменялось большими пожертвованиями со стороны монаршей особы, прессинг - милостью, а религиозная индифферентность правителя - горячей верой. Всё было неровно, чересполосно при этой династии...

При Михаиле Федоровиче Церковь процветала. Его отец, сам большой боярин из рода Романовых, под именем Филарета полтора десятилетия занимал патриаршую кафедру. Он очень многое сделал для восстановления разрушенных Смутою храмов, ублаготворения разоренных монастырей, вывода всего церковного тела из состояния хаоса.

Алексей Михайлович одной рукою укрощал Патриарха Никона, а другой нескудно жертвовал на нужды Церкви. С детства и до самой смерти он вел себя как в высшей степени благочестивый человек.

Императрица Елизавета Петровна, набожная женщина, из христианских побуждений отказалась от смертной казни. Она, что называется, «ослабила гайки», до предела закрученные ее отцом и Анной Иоанновной. Церковь вздохнула чуть свободнее...

При Николае I из церковного управления был вычищен масонский дух, так много испортивший во второй половине XVIII - начале XIX столетия. Тогда же правительство позволило монастырям приобретать большие участки ненаселенной земли. Николай Павлович - первый русский монарх после Петра I, в царствование которого возобновился устойчивый рост монашества.

Александр I (1801– 1825)

Николай I (1825– 1855)

Николай II (1868–1918)

Церковное возрождение

В годы правления императора Александра III началось настоящее возрождение Православия. Все тринадцать лет своего царствования он покровительствовал Церкви и сделал для ее блага исключительно много. Архиепископ Херсонский Никанор (Бровкович) высказался о религиозном чувстве Александровской поры с большой теплотой: «Это что-то новое, новое веяние, какое-то возрождение русского духа, религиозного духа. Надолго ли, не знаю... Чувствовалось, что это новое веяние - нового царствования...»

Обнищавшее донельзя православное духовенство получило от правительства вспомоществование, несколько поправившее его дела. Одна за другой выходили «народные книжки», разъяснявшие простым людям христианский этический идеал. Архиереи начали обсуждать церковные проблемы на «окружных соборах». А соборов, надо отметить, не случалось с времен Петра I... Церковь, тяжело переживавшая эпоху нигилизма, воинствующего атеизма, которые бушевали у нас в 60-х и 70-х годах XIX века, наконец-то ощутила сочувствие власти на своей стороне, готовность власти помочь, защитить.

При том же Александре III велось обширное церковнвое строительство. На него щедро выделяла средства казна.

В какой-то степени православное возрождение продолжалось и при следующем монархе - Николае II. Правда, это глубинное движение наталкивалось и на мощное противодействие революционных сил, и на буйный оккультизм интеллигенции, и даже на то, что в самóм царствующем доме, среди близких родственников императора, стало модным заигрывать с восточной эзотерикой. Но все же оно не остановилось, и если при Александре III в судьбе Церкви наступил март, началось таяние снегов, пошел ледоход, то последнее царствование - апрель для русского Православия, солнышко пригревало, трава полезла из отмерзающей земли...

Жаль, мая не дал Бог.

При Николае II появилось около 300 новых монастырей.

Церковь подступилась к императору с ходатайством о возобновлении патриаршества. Николай II отнесся к этому положительно и позволил открыть «Предсоборное совещание». Ему вменялось в обязанность подготовить большой Поместный собор Русской церкви, где вопрос о возвращении патриаршества решился бы окончательно. Работа предсоборного органа дважды прерывалась, и, в конце концов, накрепко «заперла» ее Первая мировая война. Лишь после свержения Николая II с престола, в 1917-м, Поместный собор все-таки начал свои труды и, среди прочего, восстановил древний патриарший сан. Положа руку на сердце, разве произошло бы это без громадной подготовительной работы, которая совершалась по воле императора?

В начале XVIII века установилась норма: если Церковь считала кого-либо достойным канонизации, то окончательное решение принимал Синод, а утверждал его император. И за всё столетие только две персоны удостоились причисления к лику святых... Николай II унаследовал трон в 1894 году. На протяжении почти целого века - до начала его правления - Церковь смогла провести канонизацию еще трижды.

А за двадцать лет царствования этого благожелательного к Православию государя появилось семь новых святых!

