Катары и их учение. Тайны цивилизации. катары и тайна замка монсегюр. Ариане и особенности их вероучения

Манихеи и катары. - Согласно традиции, донесенной до нас хронистом Альбериком де Труафонтеном, манихей Фортунат, бежавший из Гиппона, нашел убежище в Галлии, где встретил других адептов Мани. Больше всего сторонников Мани оказалось в Шампани, где замок Монвимер стал признанным очагом манихейства. Исторический факт или легенда? К сожалению, однозначного ответа на этот вопрос нет. В 563 г. собор в Браге (Испания) издал ряд статей против манихейства. К 800 г. анафема, составленная на латыни, свидетельствует о том, что на западе манихеи всегда подвергались преследованиям. В 1060 г. Папа Николай II предписал священникам Систерона не приобщать церковных таинств взыскующих выходцев из Африки, ибо среди них много манихеев. Начиная с XI в. в Западной Европе то тут, то там появляются еретики, которых, по свидетельствам современников, большинство населения без колебаний называет «манихеями».

С тех пор удалось внушить, что термин «манихей» является общим для еретиков-дуалистов, издавна вызывавших у Церкви панический ужас, однако употребление его нисколько не указывало на существование преемственности между учениками Мани и новыми еретиками. Хотя, если бы нам вручили список манихеев с их символом веры, начиная от последователей Мани и до альбигойского епископа Гилаберта де Кастра, мы бы охотно отыскали свидетельства этой преемственности. Но средневековые хронисты и толкователи спорных пунктов веры видели вещи в совершенно ином свете, нежели видим их мы, и, проанализировав ситуацию, можно прийти к выводу, что современники интересующей нас ереси, не обладая критическим разумом, тем не менее сумели проявить достаточно здравого смысла в подходе к вопросу. Им было ясно, что они имеют дело с дуалистами, а для них дуализм был прочно связан с учением Мани как наиболее значимой, наиболее распространенной и наиболее влиятельной дуалистической доктриной. Однако при возникновении движения в Европе не видно ни одной крупной фигуры ересиарха, а поверить в стихийный всплеск коллективной воли люди, без сомнения, не могли. Наконец, в те времена люди гораздо более остро, чем мы, воспринимали борьбу, которую вела Церковь, мечтавшая окончательно удавить манихейство. Напомним, что определение «манихей» не применялось огульно ко всем еретикам. Например, во времена Карла Великого испанские епископы отделяли манихеев от ариан или присциллиан. В сущности, называть неоманихеев «еретиками» отчасти даже ошибочно, однако употребление термина оправдано тенденцией, замеченной уже у павликиан, а именно стремлением приспособить Писание к дуализму. Этим неоманихеям дали иное наименование, оказавшееся более удачным, а потому закрепившимся: их стали называть катарами, от греческого слова «катарос», означающего «чистый». Говоря о катарах Прирейнской области, ректор Кельнского собора бенедиктинец Экберт отмечает, что они устроили праздник в честь Мани. Епископ Шалона Рожер в письме к епископу Льежскому сообщал, что катары из его диоцеза, получая путем наложения рук Святой Дух, были уверены, что этим Духом был сам Мани.

Очевидно, идеи манихейства в Западной Европе, и в частности, во Франции, не умерли окончательно. Мы не знаем, каким образом они сохранялись, но ясно, что, когда в эти края пришли проповедники-богомилы, они столкнулись с уже готовыми адептами дуализма. Из слияния богомильства и неоманихейских идей родилась новая форма дуалистической традиции - катаризм.

Распространение катаризма в Западной Европе. - В 1017 году в Орлеане среди каноников собора Святого Креста обнаружили катаров. Собор епископов в присутствии короля Робера Благочестивого и королевы Констанции приговорил их к сожжению. В 1022 г. катаров отправили на костер в Тулузе. В 1030 г. в Монтефорте, неподалеку от Асти, существовала коммуна еретиков, которых именовали «катарами». Еретиков схватили и истребили всех до одного. В 1045 г. сторонники катаризма объявляются в Шалоне; в 1052 г., германский император Генрих Черный, будучи в Госларе, приказал повесить нескольких катаров. Однако в XII в. катаризм, подобно нефтяному пятну, распространяется все шире и шире. Присутствие катаров зафиксировано в Суассоне, во Фландрии, в Швейцарии, Льеже, Реймсе, Везеле, Артуа. В 1145 г. катаров сжигают в Кельне, а немногим позднее - в Бонне.

Северная Италия, расположенная на пути болгарских миссионеров, стала, благодаря своему географическому положению, страной, где катаризм распространился наиболее широко. Милан вполне мог считаться основным центром ереси. В 1125 г. сторонники катаризма сумели захватить власть в Орвьето. В 1173 г. еретики подняли мятеж в Конкореццо. В Римини они не позволили применить санкции, принятые на соборе в Вероне, а в 1205 г. в Витербо представители еретиков одержали внушительную победу на муниципальных выборах. Потребовались вся энергия и упорство Папы Иннокентия III, чтобы приостановить распространение катаризма; об уничтожении его речи быть не могло. На всей территории южной Франции, от Альп до Атлантики, катары добились поистине впечатляющих успехов. Используя исключительно благоприятные социальные и политические условия, они вели поистине широкомасштабную пропаганду и сумели привлечь на свою сторону значительное число сторонников. В результате в конце XII в. неоманихейство повсюду пустило свои корни, и ничто не предвещало скорого его искоренения. Эпидемия катаризма перекинулась в Испанию, и, принимая во внимание, что от Атлантики до Адриатики еретики зачастую несли с собой не только слово, но и оружие, есть основания полагать, что катаризм имел все шансы через некоторое время вытеснить католическую веру.

Катарские церкви. - В религии катаров также можно выделить два течения: как и богомилы, они делятся на дуалистов абсолютных и умеренных. К первым причисляется церковь Дезенцано на озере Гарда, а ко вторым - церковь Конкореццо в Ломбарди. В драгуницкой церкови Дезенцано самостоятельно выделилось два течения - одно именуемое Балазинанским, от имени катарского епископа Вероны, и течение, возглавленное Джиованни ди Луджио из Бергамо. Однако «раскол» среди абсолютных дуалистов произошел довольно поздно, около 1235 г. И есть впечатление, что он не затронул другие катарские церкви. Монархианская церковь в Конкореццо, похоже, сначала обратила Лангедок, а потом, несмотря на уже имевшуюся у нее власть, принялась укреплять свое влияние в Ломбардии. Как следствие, под влиянием Никиты, прибывшего из драгуницкой церкви Константинополя, юг Франции обратился к абсолютному дуализму. Здесь уместно отметить, что катары Лангедока поддерживали контакты главным образом со своими единоверцами из Ломбардии, иными словами, из области, где преобладала церковь Конкореццо. Например, катары из Кремоны состояли в переписке с катарами Монсегюра.

Современные авторы, рассматривающие доктринальные расхождения между церквами катаров, исходят в основном из положений известного трактата Ренье Саккони «Summa de Catharis et Leonistis» («Сумма о катарах и лионцах»). Лионцы, именуемые также «лионскими бедняками» или вальденсами, были еретиками, однако учение их отличалось от неоманихейской доктрины. Сам Ренье Саккони на протяжении семнадцати лет исповедовал катаризм. В своей общине он даже выдвинулся на первый план, но в 1245 г. отрекся от своей веры. Впоследствии он стал инквизитором и написал трактат, получивший, судя по большому количеству - почти пять десятков - сохранившихся экземпляров, широкое распространение. «Сумма» Ренье Саккони является одним из основных источников изучения катаризма, так как именно в нем вычленяются различия между его течениями. На уровне повседневной жизни катаров различия эти нисколько не сказывались. Напротив, доктрина еретиков казалась на удивление монолитной. Никакого следа раскола, никаких спорных постулатов, которыми могла бы воспользоваться католическая Церковь. Примеры вероотступничества, каковым явился поступок Ренье Саккони, крайне редки, особенно когда речь идет о совершенных. Словом, если доктринальные расхождения и были, сами катары считали их несущественными, а потому они мало кого заботили. Указывая на единственное замеченное им проявление противоречий, Саккони пишет, что церкви Дезенцано и Конкореццо взаимно предали друг друга анафеме. Как известно, катарские синоды, и прежде всего те, которые проводились на юге Франции, обсуждали главным образом организационные вопросы еретической церкви. О теоретических расхождениях речи не шло никогда.

Доктрина. - Невозможно изложить доктрину катаров, не повторив большую часть сказанного о различных дуалистических течениях. Учение катаров также основано на проблеме соотношения Добра и Зла, являющегося основой этого мира. «В начале существовало два начала: начало Добра и начало Зла, и в обоих вечно существовали Свет и Тьма. Из принципа Добра происходит все, что можно именовать Светом и Духом; из принципа Зла проистекает все материальное, а также Тьма…» Это начало символа веры флорентийских катаров, где в общих чертах изложены основы катаризма. По примеру Фауста Милевского, катары считали материальный мир призрачным. Он был отрицательной величиной, небытием, созданным без ведома Бога. Ибо истинное творение могло быть создано только Богом, и только Дух был реален.

Разногласия между различными течениями катаризма касались главным образом происхождения материального мира, но в основном они были едины, иначе говоря, все катары приписывали его создание демону. И по-другому быть не могло, потому что причина зла была в самом мире, а значит, мир этот мог быть только творением Сатаны. Отметим: абсолютные дуалисты сближались с манихеями, так как допускали существование двух изначально независимых принципов. Воззрения абсолютных дуалистов были близки взглядам создателей мифа о нападении на царство доброго божества дурных сил. Сатана и его ангелы взлетели, чтобы завоевать небо. Святой Михаил попытался отразить нападение, но был побежден. Таким образом, поражение «первочеловека» является также частью мифологии катаров. Вступление в земной мир, жизнь в этом мире превращаются в испытание. Земная жизнь, согласно подходам, заимствованным у пифагорейцев и манихеев, - это настоящий ад. Как и манихеи, катары пессимистически взирали на окружавший их материальный мир.

Небесный мир катаров был устроен достаточно сложно, ибо для самих катаров он, в сущности, представлял собой единственно реальный мир, куда они усиленно стремились попасть. Этот мир, который хотел завоевать Сатана, населяли ипостатические существа, служившие связующим звеном между двумя мирами. Существа эти обладали тремя натурами, присущими также человеку, а именно телом, душой и духом. Но тело человека материально, а тело ипостатических эманаций было «телом славным», каковым предстояло стать телу Иисуса Христа. Душа являлась лишь частично «тварной», а дух - божественной искрой. В целом, катары восприняли Валентинову концепцию трех сущностей: тело является пристанищем души, а душа - пристанищем духа. И, подобно Зороастру и Мани, у них было апокалиптическое видение конца мира. Воды покроют всю землю. Следом за землей исчезнут солнце, луна и звезды, и воцарится тьма. «Огонь поглотит воды, а воды потушат огонь». Разверзнется ад, и он заберет к себе демонов и тех людей, которые на протяжении цепочки отведенных им жизней не сумели очиститься. И в конце времен творение Сатаны будет бесповоротно уничтожено.

Позиция катаров по отношению к римской Церкви ничем не отличалась от отношения к ней прочих дуалистических течений. Такое же презрение к таинствам и кресту, к культовым обрядам и церковным здания; такое же неприятие Ветхого Завета. Иисус считался одним из ипостатических существ, созданных Господом, а его воплощение являлось призрачным. Катарская доктрина предполагала как можно более полное отстранение от мира, катары были обязаны приучать себя к наиболее суровым формам аскетизма. Разумеется, подобный аскетизм был возможен только для элиты, поэтому у катаров мы также видим разделение на слушателей или «верующих» и избранных или «совершенных». Сейчас мы с полным основанием можем утверждать, что последнее определение практически нисколько не преувеличено, ибо люди, получавшие его, совершенно искренне следовали всем предписаниям своего учения. Примерно все, что уже было сказано о слушателях и избранных у манихеев, применимо к адептам катаризма. Вера в последовательное переселение душ предписывала ни в коем случае никого не убивать, в том числе и животных, ибо вне зависимости от того, какую жизнь ты прожил, плохую или хорошую, ты можешь возродиться в теле как человека, так и животного, а, убивая живое существо, ты рискуешь прервать путь покаяния. Совершенные воздерживались от мяса и яиц, от любой пищи животного происхождения. Являясь полными вегетарианцами, они, однако, ели рыбу, и есть основания полагать, что не чурались вина, хотя воздерживались от любых сексуальных контактов.

