Азовское осадное сидение - пятилетняя оборону крепости Азов казаками в 17 веке, с 1637 по 1642 годы. Весной 1637 года 4500 армия казаков захватила крепость. Они действовали самостоятельно и после взятия крепости просили Михаила Романов включить Азов в состав России. Этого не было сделано, поскольку подобный шаг вел к войне с Османской Империей. Этого было допустить нельзя, поскольку Россия была втянут в конфликты на западной границе государства, а также еще только приходила в себя после разрухи Смутного времени. В результате после 5 лет обороны, известной как Азовское сидение, крепость вернулась в состав Османской Империи.

Крепость Азов в 17 веке

Азов занимал выгодное географическое положение в устье Дона. В разные эпохи город был греческим, русским (Тмутараканского княжества), золотоордынским, генуэзским. С 1471 году крепость принадлежала Турции. Азов был важным рубежом выхода из Дона в Черное море, поэтому многие конфликты тех лет развивались вокруг крепости.

К 1637 году цитадель крепости состояла из трёх линий каменных стен (до 6 м толщиной), 11 башен и вымощенного камнем рва (глубина - 4 метра, ширина -8 метров). Непосредственно в устье Дона возвели «особые» башни-каланчи по обоим берегам реки. Между ними натягивались цепи, которые корабли преодолеть не могли. Выход в море простреливался пушками с этих башен. В самой же крепости к 1637 году имелось более двухсот орудий. Постоянный гарнизон Азова состоял из 4 тысяч солдат.

Азов был одним из крупных центров работорговли. Сюда постоянно свозили тысячи пленников, захваченных турками и татарами в русских землях. Отсюда их отправляли в рабство в Османскую империю; здесь их продавали арабским и персидским купцам.

Взятие крепости казаками

Казаки не раз нападали на Азов, опустошая его предместья, но самой крепости взять не могли. В 1625 и 1634 годах им удавалось врываться и за крепостные стены; в первом случае казаки подорвали башню в устье Дона, а во втором – одну из крепостных башен.

В конце апреля 1637 года 4,5 тысячи казаков, среди которых около тысячи человек были запорожцы, остальные – донцы, взяли крепость в осаду. Царь и бояре, получив известие об этом, прислали в конце мая помощь: караван стругов с порохом, пушечными ядрами и припасами. Пушек было мало, они были маломощными и могли лишь повредить стены, но не разрушить их. Поэтому решающую роль сыграл подкоп, с последующим подрывом стен. 20 июня казаки взяли Азов, освободив при этом 2 тысячи русских невольников. После этого началось казачье азовское сидение на 5 лет.

Осада Азова и начало "сидения"

Летом 1638 года, крымский хан, по указу турецкого султана, привёл войско под Азов и взял его в осаду. К этому времени казаки восстановили повреждённые укрепления, накопили внутри крепости провианта и боеприпасов. К концу октября, потерпев ряд поражений в рукопашных схватках, так и не решившись на генеральный штурм, хан ушёл. Его попытка подкупа казаков также не удалась.

На просьбы казаков взять Азов в состав Русского царства и прислать войско для обороны города, Москва не отвечала. На претензии турецкого султана, высказанные через посла, –казаков назвали «ворами, за которых мы никак не стоим»; покарать которых султан имеет полное право. Тем не менее, царь и Земский собор направили на Дон крупную партию пороха и свинца. Вступать в открытую войну с Османской империей Русское царство не решилось: велась война на западных рубежах, и государство ещё не пришло в себя после Смутного времени.

В июне 1641 года полчища турок, а также крымских татар, черкесов, ногайцев, курдов и других вассалов султана обступили Азов. Общая численность войска составляла, по разным источникам, от 120 до 240 тысяч человек. Азов же обороняло до 9 тысяч казаков, во главе с атаманом Осипом Петровым.

Этапы осады

Основными этапами сражения, которое продолжалось с конца июня по конец сентября 1641 года, стали:

• Серия приступов после многочасовых артиллерийских обстрелов (июнь – первая половина июля)
• «Земляная война» (июль – август)
• Штурм «непрерывными волнами» (сентябрь)

В результате крепости были нанесены серьезные повреждения. Казаки оставили город, тем самым завершив «сидение».

Потеря первых линий обороны

Уже на первом этапе крепость и внутренние постройки были сильно разрушены. Из 11 башен уцелело только три. При штурме турецкие войска понесли чудовищные потери. Казаки были вытеснены из внешних линий обороны: Топракова города (Топрак-кала) и Ташкалова города (Таш-кала) за последнюю, самую крепкую стену генуэзской постройки.

Земляная война

На этапе «земляной войны» под стены крепости было подведено не менее 17 крупных подкопов. Но казаки преуспели в этом искусстве больше: они делали контрподкопы и устраивали диверсии прямо во вражеском стане. Так, грандиозный взрыв заложенного под землёй фугаса, «набитого дробом сеченым» уничтожил в Топраковом городке до 3 тысяч турецких солдат, из числа отборных янычар.

Ещё более мощным стал подрыв земляного вала. Он был насыпан турками для обстрела внутренней части цитадели, выше её стен. Этот взрыв был слышен за 40 вёрст, а взрывная волна, сметая всё на своём пути, добралась даже до палатки командующего, и смела её. В ходе «земляной войны» было устроено ещё 3 подобных подрыва, менее мощных.

Другой удачной диверсией стал захват казаками турецких кораблей с порохом, стоявших в устье Дона. Ночью казаки выбрались подземными ходами из крепости, подплыли к кораблям, ворвались на них и сожгли вместе с боеприпасами.

Непрерывный штурм

В сентябре турки перешли к тактике непрерывных атак, днём и ночью. Расчёт был на колоссальное численное превосходство и выматывание сил защитников Азова. На штурм постоянно бросались свежие подразделения, в то время как другие отдыхали и готовились к атаке. Казаки же, которых оставалось в живых всего 1-2 тысячи, вынуждены были сражаться постоянно. Но все 24 штурма были отбиты.

26 сентября осада была снята, и турецкое войско отступило. Это решение было обусловлено огромными потерями, опасностью бунта в войске, трудностями со снабжением столь многочисленной армии.

Окончание Азовского сидения

Под Азовом турецкие войска потеряли, по разным источникам, от 30 до 96 тысяч человек. Колоссальным был и моральный урон: армия великой Османской империи была бита разбойниками и голодранцами, коими высокомерно считали казаков турки.

В конце октября 1641 года делегация казаков отправилась в Москву с новым прошением принять Азов в состав Московского царства и выставить там гарнизон. Ответная делегация государевых людей, побывавшая в Азове в декабре, доложила государю, что от крепости мало что осталось: она, фактически, разрушена до основания. В январе 1642 года Земский собор решил не вступать в войну с Турцией и вернуть ей Азов. Казакам рекомендовали оставить крепость и «вернуться к своим куреням». Летом 1642 года, узнав о приближении турецко-крымского войска, казаки покинули Азов, взорвав остатки укреплений и забрав с собой артиллерию. Турки вернулись в устье Дона и начали возводить новую крепость. Осадное азовское сидение казаков на этом завершилось. Окончательно Азов будет взят в 1696 году войском Петра 1, но в 1643 город вновь вернулся под контроль Турции.