Среди них есть личности, о святости которых говорили очень давно, однако «административная проблема» до крайности затрудняла канонизацию. Так, например, в 1908 году восстановилось древнее почитание святой Анны Кашинской, супруги святого Михаила Тверского, пострадавшего за свой народ в Орде. В 1913 году был канонизирован Патриарх Гермоген, принявший от польских захватчиков и русских изменников мучения за веру.

Порой, при сомнениях и колебаниях Синода, воля монарха ускоряла, а то и прямо решала дело. В 1903 году удостоился прославления великий чудотворец Серафим Саровский. Государь проявил горячее желание завершить долгий процесс его канонизации положительно. Более того, он лично присутствовал на церковных торжествах, связанных с причислением Серафима Саровского к лику святых. В дневнике императора сохранилась памятная запись о тех днях: «Впечатление было потрясающее, видеть, как народ и в особенности больные, калеки и несчастные относились к крестному ходу. Очень торжественная минута была, когда началось прославление и затем прикладывание к мощам. Ушли из собора после этого, простояв три часа за всенощной».

С большим почтением относился Николай II к знаменитому духовному пастырю Иоанну Кронштадтскому, канонизированному позднее, в 1990 году. Памятником этому почтительному чувству стали слова царя, прозвучавшие вскоре после кончины Иоанна Кронштадтского: «Неисповедимому Промыслу Божию было угодно, чтобы угас великий светильник Церкви Христовой и молитвенник земли Русской, всенародно чтимый пастырь и праведник...»

А сам святой Иоанн за несколько лет до смерти сказал о Николае II: «Царь у нас праведной и благочестивой жизни. Богом послан ему тяжёлый крест страданий как своему избраннику и любимому чаду». Пророческие слова. Последнему государю российскому еще предстояло принять вместе с семьей горчайший крест; Николай II нес его достойно, как добрый христианин, вплоть до последнего срока...

Слишком краткой была золотая пора Русской Церкви. Она подготовила фундаментальный поворот к восстановлению веры в правах главной составляющей всей духовной жизни народа. У монархии и Церкви появилась перспектива доброго соработничества, как это было в допетровскую эпоху. Но... ресурсов для такого поворота оказалось заготовлено недостаточно. Требовалось переломить страшное духовное закоснение нашего образованного класса, обернуть вспять безбожие, постепенно распространяющееся вниз, в народную толщу, и сделать это в условиях двух гибельно тяжелых войн. И у нашей Церкви, у русского Православия, едва-едва начавших оживать от казенного окостенения при двух последних государях, просто не хватило сил. Если бы не Первая мировая, возможно, хватило бы.

Во всяком случае, между Романовыми и Церковью на закате времени, отпущенного династии, возникли принципиально новые отношения. Идеал христианского государя начал возвращаться в политическую реальность. Между монархией и духовенством открылся доброжелательный диалог. Правящие особы повернулись к Православию и показали свою преданность ему.

Остается лишь сожалеть, что этот христианский ренессанс в России был убит чудовищем революции. И... надеяться, что ныне, после семидесятилетней паузы, он все-таки набрал ход и более не остановится.

Федеральное агентство по образованию Российской Федерации

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Санкт-Петербургский государственный горный институт им. Г.В. Плеханова

(Технический университет)

Кафедра истории и политологии

РЕФЕРАТ

по дисциплине история

Тема реферата: Первые Романовы

Выполнила: студентка группы ЭГР-08 Хомчук Ю.С.

Проверила: доцент Позина Л. Т.

Санкт-Петербург 2008

ВВЕДЕНИЕ

ПОСЛЕДСТВИЯ СМУТЫ

ПЕРВЫЕ РОМАНОВЫ

ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА

ВЛАСТЬ, РЕЛИГИЯ И КУЛЬТУРА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Особое место в исторических судьбах России принадлежит XVII столетию. Одним из самых ярких его событий является смена царских династий России. Именно в этом веке, после тяжелых для России времен Смуты, эпохи самозванцев, династия Рюриковичей сменилась новой династией Романовых.

Целью моего реферата является исследование времени правления первых представителей династии Романовых. Новаторство темы заключается в том, чтобы охарактеризовать внутри-, внешнеполитическое и культурное положение в стране и ее развитие при первых Романовых за довольно большой промежуток времени – более чем в столетие. В рассмотрение берется исторический период с 1613 по 1725 гг., в течение которого на престоле побывали такие значимые в российской истории фигуры, как Михаил Федорович Романов, Алексей Михайлович и Петр I. Пребывание на престоле Федора Алексеевича, Софьи Алексеевны и Ивана V особой активной преобразовательской деятельностью не ознаменовалось, поэтому в данном реферате подробности их правления рассмотрению не подвергаются.