Проблема эндуры. - Взгляд катаров на чувственный мир был настолько пессимистичен, что многие без колебаний приписывают им практику самоубийств. Эту версию распространяют прежде всего сочинители романов, историки в большинстве своем к данной гипотезе относятся сдержанно. Поверить в добровольные самоубийства побуждали два ряда факторов. Во-первых, все катары проявляли неслыханное мужество перед лицом смерти, в том числе и в самых ужасных ее формах, а именно перед гибелью в огне. Чтобы не прочесть молитву или же не съесть кусок мяса, иначе говоря, чтобы не совершать поступка, противоречащего учению, катары без колебаний сами бросались в огонь - как поодиночке, так и целыми группами. Катары, казненные в Госларе, предпочли умереть в петле, нежели свернуть голову курице… В глазах многих подобное поведение вполне соответствовало самоубийству. Можно вспомнить еще немало случаев, подтверждающих этот тезис: например, сто пятьдесят еретиков из селения Минерв, распевая гимны, добровольно бросились в костер. Добавим: католики, убежденные, что мученичество является эксклюзивной прерогативой христианской Церкви, также были склонны считать подобное презрение к смерти своего рода самоубийством. К таким выводам подталкивало и поведение катаров, заключенных в темницу: многие из них, желая положить конец своим страданиям, начинали голодать и в конце концов умирали.

Также из показаний тех, кого инквизиция подозревала в сочувствии к катарам, стало известно, что еретики, и главным образом женщины, сами подвергали себя эндуре, то есть такому продолжительному посту, в результате которого наступала смерть. Этот пост назначал им диакон общины. Факт этот доказан, однако он требует некоторых разъяснений. Во-первых, столь суровая практика эндуры возникла только в XIV в., в то время, когда катарские церкви уже прекратили свое существование. В эпоху расцвета катаризма мы не находим ни одного упоминания об эндуре. Все, что нам известно об учении катаров, не дает нам ни возможности сделать вывод, что катары поощряли самоубийство, ни утверждать, что они его запрещали. В этом вопросе подлинная доктрина катаров хранит молчание. Вероятнее всего, забота о собственной жизни и смерти предоставлялась на усмотрение каждого, в зависимости от его личной установки. Несомненно, среди адептов катаризма встречались самоубийцы, однако их было не так уж много, и они вполне укладываются в рамки обычной статистики самоубийств, случавшихся во все времена и во всех странах. К тому же эндура ограничена не только во времени, но и в пространстве; бесспорные случаи смерти от эндуры зафиксированы только в высокогорной долине Арьежа (в районе Акс-ле-Терм). В большинстве своем эти случаи отнесены на счет последнего альбигойского диакона Пьера Отье, укрывшегося от преследований в труднодоступных лощинах арьежских Пиренеев. Следовательно, речь идет прежде всего о личной инициативе, а не о религиозных принципах, о своего рода «ереси» в рамках религии катаров. Именно эндура во многом послужила и продолжает служить обрядом, который всегда приводят в пример, когда хотят выставить катаризм доктриной антиобщественной, аморальной и опасной.

Обряды. Консоламент. - Как мы уже убедились на примерах других дуалистических верований, ритуалы катаров чрезвычайно просты. Они включали в себя молитвы, песнопения, продолжительные посты, а главное, проповеди, разъяснявшие их учение; возможно, проповедники также устраивали диспуты с внимавшей им аудиторией. Есть основания полагать, что отправление культа могло совершаться в любом месте. В Монсегюре, например, существовало специальное помещение, предназначенное для проповедей; впрочем, замок Монсегюр представлял собой сооружение исключительное, о котором мы поговорим отдельно. Катары могли молиться и читать проповеди где угодно: в лесах, замках или домах слушателей. Они отвергали все таинства Церкви, включая брак, что послужило поводом обвинить их в стремлении разрушить семью, хотя совершенные вполне одобряли вступление в брак простых верующих. Уточним: они одобряли «гражданский» брак. И очевидно, что тех, кто сочетался браком без присутствия священника, католики рассматривали как живущих в преступном сожительстве. В регистрах инквизиции термины amasia («любовница») или concubina («сожительница») служат для обозначения женщин, вступивших в брак без соблюдения католической обрядности. Верующие, видевшие в римской Церкви творение демона, не могли допустить, чтобы союз их был освящен членом католического клира. Но мы не знаем, освящали ли диаконы катаров браки своих верующих. Известно, что катары практиковали своего рода публичные исповеди, именовавшиеся апарельямент и напоминавшие один из обрядов манихеев. И наконец, главным обрядом катаров считался консоламент (утешение).

Эта на удивление простая церемония, судя по всему, проводилась в двух обстоятельствах. Консоламент (consolament ) давали верующему, когда тот хотел стать совершенным, а совершенные давали его верующим по их просьбе, когда этим верующим грозила гибель. Как в одном, так и в другом случае церемония была практически одинакова; но когда консоламент давали умирающему, обряд проводился в еще более упрощенной форме. Прежде всего у кандидата спрашивали, препоручает ли он себя Богу и Евангелию. Если ответ был утвердительным, ему приказывали дать обещание отныне не есть ни мяса, ни яиц, ни сыра, ни прочей пищи, кроме растительных блюд, приготовленных на растительном масле, и рыбы. Далее кандидат обещал не лгать, не давать клятв, не вступать в плотские отношения и не покидать сообщество катаров из страха перед смертью в огне, в воде или любой иной гибели. Дав требуемые обещания, кандидат читал «Отче наш» «на еретический манер», затем совершенные налагали на него руки и возлагали на голову книгу - без сомнения, Новый Завет. Потом совершенные целовали его и преклоняли перед ним колена. И все участники собрания также по одному преклоняли колена перед кандидатом, и на этом все заканчивалось. В сохранившемся до наших дней документе катаров, носящем название Лионского ритуала, церемония консоламент описана со многими подробностями; например, указано, каково должно быть расположение предметов в комнате, слова, которые следует произносить, а также объясняется смысл и происхождение обряда, и т. д. Церемония, изложенная нами выше, является ядром, основой сакрального ритуала, главной частью которого считалось «наложение рук». Видимо, катары усматривали в консоламенте своего рода причастие, ибо посредством него человек принимал Святой Дух, часто идентифицировавшийся с Христом.

Как это ни удивительно, но из обряда консоламент мы не узнаем ничего, что относилось бы к основным догмам катаризма. Любой католик мог бы исполнить этот обряд, пребывая в уверенности, что он ни в чем не преступил законов своей веры. Консоламент налагал на верующего определенные обязательства в земной, материальной жизни, но нисколько не регламентировал его поведение в жизни духовной. Испытание духа кандидата проводилось «до того». О том, какие ритуалы предшествовали церемонии, мы почти ничего не знаем, и естественно предположить, что речь идет об инициации, или, скорее, об обучении и о периоде испытания. Для верующих, просивших консоламент перед смертью, обучение, вероятно, сводилось к прослушиванию проповеди, содержавшей достаточно подробное изложение учения и требование безоговорочной веры в катарскую доктрину. Если же верующий, принявший консоламент в предчувствии смерти, выздоравливал, он мог по собственному желанию вернуться к жизни простого верующего. Такие случаи бывали редки, так как обычно совершенные сами решали, пребывает ли кандидат на принятие консоламента на пороге смерти или же нет. Отметим: принявшие консоламент крайне редко отрекались от совершенного обряда. История катаризма свидетельствует, что принявшие косоламент строго соблюдали данные ими обещания, и в частности обещание не бояться смерти в огне.

Наконец, следует отметить еще один обряд, совершаемый зачастую в особых обстоятельствах. Все случаи его проведения относятся ко времени осады Монсегюра, то есть к 1244 г. Речь идет об обряде конвиненца (convinenza , букв.: соглашение). Суть его в том, что перед сражением верующий или воин, понимая, что они могут получить смертельную рану, результатом которой станет утрата дара речи, заключали соглашение с совершенными, чтобы те дали им консоламент даже в том случае, если они не смогут отвечать на положенные вопросы. Принять консоламент до начала сражения кандидат, разумеется, не мог, ибо он отправлялся убивать себе подобных. Есть основания полагать, что обряд конвиненца явился серьезным отступлением от строгих догм катаризма. Поэтому он проводился только во время осады Монсегюра, когда катарам пришлось защищать крепость, которой они придавали особое значение.

В повседневной жизни совершенные носили черную одежду, отличавшую их от простых верующих. Это были длинные черные шерстяные плащи с капюшонами, перепоясанные по талии поясом. Позднее, когда начались гонения, они стали одеваться как простые миряне, а символический шнурок прятать под одеждой или носить на шее. Тогда их стали называть «облаченными и совершенными». Женщины также могли быть «облаченными и совершенными». В Лангедоке среди сторонников катаризмы женщин было практически столько же, сколько мужчин, однако они, похоже, не занимали важных постов в катарской иерархии. И, как нам кажется, в катарских общинах не было «дьяконесс». Точно известно, что многие женщины-совершенные пользовались особым уважением. Во главе каждой общины катаров стоял диакон, а во главе нескольких общин, составлявших большое территориальное подразделение, епископ. В повседневной жизни епископу помогали два коадьютора: старший сын и младший сын. Когда епископ умирал, «старший сын» наследовал ему.

Из книги Гиперборейский взгляд на историю. Исследование Воина Посвящённого в Гиперборейский Гнозис. автора Брондино Густаво

автора Магр Морис

Фернан Ньель АЛЬБИГОЙЦЫ И КАТАРЫ (главы из книги)

Из книги Сокровище альбигойцев автора Магр Морис

Катары Манихеи и катары. - Согласно традиции, донесенной до нас хронистом Альбериком де Труафонтеном, манихей Фортунат, бежавший из Гиппона, нашел убежище в Галлии, где встретил других адептов Мани. Больше всего сторонников Мани оказалось в Шампани, где замок Монвимер

Из книги Сокровище альбигойцев автора Магр Морис

Катары и их учение И описавшие творенье Во гневе, в зависти, в мученьях, Как видел я, шли вместе в ад: Белет и рядом Радамант, И Астирот, и Белькимон…{16} Вольфрам фон Эшенбах Иисус из Назарета не хотел создавать новую религию, но только исполнить надежду израильтян на

Катаров в области Лангедок. Последнего катара сожгли на костре в 1321 году. Во время этого крестового похода, длившегося 20 лет, был уничтожен, по меньшей мере, миллион человек (Википедия).

По нашему мнению говорить о войнах римской католической церкви с Катарами в XIII веке не логично: в то время еще не было единой латинской церкви. Могли собираться небольшие отряды бандитов, чтобы ограбить жителей Лангедока, но не более того.

А первый крестовый поход латинян состоялся против Гуситов. Для борьбы с катарами необходимы были серьезные военные силы, чтобы разрушить такие крепостные сооружения как Каркасонскую крепость и Монсегюр, нужна артиллерия: там толщина стен - несколько метров, а артиллерия получила повсеместное распространение только в XV веке. Да и строить такие монументальные сооружения имело смысл только для обороны от артиллерии .

Все войны против катаров могли состояться лишь в XVI-XVII веках и, скорее всего, после Тридентского собора.

Есть сведения, что латинская церковь боролась еще против еретиков Вальденсов, которых уничтожали в XVII веке. Википедия пишет, что в 1655 году пьемонтское войско в союзе с бандитами и ирландскими наёмниками замучили две тысячи вальденсов. В 1685 году французские и итальянские войска убили около 3000 верующих, взяли в плен около 10000 и распределили около 3000 детей по католическим местностям » .

Вальденсы и катары настолько близки между собой по религиозным взглядам, что отличить их практически невозможно .

Кто же такие катары (вальденсы) и за что их уничтожали? Чем они мешали латинянам?