21 апреля (1 мая) 1637 года отряды донских и запорожских казаков во главе с атаманом Михаилом Ивановичем Татариновым блокировали турецкую крепость Азов (гарнизон до 4 тыс. человек при 200 орудиях) и после двухмесячной осады 18 (28) июня штурмом взяли вражескую крепость. После этого они удерживали крепость до 1642 года. Так началась одна из страниц славной Русской - т. н. Азовское сидение.

Предыстория осады

С древности территоря Азова считалась весьма выгодным для торговли и связи с другими землями местом. Она входила в державу киммерийцев, более двух тысяч лет назад здесь основывали свои поселения скифы, затем на территории современного города Азов греко-меотским населением было основано два поселения: Паниардис (ныне это Крепостное городище в центре города) и Патарва (ныне это Подазовское городище на западной окраине города Азова). Затем эта территория входила в состав Понтийского царства, земель сарматов, гуннов, Хазарии, а после падения Хазарии вошли в состав русского Тьмутараканского княжества. В 1067 году город был окончательно подчинён половцами и получил нынешнее свое название - Азов. В XIII веке генуэзские купцы возвели здесь каменную крепость, город стал центром работорговли Приазовья. Здесь продавали пленников крымские татары и ногайцы, опустошавшие южнорусские земли.

После того как Крымское ханство стало вассалом Османской империи, Азов был превращён в мощную крепость на левом берегу Дона всего в 8 км от моря: одна часть укреплений располагалась у реки, другая - на холме. Каменная стена крепости со стороны Дона возвышалась на 20 метров. Стены окружали рвы шириной 8 м и глубиной до 3,5 м, кроме того, крепость имела мощное артиллерийское вооружение - 200 пушек на 1200 м периметра, всё это делало крепость неприступной. А гарнизон состоял из 4 тыс. янычар (янычары – элитное подразделение Османской империи, которое создавали в основном из детей христиан, отобранных у родителей с помощью т. н. «налога кровью») и 1,5 тыс. иных воинов. Турецкий гарнизон обладал большой автономностью – запасом продовольствия и пороха на год.

Крепость стала форпостом Османской империи и постоянным источником военной угрозы для Руси. Кроме того, крепость фактически закрывала донскому казачеству выход в Азовское море, а затем Чёрное море для набегов на берега Крымского ханства и Турции. Казаки этими походами решали две основные цели: во-первых, освобождали пленных, наносили чувствительные удары врагам; во-вторых, захватывали богатые трофеи. А турки теперь зорко стерегли водный путь по Дону. С целью контроля над рекой, поперёк реки протянули тройную железную цепь с сигнальными колоколами, эту цепь закрепили на береговых каменных башнях с орудиями, таким образом турки полностью контролировали выход в море и могли утопить нарушителей перекрестным картечным огнем. Кроме того, преграду страховали тем, что у крепости всегда дежурили галеры, вооруженные пушками. Правда, и казаки были не лыком шиты и, бывало, ухитрялись прорваться через преграду в густой туман или под покровом ненастной ночи. Турецкую охрану изводили тем, что пускали по течению бревна, которые бились о цепи, турки открывали огонь, а когда бдительность охраны притуплялась, казачьи отряды одним броском проскальзывали под цепями.

Но крепость хоть и не остановила полностью вылазки казаков, всё же могла блокировать их крупные отряды. В итоге зимой 1636 года казачий круг принял решение: «Идти на Азов и промысел над ним учинить!». Гонцы прошлись по казачьим поселениям, сообщив весть: «Готовиться к войне!» Для похода на Азов было собрано 4,5 тыс. донцов и 1 тыс. запорожцев.

Захват Азова

Для успеха операции замысел Азовского похода держали в тайне, но в это же время через Дон проезжал в Москву турецкий посол грек Фома Кантакузен. Приготовления казаков не прошли мимо его намётанного глаза, азовский паша был предупреждён об угрозе нападения, правда, и враг не ушёл от наказания – казаки его изловили и порубили на части. Когда казачье войско 21 апреля 1637 года выступило в поход, турки его уже ждали: на высоких стенах крепости у подготовленных пушек стояли команды пушкарей с зажженными фитилями. У турков не было ни малейшего сомнения, что конным отрядам казаков при 4-х фальконетах - малокалиберных пушках, которые стреляли фунтовыми ядрами, - никогда не взять мощной каменной крепости с первоклассными укреплениями, отличной и храброй пехотой, многочисленной артиллерией и изрядными запасами продовольствия, пороха, иного боеприпаса для обороны.

Это была стандартная для врагов Руси недооценка ратного мастерства и смекалки наших воинов. После двухмесячной осады казаки подвели под стену «мину», взорвали её; ворвавшись в крепость, казаки, потеряв 1100 человек в этом бою, безжалостно истребили турецкий гарнизон и жителей, наживавшихся на работорговле. При этом они освободили 2 тыс. русских невольников.

После штурма новые хозяева города начали новую мирную жизнь: вновь был освящён старый храм Иоанна Крестителя, заключён мир с ногайцами, налаживались торговые связи с городами Кафа, Керчь. Казаки объявили Азов вольным христианским городом.

Подготовка обороны

Понятно, что турки такого спустить не могли – Османская империя была тогда могучей империей в расцвете своей мощи. Правда, в тот период Османская империя из-за войны с Ираном (ирано-турецкая война 1623-1639 годов) не могла отправить войско, чтобы вернуть крепость. Поэтому послали своих вассалов – крымчаков, уже в январе 1638 года крымский хан явился под крепостные стены Азова с 14 тыс. всадников, но ничего не добившись, был вынужден ретироваться. Тогда он захотел решить вопрос миром - купить казаков, предложив им отступные 40 тыс. червонцев за оставление Азова. Казаки отказались.

Понимая, что решающий бой неизбежен, казаки начали к нему всестороннюю подготовку, дипломатическую и военную: были отправлены послы в Москву, они просили государя всея Руси Михаила Федоровича (годы правления 1613-1645) принять вольный Азов под свою руку. Царь поступил хитро, понимая, что сил в открытую воевать с могучей Османской империей нет – Русь была разорена долгой Смутой и ещё восстановилась не полностью, кроме того, сложная ситуация складывалась на рубежах с Речью Посполитой, сообщил, что крепость он штурмовать не приказывал, и попенял казакам за их самовольство, но при этом Михаил все же не лишил донского казачества их обычных милостей. А турецкому послу сообщил, что «казаки люди вольные», воюют они на свой страх и риск, и если турецкий султан желает, то может сам их и утихомирить.