Структура реферата определена следующим образом: вначале мною проводится анализ положения страны, охваченной последствиями Смуты, до прихода к власти Михаила Романова, затем приводится история возникновения рода Романовых и краткие биографические сведения, характеризующие первых его представителей. Далее я рассматриваю особенности системы управления государством, сложившиеся в анализируемый период, и социальные конфликты того времени (их причины, состав восставших, требования и результаты). В следующей главе, посвященной внешней политики России, мною дается обзор и характеристика внешнеполитического курса страны во времена правления первых Романовых, а также основные события, связанные с присоединением Украины и освоением Сибири и Дальнего Востока. В последней главе уделяется внимание церковным преобразованиям и развитию культуры России в рассматриваемый период.

Выводы и итоги, к которым я пришла по ходу написания работы, выражены мною в заключении. Список используемой литературы приводится в конце реферата. Среди источников – труды таких историков, как Платонов С. Ф., Павленко Н. И. и Пушкарев С. Г., монографии Валишевского К. и Демидовой Н.Ф., посвященные правлению первых представителей династии Романовых, статьи из журнала «Отечественная история», а также некоторые исторические документы.

ПОСЛЕДСТВИЯ СМУТЫ

Бурные годы Смуты, бывшие тяжелым испытанием, потрясением для людей, изменили их привычный взгляд на многие вещи и в первую очередь на государство и государя. До этого времени в представлениях людей понятие «государь» и «государство» были неотделимы. По отношению к государю все подданные считались холопами, слугами, жившими на территории его наследственной собственности, его «вотчины». Сменяемость царей во время Смутного времени, их избрание на престол волей народа, выраженной в решениях Земского собора, в съездах выборных от городов и всех земель, привели к осознанию того, что государство, народ могут быть «выше» государя. В.О. Ключевский отмечал в связи с этим: «Из бурь Смутного времени народ вышел гораздо впечатлительнее и раздражительнее, чем был прежде,… был уже далеко не прежним безропотным и послушным орудием в руках правительства».

Вот почему первые годы правления Михаила Федоровича были во многом определены событиями предшествующих лет. В следующей главе речь пойдет об истории возникновения рода Романовых и особенностях правления первых ее представителей.

ПЕРВЫЕ РОМАНОВЫ

В 1613 году состоялся самый представительный и многочисленный из всех, какие только собирались в XVI–XVII вв., Земский собор. В нем участвовали выборные от дворянства, посада, белого духовенства и, возможно, черносошного крестьянства. Главным был вопрос об избрании государя.

В результате острых споров наиболее приемлемой оказалась кандидатура 16-летнего Михаила Федоровича Романова. Он стал реальным претендентом на престол не потому, что был лучше, а потому, что устроил в конечном счете всех. В отличие от других претендентов, М. Романов был относительно нейтрален: не успев ничем проявить себя, он позволял связывать с собой все чаяния и мечты о преодолении смуты. Подобно тому, как некогда имя царя Дмитрия воплощало в себе целую легенду, так и Романов был олицетворением программы возвращения к «старине и покою», примирению и компромиссу всех общественных сил на базе крепостничества и самодержавия. Своей родственной связью с прежней династией Михаил Федорович более всего воплощал идею возврата к старине.

История рода Романовых также способствовала выбору. Для аристократии они были свои – почтенный старомосковский боярский род. Начало роду Романовых положил Андрей Иванович Кобыла, который был приближённым московского великого князя Симеона Гордого и имел 5 сыновей. Потомки его до начала ХVI в. именовались Кошкиными, до конца ХVI в. – Захарьиными. Затем Захарьины разделились на две ветви: Захарьиных-Яковлевых и Захарьиных-Юрьевых. От последних произошли Романовы. Романовы находились в тесном родстве с Рюриковичами. Никита Романович был братом первой жены Ивана Грозного Анастасии Романовны. Сын Анастасии Фёдор был последним русским царём из династии Рюриковичей. При Борисе Годунове род Романовых был обвинён в колдовстве. Четыре сына Никиты Романовича были подвергнуты опале. Один из сыновей - Фёдор Никитич - был насильно пострижен в монахи под именем Филарет.