Наиболее точное описание религиозных взглядов Катаров дано в книге Жана Дювернуа «Религия катаров» .

Основные положения учения катаров:

Иисус Христос на фоне катарского креста (на нимбе).
Фасад собора Парижской Богоматери

В состав Священной книги катаров (вальденсов) входили Евангелия, Апостол, Экклезиаст, Псалмы, Песнь Песней и некоторые другие тексты.

Русская энциклопедия «Традиция» в статье «Катары» пишет: «Богомилы Византии и Балкан, а также катары Италии Франции и Лангедока представляли собой одну и ту же Церковь».

«Катары претендовали на то, что именно они являются единственной и аутентичной христианской Церковью, а римская Церковь - отклонение от учения Христа» .

Словарь Брокгауза и Ефрона сообщает о катарах (богомилах) следующее:

«В начале XIII в. вся Южная Европа от Пиренеев и Океана до Босфора и Олимпа была окружена почти непрерывной цепью богомильских поселений.

На Западе они назывались не богомилами и бабунами, а манихеями, публиканами (павликиане), патаренами - в Италии, катарами - в Германии (отсюда Ketzer - еретик), альбигойцами - в Южной Франции (от города Альби), а также текстарантами (от tissarands - ткачи, по ремеслу). У нас в России Богомилы тоже были известны, и влияние их значительно сказалось в области апокрифической литературы.

История и вероучение западных богомилов излагается под словами - альбигойцы и катары. ....Богомилы дожили до XVII в.; многие были обращены в православие, но еще больше в католицизм».

В общем, можно с уверенностью говорить о том, что катары, богомилы и т. п. «еретики» - это представители одного и того же вероучения, против которого и боролась официальная римско-католическая церковь вплоть до конца XVII века.

Здесь еще отметим, что богомилы считали злым началом видимого мира Сатанаила, а Христа - добрым началом .

Последний оплот катаров - крепость Монсегюр, называли храмом чаши Грааля, а потом - храмом Солнца .

Ариане и особенности их вероучения

Из богословских трудов по истории религии следует, что ариане перевелись ещё в древности, однако проходят века, а ариане никуда не деваются и не удаётся скрыть их существование вплоть до XVIII века. Например, огромная колония ариан существовала в XVII веке в Польше .

«Еретик Арий тоже может оказаться вымышленной персоной, маскирующей в качестве «еретического первосвященника» некую более могущественную религию».

Приведем основные положения учения ариан:

ариане не признавали Иисуса Богом, а лишь первым из равных - посредником между Богом и людьми;

отвергали идею о троичности Бога;

Иисус не существовал всегда, т.е. существует его «начало бытия»;

Иисус сотворен из небытия, так как до этого его не было;

Иисус не может быть равен Отцу - Богу, т.е. не единосущ, а подобосущ .

«О том, что богомильские идеи проповедовались на Руси, можно видеть по истории боярина Яна, сына Вышаты, записанной в «Повести временных лет». В 1071 г. Ян приехал на Белоозеро, район Северной Руси, собирать дань и там имел беседу с неким колдуном, который объявил, что «дьявол создал человека, а бог вложил в него душу».

Из ответа Ивана Грозного Яну Роките :

«Подобно тому, как Сатанаил отвержен был Небесами и вместо ангела света - тьмой и обманом нарекся, а ангелы его - бесами» - тоже следует, что при Иване Грозном на Руси было арианство» .

Портрет Ивана Грозного из коллекции вологодского краеведческого музея . На груди виден арианский (катарский) крест

И уж совсем «неубиенным козырем» является представленный в Повести временных лет (ПВЛ) символ веры, в котором креститель Руси Владимир произносит: «Сын же подобосущен и собезначален Отцу…» . Подобосущен, а не единосущен, как утверждается в Никео-цареградском символе веры. Именно ариане считали Христа всего лишь тварным существом, но подобным Богу-Отцу.

В ПВЛ так же князь Владимир упоминает Сатанаила.

И опять мы встречаемся с проявлениями в текстах догматов арианского учения. Выходит, что если Владимир был крестителем Руси, то он принял арианство.

Следует отметить, что богомильских (арианских) книг не сохранилось, и все суждения об их вероучении мы можем почерпнуть только из критической литературы, написанной христианскими писателями, в основном - католиками. К тому же непонятно, какой алфавит они использовали, была ли это кириллица или глаголица .

Итак, князь Владимир принял арианство, а Иван Грозный прямо выражает в своих письмах миропонимание в соответствии с арианскими догматами. Так что же - на Руси было арианство?

Было ли на Руси двоеверие?

«Совмещение христианских и языческих обрядов в пределах не только одного кладбища (как это было в Киеве, Гнездове, Тимереве), но и одного погребения, свидетельствует об относительно мирном взаимодействии христианских и языческих общин».

В нашем понимании термин «двоеверие» не корректен. Этот термин придуман специалистами для того, чтобы в рамках существующей концепции объяснить религиозные воззрения русских людей, не затрагивая основ исторически сложившегося христианства. Реальная картина могла быть совсем другой: это и была русская вера того времени, она была в некотором смысле «синтетической», но не была «двоеверием».

Н. К. Никольский считал, что при князе Владимире Русь была крещена, но это христианство существенно отличалось от современного христианства, изменённого в период Никоновских реформ. Христианство времён Владимира «сулило Руси светлую будущность », в отличие от нынешнего, в котором радикально изменена система морали и её догматическая основа » .

Чудинов отмечал:

«Переход к христианству на начальной стадии являлся просто небольшим переименованием ведических богов . Богиня Мара стала называться Девой Марией, бог Яр - Иисусом Христом. Апостолы изображались как ведические боги».

Бог не творит новые души для малых детей. У него было бы слишком много работы. Душа умершего переходит из тела в тело, пока не попадет в руки добрых людей [совершенных катаров].

Жительница Тулузы (Из протоколов судов инквизиции 1273 г)

Здравствуйте. Здесь я хотела бы представить выдержку из книги Элизабет Клэр Профет "Реинкарнация. Утерянное звено в христианстве." об учении катаров, которые в темные средние века хранили чистоту в своей жизни и в своих сердцах и, будучи христианами, знали о реинкарнации. Элизабет Профет в этой книге в целом прослеживает развитие идеи реинкарнации с древних времен до Иисуса, ранних христиан, Церковных Соборов и преследований так называемых еретиков. Используя последние исследования и свидетельства, она убедительно доказывает: Иисус, опираясь на знание о перевоплощениях души, учил, что наша судьба - вечная жизнь в единении с Богом.
"Я представляю себе Землю классной комнатой. Каждому из нас надлежит выучить свои уроки, такие как уживчивость, любовь, прощение. Требования выпускного экзамена — достижение союза с Богом, тем самым Богом, который живет в каждом сердце. В этой книге мы намерены разобраться, как сдать выпускной экзамен и перейти в следующий класс, а также — почему мы нуждаемся в реинкарнации, если не сделали этого в данной жизни.
Реинкарнация — это благоприятная возможность не только учиться на своих ошибках на Земле, но и стремиться к Богу. Она представляет собой ключ к пониманию путей нашей души.
Я приглашаю вас отправиться со мною в путешествие и узнать, что некогда реинкарнация не противоречила таким христианским концепциям, как крещение, воскресение и Царство Божье. Мы увидим также, как отцы церкви изъяли идею реинкарнации из христианской теологии и почему знание о реинкарнации могло бы разрешить многие проблемы, досаждающие христианству сегодня
Я предлагаю это исследование в дополнение к вашему чтению и общению с Богом. Я уверена, что, стремясь найти главное в послании Иисуса, вы найдете ответы в себе — ибо они уже записаны в вашем собственном сердце".

Итак, катарская цивилизация...

Как принято считать в современной европейской историографии , слово «катары» применительно к представителям этого движения было впервые употреблено в 1163 году рейнландским клириком Экбертом из Шёнау.

Когда я был каноником в Бонне, то часто вместе с братской мне душой (unanimis) и другом Бертольфом спорил с ними и обращал внимание на их ошибки и методы защиты. Много вещей я узнал от тех, кто был с ними вначале, а потом ушёл… Это люди, которых у нас в Германии называют «катарами», во Фландрии «фифлами», во Франции «ткачами», потому что многие из них предпочитают это ремесло…

Экберт соединил распространённое ранее латинское название cattari (фр. catiers , то есть «котопоклонники» - из-за якобы бытовавших у еретиков ритуалов с участием кошек) с греческим καθαρος , тем самым ассоциируя их с существовавшим в эпоху раннего христианства движением новациан, именовавших себя «кафарами» (от греч. καθαροί - «чистые, неосквернившиеся») .

Термин впоследствии часто использовался в документах инквизиции, откуда перешёл в первые исторические исследования, посвящённые «альбигойской ереси». Несмотря на то, что слово «катары», по сути, было пренебрежительной кличкой, оно надолго закрепилось в качестве основного названия, наряду с «альбигойцами» . Кроме этих двух, в адрес катаров в разных местностях употреблялись также названия «манихейцы», «оригенисты», «фифлы», «публикане», «ткачи», «болгары» (фр. bougres ), «патарены».

История

Возникновение и истоки

Катаризм не являлся принципиально новым мировоззрением, возникшим в Средние века . Богословские воззрения, впоследствии характерные для катаризма, можно найти также у первых учителей христианства, испытавших влияние гностицизма и неоплатонизма (напр., Ориген Александрийский).

Первые исследователи, опиравшиеся преимущественно на антиеретические труды католических богословов, вслед за их авторами искали корни катарского вероучения в восточных влияниях, особенно в зороастризме и манихействе , проводя прямую линию происхождения катаров от Мани через павликиан и богомилов . Соответственно, катаризм считался изначально нехристианским феноменом, утвердившимся на почве европейского христианства.

В настоящее время, после открытия большого числа новых источников, эти взгляды подвергаются пересмотру. Большинство современных исследователей (Ж.Дювернуа, А.Бренон, А.Казенаве, И.Хагманн и др.) считают катаризм одним из многочисленных, однако уникальных христианских движений, выявившихся одновременно в Западной и Восточной Европе в период эпохи Тысячелетия . Это движение было представлено различными общинами , не обязательно связанными между собой и иногда различавшимися доктриной и образом жизни, но представлявшими некое единство в области структуры и обряда, как во временных рамках - между X и XV столетиями, так и в географических - между Малой Азией и Западной Европой. В Восточной Европе и Малой Азии к таким общинам относят богомилов . Богомилы Византии и Балкан, а также катары Италии, Франции и Лангедока представляли собой одну и ту же церковь .

Для катарских текстов характерно отсутствие отсылок к текстам нехристианских религий. Даже в наиболее радикальных своих положениях (напр., о дуализме или о перевоплощениях) они апеллируют только к христианским первоисточникам и апокрифам . Теология катаров оперирует теми же понятиями, что и католическая теология, «то приближаясь, то удаляясь в их толковании от генеральной линии христианства» .

Первые средневековые упоминания

Ожидания конца света, который сначала предсказывали в 1000 году , потом в 1033 году , а также очевидный кризис европейского христианства , породили в народе надежды на обновление религиозной жизни. К этому периоду относятся как реформы, санкционированные папством (см. Клюнийская реформа), так и неофициальные (еретические) попытки реализовать идеал апостольской жизни. Уже в первых монашеских хрониках эпохи Тысячелетия в одном ряду с описаниями различных бедствий появляются сообщения о «еретиках, колдунах и манихейцах».

Восточная Европа

Ранние свидетельства о богомилах в Византийской империи относятся к X-XI вв., причём богомилы в них выглядят как собратья западных еретиков, которых с XII века начинают называть катарами. Сами катары, по свидетельству западноевропейского монаха Эвервина из Штайнфельда, претендовали на то, что их традиция сохранялась с давних времен ещё их братьями в Греции, от которых воспринята и продолжается ими самими до сего дня.

Западная Европа

В самый разгар движения за духовную реформу в XI веке одновременно во многих регионах Западной Европы появляются духовные движения, организованные в монашеские общины, опирающиеся на Евангелие , отрицающие легитимность иерархии Римской церкви, ряд её догматов (напр., о человеческой природе Христа) и таинств (брак, Евхаристия). Поскольку эти движения практиковали ещё и крещение через возложение рук, характерное для катаров, историки считают их протокатарами.