Шли серьёзные военные приготовления, войсковой атаман Осип Петров, бывший сыном казака Калужского полка, ещё ребенком пережил русскую Смуту, видел самого атамана Болотникова, знал приемы его 3-месячной обороны Калуги и разгрома большой армии московского царя. Именно Осип Петров и разработал систему защиты Азова, поручив её техническое воплощение «прибылому казаку» и специалисту минного дела мадьяру Югану Асадову, который уже отличился при взятии казаками Азова. Казаки подняли валы и стены, установили на них 250 пушек, прокопали специальные подземные сооружения - минные ходы и «слухи», они были предназначены для обнаружения подкопов врага, были изготовлены туры и срубы для прикрытия будущих пробоин в стенах крепости, запасли продовольствие и боеприпасы. Постоянный гарнизон в первое время был небольшим – всего 1400 бойцов, но узнав о том, что турки идут, к крепости были стянуты дополнительные силы. Всего в гарнизоне, по разным оценкам, было от 5,5 тыс. до 8 тыс. казаков, в том числе и запорожцы, в гарнизоне было и 800 женщин. Это было примерно чётверть сил всего Войска Донского, остальные силы - примерно 15 тыс. бойцов - осели в низовых поселениях по Дону, чтобы не пускать турецкие силы вверх по реке, нападать на его тылы, по мере необходимость пополнять гарнизон

В январе 1640 года персидский шах Сефи (Персия была враждебным османам государством) прислал в Азов своего посла Мараткана Мамедова, предлагая союзную помощь для войны с турками - 20 тыс. воинов. Но казаки отказались.

Османская «Великая армия»

Как говорится в выдающемся русском литературном памятнике XVII века, созданном одним из участников Азовского сидения около 1641 года, в «Повести об Азовском осадном сидении донских казаков»: «И собирался турецкий царь ровно четыре года, а на пятый прислал к нам под Азов четырех пашей своих с двумя полковниками да ближайшего слугу своего Ибреима-евнуха надсматривать за ними», чтобы следить, как его военачальники будут действовать под Азовом-крепостью. По данным этого исторического источника, турки собрали против казаков огромную рать, которой хватило бы, чтобы захватить целую страну: 300 тыс. воинов из регулярных частей, плюс 100 тыс. мужиков рабочей силы из покорённых земель Малой Азии, Молдавии, Валахии, Трансильвании. Ещё несколько десятков тысяч, для фортификационных работ, нагнали из окрестных земель. По данным современных источников, турецкая армия была несколько меньше – от 100 до 240 тыс., но всё равно её размеры впечатляют, настоящая армия вторжения. Всё против совсем небольшого гарнизона, численность которого уступала турецким силам, на каждого бойца казаков (включая женщин) приходилось 12-36 вражеских.

Летом 1641 года к крепости подошла огромная турецкая армия под командованием силистрийского сераскера (главнокомандующего турецкими войсками) Дели Хусейн-паши, армию поддерживал турецкий флот из 45 галер и 150 других судов под командованием Пиали-паши. В состав армии входили: 20 тыс. янычар и 20 тыс. сипахов (элитная часть турецкой армии – тяжёлая кавалерия, своего рода дворяне Османской империи), по 40 тыс. всадников привели крымский и ногайский ханы, кавказские феодалы выставили 10 тыс. бойцов, 60 тыс. были набраны в покоренных турками землях – среди арабов, персов, курдов, греков, сербов, мадьяров, босняков (принявшие ислам сербы), молдаван, румын и т. д. Были и наёмники из европейцев, так, инженерный корпус турецкой армии из 6 тыс. мастеров осадного дела целиком состоял из них. Как говорит «Повесть об Азовском сидении»: «Да с теми пашами были многие немецкие люди, ведающие взятие городов и всякие военные хитрости по подкопам, приступам и снаряжению ядер огнем» и далее перечисляет их, в турецком войске были испанцы, греки, итальянцы, шведы, французы.

Турки подготовили и осадную артиллерию: многие тысячи лошадей тащили почти 130 тяжелых осадных орудий с ядрами 1-2 пуда и около 675 пушек меньшего калибра, а также более 30 зажигательных мортир. Турки, чтобы казаки при вылазках (!) не увели орудия, орудия на позициях сковали цепями.

Понятно, что турецкое командование не собиралось завершить дело только взятием Азова – это была армия вторжения, планировали не только уничтожить казаков в Азове, но и «совсем перевесть их на Дону». Хусейн-паша считал, что город, столкнувшись с настолько превосходящими силами, падет через несколько дней. После этого армия пойдёт на Дон, а затем на Русь. Отлично понимали это и казаки. В это время Азов стал точкой, где решался вопрос – быть ли большому вторжению на Русь.

С самого начала турецкое командование и войско были приведены в смущение, они уже окружили город, когда несколько сотен запорожских казаков на своих чайках прорвались в крепость. Они пришли под своими стягами, в праздничной одежде, играла музыка, два атамана троекратно, по-русски, расцеловались. «Любо, любо!» гремело в крепости, турки только изумлялись. Эти люди пришли умереть со своими братьями, но исполнили данную клятву верности друг другу.

Подход турецкой армии и начало азовского сидения донских казаков

Тем временем Мурад IV наконец-то взял Багдад и в 1639 г. заключил мир с Ираном. Вот теперь у султана развязались руки для удара на север. Подстрекали его и поляки, заверяли, что с запорожскими набегами они покончили, значит, осталось покончить с донскими. И турки ограничиваться Азовом не собирались. Решили покорить Дон, изгнать и истребить казаков, а дальше… открывались пути для реализации того плана, который не удалось осуществить в 1569 г. Присоединить Астрахань, Казань… Весной 1640 г. Россия стала собирать на юге армию – все силы, даже солдатские полки со шведской границы. Ожидали турецкого вторжения. Но оно не состоялось. Мурад умер, в Стамбуле пошла неразбериха. И войско собрали только в 1641 г. Командующим стал Гассан-паша, ему выделялся флот из 43 галер, сотен галеотов и мелких судов. И армию численностью до 180 тыс.: из них 20 тыс. янычар, 20 тыс. спагов (поместной конницы), 50 тыс. татар, 10 тыс. черкесов. Плюс наемные европейские специалисты по осадам крепостей, вспомогательные войска из молдаван, валахов, болгар, сербов, масса землекопов, носильщиков. Артиллерия насчитывала 129 тяжелых орудий, 32 мортиры и 674 легких пушки. С турками был и крымский хан со своим полчищем. А казаков, которым теперь предстояло осадное «сидение» против турок, в Азове было много-много – тысяч пятнадцать, да женщин-казачек было сот восемь; их надо считать, потому что они усердно помогали своим мужьям в обороне.