Решающим при избрании нового государя оказалось давление вольного казачества, которое преобладало на момент избрания в Москве и которое, по сути, заставило аристократию и духовенство поспешить с выбором. Романовы пользовались популярностью среди вольного казачества благодаря тушинскому патриаршеству Филарета. Итак, его сын Михаил был избран царём, и последствия Смутного времени пришлось преодолевать первым Романовым. К первым Романовым относят Михаила Фёдоровича (1613 - 1645 гг.), его сына Алексея Михайловича (1645 - 1676 гг.) и Петра I (1682 – 1725 гг.).

Михаилу Фёдоровичу досталась совершенно разорённая страна. В Новгороде сидели шведы. Поляки заняли 20 русских городов. Татары без перерыва грабили южные русские земли. По стране бродили толпы нищих, шайки разбойников. Царская казна пустовала. Поляки не признавали выборы Земского собора 1613 г. действительными. В 1617 г. польский королевич Владислав организовал поход на Москву, стал у стен Кремля и требовал, чтобы русские его выбрали свои царём.

Положение Михаила на престоле было отчаянным. Но общество, уставшее от бедствий Смутного времени, сплотилось вокруг своего юного царя и оказывало ему всяческую помощь. Поначалу большую роль в управлении страной играли мать царя и её родственники, Боярская дума. Первые 10 лет правления Земские соборы заседали беспрерывно. В 1619 г. из польского плена возвратился отец царя. В Москве он был провозглашён патриархом. Исходя из интересов государства, Филарет удалил от престола жену и всех её родственников. Умный, властный, опытный, он вместе с сыном уверенно стал править страной вплоть до своей смерти в 1633 г. После Михаил сам довольно успешно стравлялся с делами государственного правления.

Не долго жил и его сын и преемник царь Алексей Михайлович (родился 19 марта 1629 г., умер 29 января 1676 г.). Получив трон по праву наследования, он исповедовал веру в богоизбранность царя, его власти. Отличаясь, как и отец, мягкостью, кротостью характера, он мог проявлять и вспыльчивость, гневливость. Современники рисуют его внешность: полнота, даже тучность фигуры, низкий лоб и белое лицо, пухлые и румяные щеки, русые волосы и красивая борода; наконец, мягкий взгляд. Его «гораздо тихий» нрав, благочестие и богобоязненность, любовь к церковному пению и соколиной охоте сочетались со склонностью к нововведениям, знаниям. В первые годы его правления большую роль в государственных делах играл его «дядька» (воспитатель) боярин Б. И.Морозов, ставший свояком царя (они были женаты на родных сестрах), и родственники по первой жене - Милославские.