Различные духовные направления XI столетия имели много общих черт. Они отказывались от крещения маленьких детей, отрицали таинство исповеди и таинство брака , которое как раз тогда вводилось папством. Они также отвергали действенность церковных таинств , если совершающий их священник находится в состоянии греха, а также критиковали культ Распятия, как орудия казни.

Другие источники того времени говорят о сожжении «публикан» в Шампани и Бургундии , «фифлов» во Фландрии , «патаренов» в Италии, и заявляют об «ужасно мерзких сектах ткачей или ариан» на Юге Франции, которых иногда называли «альбигойцами ». Есть основания считать, что все эти названия относятся к одному и тому же виду организованных христианских общин, которые господствующая Церковь называла «еретическими».

Церкви европейских катаров

Окситания и Франция

Окситанские епископства катаров XII столетия возникли на территории двух крупных феодальных образований: графа Тулузского (вассала короля Франции) и союза виконтств, расположенных между Барселоной и Тулузой и объединённых семьёй Транкавель (Каркассон, Безье, Альби и Лиму). Граф и виконты этих земель не выказывали особого рвения в преследовании ереси. В 1177 году граф Раймунд V, искренне враждебный к еретикам, писал капитулу Сито , что он не в состоянии побороть ересь, потому что её поддерживают все его вассалы. Его сын Раймунд VI ( -) был настроен к еретикам дружелюбно. Династия Транкавелей долгое время оказывала ереси ещё большее содействие. Наконец, графы де Фуа пошли ещё дальше, непосредственно вовлекаясь в катарскую церковь.

В течение нескольких поколений соотношение сил в окситанских сеньориях было в пользу катарских церквей, и это исключало любые преследования. Перед крестовым походом против альбигойцев катаризм охватил на западе территории от Кверси до Гурдона и Аженуа («Церковь Ажен»); в центре - территории Тулузэ, Лаурагэ и графства Фуа («Тулузская Церковь»), на севере - Альбижуа («Церковь Альби»), на востоке - Кабарде, Минервуа и Каркассе («Церковь Каркассона»), простираясь даже до Корбьер и к морю. В 1226 году было создано пятое епископство, в Разес (регион Лиму), которое раньше входило в «Церковь Каркассе».

Северная Италия

Документальные свидетельства о среде итальянских катаров, имеющиеся в распоряжении историков, выявляют четыре характерных особенности этой среды:

Организация церковной жизни в катарских общинах

Духовенство

Для катаризма с самого начала был характерен резкий антиклерикализм (критика так называемых «предрассудков церкви Римской» - культа святых, реликвий, изображений и т. д.). Однако, критикуя «отступничество церкви Римской», они никогда не утверждали того, что Церковь и её иерархия не нужны вообще.

Как и у католиков, в церкви катаров существовало разделение на клир и мирян . Миряне (лат. credentes , или «верующие») не должны были отрекаться от своих прежних католических привычек или привязанностей, но они признавали духовный авторитет катарских наставников (лат. perfecti , или «совершенных»).

Катарский клир соединял в себе смешанные функции священников и монахов. К нему причислялись как мужчины, так и женщины. Подобно католическим священникам, катарские совершенные проповедовали, обеспечивали ритуал спасения душ и отпущение грехов. Подобно монахам, они жили в общинах, соблюдали посты и воздержания и ритуальные часы молитв.

Так же, как и католический епископ в своей епархии, катарский епископ являлся источником священства, от его рук происходило посвящение членов общины. Крещённые (высвяченные) епископом верующие вели жизнь, посвященную Богу, и считали, что имеют власть отпускать грехи. Эта власть, как считалось, передаётся от «одних „добрых людей“ к другим». В текстах катаров она составляет суть «ордена святой Церкви». Катары считали, что их епископы передают друг другу эту традицию по прямой линии от апостолов .

Во главе каждой катарской Церкви стоял епископ и два его помощника (коадъютора) - «старший Сын» и «младший Сын», также высвяченные епископом на этот сан. После смерти епископа, «старший Сын» становился его непосредственным преемником. Территория епископства была разделена между определённым количеством диаконов : они играли посредническую роль между епископской иерархией и общинами, находящимися в деревнях и городках, которые они регулярно посещали. Сами епископы редко жили в крупных городах, предпочитая общины небольших городков. По мнению историков, такая церковная организация напоминает структуру ранней христианской Церкви.

Общины

Подобно католическим монастырям, монашеские дома катаров были местами, где проходило обучение неофитов, желавших вести религиозную жизнь. Там они на протяжении двух или трёх лет изучали катехизис и свои религиозные обязанности, после чего приносили необходимые обеты, и епископ посвящал их путём наложения рук. Церемония крещения (посвящения) была публичной, и на ней обязательно присутствовали верующие.

Проповедники и проповедницы регулярно покидали свои общины для исполнения религиозного долга, а также навещали родственников и друзей в городе или его окрестностях.

Женские и мужские общины катаров жили собственным трудом. Некоторые из этих общинных домов были подобием современных хосписов , где верующие получали духовное руководство и утешение, и обеспечивали себе - как они говорили, «счастливый конец», приносящий спасение души.

Мужские монашеские общины управлялись «старшими», женские - «приориссами» или «управительницами». Монашеские дома катаров не носили закрытого характера и часто имели при себе мануфактуры. Они были очень многочисленны в городах, активно участвуя в местной экономической и социальной жизни.

Многие жители Лангедока считали катаров «добрыми христианами, которые имеют большую силу спасать души» (из показаний перед инквизицией).

Катарские монахи следовали «Правилам справедливости и правды» и евангельским предписаниям. Они избегали убийства (в том числе убийства животных), лжи , осуждения и так далее. Всё это считалось тяжким грехом, обесценивавшим нисшедший на них Дух. Согрешивший должен был совершить покаяние и заново пройти «consolament» - таинство, название которого непосредственно происходит от общехристианского термина «Утешитель» (Параклет).

Расцвет катаризма

Монсегюр

Сами же они своей жизнью и нравами на практике демонстрировали чистоту и ригоризм апостольского способа жизни, что признавали даже их противники. Катары были сторонниками абсолютного ненасилия, отказывались лгать и клясться. Многие люди того времени, как это видно из протоколов Инквизиции воспринимали их как бедных странствующих проповедников, несущих Слово Божье. Исследования 70-х - 80-х годов XX века показывают катаризм как буквальное следование заповедям Христовым, и особенно предписаниям Нагорной проповеди . Как полагают современные исследователи , этот евангелизм являлся одним из центральных пунктов катаризма.

Тем не менее, дуалистическое христианство катаров было альтернативной религиозной конструкцией. Они не призывали к реформе клира и «возвращению к Писанию». Они заявляли о своём стремлении вернуться к чистоте Церкви апостолов, которой была не «узурпаторская Римская церковь», а их собственная, «церковь Добрых христиан».

Однако при всём своём резком критицизме в адрес института католической церкви (по их терминологии - «синагоги сатаны»), катары были не склонны к проявлению враждебности в отношении самих католиков. Существует много свидетельств о мирном общении верующих обеих религий именно в тех областях, где катаризм имел значительное влияние. Сосуществование между еретическими монахами и католическим клиром на местном уровне, как правило, происходило без столкновений. Из документов Инквизиции следует, что верующие, в своей массе, считали себя принадлежащими сразу к обеим церквям, полагая, что обе они с большей вероятностью спасут душу, чем одна.

Наоборот, там, где господствовала католическая церковь, катары нередко становились объектом преследования. Отношение к ним со стороны римских иерархов было резко нетерпимым. Местные правители, верные папе, стремились захватить их и «кого не могли оторвать от безумия, сжигали огнём».

В первые десятилетия преследования были скорее эпизодическими. Пока осуждение еретиков было делом епископских судов, Церковь колебалась в выборе методов репрессий. Вначале казни происходили по приговорам светской власти. Но постепенно соборы и понтификальные буллы подготовили почву для законотворчества Церкви в области ереси.

В конце XII века противостояние между катаризмом и католицизмом усилилось. Папство, встревоженное распространением ереси, усилило нажим, что вызвало ответное обострение критики со стороны катаров. Папа посылал цистерцианские миссии в Тулузу и Альби в 1178 и 1181 годах, но миссионеры не пользовались содействием местных правителей и практически ничего не добились от них в деле преследования ереси.

Для крестового похода против альбигойцев характерны жестокие расправы с мирным населением (Безье в 1209 году, Марманде в 1219 году), а также огромные массовые костры, где сжигали еретиков - в Минерве (140 сожжённых в 1210 году), Лаворе (400 сожжённых в 1211 году). Однако местное население, для которого война носила как религиозный, так и национально-освободительный характер, оказывало активное сопротивление крестоносцам, поддерживая своих законных графов.

В 1220 году окончательно стало ясно, что попытка насадить в Тулузе и Каркассоне католическую династию Монфоров потерпела неудачу. Общины катаров, которым крестоносцы поначалу нанесли серьёзный урон, начали постепенно восстанавливаться.

В 1226 году Людовик VIII Французский, сын Филиппа-Августа, решил восстановить себя в правах на средиземноморские графства, переданные ему Монфором, и сам возглавил французскую армию, двинув её против Раймунда Транкавеля, Раймунда VII Тулузского и их вассалов. Несмотря на ожесточённое сопротивление в некоторых регионах (особенно в Лиму и Кабарет), королевская армия завоевала Лангедок. В 1229 году граф Тулузский, покорившись, подписал мирный договор, ратифицированный в Париже.

Окончательный разгром катарского движения

Жителей Каркассона изгоняют из города во время осады войсками Симона де Монфора

В 1229 году, король окончательно выиграл войну, объявленную папой, а последний воспользовался победой короля: с этого времени Церкви была предоставлена полная свобода действий. Светские властители - защитники еретиков - согласно постановлениям Латеранского Собора 1215 года и Тулузского Собора 1229 г. были лишены земель и имущества. Общины катаров укрылись в подполье. Однако они оставались очень многочисленными. Для защиты от репрессий они организовали тайную сеть сопротивления, основанную на общественной и семейной солидарности.

В трактатах и ритуалах катаров нет никаких упоминаний, разъясняющих последовательное переселение душ из одной телесной тюрьмы в другую. Только в антикатарской полемике и показаниях перед Инквизицией содержится информация на эту тему. Однако теоретические тексты Добрых Христиан утверждают, что вопреки тому, чему учат католические клирики, Бог не создает бесконечно новые души, чтобы однажды остановить время и судить всех, в том состоянии и возрасте, в котором Он их застанет. Наоборот, определенное количество божественных душ пало в рабство тел, и теперь они должны «пробудиться» от этого мира, перед тем, как услышать призвание покинуть его и вернуться на небесную родину.

Как уже было сказано, они верили во всеобщее спасение всех божественных душ, попавших в рабство тел во время творения злого мира. Они считали, что переселяясь из тела в тело после своего падения, эти души получат опыт и возможность познания Добра, осознают свою принадлежность к иному миру, будут призваны Богом воссоединятся с Ним .

Средство Спасения, согласно катаризму, было евангельским, но при этом радикально отличным от искупительной жертвы католического Христа.

Катары считали, что, на самом деле, Сын Божий пришёл в этот мир не для того, чтобы искупить первородный грех Своей жертвой и смертью на кресте, но просто для того, чтобы напомнить людям, что их Царство не от мира сего, и научить их спасительному таинству, которое навсегда избавит их от зла и от времени. Это таинство крещения Святым Духом, Утешителем , переданное Христом Своим апостолам.

Ритуал и культ

«Благая весть» Евангелия, с точки зрения катаров, состоит в просвещении Словом Христовым, в пробуждении душ, получающих спасение через крещение путем наложения рук, о котором сказал Иоанн Креститель: «Идущий за мною сильнее меня… Он будет крестить вас Духом Святым и огнем». Христос вдохнул этот Дух в апостолов , которые передали его своим ученикам.

Таким образом, в катарской интерпретации Евангелия главное значение принадлежало Пятидесятнице , а не Страстям . Скорее всего, эта интерпретация является более архаической. И в интерпретации катарами священных текстов, и в их литургии, исследователи находят очень большое сходство с ранним христианством.