Армада кораблей причалила южнее устья Дона, в 40 километрах от Азова, и начала высадку. Сюда же подошли крымцы и черкесы. А в Азове на тот момент находилось 5367 казаков – из них 800 женщин. Возглавил оборону – азовское сидение донских казаков – атаман Осип Петров. 24 июня подошла турецкая армия, заполонив все окрестности. И Гассан предложил защитникам оставить город. Указал, что помощи от царя они все равно не получат, а за согласие обещал 42 тыс. червонцев – 12 тыс. задатком, а 30 тыс. когда сдадут крепость. Казаки ответили: «Сами волею своею взяли мы Азов, сами отстаивать его будем; помощи, кроме Бога, ни от кого не ожидаем; прельщений ваших не слушаем, и хотя не орем и не сеем, но так же, как птицы небесные, сыты бываем. Жен же красных и серебро и злато емлем мы у вас за морем, что и вам ведомо. Будем и впредь так же промышлять; и не словами, а саблями готовы принять вас, незваных гостей».

Казачий героизм во время азовского сидения

На следующий день паша бросил на штурм 30 тыс. солдат. В яростной сече казаки-участники сидения били врага пушечным огнем, расстреливали из ружей, сбрасывали со стен и рубили лезущих янычар. И отбились – турки потеряли 6 тыс. Вынуждены были действовать осадой. Начали возводить батареи, полевые укрепления и по образцу взятия Багдада насыпать вал вокруг городской стены. Сидевшие в Азове донские казаки совершали вылазки, мешая работам. Разгоняли землекопов и прикрывавшие их части, разрушили четыре укрепления. Захватив 28 бочек пороха, подорвали турецкий вал. Между тем и остальное казачество поднялось на войну. Стало тревожить тылы вражеской армии. В этой войне впервые ярко себя проявила донская кавалерия. Преимущество в коннице у противника было подавляющим. Но в придонских степях и зарослях отряды казаков захватили полное господство. Нарушали связи осаждающих с Крымом, с оставшейся на побережье эскадрой. Уже вскоре турки стали испытывать недостатки в снабжении. Невзирая на трудности, они все же возвели вал выше крепостных стен, установили на нем орудия и начали жесточайшую бомбардировку. Мортиры закидывали город бомбами, сотня «проломных» пушек долбила стены, постепенно снося их до самой подошвы.

Но азовское сидение продолжалось. Донские казаки держались и в этом аду. И пока противник разбивал укрепления, насыпали позади них второй вал. Артиллерия стала бить по нему. А казаки позади второго начали воздвигать третий… Видя, что боеприпасы тают, Гассан периодически останавливал бомбардировку и предпринимал штурмы. Но они оборачивались лишь новыми потерями. На валах Азова храбро дрались и казачки. Брали ружья убитых мужей и братьев, отстреливались и рубились наравне с мужчинами, под огнем рыли землю, возводя укрепления. А у татар топтание на месте без добычи, нехватка пищи и фуража вызывали ропот. Они стали требовать, чтобы их отпустили от Азова пограбить русские окраины, собрать продовольствие. Командующий, чтобы не раздражать их, разрешил хану отправить нескольких мурз на «охоту». Но донские разъезды крутились рядом и держали врага под наблюдением. Одни татарские загоны, едва отдалившись от азовского лагеря, попали под удары казачьих отрядов и были разбиты. Других встретили царские войска, своевременно предупрежденные, потрепали и прогнали.

Гассан-паша из-за потерь и дефицита боеприпасов временно прекратил обстрел и атаки, ограничиваясь блокадой. Участники азовского сидения получили передышку, а их донские братья сумели извне прорваться в город, привести обоз с припасами и подкрепление (численность неизвестна). Но уже близилась осень. С августа залили дожди, ночи стали холодными. В турецком лагере, началась эпидемия, сотнями косившая солдат и рабочих, скученных в палатках и шалашах. Командующий обратился в Стамбул с просьбой отложить кампанию до весны. Но султан ответил: «Возьми Азов или отдай мне голову». Кое-как смогли доставить из Турции и провезти к Азову порох и ядра, и сражение возобновилось. Артиллерия разбила третий вал, сооруженный позади двух уничтоженных. Но защитники уже построили четвертый и отбивались за ним. Были снесены все постройки. Уцелела лишь церковь св. Николая Чудотворца, расположенная за горой, в мертвой зоне обстрела. А казаки-участники азовского сидения зарылись в землю, устроив жилища и укрытия от огня. Прорыли и подземные ходы под валом, по ночам делали вылазки, резали врагов.

Паша применил новую тактику. Стал каждый день посылать на штурм 10 тыс. солдат. Их отбрасывали. Тогда вступали в дело орудия и грохотали всю ночь. А наутро Гассан бросал в атаку на Азов другие 10 тыс., предоставляя отдых побитым накануне. И так продолжалось две недели подряд! Донские казаки держались из последних сил. Половина погибла. Остальные были переранены или больны. У них уже была выбита вся артиллерия, кончались боеприпасы и еда, однако азовское сидение продолжалось. Турки на стрелах посылали предложения заплатить по тысяче талеров каждому, лишь бы ушли. Они отказывались. За время осады среди казаков не нашлось ни одного изменника, ни одного перебежчика. Наконец, 26 сентября не выдержал крымский хан. Несмотря на угрозы паши, снял свое воинство и повел домой. Гассан в отчаянии продолжил атаки… Сидевшие в Азове казаки с отчаянным мужеством отражали турок; 24 приступа сделали турки, и всякий раз были отбиты с большим уроном. Они громили город и с моря, и с суши из больших стенобитных пушек, рыли подкопы; наконец, пускали в город записки, в которых сулили большие деньги за измену. Ничто не помогало. Ни один перебежчик не являлся к туркам, ни один пленник под самыми страшными пытками не сказал даже о числе защитников Азова.

Конец азовского сидения – отступление турок

Но силы участников сидения иссякали. Они уже давно превзошли все человеческие возможности. Однако пришел момент, когда стало ясно – больше оборонять Азов не получится. Даже и тогда о сдаче не заикнулся никто. Решили идти в рукопашную, или прорваться или погибнуть в бою. Наступила ночь на 1 октября, канун праздника Покрова Пресвятой Богородицы. Праздника донских казаков. Собравшись в храме св. Николая Чудотворца, участники азовского сидения написали прощальное письмо царю и патриарху. Прощались и друг с другом. Долго молились и целовали крест и Евангелие на том, «чтоб при смертном часе стоять дружно и жизни не щадить». Многие дали обет – если уцелеют, постричься в монахи.

Выступили из Азова строем. Некоторым казакам было видение – что сама Богородица идет перед ними, показывает путь и защищает своим Покровом. И действительно, когда начало светать, земля оказалась укрыта густейшим туманом. Под его прикрытием казаки-участники азовского сидения вышли к позициям врага и… нашли турецкий лагерь пустым. Оказалось, что в эту же ночь паша снял осаду и начал отводить армию от Азова к кораблям. Это было чудо. И оно настолько воодушевило казаков, что изможденная и израненная горстка людей, выдержавших 3 месяца осады и 24 штурма, ринулась в погоню! Настигла турок, налетела на них, расстреливая последними зарядами мушкетов, рубя саблями. Среди неприятелей возникла паника. Они смешались и побежали, давя друг друга. Набивались в лодки, переворачивая их, бросались вплавь и тонули…

Пробившись попусту, потерявши около 20 тысяч людей, турки с позором отступили. Для них борьба против азовского сидения донских казаков обернулась полным разгромом, по разным оценкам, их армия потеряла 60–100 тыс. человек, на родину вернулась лишь треть. Казаков в «осадном сидении» полегло 3 тыс.