Россия при первых Романовых Первым русским царем новой династии стада Михаил Федорович Романов (1613-1645). К моменту начала правления ему едва исполнилось 16 лет. В таком возрасте он не мог быть самостоятельным политиком. Вступая на престол, Михаил произнес торжественную клятву, в которой обещал не править без Земского собора и Боярской думы. Эту клятву царь выполнял вплоть до возвращения из плена своего отца. Филарет, провозглашенный в 1619 г. патриархом, получил также титул «великого государя» и стал соправителем своего сына. Вплоть до своей смерти в 1633 г. Филарет являлся фактическим правителем России. После смерти Михаила царем стал его сын Алексей Михайлович (1645-1676). Уже при первых царях династии Романовых произошло значительное укрепление монаршей власти и ослабление роли сословно-представительных органов в государственной жизни. Обещание Михаила Федоровича править в согласии с Земским собором и Боярской думой не было случайным: в условиях хозяйственного разорения и слабости центральной власти царь вынужден был искать опору. Такой опорой стал в первую очередь Земский собор. На протяжении всего царствования Михаила Федоровича особенностью Земских соборов был значительный рост представительства низших сословий. Причем избранные на Собор депутаты получали от своих избирателей «наказы» и должны были отстаивать их перед царем. Однако по мере укрепления царской власти и стабилизации обстановки в стране Земские соборы стали собираться все реже. После смерти Филарета некоторые дворяне предложили преобразовать Земский собор в постоянно действующий парламент. Однако эти идеи не отвечали интересам самодержавной власти. Соборы стали созываться лишь для утверждения уже подготовленных царем проектов, а не для обсуждения путей развития страны. Последний Земский собор, на котором были широко представлены различные слои российского общества, был созван в 1653 г. Он принял в российское подданство население Левобережной Украины и Киева. В дальнейшем главной опорой самодержавной власти стали бюрократия и армия. Постепенно утрачивала свою прежнюю роль и Боярская дума. Состав Думы был расширен Михаилом Федоровичем - так он отблагодарил тех, кто поддержал его воцарение (до ста человек). Причем в Думу входила теперь не только родовая аристократия, но и представители незнатных родов. Дума по-прежнему была призвана решать наиболее важные вопросы - войны и мира, утверждения законопроектов, введения новых налогов, решения спорных вопросов и т. д. Руководил ее работой царь либо назначенный им боярин. Увеличение численного состава Думы сделало ее слишком громоздкой и вынудило царя создать более гибкий орган управления, состоявший из наиболее доверенных лиц - «ближнюю» («малую», «тайную») Думу, которая постепенно заменила собой «большую». В полном составе Боярскую думу стали созывать все реже. «Ближняя» дума сосредоточила в своих руках решение многих вопросов государственного управления. Рост территории страны, усложнение экономических задач привели к значительному увеличению числа приказов. В разное время в России их насчитывалось около ста. Вопросами внешней политики (в том числе освобождения военнопленных за выкуп) ведал Посольский приказ. Дворцовым хозяйством и имуществом царя занимался приказ Большого дворца. Казенный приказ отвечал за сохранность драгоценностей и вещей царской семьи. Конюшенный приказ распоряжался многочисленными царскими конюшнями и снаряжением для царских выездов. Ямской приказ отвечал за быструю и надежную почтовую связь. С ростом масштабов каменного строительства в столице и крупных городах возник Приказ каменных дел. Едва ли не центральное место занимал Челобитный приказ, рассматривавший прошения и жалобы царских подданных. При Алексее Михайловиче существовал также Приказ тайных дел, который контролировал деятельность всех государственных учреждений и ведал хозяйством царской семьи. Однако численный рост приказов негативно отражался на системе управления в целом, запутывал обязанности служащих, усиливал бюрократическую волокиту и злоупотребления служебным положением. Порой приказы занимались решением одних и тех же или близких по характеру задач. Так, судебные вопросы решали Разбойный и Земский приказы. Военными делами ведали Разрядный, Стрелецкий, Пушкарский, Иноземский, Рейтарский, Казачий приказы. Целый ряд приказов отвечал за контроль над местным управлением. Все это свидетельствовало о необходимости реформирования приказной системы, ее упрощения. В XVII веке главной административной единицей оставался уезд. К концу века их насчитывалось более 250. Уезды, в свою очередь, делились на станы и волости. С самого начала века во главе уездов и ряда приграничных городов царь назначал воевод. Они не только возглавляли местные военные отряды, но и обладали высшей административной и судебной властью: отвечали за сбор налогов, выполнение населением повинностей, вершили суд. Для преодоления последствий Смуты необходимо было принять множество новых законов. Как и прежде, их проекты готовились по поручению царя приближенными к нему лицами и обретали силу после согласия Боярской думы и царя. В тех случаях, когда законопроект был особенно важен, его утверждал Земский собор. Появление в первой половине века новых законов, применявшихся наряду с законами более раннего времени, потребовали их упорядочения, сведения в единый документ - свод законов. Составление такого свода было поручено приближенным царя Алексея Михайловича во главе с князем Н. И. Одоевским. При составлении Соборного уложения (принятого Земским собором в 1649 г.) использовались не только российские законы, но и зарубежные. В разработке свода законов участвовал и сам молодой царь Алексей. Уложение отразило возросшую роль царя в жизни страны. Впервые в закон было введено понятие «государственное преступление» (против чести и здоровья царя и его семьи, представителей государственной власти и церкви), за которое предусматривалось суровое наказание. Уложение утвердило полное право землевладельца на землю и зависимых (крепостных) крестьян. Был установлен бессрочный розыск беглых крестьян и большой штраф за укрывательство беглецов. Таким образом, в течение XVII века нарастали тенденции усиления самодержавной власти царя, опиравшегося теперь не на сословное представительство, а на бюрократический аппарат и армию; произошло окончательное утверждение крепостничества; значительно возросли права и привилегии дворянства - социальной опоры царского самодержавия.