Таинство consolament, практикуемое катарами, служило одновременно и крещением , и посвящением, и причастием, поскольку одного только крещения водой было абсолютно недостаточно. Консоламентом также давалось отпущение грехов, вступление на путь покаяния, знаком власти связывать и развязывать, которым отмечена Церковь Христова. Уделяемое умирающим, это таинство представляло собой также и соборование. И, наконец, соединяя душу с духом, оно являлось как бы духовным, мистическим браком. Единственное, чего в нём не было, так это Преосуществления.

Крещение путём consolament являлось коллективной, открытой для всех публичной церемонией. В сопровождении Старшего или Приориссы неофит приходил в дом епископа, «чтобы отдаться Богу и Евангелию», перенять традицию молитвы «Отче Наш» - наиболее важной молитвы, которую следовало регулярно повторять в определенное время и определенное количество раз, а потом принять саму Книгу Писания. Далее, после долгой церемонии, епископ и все присутствующие Добрые Люди возлагали правые руки на голову неофита и произносили первые строфы Евангелия от Иоанна. Consolament для умирающих был аналогичным ритуалом: его уделяли двое Добрых Людей в присутствии семьи и друзей умирающего.

Документы показывают, что Добрые Христиане часто присутствовали за столом верующих. В начале каждой трапезы - исключительно вегетарианской - старшие из Добрых Мужчин или Добрых Женщин благословляли хлеб, преломляли его и раздавали всем присутствующим. Этот ритуал, наблюдаемый уже с эпохи Тысячелетия, заменял им евхаристию. Они делали это в память о Тайной Вечере, но не считали, что едят Тело Христово, когда преломляют хлеб; для них эти слова из Евангелия символизировали Слово Божье, которое распространяется по миру.

Если какой-нибудь верующий встречал Доброго Мужчину или Добрую Женщину, то приветствовал их тройной просьбой о благословении, или, на окситан, melhorier и трижды простирался перед ними в поклоне.

Под конец всякой ритуальной церемонии Христиане и верующие обменивались поцелуем мира, мужчины между собой, а женщины - между собой. Ригористические обеты целомудрия фактически запрещали катарским монахам любые физические контакты с лицами противоположного пола.

Оценка исторического значения катаризма

Долгое время в исторической литературе, как в значительной части отечественной, так и зарубежной, оценка исторической роли катарского движения была однозначно негативной, хотя в советской традиции, например, в БСЭ , прослеживалась тенденция к положительной оценке катаризма как движения сопротивления диктату средневекового папства , которое крайне негативно оценивалось в СССР. Главным источником, на который опирались исследователи, были опровергающие эту средневековую ересь трактаты - антиеретические Суммы, составленные теологами XIII столетия. Катаризм рассматривался как антицерковное, во многом варварское еретическое учение, угрожавшее пошатнуть позиции христианства в Европе. С 80-х годов ХХ в. после работ оксфордского историка Роберта Мура наметился пересмотр отношения к катаризму. Сегодня большинство западных исследователей катаризма склоняется к более позитивной точке зрения. По их версии, катары с их учением о любви и неприятием насилия, были попыткой европейского общества вернуться к истокам христианства (предвосхитив тем самым Реформацию Лютера) и тем самым создать альтернативу католицизму, переживавшему глубокий кризис.

С этой же позиции оценивается значение других крупных религиозных движений Средневековья, предшествовавших Реформации - вальденсов , бегинов и т. п. Однако именно катаризм считается наиболее длительной и успешной из таких попыток. Силовое подавление этой попытки, принявшее характер опустошительной войны и последовавших жестоких репрессий, расценивается как один из первых в истории Европы прецедентов торжества тоталитарной идеологии.

Современная историографическая дискуссия по поводу катаризма

До 1950 года изучение этого вопроса находилось под исключительным влиянием теологов. Это обстоятельство привело к разногласиям в оценке происхождения катаризма. Одни исследователи (в их числе Л. П. Карсавин и автор одной из первых крупных монографий по истории Инквизиции Генри Ли) считают катаризм «неоманихейством», пришедшим на Запад с нехристианского Востока: «Существо догмы катаров совершенно чуждо христианству» . Эту позицию разделяют и некоторые современные исследователи . Однако разработка архивов Инквизиции привела к пересмотру господствующего среди историков мнения.

Катаризм - это одна из религий, которая формировала человеческое сознание, укрепляла сердца и вдохновляла огромное количество людей, от Малой Азии до Атлантического Океана, принять решение посвятить себя Богу, в период по меньшей мере, с X по XV век.... Он является одной из форм христианства и опирается - даже если мы сочтем это искажением - на Слово и обряд, который мы сами впитали с молоком матери.

Эти исследователи подчёркивают многочисленные общие черты, присущие как катаризму, так и в целом европейской культуре в XI-XII столетиях. Наиболее серьёзный вклад в опровержение «традиционного» видения этой ереси как ветви восточного манихейства внес Жан Дювернуа. В его книге «Религия катаров» впервые, благодаря изучению полного собрания различных типов документов был проведен исчерпывающий анализ исторических данных средневекового религиозного феномена, называемого катаризмом. Автор пришёл к выводу об исключительно христианском контексте катаризма, и с тех пор этот вывод является господствующим в среде современных историков .

Терминология катаров

Adoremus См. Молитвы

Adoratio Термин из инквизиторского словаря, презрительное обозначение ритуала просьбы о благословении, называемый катарами melhorament или melhorier. Акцентируя внимание на жесте коленопреклонения, которым сопровождался этот обряд, Инквизиция пыталась высмеять эту практику, называя её обрядом «почитания» верующими еретиков.

Albanenses Так называли итальянские доминиканцы членов катарской Церкви Децензано (возле озера Гарда), предположительно основанной епископом по имени Альбанус, который в конце столетия спорил с другим катарским епископом по имени Гаратус. В XIII веке последователи Альбануса исповедовали так называемый абсолютный дуализм епископа Беллесманцы и его Старшего Сына Джованни де Луджио, автора «Книги о двух началах», тоже ставшего епископом около 1250 года.

Apareilement или Aparelhament Окситанское слово, обозначающее «приготовление» и представляющее собой церемонию коллективного покаяния, наподобие монашеской исповеди. Эта исповедь проводилась ежемесячно диаконами в мужских и женских монашеских общинах катаров. Эта церемония, называемая также servici, детально описана в Лионском Ритуале катаров. Для тех, кто хочет узнать больше, рекомендуется «La religion des cathares» Jean Duvernoy, в двух томах.

Caretas или Поцелуй мира Известная по катарским ритуалам практика, означающая «примирение, прощение» является распространенной в Средневековье христианской практикой. Поцелуй мира завершал литургические церемонии катаров. Свидетельства перед Инквизицией подробно описывают этот ритуал, говоря о «поцелуе в лицо» или даже «в губы»: «Этим поцелуем Совершенные дарят нам мир, целуя два раза в губы, затем мы целуем их два раза таким же образом.» Цитата из «Le dossier de Montsegur: interrogatoires d’inquisition 1242-1247». Показания Жордана де Перейль. Между Добрыми Мужчинами и Добрыми Женцинами, которым Правила запрещали прикасаться друг к другу, поцелуй происходил через посредство Книги Евангелия.

Consolamentum или Consolament Единственное таинство, практикуемое катарами и называемое ими «святым крещением Иисуса Христа». Речь шла о духовном крещении (в противоположность «водному крещению» Иоанна). Оно осуществлялось наложением рук, согласно обряду, схожему с раннехристианским (без материальных составляющих вроде воды и елея). Его ещё называли крещением Святого Духа- Утешителя, дополняющему крещение водой и сошедшего на Апостолов во время Пятидесятницы. Для катаров это крещение, совершаемое истинной христианской Церковью, имело также значение покаяния, поскольку оно смывало грехи и спасало душу. Оно совершалось над неофитами и означало их вступление в христианскую жизнь (орден), а для верующих - спасение души и счастливый конец (соборование). Литургические слова и жесты этого обряда подробнейшим образом описаны в трех катарских Ритуалах, дошедших до нас, как и в протоколах Инквизиции. «… Теперь, желая стать совершенным, я обретаю Бога и Евангелие, и обещаю никогда больше не есть ни мяса, ни яиц, ни сыра, ни жирной пищи за исключением растительного масла и рыб, до конца своей жизни больше не клясться и не лгать, и не отрекаться от веры под страхом огня, воды или другого способа умереть. После того, как я пообещал все это, я прочитал Pater Noster … Когда я сказал молитву, совершенные возложили Книгу мне на голову, и прочитали Евангелие от Иоанна. По окончании чтения они дали мне Книгу для поцелуя, затем мы обменялись „поцелуем мира“. Затем они молились Богу, делая много коленопреклонений.» Цитата из « Документов Монсегюра: свидетельства инквизиции 1242-1247» Записано со слов Гийома Тарью де ла Гальоль.

Convenenza Окситанское слово, означающее «соглашение, договор». Во времена войны и преследований, начиная с осады Монсегюра , Convenenza стала договором между Добрым Человеком и верующим, позволяющим принять Consolamentum, даже в том случае, если человек потерял дар речи. Жордан дю Ма был ранен и получил утешение "у барбакана, который был возле машины. Туда пришли Добрые Люди Раймунд де Сен-Мартин и Пьер Сирвен, которые дали раненому утешение, хотя он уже утратил возможность говорить…"Цитата из « Документов Монсегюра: свидетельства инквизиции 1242-1247» Записано со слов Азалаис, вдовы Альзю де Массабрак.

Endura Окситанское слово, означающее «пост ». Инквизиторы XIV века употребляли его, пытаясь обвинить последних Добрых Людей в поощрении самоубийств у верующих, которые получили утешение на ложе смерти, но выжили. Однако исследователи считают, что это было неверной интерпретацией ритуальных постов на хлебе и воде, которые новокрещенные должны были соблюдать, согласно Правилам. Существует только несколько примеров голодовок, предпринимаемых Добрыми Людьми, пойманными Инквизицией, которые отказывались от воды и пищи, чтобы не говорить на допросах, потому что инквизиторы предпочитали сжечь их живыми.

Melhorament или melioramentum Окситанское слово, означающее «стремление к лучшему». Приветствие Доброго Человека верующим, представляемое инквизиторами как поклонение. Встречая Доброго Мужчину или Добрую Женщину, верующий становился на колени и трижды простирался перед ними, говоря: «Добрый Христианин (Добрая Христианка), прошу благословения Божьего и Вашего.» На третий раз он добавлял: «И молитесь за меня Богу, чтобы Он сделал из меня Доброго Христианина и привел к счастливому концу». Монах или монахиня отвечали на это: «Прими благословение Божье», а потом: «Мы будем молиться за Вас Богу, чтобы Он соделал из Вас Доброго Христианина и привел к счастливому концу».

Отче Наш или Святое Слово, фундаментальная молитва Христиан у катаров. Они говорили её ежедневно во время Часов, во время уделения Consolament, перед едой итд. Их версия не отличалась от католической кроме одного слова: вместо «хлеб наш насущный» они говорили «хлеб наш присносущий» - вариант, восходящий к переводу Св. Иеронима и акцентирующий на символическом значении хлеба, означавшего Слово Божье. Кроме того, они использовали греческую доксологию «Ибо Твое есть Царствие, и сила, и слава, во веки веков», на которую основывали свою веру во всеобщее спасение.

Бедные католики Катары были не единственными, восстававшими против клира, который накапливал богатства вопреки словам евангелистов. Дюран Уэска был первым создателем Ордена Бедных Католиков. После Собора в Памье в 1207 г., встретившись лично со святым Домиником, Дюран Уэска таким образом помог появлению Ордена Бедных Католиков. Они построили в 1212 г. два монастыря для братьев и для сестер в Эльне (Руссильон). Главная задача ордена состояла в том, чтобы постоянно проповедовать, подобно Совершенным жить в бедности, молиться и спать на голых досках… Дюран Уэска на сегодняшний день известен по сражениям с еретиками, а в особенности своим трудом «Liber contra Manicheos».