Земский собор по азовскому делу

Но теперь и самым отчаянным было ясно, что в режиме «вольного города» Азову существовать невозможно. Осип Петров послал в Москву от донских казаков, выстоявших в азовском сидении, станицу во главе с атаманом Наумом Васильевым и есаулом Федором Порошиным. Они везли подробный доклад с извещение о своём торжестве в осадном сидении и просьбу к царю – принять Азов в полное владение, прислать воеводу с войсками.

"Мы наги, босы и голодны, – писали они, – запасов, пороху и свинцу нет, – от этого многие казаки хотят идти врознь, а многие переранены".

Молодецкое азовское сидение донских казаков, хоть и "вольных", и "лихих воровских людей", но все же по крови русских, в Москве очень порадовало всех. Царь Михаил Федорович послал им щедрое жалованье и в грамоте своей хвалил их. "Мы вас, – говорил он, – за эту вашу службу, раденье, промысел и крепкостоятельство милостиво похваляем".

Теперь возник трудный вопрос: брать ли Азов от восторжествовавших в сидении казаков или нет. Дело было, с одной стороны, очень заманчиво, а с другой – весьма опасно: владея Азовом, можно было не только грозить татарам, удерживать их от набегов на русские украины, а при случае даже и попытаться завладеть Крымом; но принять Азов от казаков – значило навлечь на Россию войну с турками (нужны большие ратные силы, большие средства, а где их взять?). Ситуация тогда очень отличалась от тех русско-турецких войн, что произойдут сто-сто пятьдесят лет спустя, в XVIII в. Еще и Османская империя была намного сильнее, сохранялась угроза со стороны Польши и Швеции.

Решено было отдать азовское дело на рассмотрение земского собора. Царь указал: "Выбрать изо всяких чинов, из лучших, средних и меньших, добрых и умных людей, с кем об этом деле говорить" (1642 г.).

Собор собрался в столовой избе. Думный дьяк Лихачев изложил события азовского сидения донских казаков, заявил, что в Москву уже едет султанский посол и ему придется давать ответ; наконец, поставил собору такие вопросы:

– Государю царю за Азов с турским и крымским царем разрывать ли и Азов у казаков принимать ли? Если принять, то войны не миновать и ратные люди надобны будут многие, на жалованье им и на всякие запасы деньги надобны многие и не на один год, и такие великие деньги и многие запасы где брать?

Эти вопросы были записаны и розданы выборным людям, а они должны были "помыслить о том накрепко и государю мысль свою объявить на письме, чтоб ему, государю, про все то было известно".

Духовенство на вопросы об Азове отвечало, что о ратном деле рассуждать следует царю да боярам, а им, духовным лицам, все это не за обычай; их же дело Бога молить, а помогать ратным людям они готовы по мере сил.

Служилые люди (стольники, дворяне, боярские дети) высказались вообще за то, чтобы взять Азов; только охоты не выказывали служить с казаками, "людьми самовольными", советовали государю на помощь донцам, сидевшим в Азове, послать из ратных охочих и вольных людей.

– Людей в Азов, – говорили некоторые выборные из служилых людей, – велел бы государь прибрать охочих в украинских городах из денежного жалованья, потому что из этих городов многие люди прежде на Дону бывали и им та служба за обычай.

Двое из дворян изложили обстоятельнее свое мнение. Они тоже стояли за то, чтобы послать на подмогу казаков охочих, вольных людей; чтобы добытый казаками в геройском сидении Азов взять, потому что тогда не только крымцы будут в страхе, но подчинятся царю и ногаи, и другие татарские орды, и кавказские горцы; говорили, что лучше израсходовать деньги на войну, чем понапрасну тратиться на поминки крымцам, которые своей присяги никогда не соблюдают...

Стрелецкие головы и сотники отвечали на вопрос об Азове, что "во всем государева воля, а они, холопи его, служить рады и готовы, где государь ни укажет".

Дворяне и дети боярские из разных городов по большей части выражали такую же готовность.

Но были на соборе об Азове мнения и другого рода. Владимирские дворяне и дети боярские говорили, что государю и боярам ведома бедность их города.

Дворяне и боярские дети некоторых северных уездов советовали брать людей и деньги преимущественно с разбогатевших людей, причем говорили:

"Твои государевы дьяки и подьячие пожалованы твоим денежным жалованьем, поместьями и вотчинами и, будучи беспрестанно у твоих дел и обогатев многим богатством неправедным от своего мздоимства, покупали многие вотчины и домы свои построили многие, палаты каменные такие, что неудобь сказаемые. Блаженной памяти при прежних государях и у великородных людей таких домов не бывало".

Не пощадили обличители и своих братии.

"Некоторые наши братия, – говорили они, – будучи в городах у твоих государевых дел, ожирели и обогатели и на свое богатство накупили себе вотчин. Вот с таких-то "обогатевших" и "ожиревших" людей, по мнению выборных, и надо брать средства для войны".

"А бедных нас, холопей своих, – писали они, – разоренных и беспомощных, беспоместных и пустопоместных и малопоместных вели, государь, взыскать своею милостью поместным и денежным жалованьем, чтоб было чем твою государеву службу служить".

Дворяне из южных городов советовали в случае отправки войска на помощь казакам-участникам азовского сидения брать деньги и всякие запасы ратным людям, сколько за кем крестьянских дворов, а не по писцовым книгам (неправильно составленным).

"А мы, холопи твои, – прибавляли они, – с людьми своими и со всею своею службишкою против недругов твоих готовы, где ты укажешь; а разорены мы пуще турских и крымских басурманов московскою волокитою (проволочками в делах) от неправд и от неправедных судов".

Но, несмотря на эти жалобы и обличения, все служилые люди были за войну. Азовское сидение донских казаков своим геройством впечатлило всех.

Торговые люди заявили:

"Мы, холопи твои, торговые людишки, питаемся от своих промыслишков, а поместий и вотчин за нами нет никаких, службы твои государевы служим в Москве и в иных городах ежегодно и беспрестанно... сбираем твою государеву казну за крестным целованьем с великою прибылью: где сбиралось при прежних государях и при тебе в прежние годы сот по пяти и по шести, теперь там сбирается с нас и со всей земли нами же тысяч по пяти, по шести и более. А торжишки стали гораздо худы, потому что всякие наши торжишки на Москве и в других городах отняли многие иноземцы, немцы и кизильбашцы (персияне)... а в городах всякие люди обнищали и оскудели до конца от воевод".

Затем торговые люди сборы на войну за Азов с них полагали на государеву волю и прибавляли в заключение, что "рады служить своими головами за Царское здоровье и за православную веру помереть".