Верующие Согласно Эвервину де Стейнфельду, в середине XII века, в Рейнских землях, верующие представляли собой средний этап между простыми верными (или слушателями) и еретическим клиром христиан или избранных. Путем возложения рук верующий становился неофитом . В Лангедоке XIII века Инквизиция уже различает только простых «верующих в еретиков», то есть людей, слушающих науку еретиков. Фактически верующие представляли собой массу верных, которые «верят в то, что говорят еретики и считают, что еретики могут спасти их души», - говорится в реестрах Инквизиции. В начале 14 столетия Пьер Отье определял верующего как человека, ритуально приветствуюшего Добрых Людей и просящего их благословения.

Грааль В средневековых романах Грааль ассоциируется с чашей, в которую была собрана кровь Иисуса и которую привез в Западную Европу Иосиф Аримафейский . Она стала объектом мистических поисков рыцарей Круглого Стола в таких произведениях, как: « Сказание о Граале» Кретьена де Труа , « Персиваль » Вольфрама фон Эшенбаха и прочих Этот миф о Граале, основанный на кельтской мифологии , использовали цистерианские проповедники. Между легендами о Граале и катаризмом с первого взгляда нет видимой и косвенной связи. Книга немецкого ученого Отто Рана «Крестоносцы против Грааля» (изданная в 1933 г.) впервые поставила этот вопрос на рассмотрение. В книге Жерара де Седа «Тайна катаров» приводятся все-таки имевшие место доказательства подобной связи.

Грехи Как и во всех монотеистических религиях , грех является нарушением человеком божественного закона. Для Христиан катаров этот божественный закон являлся четкими предписаниями и заповедями Евангелия: грехами для них были убийство, прелюбодеяние , насилие, ложь, кража, злословие, клятва, осуждение… Любой из этих грехов означал для Христианина, то есть для катарского монаха, немедленную утрату христианского состояния. «Освобожденный от зла» через крещение покаянием, Consolament, и получивший благодать, Христианин у катаров не должен был грешить, потому что зло не могло больше действовать через него. Добрый Человек, который солгал, убил, поклялся или сознательно прикоснулся к женщине, должен был пройти через повторное крещение и повторное послушничество.

Две Церкви Пьер Отье и его товарищи проповедовали Евангелие ещё более ясно и аргументировано, чем их предшественники. Жестоко преследуемые, они ассоциировали себя с Христом и Его апостолами, которых мир преследовал до них, и называли Римскую Церковь-преследовательницу злобной и лживо христианской. Перекликаясь с рейнскими еретиками 1143 года, Пьер Отье проповедовал: «Есть две Церкви, одна гонима, но прощает, а другая владеет и сдирает шкуру». Каждый в то время понимал, какая есть Церковь Христова, а какая - от мира сего.

Джованни де Луджио Упоминается с 1230 года как Старший Сын катарского епископа Церкви Децензано. Возможно родом из Бергамо. Он является одним из наиболее ученых клириков своего времени. Он написал теологический катарский трактат, известный под названием «Книга о двух началах», от которого до нас дошёл только сокращенный вариант. Эта книга прежде всего была написана против тезисов катарского иерарха Дидье из Церкви Конкореццо и является вершиной катарской теологической рефлексии относительно проблемы зла . Трактат Джованни де Луджио написан по всем правилам средневековой схоластики середины XIII века. Он стал епископом Церкви Децензано около 1250 года, но через несколько десятилетий исчезает из документов, возможно став жертвой репрессий 1270-х годов в Италии.

Диаконы В катарской Церкви диакон являлся первой ступенью иерархии. Диаконы катаров должны были посещать религиозные дома для администрирования и дисциплинарных совещаний на определенных территориях внутри каждой Церкви. Диаконы также проводили церемонию коллективной исповеди и покаяния в мужских и женских религиозных домах. Религиозные дома, где жили сами диаконы, играли роль странноприимных домов. Все диаконы у катаров были мужчинами, нет источников, которые указывают на существование диаконисс.

Дом (монашеский) Монахи и монахини у катаров жили в небольших женских и мужских общинах в религиозных домах, напоминающих католические монастыри , но со свободным входом и выходом. Там они занимались физическим трудом и совместно практиковали ритуалы и таинства. Некоторые из этих домов служили также гостиницами, больницами или хосписами; некоторые имели специфические функции школ или семинарий. Таких монашеских домов, открытых для посещения, было множество в маленьких городках Лангедока . Большинство из них состояло всего из нескольких человек, иногда членов одной и той же семьи. Вдовы, замужние женщины, родившие многих детей, девушки-бесприданницы, - одним словом, все те, кто решил посвятить себя Богу и достичь спасения в качестве Добрых Женщин - жили в общинах, отнюдь не изолированных от мира, вместе со своими сестрами, матерями, тётями, иногда в том же доме, где жили остальные родственники, а иногда в соседнем доме.

Епископы катаров Общины у катаров управлялись получившими посвящение епископами на манер ранней Церкви. Как и католические епископы, они имели право посвящения вступивших в христианскую общину в их Церкви или епископства. Как епископы в Православной Церкви , они также были монахами. Первые еретические епископы упоминаются в Рейнских землях между 1135 и 1145 гг. Под конец 12 столетия уже известен епископ Церкви Франции, Ломбардии и четыре епископства Лангедока . Над епископами не было никакой централизованной власти наподобие папской, все Церкви были поместными.

Крещение Таинство , которое во всех христианских Церквях обозначает вступление в христианскую жизнь. В ранней христианской Церкви крещение означало также покаяние и отпущение грехов . Акт крещения тогда был двойным: водой (путем погружения) и Духом (путем возложения рук). Позже, Римская Церковь разделила два эти обряда, оставив название крещения за крещением водой, и сохранив возложение рук для посвящения епископов. В то же время значение крещения водой сузилось до смывания первородного греха , и все чаще стало совершаться над маленькими детьми. В катарских ритуалах Consolament, возложение рук, все время называется крещением: « Святое крещение Иисуса Христа», или «духовное крещение Иисуса Христа». Катары по-видимому сохранили черты крещения, характерного для ранней Церкви: руки возлагали только на взрослых, которые осознавали происходящее, и просили отпустить им грехи. Для них это было единственное истинное крещение, потому что крещение водой или «крещение Иоанново», совершаемое в Римской Церкви было с их точки зрения недостаточным для спасения. Кроме того, они считали, что только их крещение «основано на Писании».

Кладбища Катары не придавали никакого значения сакрализации тела и не верили в воскрешение в телах. Потому у них не было никаких особенных обрядов захоронения. Если обстоятельства позволяли, то умерших в ереси хоронили, как и всех остальных, на обычных приходских кладбищах. Если же местный священник запрещал это делать, то катарская община имела собственное кладбище, как например в Лордате или Пюилоране. Во времена подполья умерших хоронили где придется: в саду, на берегу реки итд. Инквизиция часто эксгумировала эти трупы и сжигала их.

Младший Сын и Старший Сын Впервые эти иерархические церковные степени упоминаются в Лангедоке в 1178 г. Старший Сын и Младший Сын - это коадъюторы катарских епископов. Они сразу же получали епископское посвящение и их функции можно было приравнять к епископским. Потому после смерти епископа, Старший Сын становился епископом, а Младший Сын - Старшим Сыном. Тогда выбирали и посвящали нового Младшего Сына. Далее иерархия катаров состоялда из диаконов, и самой нижней ступенью были Старшие и Приориссы (руководители и руководительницы мужских и женских религиозных домов).

Молитвы Как и все христианские монахи, Добрые Люди всю жизнь произносили молитвы в определенные часы. Прежде всего, это Benedicite (Benedicite, parcite nobis, Благослови и помилуй нас), Adoremus (Adoremus Patrem et Filium et Spiritum Sanctum,Amen - Поклонимся Отцу и Сыну и Святому Духу, Аминь). Далее, это фундаментальная молитва катаров, «Отче Наш », которой Христос научил Апостолов . Простые верующие, ещё не освобожденные от зла, не обращались к Богу непосредственно с этой молитвой, но их просьба о благословении во время ритуала Melhorament и была молитвой. Но Как следует из «Реестра Инквизиции Жака Фурнье», (том 2, стр. 461-462, в XIV веке верующие произносили следующую молитву: «Отче Святый, Боже правый добрых духом, Ты, который никогда не лгал, не обманывал, не сомневался и не ошибался. Из страха смерти, которая всех нас ожидает, мы просим Тебя, не дай нам умереть в мире чужом Богу, ибо мы не от мира, и мир не для нас, но дай нам узнать то, что Ты знаешь, и полюбить то, что Ты любишь…»

Облеченные в Святой Дух Термины hereticus indutus, heretica induta («облеченный еретик»)очень часто используются в архивах Инквизиции для обозначения катарских монахов, чтобы отличить их от простых верующих. Возможно, это происходит от того, что до преследований Добрые Люди носили специальные черные или темные монашеские одежды. Но верующие часто называли Добрых Людей «облеченными в Святой Дух».

Обеты Три монашеских обета, которые произносили катары, это: целомудрие , бедность и послушание. Это общие для всего христианства обеты, основанные на предписаниях Евангелия. Также к этому добавлялись обеты общинной жизни и воздержания, обет соблюдать монастырские часы («литургические часы»). Практически вступление в христианскую жизнь означало для катаров полное посвящение, самоотдачу.

Пентаграмма Геометрическая фигура в виде пятиугольника, в которую вписана пятиконечная звезда. Эзотерики ХХ столетия безосновательно ищут в ней катарскую символику.

Пчела Катары носили на пряжках и пуговицах гравировку пчелы, для Совершенных она символизировала тайну оплодотворения без физического контакта.

Рыба Как и все христианские монахи, которые жили в постах и воздержании, катары воздерживались от мяса, но не по определенным дням, а вообще, за исключением рыбы.

Семья (брак) Как и многие еретики XI-XII столетий, катары отвергали таинство брака , очень поздно введенного Церковью Римской (11 век), не желая смешивать божественное таинство и чисто материальный и социальный акт. Зачатие и рождение само по себе, без таинства, согласно христианской терминологии, является «телесным грехом». Катары говорили, что «познать телесно свою жену, как и другую женщину - это один и тот же грех». Они также считали, что эмбрионы в утробе - это просто тела, то есть сформированные дьяволом телесные оболочки, не имеющие ещё души. С другой стороны, рождение детей, согласно системе катаризма, было необходимым для «пробуждения мира», для того, чтобы души могли после смерти вселяться в другие тела и обретать новый шанс на спасение, пока все падшие ангелы не смогут наконец вернуться в Царствие. Некоторые доминиканские инквизиторы распространяли слухи, что катары могли бы привести человечество к исчезновению, запрещая рождение детей. Однако только катарские монахи и монахини принимали обеты абсолютного целомудрия , а их верующие женились (в том числе заключали браки в католической церкви) и заводили семьи. Они имели многочисленных детей, как и их католические соседи. Известны случаи, когда браки заключались между катарскими верующими через посредничество Доброго Человека, но без всякого таинства, только в качестве взаимного соглашения. Катары не считали девственность большой ценностью. Большинство из них становились монахами и монахинями в зрелом возрасте, после того, как они уже завели семью и поставили детей на ноги. Вступая в религиозную жизнь, часто одновременно, они освобождали друг друга от супружеских обетов. Истинным браком, о котором упоминается в Евангелии, («что Господь соединил, человек пусть не разлучает»), для катаров был духовный брак души и Духа, происходящий во время Consolament, воссоединяющий небесное творение, разорванное после падения.

Смерть С точки зрения катаров, физическая смерть тела была признаком дьявольской природы этого мира. В целом это вписывалось в их идею о преходящем характере всего видимого и служило доказательством того, что злой творец неспособен создать ничто «стабильное и непреходящее». Смерть была злом и происходила от зла, Бог ни в коем случае не может наказывать ею или посылать на смерть. Именно поэтому катары отвергали учение об искупительной жертве Христа. Добрые Люди осуждали как убийства, так и смертную казнь. Наоборот, они давали обеты мужественно встретить мученическую смерть по примеру Христа и

За пятиугольным замком Монсегюр народные предания закрепили название — «Проклятое место на святой горе». Сам замок находится на возвышенности, находящейся на юго-западе Франции. Построен он был на месте святилища, существовавшего в дохристианские времена. Сама возвышенность была небольшой, но имела крутые склоны, поэтому замок считался неприступным (на древнем диалекте название Монсегюр звучит как Монсюр — Надежная гора).

С этим краем связаны легенды и сказания о рыцаре Парсифале, о Святом Граале и, конечно, о волшебном замке Монсегюр. Окрестности Монсегюра поражают своей загадочностью и мистичностью. С Монсегюром связаны и трагические исторические события.

В 1944 году в ходе упорных и кровопролитных боев союзники занимали отбитые у немцев позиции. Особенно много французских и английских солдат полегло на стратегически важной высоте Монте-Кассино, пытаясь завладеть замком Мосегюр, где засели остатки 10-й немецкой армии. Осада замка продолжалась 4 месяца. Наконец после массированных бомбардировок и высадки десанта союзники пошли на решающий штурм.

Замок был разрушен практически до основания. Однако немцы продолжали оказывать сопротивление, хотя участь их уже была решена. Когда солдаты союзников вплотную приблизились к стенам Монсегюра, произошло что-то необъяснимое. На одной из башен взвился большой флаг с древним языческим символом — кельтским крестом.

К этому древнегерманскому ритуалу обычно прибегали лишь тогда, когда нужна была помощь высших сил. Но все было тщетно, и захватчикам уже ничто не могло помочь.

Этот случай был далеко не единственным в долгой и полной мистических загадок истории замка. А началась она еще в VI веке, когда на горе Кассино, считавшейся священным местом еще с дохристианских времен, святым Бенедиктом в 1529 году был основан монастырь. Кассино была не очень высокой и скорее походила на сопку, но склоны ее отличались крутизной — именно на таких горах в старину и закладывались неприступные замки. Недаром на классическом французском диалекте Монсегюр звучит как Мон-сюр — Надежная гора.

850 лет тому назад в замке Монсегюр разыгрался один из самых драматических эпизодов европейской истории. Инквизиция Святейшего престола и армия французского короля Людовика IX почти год вели осаду замка. Но им так и не удалось справиться с двумястами еретиками-катарами, засевшими в нем. Защитники замка могли покаяться и уйти с миром, но вместо этого предпочли добровольно взойти на костер, тем самым они сохранили в чистоте свою загадочную веру.

И до наших дней нет однозначного ответа на вопрос: откуда в Южную Францию проникла катарская ересь? Первые ее следы появились в этих краях в XI веке. В те времена южная часть страны, входившая в Лангедокское графство, простиравшееся от Аквитании до Прованса и от Пиренеев до Креси, была практически независимой.

Правил этой обширной территорией Раймонд VI, граф Тулузский. Номинально он считался вассалом французского и арагонского королей, а также императора Священной Римской империи, но по знатности, богатству и силе не уступал ни одному из своих сюзеренов.

В то время как на севере Франции господствовало католичество, во владениях графов Тулузских все шире распространялась опасная катарская ересь. По мнению некоторых историков, она проникла туда из Италии, которая, в свою очередь, позаимствовала это религиозное учение от болгарских богомилов, а те — от манихеев Малой Азии и Сирии. Число тех, кого потом называли катарами (по-гречески — «чистыми»), множилось как грибы после дождя.

«Нет одного бога, есть два, которые оспаривают господство над миром. Это бог добра и бог зла. Бессмертный дух человечества устремлен к богу добра, но бренная его оболочка тянется к темному богу» — так учили катары. При этом наш земной мир они считали царством Зла, а мир небесный, где обитают души людей, — пространством, в котором торжествует Добро. Поэтому катары легко расставались с жизнью, радуясь переходу своих душ во владения Добра и Света.

По пыльным дорогам Франции колесили странные люди в остроконечных колпаках халдейских звездочетов, в подпоясанных веревкой одеждах — катары повсюду проповедовали свое учение. Брали на себя столь почетную миссию так называемые «совершенные» — подвижники веры, давшие обет аскетизма. Они полностью порывали с прежней жизнью, отказывались от имущества, придерживались пищевых и ритуальных запретов. Зато им были открыты все тайны учения.

К другой группе катаров относились так называемые «профаны», то есть рядовые последователи. Они жили обычной жизнью, веселой и шумной, грешили, как все люди, но при этом благоговейно соблюдали те немногие заповеди, которым их научили «совершенные».

Новую веру особенно охотно принимали рыцари и знать. Большинство знатных семейств в Тулузе, Лангедоке, Гаскони, Русильоне стали ее приверженцами. Они не признавали католической церкви, считая ее порождением дьявола. Такое противостояние могло закончиться только кровопролитием...

Первое столкновение католиков с еретиками произошло 14 января 1208 года на берегу Роны, когда во время переправы один из оруженосцев Раймунда VI ударом копья смертельно ранил папского нунция. Умирая, священник прошептал своему убийце: «Пусть Господь простит тебя, как прощаю я». Но католическая церковь не простила ничего. К тому же на богатое Тулузское графство давно имели виды французские монархи: и Филипп II, и Людовик VIII мечтали присоединить богатейшие земли к своим владениям.

Граф Тулузский был объявлен еретиком и последователем сатаны. Католические епископы бросили клич: «Катары — гнусные еретики! Надо огнем выжечь их, да так, чтобы семени не осталось...» Для этого была создана святая инквизиция, которую папа подчинил ордену доминиканцев — этим «псам господним» (Dominicanus — domini canus — господни псы).

Так был объявлен крестовый поход, который впервые был направлен не столько против иноверцев, сколько против христианских земель. Интересно, что на вопрос солдата о том, как отличить катаров от добрых католиков, папский легат Арнольд да Сато ответил: «Убивайте всех: Бог узнает своих!»

Крестоносцы опустошили цветущий южный край. В одном только городе Безье, согнав жителей к церкви Святого Назария, они перебили 20 тысяч человек. Катаров вырезали целыми городами. Земли Раймунда VI Тулузского были у него отняты.

В 1243 году единственным оплотом катаров оставался только старинный Монсегюр — их святилище, превращенное в военную цитадель. Здесь собрались практически все уцелевшие «совершенные». Они не имели права носить оружие, так как в соответствии с их учением оно считалось прямым символом зла.

Тем не менее, этот маленький (в двести человек) невооруженный гарнизон почти 11 месяцев отбивал атаки 10-тысячного войска крестоносцев! О том, что происходило на крошечном пятачке на вершине горы, стало известно благодаря сохранившимся записям допросов уцелевших защитников замка. Они таят в себе удивительную историю мужества и стойкости катаров, которая до сих пор поражает воображение историков. Да и мистики в ней хватает.

Епископ Бертран Марти, организовывавший защиту замка, хорошо понимал, что его сдача неизбежна. Поэтому еще до Рождества 1243 года он отправил из крепости двух верных служителей, которые вынесли на себе некое сокровище катаров. Говорят, что оно до сих пор спрятано в одном из многочисленных гротов в графстве Фуа.

2 марта 1244 года, когда положение осажденных стало невыносимым, епископ начал вести переговоры с крестоносцами. Крепость сдавать он не собирался, но ему очень нужна была отсрочка. И он ее получил. За две недели передышки осажденным удается втащить на крохотную скальную площадку тяжелую катапульту. А за день до сдачи замка происходит почти невероятное событие.

Ночью четверо «совершенных» спускаются на веревке с горы высотой 1200 метров и уносят с собой некий сверток. Крестоносцы спешно снарядили погоню, но беглецы словно растворились в воздухе. Вскоре двое из них объявились в Кремоне. Они с гордостью рассказали об удачном исходе своей миссии, но что им удалось спасти, неизвестно до сих пор.
Только вряд ли обреченные на смерть катары — фанатики и мистики —стали бы рисковать жизнью ради золота и серебра. Да и какой груз могли унести на себе четверо отчаянных «совершенных»? Значит «сокровище» катаров было иного свойства.

Монсегюр всегда являлся для «совершенных» святым местом. Это они возвели на вершине горы пятиугольный замок, попросив у прежнего хозяина, своего единоверца Рамона де Пиреллы, разрешения перестроить крепость по своим чертежам. Здесь в глубокой тайне катары совершали свои обряды, хранили священные реликвии.

Стены и амбразуры Монсегюра были строго ориентированы по странам света подобно Стоунхенджу, поэтому «совершенные» могли вычислять дни солнцестояния. Архитектура замка производит странное впечатление. Внутри крепости возникает чувство, что вы находитесь на корабле: низкая квадратная башня на одном конце, длинные стены, выгораживающие узкое пространство посередине, и тупой нос, напоминающий форштевень каравеллы.

Остатки каких-то теперь уже непонятных сооружений громоздятся в одном из концов узкого двора. Теперь от них остались одни фундаменты. Они похожи то ли на основу каменных цистерн для сбора воды, то ли на входы в засыпанные подземелья.

Сколько книг написано о странной архитектуре замка, как только не пытались интерпретировать его сходство с кораблем! В нем видели и храм солнцепоклонников, и предтечу масонских лож. Впрочем, пока замок не выдал ни одного из своих секретов.

Прямо напротив главного входа во второй стене проделан такой же узкий и низкий проход. Он ведет на противоположную оконечность площадки, венчающей гору. Места здесь едва хватает для узкой тропинки, которая тянется вдоль стены и обрывается пропастью.

800 лет назад именно к этой тропинке и к крутым склонам горы около вершины лепились каменные и деревянные здания, в которых обитали защитники Монсегюра, избранные катары, члены их семей и крестьяне из лежавшей у подножия горы деревушки. Как они выживали здесь, на этом крошечном пятачке, под пронизывающим ветром, осыпаемые градом огромных камней, с тающими запасами еды и воды? Загадка. Теперь от этих хлипких построек не осталось никаких следов.

В августе 1964 года спелеологи на одной из стен обнаружили какие-то значки, насечки и чертеж. Он оказался планом подземного хода, идущего от подножия стены к ущелью. Затем был открыт и сам ход, в котором нашли скелеты с алебардами. Новая загадка: кем были эти люди, погибшие в подземелье? Под фундаментом стены исследователи обнаружили несколько интересных предметов с нанесенными на них катарскими символами.

На пряжках и пуговицах была изображена пчела. Для «совершенных» она символизировала тайну оплодотворения без физического контакта. Была также найдена странная свинцовая пластина длиной 40 сантиметров, сложенная пятиугольником, который считался отличительным знаком апостолов «совершенных». Катары не признавали латинский крест и обожествляли пятиугольник — символ рассеивания, распыления материи, человеческого тела (вот, видимо, откуда странная архитектура Монсегюра).

Анализируя ее, видный специалист по катарам Фернан Ньель подчеркивал, что именно в самом замке «был заложен ключ к обрядам — тайна, которую «совершенные» унесли с собой в могилу».

До сих пор есть немало энтузиастов, которые ищут в окрестностях и на самой горе Кассино зарытые клады, золото и драгоценности катаров. Но больше всего исследователей интересует та святыня, которую спасли от поругания четверо смельчаков. Некоторые предполагают, что «совершенные» владели знаменитым Граалем. Ведь недаром и сейчас в Пиренеях можно услышать такую легенду:

«Когда стены Монсегюра еще стояли, катары охраняли Священный Грааль. Но Монсегюр был в опасности. Рати Люцифера расположились под его стенами. Им нужен был Грааль, чтобы снова заключить его в корону их властелина, из которой он выпал, когда падший ангел был повержен с небес на землю. В момент наивысшей для Монсегюра опасности с неба явился голубь и своим клювом расщепил гору Табор. Хранительница Грааля бросила ценную реликвию в недра горы. Гора сомкнулась, и Грааль был спасен».

Для одних Грааль — это сосуд, в который Иосиф Аримафейский собрал кровь Христа, для других — блюдо Тайной вечери, для третьих — нечто вроде рога изобилия. А в легенде о Монсегюре он предстает в виде золотого изображения Ноева ковчега. По преданию, Грааль обладал магическими свойствами: мог излечивать людей от тяжелых недугов, открывать перед ними тайные знания. Священный Грааль могли видеть лишь чистые душой и сердцем, а на нечестивцев он обрушивал великие беды.