Люди низшего чина, сотские и старосты черных сотен и слобод, от имени всех тяглых людей объявили:

"Мы, сироты твои, тяглые людишки, по грехам своим оскудели и обнищали от великих пожаров, от пятинных денег, от поставки людей, от подвод, от великих податей и от разных служб в целовальниках... Всякий год с нас, сирот твоих, берут в государевы приказы по ста сорока пяти человек в целовальники, да с нас же берут извозчиков с лошадьми стоять беспрестанно при земском дворе для пожарного случая, а мы платим тем целовальникам да извозчикам каждый месяц подможные кормовые деньги. И от великой бедности многие тяглые людишки из сотен и из слобод разбрелись розно и дворишки свои покидали".

Уход участников сидения из Азова

Таким образом, царь из уст выборных людей узнал о полной готовности жертвовать своим достоянием и даже жизнью на пользу родной земли, но услышал также и о бедственном положении ее, особенно черных людей, – и убедился, что еще надо думать не о войне, а о строении своей земли.

На верность сидевших в Азове казаков трудно было полагаться, а без них Москве трудно было бы оборонять от турок отдаленный Азов. Город оказался по досмотру так разбит и разорен, что нельзя было его скоро поправить. Наконец, к царю пришли из Молдавии вести, что султан поклялся в случае войны с Москвою истребить всех православных в своих владениях.

Царь послал 30 апреля участникам азовского сидения приказ покинуть Азов. Русским послам, отправленным в Константинополь, наказано было сказать султану:

– Вам самим подлинно известно, что донские казаки издавна воры, беглые холопи, живут на Дону, убежав от смертной казни, царского повеленья ни в чем не слушаются, и Азов взяли без царского повеленья, помощи им Царское величество не посылал, вперед за них стоять и помогать им государь не будет, ссоры из-за них никакой не хочет.

Тем временем в Турции же провал борьбы против азовского сидения донских казаков вызвал настоящую бурю. Гассан-паша попал в тюрьму. Султан Ибрагим Безумный, разъярившись, учинил массовую резню христиан. Для взятия Азова стала формироваться вторая армия, возглавил ее сам великий визирь Мухаммед-паша. В Москве об этом узнали от русской агентуры. Михаил Федорович отправил на Дон дворянина Засецкого и есаула Родионова с 15 казаками, они везли указ: «Ведомо нам учинилось заподлинно, что Ибрагим… отправил сильную рать воевать нашу украину, и всех христиан, находящихся в его владениях, велел побити. Нашей же рати за кратостью времени не успеть притти под Азов, принять его и вооружить… Дабы напрасно не пролить христианской крови, повелеваем вам, атаманам и казакам, и всему Великому Войску Донскому Азов оставить и возвратиться по своим куреням…». Необъявленная война уже началась. Отряд, везший грамоту, попал у Северского Донца в засаду турок. Засецкий с несколькими казаками сумел прорваться и доставить указ по назначению. Обсудив его на кругу, казаки начали эвакуацию добытого ими во время храброго сидения Азова. Вынесли иконы, вывезли церковную утварь, 80 пушек. Вырыли даже останки погибших, «да не оставит их братство в басурманской земле». В июне показался турецкий флот. При его приближении последний отряд казаков взорвал остатки крепостных сооружений и ушел вслед за товарищами.

Визирь нашел на месте Азова лишь груду развалин. И двигаться вглубь Дона не рискнул. Без тыловых баз, каковой мог стать только Азов, удаляться от моря было опасно. Мухаммед-паша предпочел отрапортовать, что «овладел крепостью», оставил команды для ее восстановления и вернулся в Стамбул. Казалось бы, самое крупное самостоятельное предприятие казачества завершилась впустую?… На самом деле – нет! Именно благодаря азовскому сидению донских казаков, оттянувшему на себя силы турок и татар, Россия смогла быстро и беспрепятственно построить Белгородскую засечную черту! Тысячекилометровую систему сплошных засек, рвов, валов с частоколами. Возникли 25 новых крепостей: Коротояк, Усмань, Козлов и др. А между городами через каждые 20–30 км встали острожки с гарнизонами и дозорами. Таким образом сидевшие в Азове казаки помогли России занять и освоить всю черноземную полосу – нынешние Курскую, Белгородскую, Орловскую, Воронежскую, Липецкую, Тамбовскую области.

«Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков»

С этими событиями связан и первый из дошедших до нас памятников казачьей литературы – «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков», созданная есаулом Федором Ивановичем Порошиным. Великолепнейшее историческое и поэтическое произведение, своим стилем напоминающее древние былины. Участники азовского сидения в ней сражаются, будто «впрямь на Руси богатыри святорусские». Не только за Дон, но и за все «государство Московское», которое «велико и пространно, сияет светло посреди паче всех иных государств и орды бусурманской аки в небе солнце». А разве может оставить читателя равнодушным эпизод, где казаки, идя из Азова в последний бой, прощаются: «Не бывать уж нам на Святой Руси: смерть наша грешная в пустынях за наши иконы чудотворные, за веру христианскую, за имя государево». И обращаются к родной природе: «Простите нас, леса темные и дубравы зеленые, простите нас, моря синие и реки быстрые…» А завершается «Повесть» словами: «Была казакам слава вечная, а туркам укоризна вечная».

Соединение донского казачьего войска с Россией

Нападения на Азов султан казакам не простил. В 1643 г. на Дон обрушились крымцы и силы азовского гарнизона. Были сожжены Монастырский, Черкасский и ряд других городков. И казаки обратились в Москву. Доносили, что не в состоянии «противиться совокупной силе турской и татарской». Но Земский Собор в 1642 г. принял решение не только о том, чтобы не принимать Азов. Он постановил оказать покровительство казакам. Царь и Боярская Дума были того же мнения. На Дон был направлен воевода Кондырев с 3 тысячами стрельцов, тысячу «новых казаков» навербовал на подмогу воевода Красников. Местом для нового центра Войска был выбран Черкасский остров, на котором под руководством атамана Павла Федорова в апреле 1644 г. взамен сгоревшего городка была построена крепость. Возводили ее и поселились в ней казаки шести станиц, двух Черкасских (украинских), Павловской, Средней, Прибылянской и Дурновской. Здесь разместился и гарнизон царских войск. С этого времени Дон прочно воссоединился с Россией, и царь стал обращаться в грамотах к «нашему Донскому Войску».

Историки-дворяне и либералы XIX в., писали о том, как государство после азовского сидения казаков усмирило «вольницу», обратив ее на полезную службу. Советские авторы и эмигранты из числа казачьих сепаратистов рассуждали иначе – дескать, самодержавие ущемляло волю казаков, превращая их в «служилое сословие». Оба взгляда глубоко неверны. Уже отмечалось, что понятие «воля» весьма глубоко и многозначно. В Польше действительно власть стремилась подавить казаков и уничтожить их волю. Однако Дон, Терек, Яик не были покорены силой. Единение с государством произошло волей самих казаков. Они по своей воле ограничили собственную свободу, обретя за это большую силу. Кстати, Михаил Федорович отнесся к казачьим вольностям очень деликатно. Автономия и традиции Войска Донского и после азовского сидения были полностью сохранены. Во внутреннее самоуправление Москва не вмешивалась и воеводам на Дону вмешиваться запрещала, они получали права лишь военных командиров. Мало того, находились в подчинении атаманов. Им предписывалось действовать «заодно с казаками под атаманским началом», потому что «донские казаки люди самовольные». Не вводились российские законы, сохранялось войсковое право. Царь признал даже традицию не выдавать беглых. Только просил, чтобы во избежание недоразумений их не посылали в Москву. И чтобы им не давали «государева жалованья», поскольку оно высылается из расчета на «старых казаков».

Город Азов и его окрестности на протяжении веков, если не тысячелетий, были северным форпостом Средиземноморского бассейна. По мере того, как в Восточном Средиземноморье менялся хозяин, менялась власть и в Азове, а вместе с властью исподволь менялось и население. В XVII веке, который нас интересует, в Азове правили турки. Население города состояло из мусульман, но были и православные. И конечно же были вездесущие греки и армяне.

Азовские укрепления состояли из трех отдельных цитаделей, каждая из них имела свои собственные ворота, через которые они сообщались друг с другом. Город был каменный (кладка на глине). Охраняли его 11 башен. Со стороны суши укрепления состояли из обыкновенных черных земляных валов. Эта часть города, как и весь внешний обвод, тянущийся на 600 саженей, назывался Топрак-кале. Цитадель, где стояли янычары, жил янычарский ага и возвышалась мечеть, построенная султаном Баязидом, называлась Таш-кале. И цитадель, где находилась резиденция азовского бега (Азак-беги), называлась Орта-кале.

Со стороны Дона стены высились на 10 сажен. Ров вокруг города был «кладен камнем», высотой - 1,5 сажени, шириной - 4 сажени.

Богатое Восточное Средиземноморье всегда торговало, воевало и разбойничало. И в Азове - то же самое. Был это важный торговый центр (в том числе и людьми азовцы приторговывали), стоял в нем сильный турецкий гарнизон. И еще одна особенность - Азов служил пристанищем для многочисленного разбойного сообщества, от которого стонали южные границы Московского государства. Называли этих разбойников на Москве «азовскими казаками» или просто «азовцами».

И еще одно сообщество процветало в XVII веке около Азова выше по Дону. Были это вольные донские казаки. Занимались эти казаки охотой, рыбной ловлей, разбоями и грабежами. Как мухи на мед тянулись они к богатому Азову, к азовским и черноморским торговым морским путям.

Знали, что в Азове и в самом Царьграде делается. Знали, кто куда продан и кто продал. Сообщали московскому царю: «а нам, Государь, сказывают те люди, которые у нас прикормлены для твоего государева дела и для всяких вестей». Прикормлены эти люди были до самого Стамбула, и имели казаки «ежедневные вести из заморья во Азов, а из Азова к нам на Дон».

Как появились вольные донские казаки, вопрос сложный и спорный. Если и жили здесь испокон веков православные, то после монгольской орды и нашествия Тимура остались их на Дону к XVI веку жалкие крохи.

Но с середины XVI века начался сюда очередной наплыв из русских земель. Иван III, а за ним и Иван IV стали русских людей прикреплять.

Мужиков к земле, а дворян - к службе. При Иване IV Грозном и вовсе муторно стало. Искоренял царь боярские роды со всей челядью. И побежали боярские военные дружины от опалы и смертной казни в разные стороны. Многие нанимались на службу в иные земли, а кто и на Дон «сбрел», где очень быстро образовалось военное сообщество.

Мужиков здесь было мало. Редкий мужик от земли уйдет. А если и приходили и пытались пахать, то военное сообщество их сразу убивало. «Нам, - говаривали казаки, - потная работа не в обычай». Давным давно, при римских императорах, известны такие сообщества, в которых сотоварищи считали, что незачем пот проливать, если кровью взять можно.

А поскольку жили на грани выживания, ходили под смертной казнью и под татарскими стрелами, и заступиться некому, на себя да на товарища вся надежда, дисциплина в таких сообществах была железной.

Шли на Дон люди отчаянные, беспредельные, неуживчивые, по большей части те, кого сейчас называют «дезертирами». Распирали их сила и воля, и готовы они были на подвиги великие ради славы бессмертной или на злодейства ужасные, чтоб запомнили навеки. Приходили весельчаки, любители попить-погулять, способные в шутку человека убить, и сами они могли сдохнуть с хохотом просто так, ни за что. Чтоб при внутренней безграничной свободе не разнесли они Главное Войско по бревнышку, держали их старожилые казаки в ежовых рукавицах. Хочешь на Дону в люди выйти, походи в чурах, в младших товарищах.

Приходили на Дон и вовсе пропащие, но такие здесь долго не выживали. Только стянут они по старой памяти чего-нибудь у кого-нибудь из своих, сразу их хватают - «Нет, брат, тут тебе не Москва» - сажают в мешок, подкладывают камней, чтоб не всплыл, и кидают бьющийся, невнятно кричащий куль в воду. Потом с шуточками и прибауточками смотрят, как пузыри булькают - это, значит, бессмертная душа сквозь воду и рогожу на свет божий пробивается…

Начало XVII века было страшным. Семнадцать самозванцев вместе и поочередно расшатывали основы Московского государства, и во всех этих неправдах казаки были если не заводчики, то участники. На Москве тогда казаков развелось великое множество. Всякий, кто работать не хотел, а намеревался на шее у ближнего посидеть, объявлял себя вольным казаком. Собирались такие люди по обычаю в станицы и шли к разным «великим государям», которых расплодилось много на русской земле, и те самозванцы жаловали их службою, земли на кормление давали, а иногда и деньгами жаловали. Многие такие казаки и на Дону никогда не бывали. Боялись таких на Москве хуже нечистого духа. Тот лишь душу забирает, а эти всё заберут.

Настоящие донские казаки тоже в эту кашу иногда совались. Но после похода царевича Димитрия, которого посадили они на Москве царем и который оказался Гришкою-расстригою, войско больше на Дону по городкам сидело. Каждый новый царь им жалование посылал - откупался, чтоб они в эту сумятицу не вмешивались.

Претендентов было много. Издали требовал признать его законным русским царем молодой польский королевич Владислав, чьи войска только что отогнали от русской столицы. Шведы предлагали герцога Карла Филиппа. Сам спаситель Москвы, князь Пожарский, хотел стать царем и раздал людям, чтоб кричали за него, страшные деньги - 20 тысяч рублей.

Князь Дмитрий Трубецкой, казачий вождь, заранее остановился на дворе Бориса Годунова и устраивал там пиры для казаков, «моля их, чтоб быти ему на России царем и от них бы, казаков, похвален же был». Казаки на тех пирах пили и шумели и втихаря над Трубецким смеялись.

Помимо этих знатных воевод претендовали на русский престол один из Шуйских, князь Иван Голицын, князь Пронский, кабардинец князь Черкасский и другие достойные вельможи.