Сегодня от некогда неприступной цитадели почти ничего не осталось: только фрагменты полуразрушенных стен, выбеленные дождем нагромождения камней, кое-как расчищенные внутренние дворики с остатками лестниц и башен. Но это и придает ей особый колорит, также как и непростое восхождение к ней по узкой горной тропе. Впрочем, в замке открыт музей, где можно посмотреть на видеореконструкцию жилища и быта катаров.

Так кто же такие КАТАРЫ?

С движением катаров связан ряд легенд, отразившихся в произведениях европейского искусства и фольклора. Начиная с эпохи просвещения, и по сей день, катаризм оценивается большинством исследователей как самый серьезный противник римско-католической церкви до начала реформации, во многом повлиявшей на религиозные процессы 14-16 веков. Традиционная история утверждает, что новое христианское вероучение, сторонники которого назывались катары, возникло в западной Европе в десятом, одиннадцатом веках. Позиции катаров были особенно сильны в области Альби на юге Франции. Поэтому у них появилось еще одно название - альбигойцы. Историки полагают, что религия катаров была тесно связана с идеями болгарской сектой - богомилов.

Как сообщают энциклопедии, болгарский богомилизм одиннадцатого столетия и катаризм известный на западе с двенадцатого по четырнадцатое столетие это одна и та же религия. Считается что, придя с востока, катарская ересь развилась в Болгарии, и название болгары сохранялось, как имя, использовавшееся для описания ее первоначального происхождения. Религиозные историки и священники полагают, что и богомилизм и вероучения катаров содержали серьезные противоречия с догматами христианства. Например, их обвиняли в том, что они якобы отказались от признания таинств и от главного догмата христианства - триединого бога.

На этом основании католическая церковь объявила вероучения катаров ересью. А противодействие катаризму было долгое время главной политикой римских пап. Не смотря на многолетнюю борьбу католической церкви против катаров, среди их многочисленных сторонников было большое количество католиков. Их привлекал и повседневный и религиозный образ жизни катаров. Более того, многие верующие католики принадлежали к обеим церквям. И католической, и катарской. А в областях, где катаризм имел большое влияние, никогда не было религиозных столкновений. Историки утверждают, что противостояние между катарами и католиками достигло кульминации, якобы в начале тринадцатого века.

Специально для борьбы с еретиками, папа Иннокентий третий, учредил церковную инквизицию, а затем санкционировал крестовый поход против катарских областей. Руководство походом осуществлял папский легат Арно Амори. Однако местное население катарских областей поддерживало своих законных правителей и оказывало активное сопротивление крестоносцам. Это противостояние вылилось в двадцатилетнюю войну, полностью разорившую юг Франции. Впоследствии историки писали, что эти сражения были слишком многочисленны, чтобы можно было их перечислить. Особенно яростно катары оборонялись в Тулузе и Каркассоне О накале этих битв можно судить по одному источнику, дошедшему до нас из глубины веков.

Воины крестоносцы обратились к Арно Амори с вопросом, как отличить еретика от правоверного католика? На что аббат ответил «убивайте всех подряд, бог распознает своих» В этой войне катары и их сторонники из числа католических феодалов потерпели поражение. А последовавшие систематические репрессии, завершились полным разгромом катарического движения. В конце концов, катары сошли с исторической сцены средних веков, а из величественные замки-крепости были разрушены победителями.

Загадочное разрушение катарских замков

Итак, традиционная историческая версия утверждает, что противостояние светской и церковной власти с катарами - это событие тринадцатого века. В ту же эпоху были разрушены и замки побежденных. Однако сохранилось множество свидетельств, что еще в семнадцатом столетии, катарские замки существовали. Причем не как памятники забытой старины, а как действующие военные крепости. У историков на этот счет есть свое объяснение. Мол, после варварского разрушения, французские власти восстановили замки и сделали их своими военными крепостями. В этом качестве замки простояли вплоть до начала семнадцатого века. А потом снова были разрушены уже по второму разу. Чисто теоретически такое, наверное, возможно: разрушили, восстановили, снова разрушили, снова восстановили. Но практически, восстановление и даже разрушение таких гигантских строений, дело очень затратное. Но в этой странной версии, предложенной историками, удивляет не только не обычная судьба этих крепостей, а, то, что все эти метаморфозы происходили только с катарскими замками. Вот, например, что говорят историки о судьбе катарского замка Рокфиксат.

Оказывается в четырнадцатом, пятнадцатом столетиях, уже после разгрома катаров, это была действующая королевская крепость. И, разумеется, королевский гарнизон, нес службу в прекрасно оборудованных укреплениях, а не на седых развалинах. Но, дальнейший рассказ напоминает плохой анекдот. Якобы в 1632 году, король Людовик 13, направляясь из Парижа в Тулузу, проезжал мимо этого замка. Он остановился, и какое-то время стоял в раздумье. А потом вдруг приказал до основания разрушить замок, поскольку в нем не было уже никакой пользы и его стало слишком дорого содержать. Хотя если королевской казне действительно оказалось не под силу содержать замок в боеспособном состоянии, то естественно было бы просто отозвать гарнизон, заколотить казармы и оставить замок разрушатся под воздействием времени и непогоды. Так, например, тихо и естественно, по мнению традиционной, истории, разрушился замок Перпитузо. Скорее всего, этот полу фантастический рассказ, был придуман скалигеровскими историками, уже после 1632 года, чтобы как-то объяснить истинные причины разрушения замка во времена войн первой половины семнадцатого века. Они не могли признаться, что на самом деле крестовые походы против катаров, велись в шестнадцатом, семнадцатом веках. Ведь эти события историки уже отправили в тринадцатый век. Поэтому им и пришлось сочинять нелепую басню о странном приказе короля.

Но если для руин Рокфиксада, историки придумали хоть такое нелепое объяснение, то про замок Монсегюр вообще ничего не стали придумывать. Известно, что он был действующее королевской крепостью вплоть до шестнадцатого века, а потом его якобы просто покинули. Но если король не отдавал приказа его разрушить, почему, же замок оказался в таком плачевном состоянии. Ведь сегодня это просто развалины.

От замка уцелел только наружный пояс стен. О том, что такое строение могло развалиться само собой, не может быть и речи. Даже сегодня видно насколько оно было крепким. Огромные каменные блоки аккуратно подогнаны друг к другу и прочно спаяны цементом. Массивные стены и башни представляют собой единый каменный монолит. Такие стены не разваливаются сами собой. Чтобы их разрушить, нужен порох и пушки. Но зачем было тратить столько сил и средств на разрушение этих мощных укреплений, даже если они потеряли свое стратегическое назначение? На этот вопрос историки ответить не могут.

Катары. Версия новой хронологии

Как мы уже говорили светские и христианские историки считают, что вероучения катаров тесно связаны с идеями религиозной болгарской секты богомилов. Также как и катаризм учение богомилов христианская церковь считает ересью. Известно, что в Болгарию религиозное учение богомилов пришло с востока. Но кто были эти люди и откуда именно они пришли. В истории Павла Дьякона и в летописях герцогов и князей Бенивенских, есть такие сведения. Эти народы были булгары, вышедшие из той части сарматии, которая орошается волгой. Значит, богомилы пришли с волги, поэтому их и назвали булгары, то есть волгари или болгары. А территория их расселения стала называться Болгарией. В тринадцатом веке началось великое монгольское завоевание.

На картах составленных современными историками, показано распространение катаров-богомилов. Испания, Франция, Англия, германия, Греция, Турция, Балканы. Катары пришли в западную Европу на волне великого завоевания четырнадцатого века и оставались там до семнадцатого века. До победы мятежа реформации. После победы мятежа реформации, западноевропейские мятежники начали яростную борьбу с Русью-ордой и с остатками выходцев из Руси. С остатками русско-ордынских войск и в том числе с татарами. И некоторые крестовые походы, которые якобы происходили в тринадцатом веке и были направлены против катаров в западной Европе, это на самом деле походы семнадцатого века, в результате которых катары были разгромлены и уничтожены. Эта версия дает ответ на вопрос, кто построил больше сотни замков, называемых катарскими.

Совершенно очевидно, что не большому национальному государству, было не под силу построить такую мощную сеть военных укреплений. Тем более такие крепости не могли построить, а главное содержать, мелкие князья и бароны. Это могло себе позволить, только очень сильное и богатое государство. Катарские замки были опорными пунктами русско-ордынской империи на завоеванных и колонизированных ею территориях западной Европы. Это была грандиозная сеть укреплений, которая контролировала все передвижение по западной Европе. Во время мятежа реформации, все эти замки были захвачены и разгромлены мятежниками. В сохранившихся документах обнаружили, что эти замки, замки катаров, до шестнадцатого, начала семнадцатого века, стояли совершенно невредимыми.

Их разгромили, только начиная со второй половины семнадцатого века. Хотя историки сегодня заявляют, что эти замки были разрушены давным-давно, в тринадцатом, четырнадцатом веках. Конечно, полностью восстановить картину тех событий, могли бы тексты, написанные самими обитателями замков. Но после их разгрома, письменных документов практически не осталось. Историки говорят, что вероятно катарские сочинения, были довольно многочисленными. Однако жестокие преследования, привели к исчезновению большинства текстов, так как католическая церковь подвергла катаризм, наиболее ужасающим репрессиям. Ведь для мятежников-реформаторов, были опасны не только живые носители идеи великой империи катары, но и любые материальные свидетельства о жизни этих людей, их истинном предназначении и вере.

Катары еретики или святые?

В современном мире отношение к катарам смешаны. С одной стороны в южной Франции широко рекламируют громкую и трагическую историю не покорившихся катаров. Катарские города и замки, история о кострах инквизиции, привлекают внимание туристов. С другой стороны постоянно подчеркивают, что катаризм это очень вредная ересь и существовала она так давно, что от нее уже не осталось и следа. А между тем, изображение катарских и христианских символов, до сих пор сохранились в некоторых готических соборах Франции.

Вот так выглядит катарский крест, вписанный в круг. Такие же кресты можно увидеть в известном соборе парижской богоматери. Причем катарские кресты присутствуют здесь даже в двух видах. И как плоские, и как рельефно выпуклые. Они изображены на каменных скульптурах, на мозаике, на витражах, на главных колоннах внутри храма. Даже над главным входом в собор на центральном портале, с изображением страшного суда, высится скульптурное изображение Христа. За его головой на стене высится каменный катарский крест. Сравним это изображение с православными иконами, на которых за головой Христа обычно изображен нимб, а на фоне нимба — крест. Как видим, эти изображения практически идентичны. Значит ничего еретического в катарском кресте нет. Почему же тогда христианская церковь уже несколько столетий утверждает, что катарская вера это ересь?

А катарские символы еретические? И почему эти символы гордо красуются не в какой-нибудь провинциальной церквушке, а на колоннаде одного из самых главных храмов не только Парижа, но и всей Франции. Сегодня считается, что возведение собора началось в тринадцатом веке. Причем историки подчеркивают, что строили его в эпоху борьбы с катарами. Но почему борясь с ними церковь, разрешила покрывать стены храмов крестами своих врагов - еретиков катаров? Не потому ли что катарство было вовсе не ересью, а вполне православным христианством того времени? Но после победы мятежа реформации, как это часто бывает, победители объявили побежденных еретиками. Сегодня, даже на страницах учебников катары представлены еретиками, которых необходимо было уничтожить. Это было все сделано просто на бумаге. Это чистая бумажная политическая и идеологическая деятельность семнадцатого века. На самом деле, в жизни все это было совсем не так. Это было православное христианство, и символика у него было православная. Вид катарских крестов соответствует и православным крестам из русских церквей пятнадцатого века.

Так кто же были такие катары?

Катары это завоеватели, которые пришли в западную Европу из Руси-орды тринадцатого, начала четырнадцатого века. Они не были еретиками и исповедовали православное христианство, единую религию всей империи той поры. В семнадцатом веке во время мятежа реформации, катары остались до конца верными своей вере, своим идеям, идее великой империи. Они сражались до последнего против мятежников в западной Европе. К сожалению, катары были не единственной и не последней жер

Понравилась статья? Поделитесь ей

Распечатать статью