Еще одна партия была в те дни на Москве при большой силе. Иван Никитич Романов, Борис Салтыков да князь Борис Лыков подговаривали московских простых людей и казаков крикнуть царем юного Михаила Романова, сына «тушинского» патриарха Филарета.

Славен был Филарет среди вольных казаков тем, что пострадал от злодея Годунова, и он же, будучи в святом сане, окормлял все разбойное казачье войско в Тушинском лагере. А ныне то казачье войско сидело на Москве и выбирало царя.

И Трубецкой, и Пожарский, и Черкасский да еще и Мстиславский с Куракиным уперлись против молодого Михаила Романова намертво.

7 февраля объявили на Соборе перерыв на две недели. Ждали, что казаки разъедутся на службу или разбредутся воровать, чтоб без их давления посадить на Москве царем кого надо.

И тогда казаки сказали свое слово.

21 февраля многие вольные казаки осадили дворы Трубецкого и Пожарского, ворвались в Кремль на Земский Собор, и ругали там бояр, что не выбирают царя, чтоб самим властвовать. Бояре им стали говорить - вот восемь достойнейших, среди них будем выбирать. Но казаки закричали, что выбирать не надо, что царь Федор Иоаннович, умирая, «благословил посох свой» Федору Никитичу Романову, но поскольку Федор Никитич от мирской жизни отошел и обретался ныне в ангельском образе да еще и у ляхов в застенках, то выкрикнуть царем надо сына его - Михаила Федоровича.

Хронология российской истории. Россия и мир Анисимов Евгений Викторович

1637–1642 Азовское «сидение»

1637–1642 Азовское «сидение»

Тревожной оставалась обстановка и на южных границах России.

Здесь угроза исходила от турок и крымских татар, обычно нападавших на русские пределы внезапно. В 1633 г. крымские войска дошли до Тулы, Каширы и Калуги, увели несколько тысяч пленных. К тому же ногайские орды перешли из заволжских степей и стали кочевать ближе к Крыму, что резко усилило наступательную мощь степняков. Против них русские строили укрепленные линии, остроги, в лесах делали засеки. Как только казачьи заставы видели в степи орду, то огнем и дымом давали знать о приближающемся противнике. Но жить в южных уездах было опасно. Поселиться там решались только отважные, рисковые люди: служилые-однодворцы, казаки. В 1637 г. донские казаки захватили турецкую крепость Азов и «сидели» в ней до 1642 г., многократно прося царя принять город «под свою государскую руку». Но тогда воевать с Турцией Россия не решилась – сил у страны, пережившей такой кризис, было явно недостаточно. В конце концов казаки оставили разоренный ими до основания Азов.

Из книги Империя - II [с иллюстрациями] автора Носовский Глеб Владимирович

3. Азовское море Азовское Море – Меотида (сканд. Meotis Paludes).Это название употреблялось как в «античности», так и в средние века , с. 211. Возможно, что само название Азовское произошло от слова Азия или от «народа Асов», которые, согласно скандинавской географии, населяли

Из книги Тайна воцарения Романовых автора

39. АЗОВСКОЕ СИДЕНИЕ Казаки в Азове не только отбили наступление соседей, но и сами, обретя столь удобную базу, организовали набег. Турки утверждали, что в 1638 г. в Черное море выплеснулась тысяча челнов. Конечно, это преувеничение, в таком случае экипажи составили бы не

автора Боханов Александр Николаевич

§ 2. Укрепление южных границ. «Азовское сидение» В 30-40-е годы правящие круги проводят энергичные меры по укреплению южных границ от нападений крымских и ногайских ханов. Крымское ханство, один из преемников Золотой Орды, захватило за это время в плен до 200 тыс. русских,

Из книги Казачество. История вольной Руси автора Шамбаров Валерий Евгеньевич

18. АЗОВСКОЕ СИДЕНИЕ На Дону в описываемое время насчитывалось 48 городков, боеспособное мужское население достигло 15 тыс. И зимой 1636–1637 гг. среди низовых казаков вызрела идея - взять Азов. Но не просто пограбить, а превратить его в центр Войска Донского. Азов являлся

Из книги Учебник русской истории автора Платонов Сергей Федорович

§ 80(2). Взятие Азова донскими казаками (1637) и осада Азова турками (1641–1642) Только что окончилась война с Владиславом, как стала грозить война с Турцией и татарами. Крымские татары не переставали тревожить южные границы Московского государства, а донские казаки, при первом

автора Уир Элисон

1637 Calendar of Plea and Memoranda Rolls.

Из книги Французская волчица - королева Англии. Изабелла автора Уир Элисон

1642 Депре ; Большие французские хроники.

Из книги Ришелье автора Левандовский Анатолий Петрович

1637-й Французские войска сперва терпели поражения со всех сторон. Потребовались большие усилия, чтобы оказать сопротивление тем, кого, казалось, можно было столь легко победить. Вольтер Не стоит судить о вещах по одному событию. Ришелье Декарт, сей смертный, которого

Из книги История Португалии автора Сарайва Жозе Эрману

53. Восстание 1637 года

Из книги Инженеры Сталина: Жизнь между техникой и террором в 1930-е годы автора Шаттенберг Сюзанна

1637 Ошибка инженера Кочина.

Из книги Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. автора Аксютин Юрий Васильевич

1637 См.: Сельское хозяйство СССР: Статистический сборник. М., 1960. С.

Из книги Донбасс: Русь и Украина. Очерки истории автора Бунтовский Сергей Юрьевич

Азовское сидение: средневековый Сталинград 1637 год. Прошло меньше двадцати лет с окончания смутного времени, если считать окончанием смуты отказ королевича Владислава от прав на русскую корону. Московское государство лишь отходит от погрома. Шляхта Речи Посполитой

Из книги История России с древнейших времен до конца XVII века автора Сахаров Андрей Николаевич

§ 2. Укрепление южных границ. «Азовское сидение» В 30 – 40-е годы правящие круги проводят энергичные меры по укреплению южных границ от нападений крымских и ногайских ханов. Крымское ханство, один из преемников Золотой Орды, захватило за это время в плен до 200 тыс. русских,

Из книги Родная старина автора Сиповский В. Д.

Азовское дело Царь всеми силами старался ладить с крымским ханом, посылал ему ежегодно щедрые поминки, дружил с турецким султаном, от которого зависел Крым. Ничто не помогало. Нередко, чуть ли не вслед за царскими гонцами, привезшими хану подарки, ватаги его хищных

Из книги Скрытый Тибет. История независимости и оккупации автора Кузьмин Сергей Львович

1637 Жеребьевка из золотой вазы…

Из книги День народного единства. Преодоление смуты автора Шамбаров Валерий Евгеньевич

Азовское сидение Казаки в Азове не только отбили наступление соседей, но и сами, обретя столь удобную базу, организовали набег. Турки утверждали, что в 1638 г. в Черное море выплеснулась тысяча челнов. Конечно, это преувеничение, в таком случае экипажи составили бы не менее